Леонид Клейн: Я думал уж о форме плана
Пушкин, как известно, размышлял о структуре и жанре «Евгения Онегина», не только приступая к его написанию, но и во время самого творческого процесса. Вот и мы - подготовили к печати третий номер журнала, а в редакции не стихают споры: правильно ли, что журнал не разделяет жестко «литературу» и «русский язык»? Не слишком ли занудные у нас статьи и будут ли они интересны «массовому» учителю? Или, наоборот, уместно ли то, что мы позволяем себе шутить (см. центральную вкладку), ведь все, что касается педагогики и методики, - дело серьезное?
По поводу объединения разных предметов в один могу сказать следующее. Когда я учился на филфаке в педвузе, то часто слышал сло-восочетание «межпредметные связи». С точки зрения методистов, которые использовали этот термин, карта школьных дисциплин была по-хожа на политическую карту мира. Каждый предмет самостоятелен, каждый учитель-предметник - хозяин на своей территории, а связи ме-жду ними - это своего рода дипломатия. Но ведь на самом деле каждое явление или область знания очевидным образом лежит в межпред-метном поле. В рубрике «Языковой барьер» вы прочтете материал об украинском языке. Кажется, что прежде всего он заинтересует русиста. Но о своем родном языке нам рассказал талантливый современный украинский писатель Сергей Жадан - и это уже интересно литератору. То, ЧТО он говорит, актуально для историка (трагический сюжет о создании в 20-х годах прошлого века советской украинской литературы и о расстреле многих писателей в 1930-е годы). Разговор о языковой политике и о двуязычии на (или все-таки «в»?) Украине полезен для пре-подавателя РКИ. И если вспомнить, что есть Восточная и Западная Украина, различающиеся в языковом отношении, то не обойтись без гео-графии. Одним словом, «Часть речи» доведет не только до Киева, но и до осознания того, что настоящее знание начинается там, где есть воз-можность взглянуть на предмет поверх границ.
Кстати, некоторые ученические навыки, или, как сейчас принято говорить, компетенции, невозможно закрепить за одним каким-то предметом. На каких уроках, к примеру, должна решаться задача социализации школьника? За это «отвечает» литература? история? или, мо-жет быть, перемена? Часто основные (и не всегда душеполезные) модели взросления ученик получает из кино. Школа может этому что-нибудь противопоставить? Мы уверены, что может! Почитайте глубокий и умный анализ фильма «Чучело», который мы публикуем в рубри-ке «Самое важное». Евгений Миронов, автор статьи «Сценарии взросления в фильме „Чучело“» пишет:
«Что значит „быть взрослым? “. Взросления - по крайней мере физиологического - невозможно избежать, и, значит, поиск ответа на этот вопрос неизбежен, как неизбежно для взрослеющего человека столкновение с новыми для него проблемами и ситуациями, освоение новых социальных и гендерных ролей. Традиционно приписываемая школе задача социализации предполагает, что именно этот вопрос, как минимум, в старших классах становится ключевым для гуманитарных и социальных предметов, вокруг него должна строиться воспита-тельная работа»
Фильма «Чучело» нет ни в одной школьной программе, и это печально. Я не знаю, когда учитель-гуманитарий найдет время для совме-стного просмотра с детьми этого шедевра Ролана Быкова, но смотреть его надо. И еще - необходимо научиться понимать художественный язык режиссера, уметь увидеть за очень «жизненной» и трагической историей различные сценарии поведения человека и модель общества. И независимо от того, смогут ли увидеть картину ученики, чрезвычайно полезно посмотреть ее учителю, ведь преподавателю тоже необходимо взрослеть, т. е. меняться, учиться, совершенствоваться, размышлять о себе и о своей педагогической деятельности.
Мы делаем «журнал для учителя»: для такого человека, который очень серьезно и одновременно смиренно относится к своей про-фессии. Почему «серьезно» - понятно, но почему «смиренно»? Потому что миссия в принципе невыполнима. Школьный предмет - это всегда искаженный образ «взрослого» знания, образовательный стандарт, даже самый лучший и продуманный, - это всегда компромисс, ученик - это не отлаженный механизм для восприятия нового, а живо
и почти всегда трудный подросток. Да и сам образовательный процесс - это всегда отрывок жизни, всего лишь ЧАСТЬ речи. Мы все помним, что «Евгений Онегин» очень важное произведение. Можно сказать, самое главное творение Пушкина. А закончил он его легко, беспечно и шутливо. Смиренно соглашаясь с тем, что кто-то захочет прочесть роман, чтобы обнаружить в нем грамматические ошибки
Мне кажется, что настоящий учитель должен так же заканчивать свой урок. Уметь легко и с улыбкой оборвать свою речь. Ни на се-кунду не забывая о важности и серьезности педагогического ремесла.
Приятного чтения