эра имбирного кукиша - дзен и пустота второго рода
Если очень долго ничего не делать, действительно можно постичь дзен; более того - только так его постичь и можно. Лучше, правда, еще найти красивый холм и взойти на него, причем непременно в одиночестве: пропуска в царство умиротворения выписываются только личные.
В десять вечера в супермаркете не было ни души. То есть люди там безусловно были, но вот привычная насыщенность жизни напрочь отсутствовала - сотрудников на квадратный метр было больше, чем посетителей. Посетители эти были буквально все одного толка - запоздалые беглецы за догоном. Все они, как один, едва перешагнув порог магазина, рысью устремлялись по кратчайшему пути в алкогольный отдел, где их уже ждало запустение на полках с акциями и второстепенный выбор между “жаба душит” и “эх, была - не была!”, то есть выбирали они не вино и пиво, а подход к жизни. Я обычно вела себя точно так же, напрочь игнорируя все остальные отделы, двигаясь прямиком к цели, и потому понятия не имела, что в это время происходило вокруг.
В этот вечер, однако, мне понадобился то ли сыр, то ли помидоры - в общем что-то, что обычно всегда в доме есть, а даже если и нету, за этим не идут в магазин в десять вечера, так что по пути в алкогольный мне пришлось сделать крюк, завернув в продуктовую часть магазина. То, что я там увидела, глубоко потрясло мое воображение.
В продуктовом царила Пустота. Причем пустота была совершенно точно не обыкновенной, а многоуровневой: в пустом пространстве между абсолютно пустых полок раздавалась музыка, не встречая на своем пути ни препятствий, ни ушей, для которых она была предназначена - так и носилась взад-вперед песня между стеллажами и холодильниками. Пустота в последних тоже была разная: над одной было ничего не написано, а над другой красовалось "Taste the Difference". Я долго стояла и смотрела в ту пустоту, превосходство вкуса которой я должна была каким-то образом ощутить, и размышляла о чем-то, необлекаемом в слова, и тут взгляд мой упал на нечто, указывавшее на существование не просто разных пустот, но и Пустоты Второго Рода. На одной из полок более вкусной пустоты была табличка, указывавшая заблудшему взгляду покупателя пустоты, что здесь была не просто пустота, а пустота, оставшееся от сендвичей. Таким образом у пустоты появился аттрибут, и уже нельзя было вообразить, что на ее месте когда-то было все, что угодно - там были и могли быть только сендвичи, и пустоту от них можно было осмотреть, попробовать на вкус и, вероятно, купить тоже было можно.
- Скажите, - обратилась я к девушке на кассе, - а это у вас тут всегда так по вечерам, или сегодня что-то случилось?
Насмешливо глядя в пустоту за моей спиной, девушка ответила:
- Каждый вечер, после девяти часов. Вы заходите.
В десять вечера в супермаркете не было ни души. То есть люди там безусловно были, но вот привычная насыщенность жизни напрочь отсутствовала - сотрудников на квадратный метр было больше, чем посетителей. Посетители эти были буквально все одного толка - запоздалые беглецы за догоном. Все они, как один, едва перешагнув порог магазина, рысью устремлялись по кратчайшему пути в алкогольный отдел, где их уже ждало запустение на полках с акциями и второстепенный выбор между “жаба душит” и “эх, была - не была!”, то есть выбирали они не вино и пиво, а подход к жизни. Я обычно вела себя точно так же, напрочь игнорируя все остальные отделы, двигаясь прямиком к цели, и потому понятия не имела, что в это время происходило вокруг.
В этот вечер, однако, мне понадобился то ли сыр, то ли помидоры - в общем что-то, что обычно всегда в доме есть, а даже если и нету, за этим не идут в магазин в десять вечера, так что по пути в алкогольный мне пришлось сделать крюк, завернув в продуктовую часть магазина. То, что я там увидела, глубоко потрясло мое воображение.
В продуктовом царила Пустота. Причем пустота была совершенно точно не обыкновенной, а многоуровневой: в пустом пространстве между абсолютно пустых полок раздавалась музыка, не встречая на своем пути ни препятствий, ни ушей, для которых она была предназначена - так и носилась взад-вперед песня между стеллажами и холодильниками. Пустота в последних тоже была разная: над одной было ничего не написано, а над другой красовалось "Taste the Difference". Я долго стояла и смотрела в ту пустоту, превосходство вкуса которой я должна была каким-то образом ощутить, и размышляла о чем-то, необлекаемом в слова, и тут взгляд мой упал на нечто, указывавшее на существование не просто разных пустот, но и Пустоты Второго Рода. На одной из полок более вкусной пустоты была табличка, указывавшая заблудшему взгляду покупателя пустоты, что здесь была не просто пустота, а пустота, оставшееся от сендвичей. Таким образом у пустоты появился аттрибут, и уже нельзя было вообразить, что на ее месте когда-то было все, что угодно - там были и могли быть только сендвичи, и пустоту от них можно было осмотреть, попробовать на вкус и, вероятно, купить тоже было можно.
- Скажите, - обратилась я к девушке на кассе, - а это у вас тут всегда так по вечерам, или сегодня что-то случилось?
Насмешливо глядя в пустоту за моей спиной, девушка ответила:
- Каждый вечер, после девяти часов. Вы заходите.