(no subject)
Ой, ты яблочко золотое да наливное, дождями щедрыми орошенное, солнцем жарким нагретое, все ты такое красивое, гладкое, еще не успела тебя порча прихватить - так ты и просишься в рот… И недаром: кисло-сладкое, оскомину набиваешь, а вкуснотища такая, что так бы и съел все пять ведер, что твоих собратьев насобирал!
Вокруг все такое же, как и ты, яблочко, - золотистое и приятное. Теплый конец сентября, бабье лето, еще даже листва толком не пожелтела. Тепло на улице, хорошо - так бы весь год: и не жарко, и не мерзнешь. Кажется, что в воздухе разлит этот золотистый свет, да и еще под ногами крутятся рыжие (пусть и с некой натяжкой): собака Джек и кот Семен. Сема ищет солнышко, мать с кухни его прогнала, чтоб не попрошайничал, так он увалился под стенку и давай качаться по асфальту. Как спину почухал, так и растянулся и задремал.
А собака Джек поет песни. Плохо его хозяева кормят, да и общаются с ним мало. Вот Джек, когда не на привязи, ходит по двору: если пожрать не дадут, так за ухом почешут, а то и так, добрым словом уважат, а оно, как ведомо, и кошке приятно, а собаке - так и подавно.
Смотришь на эту веселую компанию, моешь в корытце яблочки, из которых сок на зиму давить - и отступает всякая беда да напасть, и жить хорошо, будто в детство вернулся, и мир еще такой молодой и свежий, а все проблемы где-то далеко-далеко за полтораста верст, и остаться б здесь еще ненадолго…
Да в том-то и беда, что только ненадолго, а на дольше - заскучаешь, да с тоски завоешь. Ибо как с хутора выехать - пойти некуда, на триста тыщ душ - аж три иллюзиона, да театр с филармонией, вот и вся культура. Коль так променады устраивать - так тоже ведь весь город из конца в конец, вдоль и поперек обошел. Потому лучше сидеть себе, дышать чистым сосновым воздухом да радоваться, как знать, может, и последним перед зимой теплым денькам…