Глядя по сторонам (с)
Личинки аскалафа - хищники. Днём их не увидеть. Они охотятся на различных насекомых, поймав добычу, убивают и высасывают, а останки её цепляют на себя. Обвешанные обезображенными трофеями своей охоты, они ни на что не похожи.
Это с какого-то первого попавшегося сайта. Вот пора мне заводить такую же рубрику, что и в журнале у Егора Виноградова. Три дня назад из коробки с кипрскими сокровищами выскользнуло нечто первичнобексрылое и бодро скрылось под ворохом бумаг на столе. В воскресенье моя мама с интересом разглядывала клопа-солдатика, исследовавшего фотографии, висящие в моей комнате. А только что, в два часа ночи, я посмотрел на стенку и увидел нечто, которое определил как личинку аскалафа, волокущую домик из пыли и муравьиных шкурок. В своих познаниях о сетчатокрылых я не уверен, и полез проверять. Оказалось - да, это именно оно. Сфотографировал, чтобы позже не думать, не было ли это сном, но фото позже выложу. А аскалаф спрятался за рамой старинной гравюры.
Впрочем, может быть, это всего-навсего личинка златоглазки, которую тоже никак не ожидаешь встретить ночью на стене?
Кстати, ещё до отъезда на Кипр в квартире (на четвёртом этаже!) обнаружилась довольно крупная мокрица.
А словарь съёживался и съёживался. Его страницы походили теперь на увядшие листья. Иностранные слова вылезли из него и расползлись по полу.
- Это надо же! - сказал Муми-тролль.
И вдруг что-то произошло. С полей шляпы закапало. Полилось. Вода потоками выплёскивалась на ковер, и иностранным словам пришлось искать спасения на стенах.
- Муравьиный лев превратился в воду, и всё, - разочарованно сказал Снусмумрик.
СПОКОЙНОЙ НОЧИ!
Это с какого-то первого попавшегося сайта. Вот пора мне заводить такую же рубрику, что и в журнале у Егора Виноградова. Три дня назад из коробки с кипрскими сокровищами выскользнуло нечто первичнобексрылое и бодро скрылось под ворохом бумаг на столе. В воскресенье моя мама с интересом разглядывала клопа-солдатика, исследовавшего фотографии, висящие в моей комнате. А только что, в два часа ночи, я посмотрел на стенку и увидел нечто, которое определил как личинку аскалафа, волокущую домик из пыли и муравьиных шкурок. В своих познаниях о сетчатокрылых я не уверен, и полез проверять. Оказалось - да, это именно оно. Сфотографировал, чтобы позже не думать, не было ли это сном, но фото позже выложу. А аскалаф спрятался за рамой старинной гравюры.
Впрочем, может быть, это всего-навсего личинка златоглазки, которую тоже никак не ожидаешь встретить ночью на стене?
Кстати, ещё до отъезда на Кипр в квартире (на четвёртом этаже!) обнаружилась довольно крупная мокрица.
А словарь съёживался и съёживался. Его страницы походили теперь на увядшие листья. Иностранные слова вылезли из него и расползлись по полу.
- Это надо же! - сказал Муми-тролль.
И вдруг что-то произошло. С полей шляпы закапало. Полилось. Вода потоками выплёскивалась на ковер, и иностранным словам пришлось искать спасения на стенах.
- Муравьиный лев превратился в воду, и всё, - разочарованно сказал Снусмумрик.
СПОКОЙНОЙ НОЧИ!