Раскрытая тайна скифского звериного стиля.
Загадка происхождения звериного стиля древних кочевников - скифов, савроматов, саков и прочих - вот уже более ста лет взрывает умы археологов и искусствоведов. Откуда он, звериный стиль? - с Ближнего Востока или из Центральной Азии? - ответа до сих пор не было. И вот наконец найдено решение.
Ключом к открытию стал, как это часто случается, эксперимент. Учёные из Петербурга, уже не впервые утирающие нос даже своим прославленным британским коллегам, проводя опыты над свернувшимися в кольцо хищниками (1), составляющими важную часть тайны звериного стиля, придумали изготовить их из воска и наконец распрямить (2). И всё сразу встало на свои места.
(кликабельно)
Анализ пропорций тела этих таинственных свёрнутых тварей, сделавшийся особенно наглядным благодаря распрямлению восковой модели, показал, что многочисленные кольцеобразные фигуры хищников передают не что иное, как древнеегипетское длинношеее существо, иногда именуемое серпардом (3). Мы встречаем его на изображениях, происходящих как из собственно Египта, так и из окрестных древних земель. И они бывают чуть ли не вдвое древнее самых старых скифо-сибирских свернувшихся пантер и волков!
Теперь уже нет сомнений, что скифо-сибирский звериный стиль, как, впрочем, и всё остальное, происходит из Древнего Египета. Совмещение образов жирафы и пантеры, ставшее первым в истории зооморфным превращением, может быть связано с воздействием африканской жары. Учёные предполагают, что заразиться этими ближневосточными художествами кочевники могли, например, во времена так называемого гиксосского нашествия, после чего древний магический образ распространился на север и на восток вплоть до Поволжья и Китая, определив развитие местного декоративно-прикладного искусства на последующие века.
Некоторые скифоведы, однако, скептически восприняли выводы о гиксосах. С упорством, достойным лучшего применения, они полагают, что восприятие палеоафриканской традиции номадами надо отнести ко временам небезызвестных скифских походов на Ближний Восток. Но, как отчётливо следует из новейших центральноазиатских дат, древнетувинские художники изготавливали изображения свернувшихся от сибирского холода серпардов (1) ещё за сотню лет до хождений скифского царя Партатуа за дочерью Асархаддона, а потому ни с кем, кроме гиксосов, азиатский прорыв египетской художественности связать нельзя.
Научный поиск продолжается.
Ключом к открытию стал, как это часто случается, эксперимент. Учёные из Петербурга, уже не впервые утирающие нос даже своим прославленным британским коллегам, проводя опыты над свернувшимися в кольцо хищниками (1), составляющими важную часть тайны звериного стиля, придумали изготовить их из воска и наконец распрямить (2). И всё сразу встало на свои места.
(кликабельно)
Анализ пропорций тела этих таинственных свёрнутых тварей, сделавшийся особенно наглядным благодаря распрямлению восковой модели, показал, что многочисленные кольцеобразные фигуры хищников передают не что иное, как древнеегипетское длинношеее существо, иногда именуемое серпардом (3). Мы встречаем его на изображениях, происходящих как из собственно Египта, так и из окрестных древних земель. И они бывают чуть ли не вдвое древнее самых старых скифо-сибирских свернувшихся пантер и волков!
Теперь уже нет сомнений, что скифо-сибирский звериный стиль, как, впрочем, и всё остальное, происходит из Древнего Египета. Совмещение образов жирафы и пантеры, ставшее первым в истории зооморфным превращением, может быть связано с воздействием африканской жары. Учёные предполагают, что заразиться этими ближневосточными художествами кочевники могли, например, во времена так называемого гиксосского нашествия, после чего древний магический образ распространился на север и на восток вплоть до Поволжья и Китая, определив развитие местного декоративно-прикладного искусства на последующие века.
Некоторые скифоведы, однако, скептически восприняли выводы о гиксосах. С упорством, достойным лучшего применения, они полагают, что восприятие палеоафриканской традиции номадами надо отнести ко временам небезызвестных скифских походов на Ближний Восток. Но, как отчётливо следует из новейших центральноазиатских дат, древнетувинские художники изготавливали изображения свернувшихся от сибирского холода серпардов (1) ещё за сотню лет до хождений скифского царя Партатуа за дочерью Асархаддона, а потому ни с кем, кроме гиксосов, азиатский прорыв египетской художественности связать нельзя.
Научный поиск продолжается.