(no subject)
Ну раз уж пошло такое повальное увлечение Теллегеном, отвечаю на посты Юли и Алины своим.
Торт из буковых орешков
Когда муравей был в путешествии, белка каждый день пекла торт из буковых орешков. Как только первые лучи солнца проникали через окно в комнату, она выскакивала из постели и принималась за работу.
Пока белка пекла, она все время тихонько говорила сама себе:
- Это твой любимый торт, муравей.
Когда торт был готов, белка ставила его на стол, открывала дверь и кричала:
- Муравей! Муравей!
Она, конечно, могла бы кричать: "Торт! Торт!" - ведь тогда где-то далеко муравей наверняка навострил бы уши. Но белка боялась, как бы медведь не подумал, что она кричит это ему, ведь тогда бы он тут же примчался и слопал торт, а она не успела бы сказать ни слова.
Белка кричала раз десять и, не дождавшись никакого ответа, не увидев никого, спешащего издалека, садилась за стол, положив голову на лапы.
Она смотрела на торт, вдыхала его сладкий запах, но не трогала его даже пальцем.
Каждый день часами она сидела вот так, и если вдруг что-то слышала, то сразу вскакивала и кричала:
- Заходи, муравей!
Но каждый раз это оказывался ветер или шуршащий листок, упавший с верхушки бука.
По вечерам белка убирала торт к другим тортам, которые уже стояли у нее в шкафу, и некоторое время смотрела на них в глубокой задумчивости.
А на следущее утро она пекла новый торт.
Иногда белка пересчиитывала торт в шкафу. Так она узнавала, как долго не видела муравья. Тридцать шесть тортов, тридцать семь тортов, тридцать восемь тортов...
Каждый торт был чуточку вкуснее предыдущего, хотя белке было ужасно трудно придумывать каждый день что-то еще более вкусное.
Когда в шкафу больше не осталось места, белка стала мастерить новые шкафы и ставить их снаружи - у двери и даже на крыше.
Муравья не было уже очень долго, а на поках в шкафах стояли уже десятки тортов. Бук трещал, и его ветки стали расти криво.
Но однажды утром, когда белка подумала: "Я больше не могу придумать ничего еще более вкусного", - и когда она потеряла счет тортам, и бук чуть не упал, в самом начале лета...
Торт из буковых орешков
Когда муравей был в путешествии, белка каждый день пекла торт из буковых орешков. Как только первые лучи солнца проникали через окно в комнату, она выскакивала из постели и принималась за работу.
Пока белка пекла, она все время тихонько говорила сама себе:
- Это твой любимый торт, муравей.
Когда торт был готов, белка ставила его на стол, открывала дверь и кричала:
- Муравей! Муравей!
Она, конечно, могла бы кричать: "Торт! Торт!" - ведь тогда где-то далеко муравей наверняка навострил бы уши. Но белка боялась, как бы медведь не подумал, что она кричит это ему, ведь тогда бы он тут же примчался и слопал торт, а она не успела бы сказать ни слова.
Белка кричала раз десять и, не дождавшись никакого ответа, не увидев никого, спешащего издалека, садилась за стол, положив голову на лапы.
Она смотрела на торт, вдыхала его сладкий запах, но не трогала его даже пальцем.
Каждый день часами она сидела вот так, и если вдруг что-то слышала, то сразу вскакивала и кричала:
- Заходи, муравей!
Но каждый раз это оказывался ветер или шуршащий листок, упавший с верхушки бука.
По вечерам белка убирала торт к другим тортам, которые уже стояли у нее в шкафу, и некоторое время смотрела на них в глубокой задумчивости.
А на следущее утро она пекла новый торт.
Иногда белка пересчиитывала торт в шкафу. Так она узнавала, как долго не видела муравья. Тридцать шесть тортов, тридцать семь тортов, тридцать восемь тортов...
Каждый торт был чуточку вкуснее предыдущего, хотя белке было ужасно трудно придумывать каждый день что-то еще более вкусное.
Когда в шкафу больше не осталось места, белка стала мастерить новые шкафы и ставить их снаружи - у двери и даже на крыше.
Муравья не было уже очень долго, а на поках в шкафах стояли уже десятки тортов. Бук трещал, и его ветки стали расти криво.
Но однажды утром, когда белка подумала: "Я больше не могу придумать ничего еще более вкусного", - и когда она потеряла счет тортам, и бук чуть не упал, в самом начале лета...