ужас-ужас
Вот казалось бы - допечаталась за эти три недели до состояния полной неработоспособности, сидела бы себе спокойно, ан нет - графоманство в Катерине никогда надолго не засыпало.
Путь вольного копейщика весьма тернист, и на этой неделе он закинул меня в логово ебаных хипстеров - в Шордич. Я очень люблю поныть про Шордич, потому что отлично помню его лет 7 назад, когда это было чуть ли не самое крутое место в Лондоне, а слово хипстер мирно пылилось на полке истории (я надеюсь, вы в курсе, что его давно придумали?). Это был район студентов-художников, настоящего блошиного рынка, задрипанных магазинов и инди-музыки, которая тогда была на подъеме. Ободранные, но стильные обитатели были моими кумирами - я даже в очередной раз начала рисовать, а еще сфотографировалась в эффектных позах на фоне всех окрестных помоек. Overground, кстати, тоже тогда еще не достроили. Эх, где мои шестнадцать
двадцать с чем-то лет - под кривым забором.
Сейчас Шордич до крыш завален мальчиками в подвернутых штанах с нелепыми усами и идиотскими пучками на макушке, девушками, которых я не могу даже описать (тем лучше - нервы всем нужны), и несметным количеством едален с очень здоровой несъедобной пищей, ниибаццо пиздатым кофе, который стоит, как чугунный мост, и неуместными американизмами а-ля take out вместо takeaway. В по-прежнему элегантно разъебанных домах, некогда олицетворявших собой трущобы, которыми Шордич всю жизнь и был, теперь сплошные офисы стартапов, и вот в одном из них я случайно подрядилась на целых мучительных три дня. О работе говорить не буду - там совершенно ничего интересного - а вот об обитателях перехуяренной коммунальной квартиры, которую модно уклеили чем попало, оснастили кофе-машиной и зачем-то комиксами на дверях в туалете, могу сказать одно: они не пьют водопроводную воду. У них фильтр для воды и фильтр в чайнике. Несведущим поясню: в ЮК абсолютно вся вода из крана пригодна для питья, тут все строго в плане стандартов, и хлоркой она не прет. ОК, ладно.
На второй день отчаянного хипстерения что-то заклинило в моей голове: я вылезла из-за огромного iMac'а и пошла через дорогу в любимы Pret за ланчем. Что случилось дальше - понятия не имею, но вышла я оттуда не с нормальным фаллическим бутербродом, который так приятно жрать на улице и строить смущенным лэдам глазки, и даже не с обожаемым мной салатом из авокадо, а с крохотной коробочкой, внутри которой на подушке из каких-то водорослей и следового количества риса восседал кусочек лосося, маловатый даже для мишленовского ресторана. Я это гордо съела, для очистки совести заев казенной печенькой, и водрузилась обратно за стол. Дальше начали твориться чудеса. Я почувствовала себя ТАКОЙ голодной, что начала всерьез рассматривать окружающих хипстеров на предмет съедобности, в полследний час вообще чуть не взвыла, но удержалась, отпоив себя чаем.
Выйдя на улицу, я немедленно зашла в магазин и возвратилась оттуда со свертком, надпись на котором бодро уверяла, что в руках у меня свежий бурито. Правда того, что он холодный и мокрый, она почему-то не упомянула, но, клянусь! я простила бы это. Вот чего я простить или даже просто понять не могла, так это того, как, нет КААААК вообще это можно было жрать! Еврей-Катя мучительно откусил эту гадость три раза и резким движением руки выкинул нахуй в урну. Проглотить это я постаралсь как можно быстрее, но мерзко было все равно еще долго.
Вот и спрашивается: неужели мне и пиво нельзя пить рядом с хипстерами, раз с едой, в которой я ну вот не настолько все же прихотлива, такая хуйня?
Путь вольного копейщика весьма тернист, и на этой неделе он закинул меня в логово ебаных хипстеров - в Шордич. Я очень люблю поныть про Шордич, потому что отлично помню его лет 7 назад, когда это было чуть ли не самое крутое место в Лондоне, а слово хипстер мирно пылилось на полке истории (я надеюсь, вы в курсе, что его давно придумали?). Это был район студентов-художников, настоящего блошиного рынка, задрипанных магазинов и инди-музыки, которая тогда была на подъеме. Ободранные, но стильные обитатели были моими кумирами - я даже в очередной раз начала рисовать, а еще сфотографировалась в эффектных позах на фоне всех окрестных помоек. Overground, кстати, тоже тогда еще не достроили. Эх, где мои шестнадцать
двадцать с чем-то лет - под кривым забором.
Сейчас Шордич до крыш завален мальчиками в подвернутых штанах с нелепыми усами и идиотскими пучками на макушке, девушками, которых я не могу даже описать (тем лучше - нервы всем нужны), и несметным количеством едален с очень здоровой несъедобной пищей, ниибаццо пиздатым кофе, который стоит, как чугунный мост, и неуместными американизмами а-ля take out вместо takeaway. В по-прежнему элегантно разъебанных домах, некогда олицетворявших собой трущобы, которыми Шордич всю жизнь и был, теперь сплошные офисы стартапов, и вот в одном из них я случайно подрядилась на целых мучительных три дня. О работе говорить не буду - там совершенно ничего интересного - а вот об обитателях перехуяренной коммунальной квартиры, которую модно уклеили чем попало, оснастили кофе-машиной и зачем-то комиксами на дверях в туалете, могу сказать одно: они не пьют водопроводную воду. У них фильтр для воды и фильтр в чайнике. Несведущим поясню: в ЮК абсолютно вся вода из крана пригодна для питья, тут все строго в плане стандартов, и хлоркой она не прет. ОК, ладно.
На второй день отчаянного хипстерения что-то заклинило в моей голове: я вылезла из-за огромного iMac'а и пошла через дорогу в любимы Pret за ланчем. Что случилось дальше - понятия не имею, но вышла я оттуда не с нормальным фаллическим бутербродом, который так приятно жрать на улице и строить смущенным лэдам глазки, и даже не с обожаемым мной салатом из авокадо, а с крохотной коробочкой, внутри которой на подушке из каких-то водорослей и следового количества риса восседал кусочек лосося, маловатый даже для мишленовского ресторана. Я это гордо съела, для очистки совести заев казенной печенькой, и водрузилась обратно за стол. Дальше начали твориться чудеса. Я почувствовала себя ТАКОЙ голодной, что начала всерьез рассматривать окружающих хипстеров на предмет съедобности, в полследний час вообще чуть не взвыла, но удержалась, отпоив себя чаем.
Выйдя на улицу, я немедленно зашла в магазин и возвратилась оттуда со свертком, надпись на котором бодро уверяла, что в руках у меня свежий бурито. Правда того, что он холодный и мокрый, она почему-то не упомянула, но, клянусь! я простила бы это. Вот чего я простить или даже просто понять не могла, так это того, как, нет КААААК вообще это можно было жрать! Еврей-Катя мучительно откусил эту гадость три раза и резким движением руки выкинул нахуй в урну. Проглотить это я постаралсь как можно быстрее, но мерзко было все равно еще долго.
Вот и спрашивается: неужели мне и пиво нельзя пить рядом с хипстерами, раз с едой, в которой я ну вот не настолько все же прихотлива, такая хуйня?