По-осеннему серый дождь прекратился часов в девять. Приняв ледяной утренний душ, город просыпается, разминается, шевелится. Легкий, улыбчивый город, еще не утомленный каждодневными заботами, мил и свеж. Кажется, он тоже не хочет прощаться с летом и погружаться в осень. Вот и я упорно отказываюсь брать куртку, а прыгаю, приглушенно матерясь, по лужам в белых брюках и светлых тканевых кедах. Кажется, если не переходить на свитера, плащи и ботинки, то можно еще немного подержать уходящее лето за хвост. В полупустом автобусе мужчина говорит по телефону. Утро тихое и ленивое, немногочисленные пассажиры кажутся чуть ближе, чем обычно, будто все одинаково не проснулись, не напряглись, не успели получить первую порцию городского стресса и еще не раскрыли свои внутренние защитные зонты.
Мужчина, что говорит по телефону, общается с мамой. Он рассказывает ей, что заготовил для нее и оставил в холодильнике фаршированные перцы. Он во всех подробностях рассказывает ей, что еще нужно добавить, как положить их в кастрюлю, как сварить. Судя по всему, мама этого не знает или не помнит. Сын терпелив. Он не раздражается, а терпеливо повторяет инструкцию шаг за шагом. Он правда отлично разбирается в фаршированных перцах. Важно, чтобы мама поела.
В разговоре проскальзывает, что мама уже слаба умом. Это не оскорбление и не обида. Звучит такая обыденная констатация очевидного факта. Прожив долгую жизнь и вырастив сына, мама больше не помнит, как сделать эти несчастные перцы.
А еще он сварил ей суп, харчо.
Как так может быть, что память, здоровье и силы постепенно утекают из тех, кто всегда казался самым сильным, самым мудрым, способным заслонить от любой беды? Раз - и уже нужно их заслонять, оставлять им суп и заставлять сходить к врачу.
Хорошо, когда родители рядом. Плохо, когда родители далеко. Мои сами еще не одного коня на скаку остановят. Но они - далеко. Не должно так быть.
А вчера был день рождения у моего деда. И я до него снова не дозвонилась 8(