Соотношение идеального и материального в философии Плотина
Плотин, будучи последователем Платона, привил своей философской системе известные платоновские термины и понятия, да и сутью своей недалеко ушел от своего предшественника. Чтобы определить, от чего идеальное, а от чего материальное, необходимо кратко разобрать троическое учение Плотина о «Едином, Уме и Душе».
«Единое» Плотин описывает апофатически, чему причиной непознаваемость «Единого». «Единому» вообще нельзя дать определение, ведь определить это значит установить определенные границы и пределы, а «Единое» оно к тому же беспредельно. Благодаря «Единому» человек и весь мир могут быть познаваемы через объединение. «Единое» есть Благо. «Единое» сверхлично. Оно обладает постоянной творческой силой, ибо не может не творить, и этот процесс творения характеризуется словом «эманация». Вторая ипостась плотиновской троицы («Ум») возникает в силу эманации от «Единого», а третья же ипостась - «Душа» - в силу эманации от «Ума». Как пишет сам Плотин, «Ум есть первая энергия Блага, и первая сущность, Благо пребывает в себе, Ум же действует вокруг Блага, как и Жизнь вокруг Ума. Душа танцует вне Ума, кружится вокруг Ума, взирает на него и, прозревая его внутренне, видит сквозь него Бога». Обращаться к «Единому» для «Ума» есть важнейшая необходимость. В созерцании «Единого» «Ум» воспринимает его как объект и так сам становится субъектом. Именно в «Уме» возникают мысли, а значит идеи. Так «Ум» содержит в себе все идеи. «Душа» же - формы. «Душа» облекает в форму идеи, но облекает с помощью материи.
Итак, идеальное возникает, по философии Плотина, в «Уме», им созерцается, им мыслится, и все это в «Едином». Материальное же иной природы, злой и не-сущей. Между идеальным и материальным нет ничего общего и объединяющего, они абсолютно противоположны. Материя, можно сказать, выражает природу зла. И что идеальное суть от Блага, а материальное от зла, хорошо видно в словах Плотина: «Предел и мера и все, что присутствует в божественной природе, противоположно беспредельности, безмерности и всему остальному, чем обладает природа зла: так что целое противоположно целому. И природа зла обладает бытием ложным и первой исконной ложью, [божественная же природа есть] истинное бытие, так что, как ложь противоположна истине, так и несущностная природа зла противоположна сущностной природе Блага… В случае с огнем и водой мы должны были бы согласиться с тем, что они противоположны, если бы не то общее в них, которое и есть материя; ибо сначала материя, и уже в ней горячее и сухое, холодное и влажное становятся как акциденции. Если бы в этом случае имелись только две сущности, восполняющиеся не из общего, то они были бы совершенно противоположны, и здесь так же была бы сущность, противоположная сущности». Итак, идеальное и материальное суть две сущности, восполняющиеся не из общего.
Тут еще важно понимать, что в троице Плотина существует некий субординатизм, иерархичность, а это засчет непрестанной эманации и засчет удаления через это от Блага, от «Единого». По какой-то причине (?) «Душе» приходится использовать материю и совершать формы, имеющие начало в идеях, что в «Уме». Так мы видим умаление и охуждение в божественном троическом строении Плотина.
p.s. Цитаты из труда Плотина "Эннеады I.8, II.4".
«Единое» Плотин описывает апофатически, чему причиной непознаваемость «Единого». «Единому» вообще нельзя дать определение, ведь определить это значит установить определенные границы и пределы, а «Единое» оно к тому же беспредельно. Благодаря «Единому» человек и весь мир могут быть познаваемы через объединение. «Единое» есть Благо. «Единое» сверхлично. Оно обладает постоянной творческой силой, ибо не может не творить, и этот процесс творения характеризуется словом «эманация». Вторая ипостась плотиновской троицы («Ум») возникает в силу эманации от «Единого», а третья же ипостась - «Душа» - в силу эманации от «Ума». Как пишет сам Плотин, «Ум есть первая энергия Блага, и первая сущность, Благо пребывает в себе, Ум же действует вокруг Блага, как и Жизнь вокруг Ума. Душа танцует вне Ума, кружится вокруг Ума, взирает на него и, прозревая его внутренне, видит сквозь него Бога». Обращаться к «Единому» для «Ума» есть важнейшая необходимость. В созерцании «Единого» «Ум» воспринимает его как объект и так сам становится субъектом. Именно в «Уме» возникают мысли, а значит идеи. Так «Ум» содержит в себе все идеи. «Душа» же - формы. «Душа» облекает в форму идеи, но облекает с помощью материи.
Итак, идеальное возникает, по философии Плотина, в «Уме», им созерцается, им мыслится, и все это в «Едином». Материальное же иной природы, злой и не-сущей. Между идеальным и материальным нет ничего общего и объединяющего, они абсолютно противоположны. Материя, можно сказать, выражает природу зла. И что идеальное суть от Блага, а материальное от зла, хорошо видно в словах Плотина: «Предел и мера и все, что присутствует в божественной природе, противоположно беспредельности, безмерности и всему остальному, чем обладает природа зла: так что целое противоположно целому. И природа зла обладает бытием ложным и первой исконной ложью, [божественная же природа есть] истинное бытие, так что, как ложь противоположна истине, так и несущностная природа зла противоположна сущностной природе Блага… В случае с огнем и водой мы должны были бы согласиться с тем, что они противоположны, если бы не то общее в них, которое и есть материя; ибо сначала материя, и уже в ней горячее и сухое, холодное и влажное становятся как акциденции. Если бы в этом случае имелись только две сущности, восполняющиеся не из общего, то они были бы совершенно противоположны, и здесь так же была бы сущность, противоположная сущности». Итак, идеальное и материальное суть две сущности, восполняющиеся не из общего.
Тут еще важно понимать, что в троице Плотина существует некий субординатизм, иерархичность, а это засчет непрестанной эманации и засчет удаления через это от Блага, от «Единого». По какой-то причине (?) «Душе» приходится использовать материю и совершать формы, имеющие начало в идеях, что в «Уме». Так мы видим умаление и охуждение в божественном троическом строении Плотина.
p.s. Цитаты из труда Плотина "Эннеады I.8, II.4".