Предки украинцев из Запорожской Сечи в Сечь не допускали женщин. Это исторический факт. Полные сил и здоровья мужики увлекались не только тактикой ближнего боя. Либидо тоже требовало своего. В общем понятно, пид@р@с@ми были потомки свободного козацкаго племени. Все бы ничего, да не учли гарные хлопцы одного: либидо играло не только у них, но и у козацких жинок. Вот и куролесили хохлушечки с москалямим, нам ли их за это упрекать. Поскольку хвастаться сексуальными подвигами мужей смысла не имело - хвастались любовниками. «Как цапает, ох какцапает» похвалялись они подругам. Так и пошло гулять по белу свету слово «кацапчик». Одна беда - мужья со временем возвращались и, естественно, про кацапчиков узнавали. Не надо объяснять, что любви к москалям это не прибавляло. Но максимум на что хлопцы были способны - так это обозвать русских козлами. А что бы было по обиднее называли польским словом «цап» (по польски - козел). Именно так презрительно называли малороссов их польские хозяева-паны. Созвучно с женским «кацапчиком». В конкуренции между женским прозвищем москаля (кацапчик) и мужским (цап) взяло верх женское. Вот только уменьшительно-ласкательный суффикс пришлось отложить - мужья сердились (ну пид@р@сы же). Так и появилось не слыханное ранее ни в одном языке гордое и очень приятное для хохлушек слово «кацап».
Предки украинцев из Запорожской Сечи в Сечь не допускали женщин. Это исторический факт. Полные сил и здоровья мужики увлекались не только тактикой ближнего боя. Либидо тоже требовало своего. В общем понятно, пид@р@с@ми были потомки свободного козацкаго племени.
Все бы ничего, да не учли гарные хлопцы одного: либидо играло не только у них, но и у козацких жинок. Вот и куролесили хохлушечки с москалямим, нам ли их за это упрекать. Поскольку хвастаться сексуальными подвигами мужей смысла не имело - хвастались любовниками. «Как цапает, ох какцапает» похвалялись они подругам. Так и пошло гулять по белу свету слово «кацапчик».
Одна беда - мужья со временем возвращались и, естественно, про кацапчиков узнавали. Не надо объяснять, что любви к москалям это не прибавляло. Но максимум на что хлопцы были способны - так это обозвать русских козлами. А что бы было по обиднее называли польским словом «цап» (по польски - козел). Именно так презрительно называли малороссов их польские хозяева-паны. Созвучно с женским «кацапчиком». В конкуренции между женским прозвищем москаля (кацапчик) и мужским (цап) взяло верх женское. Вот только уменьшительно-ласкательный суффикс пришлось отложить - мужья сердились (ну пид@р@сы же). Так и появилось не слыханное ранее ни в одном языке гордое и очень приятное для хохлушек слово «кацап».
Reply
Leave a comment