Игра в дурака
Очень, очень непросто живётся мне сейчас с этими навязчивыми мыслями. Очень, очень непросто. Я всеми силами отгоняю их от себя, едва ли не размахиваю руками, но что бы я ни делала - их становится только больше, и это мысли из разряда тех, о которых не принято говорить с людьми, во всяком случае с адекватными. Это то, за что человеку должно быть тревожно и совестно. Когда я мечтала получить права, то думала, что покупка машины разделит мою жизнь на до и после. По большому счёту так оно и произошло. В жизни многое изменилось, с ног на голову перевернулись потребности, привычки и быт: от мельчайших деталей до глобального такого её уклада. Ворох новых забот, абсолютно не знакомых прежде физических, тактильных ощущений, досуга и знакомств, прозябать в четырёх стенах - что-то из разряда фантастики теперь, мне даже не слишком-то верится, что раньше я могла находиться неделями напролёт дома. Мне вообще не верится во многое из того, что бывало раньше, впрочем, как и в то, что тридцать долгих лет я как-то в принципе существовала без всего этого. Но это всё проза и быт. Это всё-таки быт, хоть и страстная, уму непостижимая влюблённость. А вот голову, как оказалось, не так легко заменить, как какой-нибудь топливный фильтр или перегоревший датчик. Совершенно абсурдное свойство головы - думать невпопад, запихивать в себя терабайты ненужного, глупого, жгущего, отжитого. Так выходит, что нет на этом свете ни одного человека, которому я могла бы рассказать, что вообще подтолкнуло меня на этот импульсивный, несвоевременный пост, вместо которого я должна была сделать тысячу горящих на повестке дел, и что ему вообще предшествовало. И сама бы предпочла не знать этого, стереть его из головы, не нырять так глубоко, когда и без того моя душенька уязвима. Очень, очень непросто, но этот омут захватывает ярче любого адреналина, крепче любой дофаминовой зависимости, эндорфиновой голодовки. Это бомба замедленного действия, которую вяжешь к себе осознанно. Вот представь, что ты идёшь туда, куда ходить тебе вообще не следовало бы, это ясно как день, а ещё неправильно, пагубно и опасно. Ну, допустим в ледяную пустыню. Или ныряешь в осознанный сон. Или садишься напротив дьявола за огромный дубовый стол и пытаешься обыграть его в карты. Такие состояния и поступки не делают нас ни мудрее, ни спокойнее, ни предсказуемей. В существе своём - это что-то про самоистязание, поиски допинга, потерянной музы. Это что-то из разряда зацикленности и борьбы. Только завтра нужно выдержать три часа маникюра, не поцапаться с маникюршей из-за того, что я снова не подготовилась. Допустим, скажу ей: пусть будет чёрный и леопард, хищный принт этой осенью снова в тренде. Нужно поработать работу, заскочить на почту, подумать, где разыскать денег на комплект зимних шин. Завтра будет новый день и новые приключения. Новые сны и новый рассвет. Новый будильник на пять утра, новая осень и новая наледь на стёклах акцента. When you can't hide from yourself anymore - you can't hide from any more. Будет новое всё, кроме этих пагубных мыслей, этой слепой тоски, этой тупой погони за собственным хвостом. Ни за чем, а зачем - вот за что я люблю дневники, и ответ нечаянно нашёлся.