Руки прочь от учителей!
Вместе с сокращением бюджета в школы шагнула правительственная гомофобия
В январе администрация московского государственного лицея «Вторая школа» намеревалась уволить учителя биологии Илью Колмановского только за его участие в пикете у Госдумы против принятия закона о «запрете пропаганды гомосексуализма» в первом чтении. Письма протеста и своевременное заявление профсоюза «Учитель» помогли отстоять преподавателя.
Законопроект принят, и отныне репрессии распространяются в регионах. Как мы и предполагали, под ударом оказались все преподаватели, которые посмеют доносить до своих учеников научную информацию о гомосексуальности или публично выступят против гомофобного закона.
Учительницу истории и обществознания Ольгу Бахаеву вынудили уволиться из школы № 26 Магнитогорска «по собственному желанию». Поводом стал… камин-аут в соцсетях. Сначала директор требовала от неё «исчезнуть из всех ЛГБТ-групп, перестать добавлять подобную информацию к себе на стенку, не участвовать в дискуссиях на данную тематику». За этим последовало сфабрикованное заявление в прокуратуру «от родителей учеников» с обвинением в нарушении гомофобного закона.
Следующей жертвой гомофобной травли оказался учитель географии школы № 32 Хабаровска Александр Ермошкин. Ультраправые организовали группу в соцсетях, собрали 700 подписей и направили их министру образования и науки Хабаровского края, чтобы «добиться отстранения от преподавательской деятельности известного активиста хабаровского движения ЛБГТ». Директор отказалась выполнять требования, после чего последовали угрозы привлечь и директора, и преподавателя за «пропаганду». Александр готов бороться и не опускает руки.
Гомофобные атаки нужно отбить. Никто из учителей не должен быть лишён работы по указке ультраправых или чиновников. Нужно действовать, чтобы покончить с правительственной гомофобией.
Как британские профсоюзы защитили учителей
Пример того, как массовое движение способно остановить гомофобную истерию правительства, показывает борьба против аналогичного закона «о запрете пропаганды» в Британии.
Общим моментом для британской капиталистической прессы середины 80-х были обвинения ЛГБТ сообщества в распространении ВИЧ/СПИД и утверждения, будто геи являются угрозой для общественного здоровья.
Консерваторы на общих выборах 1987 года использовали гомофобные настроения, чтобы выхватить местную власть из рук Лейбористской партии, которая на то время контролировала большинство муниципальных советов.
В 80-х депутаты муниципальных советов от Лейбористской партии начали заниматься инициативами, касающимися проблем лесбиянок и геев. Несмотря на то, что на кризисные центры для ЛГБТ выделялись лишь незначительные суммы, Тори утверждали в своей пропаганде, что «разбазариваются средства налогоплательщиков».
Шла ли речь о том, что Тори хотели пожертвовать кризисными центрами и расширить другие статьи бюджета? Вовсе нет. Как и в России, где за гомофобной пропагандой кроются ФЗ-83 и ФЗ «Об образовании», шаг за шагом переводящие образовательную систему на самофинансирование, в Британии целью являлось оправдание урезания социалки. Подавление муниципальных советов и профсоюзов потому являлось основным приоритетом для консерваторов. На фоне потоков лжи в СМИ и заявлениях высокопоставленных чиновников центральное правительство сокращало финансирование муниципальных советов, а в крупных городах, как, к примеру, в Лондоне, они вовсе были распущены.
В отличие от сегодняшнего дня, в 80-х образовательная система фактически контролировалась местными властями. Сокращение финансирования муниципального бюджета прямо и непосредственно ударило по школам и университетам. После перевыборов 1987 года Тэтчер приняла «Local Government Act 1988», чтобы приватизировать муниципальные сервисы и массово уволить работников госсектора.
Параграф 28, запрещавший «пропаганду гомосексуальности, в том числе, в печатных материалах», а также «пропаганду в школах точки зрения, согласно которой гомосексуальные отношения являются приемлемыми и допустимыми в качестве семейных отношений», был добавлен, чтобы отвлечь внимание от разрушения социальной сферы. Тори сталкивались с сопротивлением Лейбористов и долго не могли его протолкнуть. Менялись формулировки и номера, он становился то «параграфом 14», то «параграфом 27», то вновь «параграфом 28» и так далее. Протестующим приходилось постоянно перепечатывать плакаты и баннеры и в итоге они стали писать просто: «Остановим Параграф!».
Консервативные лицемеры, сокращая расходы на образование, тоже говорили о «защите детей». Парламентарий-консерватор Гарри Гринэвэй был недоволен тем, что муниципальный совет Илинга предложил школам информировать детей о телефонной линии доверия для лесбиянок и геев.
Основной мишенью консерваторской истерии стала безобидная книжка «Дженни живёт с Эриком и Мартином» о жизни гомосексуальной пары и их дочери, копия которой хранилась в ресурсном центре ILEA (муниципальные образовательные власти Лондона) для учителей. Что интересно, из библиотеки её брали при этом всего единожды. Консерваторы были недовольны тем, что она показывает семью с ребёнком и гомосексуальными родителями как пример приемлемых семейных отношений.
На деле закон лишал всю молодёжь возможности принять самостоятельное решение о собственной сексуальности, закрывая им доступ к телефонам доверия, литературе о гомосексуальности и так далее. И это именно в то время, когда гомофобная травля росла и потребность в поддержке была действительно серьёзной.
Закон о «запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений» поставил на защиту путинского режима ультраправые банды, «православных активистов» и прочие реакционные группы. Группа Militant (сейчас Социалистическая партия Англии и Уэльса, британская секция КРИ) писала о Параграфе 28, что консерваторы «намеренно потворствуют путанице и страху, нетерпимости и предрассудкам наиболее политически отсталых слоёв рабочего класса, чтобы заручиться их поддержкой» (Militant № 883, 12/02/88).
За принятием закона в России последовали погром в клубе «7 free days» в Москве, убийства на почве гомофобии в Волгограде, на Камчатке, в Карелии, Свердловской области, постоянные атаки на акции ЛГБТ. В Британии происходило то же самое: сначала поджигатели сбросили зажигательные бомбы на офис газеты «Gay Capital», затем - гей-бар в Рочестере закидали слезоточивыми бомбами. Консерваторы сохраняли спокойствие и невозмутимо говорили о том, что «вполне правильно, что люди нетерпимы к злу».
Точно так же, никого не преследовали по Параграфу 28 в судах, но он создал ту же самую атмосферу страха, самоцензуры, давления и травли в школах, университетах и других образовательных учреждениях, которая сегодня воцаряется в России. Учителям приходилось игнорировать травлю подростков ЛГБТ и не вступаться в их защиту.
Но реакционная атака создала движение. В то время как лейбористы не могли ничего предложить, а часть из них достигла полного согласия с консерваторами, снизу была организована мощная кампания. В феврале 1998 года 20 000 прошли маршем по Манчестеру. Через два месяца 30 000 шествовали по Лондону. Несколько активисток-лесбиянок ворвались в Палату Лордов и студию новостей BBC. Потребовалось около десяти лет, чтобы добиться полной отмены закона. Со стороны консерваторов и крупного бизнеса была организована контр-кампания «Сохранить параграф», на которую было потрачено более 2 миллионов фунтов стерлингов, но она потерпела поражение.
Но особенно важно то, что именно массовое движение смогло покончить с травлей и ксенофобией в школах.
Решения некоторых местных властей о том, что сообществам ЛГБТ больше не место в колледжах и университетах, были сломлены активистами. Наиболее решительное участие в массовом движении приняли именно профсоюзы, а также рабочее движение вообще: в том числе, некоторые боевые ячейки Лейбористской партии и сторонники Militant. Уже через месяц после принятия закона, в январе 1988 года была создана коалиция профсоюзов против Параграфа 28. Она рассматривала вопрос прав лесбиянок и геев с классовой стороны, как вопрос рабочего движения, и объединяла работников независимо от сексуальной ориентации. Было организовано множество пикетов, демонстраций, также вопрос дискриминации ЛГБТ активно связывался с правами женщин, в том числе, на аборт.
Когда брэдфордский преподаватель Остин Аллен был уволен за то, что дал студентам честные ответы о сексуальности и сообщил, что является геем, профсоюз учителей NUT угрозой забастовки смог отменить решение администрации.
Повторим этот опыт!
Ксенофобная пропаганда всегда имеет своей целью скрыть реальные экономические и социальные проблемы - этим воспользовался парламентский бонапартизм в лице Тэтчер, проводивший первые неолиберальные реформы, и сегодняшний бонапартизм Путина, возвышающийся над бездной капиталистического кризиса.
Разница в уровне организованности рабочего класса. Российские трудящиеся, в большинстве своём, не объединены в профсоюзы и не имеют традиций борьбы, как в Британии - это последствия сталинизма, его распада и неолиберальных реформ. В то же время у ЛГБТ нет социальных кризисных центров и телефонов доверия, которые были организованы муниципальными советами в Британии.
Перспективы, однако, те же самые: либо правящий класс продолжит решать свои проблемы за счёт трудящихся и молодёжи и предотвращать совместные выступления ксенофобной пропагандой, либо массовое движение покончит как с нею, так и с самим режимом. Гомофобную истерию могут остановить только сами ЛГБТ, заручившись поддержкой всех остальных трудящихся и близких к ним слоёв.
Мы призываем учителей
- организовывать акции в поддержу коллег, подвергшихся гомофобной травле
- распространять среди учителей и родителей материалы, объясняющие связь гомофобной травли с сокращением финансирования образования
- объяснять коллегам, родителям и ученикам, как отсутствие научной информации о гомосексуальности подвергает риску детей и уродует их взаимоотношения
- объединяться в профсоюзы для защиты своих трудовых прав и прав детей на получение качественного образования, достоверной информации, и своевременной помощи
Мы призываем ЛГБТ-активистов:
- выходить на акции солидарности с Александром Ермошкиным и всеми учителями или учениками, которые становятся жертвами травли.
- распространять среди учителей материалы, объясняющие связь гомофобной травли с ухудшением их условий труда, которое, в свою очередь, только отражает политику капитала в период кризиса
- обращаться к работникам образования и предлагать им объединяться в профсоюзы, которые, как в Британии, могли бы отбивать атаки правящего класса
Мы считаем, что необходимо:
- остановить травлю и преследование Александра Ермошкина, Ольги Бахаевой и всех других учителей и учеников, которые становятся жертвами гомофобной политики
- построить массовое движение с базой в профсоюзах против правительственной гомофобии
- бороться за бесплатные кризисные центры и линии поддержки для подростков ЛГБТ за счёт бюджета и достойное финансированием образования, за счёт демократического контроля над бюджетами всех уровней со стороны трудящихся и местных жителей.
В январе администрация московского государственного лицея «Вторая школа» намеревалась уволить учителя биологии Илью Колмановского только за его участие в пикете у Госдумы против принятия закона о «запрете пропаганды гомосексуализма» в первом чтении. Письма протеста и своевременное заявление профсоюза «Учитель» помогли отстоять преподавателя.
Законопроект принят, и отныне репрессии распространяются в регионах. Как мы и предполагали, под ударом оказались все преподаватели, которые посмеют доносить до своих учеников научную информацию о гомосексуальности или публично выступят против гомофобного закона.
Учительницу истории и обществознания Ольгу Бахаеву вынудили уволиться из школы № 26 Магнитогорска «по собственному желанию». Поводом стал… камин-аут в соцсетях. Сначала директор требовала от неё «исчезнуть из всех ЛГБТ-групп, перестать добавлять подобную информацию к себе на стенку, не участвовать в дискуссиях на данную тематику». За этим последовало сфабрикованное заявление в прокуратуру «от родителей учеников» с обвинением в нарушении гомофобного закона.
Следующей жертвой гомофобной травли оказался учитель географии школы № 32 Хабаровска Александр Ермошкин. Ультраправые организовали группу в соцсетях, собрали 700 подписей и направили их министру образования и науки Хабаровского края, чтобы «добиться отстранения от преподавательской деятельности известного активиста хабаровского движения ЛБГТ». Директор отказалась выполнять требования, после чего последовали угрозы привлечь и директора, и преподавателя за «пропаганду». Александр готов бороться и не опускает руки.
Гомофобные атаки нужно отбить. Никто из учителей не должен быть лишён работы по указке ультраправых или чиновников. Нужно действовать, чтобы покончить с правительственной гомофобией.
Как британские профсоюзы защитили учителей
Пример того, как массовое движение способно остановить гомофобную истерию правительства, показывает борьба против аналогичного закона «о запрете пропаганды» в Британии.
Общим моментом для британской капиталистической прессы середины 80-х были обвинения ЛГБТ сообщества в распространении ВИЧ/СПИД и утверждения, будто геи являются угрозой для общественного здоровья.
Консерваторы на общих выборах 1987 года использовали гомофобные настроения, чтобы выхватить местную власть из рук Лейбористской партии, которая на то время контролировала большинство муниципальных советов.
В 80-х депутаты муниципальных советов от Лейбористской партии начали заниматься инициативами, касающимися проблем лесбиянок и геев. Несмотря на то, что на кризисные центры для ЛГБТ выделялись лишь незначительные суммы, Тори утверждали в своей пропаганде, что «разбазариваются средства налогоплательщиков».
Шла ли речь о том, что Тори хотели пожертвовать кризисными центрами и расширить другие статьи бюджета? Вовсе нет. Как и в России, где за гомофобной пропагандой кроются ФЗ-83 и ФЗ «Об образовании», шаг за шагом переводящие образовательную систему на самофинансирование, в Британии целью являлось оправдание урезания социалки. Подавление муниципальных советов и профсоюзов потому являлось основным приоритетом для консерваторов. На фоне потоков лжи в СМИ и заявлениях высокопоставленных чиновников центральное правительство сокращало финансирование муниципальных советов, а в крупных городах, как, к примеру, в Лондоне, они вовсе были распущены.
В отличие от сегодняшнего дня, в 80-х образовательная система фактически контролировалась местными властями. Сокращение финансирования муниципального бюджета прямо и непосредственно ударило по школам и университетам. После перевыборов 1987 года Тэтчер приняла «Local Government Act 1988», чтобы приватизировать муниципальные сервисы и массово уволить работников госсектора.
Параграф 28, запрещавший «пропаганду гомосексуальности, в том числе, в печатных материалах», а также «пропаганду в школах точки зрения, согласно которой гомосексуальные отношения являются приемлемыми и допустимыми в качестве семейных отношений», был добавлен, чтобы отвлечь внимание от разрушения социальной сферы. Тори сталкивались с сопротивлением Лейбористов и долго не могли его протолкнуть. Менялись формулировки и номера, он становился то «параграфом 14», то «параграфом 27», то вновь «параграфом 28» и так далее. Протестующим приходилось постоянно перепечатывать плакаты и баннеры и в итоге они стали писать просто: «Остановим Параграф!».
Консервативные лицемеры, сокращая расходы на образование, тоже говорили о «защите детей». Парламентарий-консерватор Гарри Гринэвэй был недоволен тем, что муниципальный совет Илинга предложил школам информировать детей о телефонной линии доверия для лесбиянок и геев.
Основной мишенью консерваторской истерии стала безобидная книжка «Дженни живёт с Эриком и Мартином» о жизни гомосексуальной пары и их дочери, копия которой хранилась в ресурсном центре ILEA (муниципальные образовательные власти Лондона) для учителей. Что интересно, из библиотеки её брали при этом всего единожды. Консерваторы были недовольны тем, что она показывает семью с ребёнком и гомосексуальными родителями как пример приемлемых семейных отношений.
На деле закон лишал всю молодёжь возможности принять самостоятельное решение о собственной сексуальности, закрывая им доступ к телефонам доверия, литературе о гомосексуальности и так далее. И это именно в то время, когда гомофобная травля росла и потребность в поддержке была действительно серьёзной.
Закон о «запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений» поставил на защиту путинского режима ультраправые банды, «православных активистов» и прочие реакционные группы. Группа Militant (сейчас Социалистическая партия Англии и Уэльса, британская секция КРИ) писала о Параграфе 28, что консерваторы «намеренно потворствуют путанице и страху, нетерпимости и предрассудкам наиболее политически отсталых слоёв рабочего класса, чтобы заручиться их поддержкой» (Militant № 883, 12/02/88).
За принятием закона в России последовали погром в клубе «7 free days» в Москве, убийства на почве гомофобии в Волгограде, на Камчатке, в Карелии, Свердловской области, постоянные атаки на акции ЛГБТ. В Британии происходило то же самое: сначала поджигатели сбросили зажигательные бомбы на офис газеты «Gay Capital», затем - гей-бар в Рочестере закидали слезоточивыми бомбами. Консерваторы сохраняли спокойствие и невозмутимо говорили о том, что «вполне правильно, что люди нетерпимы к злу».
Точно так же, никого не преследовали по Параграфу 28 в судах, но он создал ту же самую атмосферу страха, самоцензуры, давления и травли в школах, университетах и других образовательных учреждениях, которая сегодня воцаряется в России. Учителям приходилось игнорировать травлю подростков ЛГБТ и не вступаться в их защиту.
Но реакционная атака создала движение. В то время как лейбористы не могли ничего предложить, а часть из них достигла полного согласия с консерваторами, снизу была организована мощная кампания. В феврале 1998 года 20 000 прошли маршем по Манчестеру. Через два месяца 30 000 шествовали по Лондону. Несколько активисток-лесбиянок ворвались в Палату Лордов и студию новостей BBC. Потребовалось около десяти лет, чтобы добиться полной отмены закона. Со стороны консерваторов и крупного бизнеса была организована контр-кампания «Сохранить параграф», на которую было потрачено более 2 миллионов фунтов стерлингов, но она потерпела поражение.
Но особенно важно то, что именно массовое движение смогло покончить с травлей и ксенофобией в школах.
Решения некоторых местных властей о том, что сообществам ЛГБТ больше не место в колледжах и университетах, были сломлены активистами. Наиболее решительное участие в массовом движении приняли именно профсоюзы, а также рабочее движение вообще: в том числе, некоторые боевые ячейки Лейбористской партии и сторонники Militant. Уже через месяц после принятия закона, в январе 1988 года была создана коалиция профсоюзов против Параграфа 28. Она рассматривала вопрос прав лесбиянок и геев с классовой стороны, как вопрос рабочего движения, и объединяла работников независимо от сексуальной ориентации. Было организовано множество пикетов, демонстраций, также вопрос дискриминации ЛГБТ активно связывался с правами женщин, в том числе, на аборт.
Когда брэдфордский преподаватель Остин Аллен был уволен за то, что дал студентам честные ответы о сексуальности и сообщил, что является геем, профсоюз учителей NUT угрозой забастовки смог отменить решение администрации.
Повторим этот опыт!
Ксенофобная пропаганда всегда имеет своей целью скрыть реальные экономические и социальные проблемы - этим воспользовался парламентский бонапартизм в лице Тэтчер, проводивший первые неолиберальные реформы, и сегодняшний бонапартизм Путина, возвышающийся над бездной капиталистического кризиса.
Разница в уровне организованности рабочего класса. Российские трудящиеся, в большинстве своём, не объединены в профсоюзы и не имеют традиций борьбы, как в Британии - это последствия сталинизма, его распада и неолиберальных реформ. В то же время у ЛГБТ нет социальных кризисных центров и телефонов доверия, которые были организованы муниципальными советами в Британии.
Перспективы, однако, те же самые: либо правящий класс продолжит решать свои проблемы за счёт трудящихся и молодёжи и предотвращать совместные выступления ксенофобной пропагандой, либо массовое движение покончит как с нею, так и с самим режимом. Гомофобную истерию могут остановить только сами ЛГБТ, заручившись поддержкой всех остальных трудящихся и близких к ним слоёв.
Мы призываем учителей
- организовывать акции в поддержу коллег, подвергшихся гомофобной травле
- распространять среди учителей и родителей материалы, объясняющие связь гомофобной травли с сокращением финансирования образования
- объяснять коллегам, родителям и ученикам, как отсутствие научной информации о гомосексуальности подвергает риску детей и уродует их взаимоотношения
- объединяться в профсоюзы для защиты своих трудовых прав и прав детей на получение качественного образования, достоверной информации, и своевременной помощи
Мы призываем ЛГБТ-активистов:
- выходить на акции солидарности с Александром Ермошкиным и всеми учителями или учениками, которые становятся жертвами травли.
- распространять среди учителей материалы, объясняющие связь гомофобной травли с ухудшением их условий труда, которое, в свою очередь, только отражает политику капитала в период кризиса
- обращаться к работникам образования и предлагать им объединяться в профсоюзы, которые, как в Британии, могли бы отбивать атаки правящего класса
Мы считаем, что необходимо:
- остановить травлю и преследование Александра Ермошкина, Ольги Бахаевой и всех других учителей и учеников, которые становятся жертвами гомофобной политики
- построить массовое движение с базой в профсоюзах против правительственной гомофобии
- бороться за бесплатные кризисные центры и линии поддержки для подростков ЛГБТ за счёт бюджета и достойное финансированием образования, за счёт демократического контроля над бюджетами всех уровней со стороны трудящихся и местных жителей.