ДОЛГИ НАШИ или уроки дефолта
Двадцать шесть лет назад, 17 августа 1998 года, в России открылась другая эпоха. Высокопарно звучит, но если отрешиться от частностей, то это правда.
Тектонические сдвиги в сознании, произошедшие вслед за вырвавшейся энергией миллионов и поставившей историю на новые рельсы, обрели наконец свою завершенность. Круг замкнулся?
17 августа 1998 года произошло событие, значимость которого мы пока недооцениваем.
Но многие уже не очень хорошо помнят, что произошло в августе 1998 года? В очередной раз в России случился дефолт. Но ведь всего лишь в очередной раз? Эка невидаль…
Платежная система практически встала. Люди потеряли деньги. Опять же, - в который раз…
Я в тот день тоже потерял деньги. И не просто деньги - у меня закрылся счет вместе с одним уважаемым банком. Под его руинами лежит “моя последняя гастроль” - в коммерческом смысле. Но теперь, по прошествии двадцати шести лет, я думаю, что так мне и надо было. Пора было нахлопать по рукам.
И не только мне. Очень и очень многим.
17 августа 1998 года страна отказалась от поведения мелкого жулика. Объявив себя банкротом и сделав это на миру, а на нем, как говорится, и смерть красна, - она наконец поступила честно. Признаться в том, что жил не совсем, мягко говоря, правильно, - страшно тяжело.
Был такой нашумевший фильм, вышедший на экраны в начале перестройки, - назывался “Покаяние”. Фильм рассказывал о сталинских репрессиях (1937 год - примечание автора), покаяние - к началу правления М.С.Горбачева. Мы думали, что страшные времена уже уходят в прошлое - покаяние ведь… Оказалось - покаяние потребовалось и в 1998-ом. Когда жуликоватые “игрища” обанкротились. Когда дошли до края…
И потому я утверждаю: мы в своей стране достойны всех ее дефолтов.
Такова первая мысль, в которой нам всем (и власти, и обществу - примечание автора) надо утвердиться, как бы горько и обидно она ни звучала.
Х х х
Помнится, когда был объявлен курс на великую кооперацию, через месяц мой друг принес и показал мне простенькую, на деревянной ножке, печать. И меня это соблазнило. Как говорил другой мой знакомый, - эх, понесло!..
Сначала мы набрали в долг у друзей и родственников кучу денег, которые очень быстро сгорели в пламени первых проектов. Тогда нам было ближе всего издательское дело, но первые брошюрки легли на наши плечи непроданной горой макулатуры, стоимость которой превышала четыре авто. Возможно, нас бы это отрезвило и вылечило, но пятый проект - с голой девицей на обложке, по которой шарила растопыренная пятерня, находя точки для массажа - вылился в бестселлер времен перестройки...
И мы сказочно разбогатели. Как вы думаете, что мы стали делать? Конечно, ударились во все тяжкие. Чего уж теперь кривить душой. Первые деньги пошли на рестораны и прочее.
Жизнь забила ключом. Наши продавцы стояли на ходовых местах в городе, имея в отдельном кармашке специальные “червонцы” для милиционеров, которые тогда еще только начинали свой многотрудный путь в рыночные отношения. Они брали благодарно “червонцы” и отходили. Мешать нам стали позже. И не только они.
Однажды ко мне приехал оперуполномоченный ОБХСС ( отдел милиции по борьбе с хищениями социалистической собственности - примечание автора). Никогда ранее не имевший дела с такой страшной организацией, я перепугался до такой степени, что отдал оперуполномоченному на изучение все наши кооперативные документы. Больше я их не увидел, как ни просил…
А когда вскоре налоговые органы “нарисовали” на нас штраф (за превышение себестоимости) в размере двух тысяч средних по тому времени зарплат (100 р. ,1988-й год, - примечание автора), мы вытащили из дивана, заменявшего сейф, все наличные и дали деру в сторону юга, пока еще в пределах границы. Несколько недель мы пили горькую и периодически звонили в родной город узнать, интересуются ли нами.
Никто нами не интересовался. И мы вернулись, впервые ощутив ветер перемен. Вернулись закаленные и готовые к новым свершениям…
Правда, деньги, еще остававшиеся после того, как нас “раскулачили” (по наводке комсомольских предпринимателей - примечание автора), встали между нами колом. Но, хорошо еще, - мы сумели друг друга хотя бы уж не вогнать в асфальт, кое-как поделили и остатки денег, и сохранившиеся почти бесхозными рулоны бумаги, разбросанные по городу.
И дальше мы пошли каждый своей дорогой.
В дневнике, который остался от моего друга после его смерти (он умер то ли от “паленки”, то ли от сердечной недостаточности, - у меня до сих пор стоит перед глазами эта картинка: мы с участковым взламываем квартиру, на первый взгляд никого в ней нет, - а потом, за диваном, находим моего друга с телефононой трубкой, вырванной с мясом…), он написал: “Наша коммерция скоро совсем нас расссорит”.
Мы с ним дружили много лет и закончили один ВУЗ.
Каждый из нас по долгам заплатил свою цену. Его цена была окончательной и бесповоротной. Это был его ДЕФОЛТ.
Ну а у меня их было много. И когда через десять лет я вместе со страной подошел к ее ДЕФОЛТУ, у меня уже был богатый опыт борьбы и жизни в условиях взаимопересекающихся долгов, которые у всех нас перетекали из года в год, наслаиваясь и, как теперь умно выражаются, реструктуризируясь.
Так что давайте не будем наводить тень на плетень. По крайней мере, если спросить меня, то я абсолютно убежден, что мы в своей стране сами же и есть - главная причина всех ее дефолтов. Это мысль вторая.
Х х х
Мы долго-долго не работали, а занимались какой-то, другого слова не нахожу, феерией…
Особенно это касалось взаимоотношений с иностранцами, имевшими неосторожность привезти сюда свои материальные ценности.
Оставлю ненадолго свою персону и вспомню другого своего друга, который сначала вполне добропорядочно чинил в маленькой мастерской обувь, но потом и его понесло. Он сначала учредил с одним наивным апгличанином совместное предприятие, получил от него в виде уставного фонда партию товаров - чуть ли не целый самолет, и стал их продавать во взятом в аренду магазине.
Опять же поучаствовали в его первых накопительных действиях милиционеры из ближайшего отделения. Они охраняли его магазин, четко выполняя все установки, главная из которых заключалась в том, что туда уже не смог пройти ни один из совладельцев совместного предприятия. Англичанин подергался-подергался, а потом в ужасе после дополнительных событий, грозивших уже его жизни, отбыл на родину. Что, собственно, и требовалось на первом этапе.
Мне, несмотря на мое местное происхождение, также не удавалось никак получить хоть какие-нибудь деньги с перечисленного в это совместное предприятие уставного взноса. Но тут подвернулся другой иностранец, который влил в предприятие несколько десятков бидонов с концентрированным сиропом, необходимым для выпуска газированного напитка. Очень быстро повторилась прежняя история, - сироп был оприходован в счет арендной платы за его хранение. А так как сироп надо было куда-то девать, то тут уже мне удалось забрать часть бидонов якобы для продажи. Но приятель денег от меня не увидел…
Мы учились друг у друга. И потому, естественно, вырастили из своей среды особо выдающихся предпринимателей, таких как Мавроди, Властелина и многих им подобных.
А про одного особо выдающегося мне рассказывали, как он брал кредиты, с них платил взятки за следующие кредиты, - и дошел до того, что однажды его принимал в качестве лучшего российского бизнесмена Папа римский, о чем писали наши газеты.
Потом он был депутатом, потом подрался на сессии, а затем промелькнуло сообщение, что его автомобиль на улице остановили, самого его вывели под белы рученьки, пересадили в другую машину, - и все, он исчез…
И у всех у нас, первых рыцарей перестройки, наша власть училась работать с долговыми обязательствами. Так появились ГКО (государственные казначейские облигации - примечание автора).
Власть должна была однажды показать, что она Власть. Что она круче. И масштабнее. И тоже умеет жить по законам… феерии.
И не надо думать, что ДЕФОЛТ-98 случился исключительно по экономическим причинам. Это была мысль третья.
Х х х
Пусть меня простят наши нынешние богатые, но если они не изменятся в главном, если они не станут холить и лелеять маленькую прибыль как аленький цветочек, - их деньги кончатся очень быстро. Так же как кончилась когда-то (к началу перестройки, 1985 год - примечание автора) развесистая халява для всех остальных людей, для правых и неправых, но живших у власти-должника как у Христа за пазухой... А в ДЕФОЛТ-98 кончилось время иллюзий, что рынок и капитализм построят для всех красивую жизнь.
Иллюзий, что деньги делают деньги.
Извините, их делают люди - своим трудом.
Это тоже стало ясно благодаря всем нашим дефолтам, потом сложившимся в единый ДЕФОЛТ-98. Круг замкнулся…
Х х х
После всего, что произошло, когда оказываюсь на могиле своего друга, когда задумываюсь о вещах более серьезных, чем деньги, у меня начинают стучать в висках слова: “И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим…”(Библия, Отче наш - примечание автора).
После 17 августа 1998 года страна начала медленно выползать из мглы предыдущего десятилетия.
Но мы и сейчас не излечились от очень многих недугов (нравственных - в первую очередь).
Надеюсь, наша страна не въедет в очередной дефолт. Надеюсь, что энергия борьбы с унаследованным из советского прошлого мертвым царством сонного социалистического безделья не заведет нас в тупик, не выродится в новые уродливые гримасы бессовестности. Это наша общая забота. Но в первую очередь это забота - власти…
Ну, а долги, и по мелочи, и в широком смысле, - списать их еще никому не удавалось. По ним надо платить, пока есть дыхание…
Андрей Цеханович
Тектонические сдвиги в сознании, произошедшие вслед за вырвавшейся энергией миллионов и поставившей историю на новые рельсы, обрели наконец свою завершенность. Круг замкнулся?
17 августа 1998 года произошло событие, значимость которого мы пока недооцениваем.
Но многие уже не очень хорошо помнят, что произошло в августе 1998 года? В очередной раз в России случился дефолт. Но ведь всего лишь в очередной раз? Эка невидаль…
Платежная система практически встала. Люди потеряли деньги. Опять же, - в который раз…
Я в тот день тоже потерял деньги. И не просто деньги - у меня закрылся счет вместе с одним уважаемым банком. Под его руинами лежит “моя последняя гастроль” - в коммерческом смысле. Но теперь, по прошествии двадцати шести лет, я думаю, что так мне и надо было. Пора было нахлопать по рукам.
И не только мне. Очень и очень многим.
17 августа 1998 года страна отказалась от поведения мелкого жулика. Объявив себя банкротом и сделав это на миру, а на нем, как говорится, и смерть красна, - она наконец поступила честно. Признаться в том, что жил не совсем, мягко говоря, правильно, - страшно тяжело.
Был такой нашумевший фильм, вышедший на экраны в начале перестройки, - назывался “Покаяние”. Фильм рассказывал о сталинских репрессиях (1937 год - примечание автора), покаяние - к началу правления М.С.Горбачева. Мы думали, что страшные времена уже уходят в прошлое - покаяние ведь… Оказалось - покаяние потребовалось и в 1998-ом. Когда жуликоватые “игрища” обанкротились. Когда дошли до края…
И потому я утверждаю: мы в своей стране достойны всех ее дефолтов.
Такова первая мысль, в которой нам всем (и власти, и обществу - примечание автора) надо утвердиться, как бы горько и обидно она ни звучала.
Х х х
Помнится, когда был объявлен курс на великую кооперацию, через месяц мой друг принес и показал мне простенькую, на деревянной ножке, печать. И меня это соблазнило. Как говорил другой мой знакомый, - эх, понесло!..
Сначала мы набрали в долг у друзей и родственников кучу денег, которые очень быстро сгорели в пламени первых проектов. Тогда нам было ближе всего издательское дело, но первые брошюрки легли на наши плечи непроданной горой макулатуры, стоимость которой превышала четыре авто. Возможно, нас бы это отрезвило и вылечило, но пятый проект - с голой девицей на обложке, по которой шарила растопыренная пятерня, находя точки для массажа - вылился в бестселлер времен перестройки...
И мы сказочно разбогатели. Как вы думаете, что мы стали делать? Конечно, ударились во все тяжкие. Чего уж теперь кривить душой. Первые деньги пошли на рестораны и прочее.
Жизнь забила ключом. Наши продавцы стояли на ходовых местах в городе, имея в отдельном кармашке специальные “червонцы” для милиционеров, которые тогда еще только начинали свой многотрудный путь в рыночные отношения. Они брали благодарно “червонцы” и отходили. Мешать нам стали позже. И не только они.
Однажды ко мне приехал оперуполномоченный ОБХСС ( отдел милиции по борьбе с хищениями социалистической собственности - примечание автора). Никогда ранее не имевший дела с такой страшной организацией, я перепугался до такой степени, что отдал оперуполномоченному на изучение все наши кооперативные документы. Больше я их не увидел, как ни просил…
А когда вскоре налоговые органы “нарисовали” на нас штраф (за превышение себестоимости) в размере двух тысяч средних по тому времени зарплат (100 р. ,1988-й год, - примечание автора), мы вытащили из дивана, заменявшего сейф, все наличные и дали деру в сторону юга, пока еще в пределах границы. Несколько недель мы пили горькую и периодически звонили в родной город узнать, интересуются ли нами.
Никто нами не интересовался. И мы вернулись, впервые ощутив ветер перемен. Вернулись закаленные и готовые к новым свершениям…
Правда, деньги, еще остававшиеся после того, как нас “раскулачили” (по наводке комсомольских предпринимателей - примечание автора), встали между нами колом. Но, хорошо еще, - мы сумели друг друга хотя бы уж не вогнать в асфальт, кое-как поделили и остатки денег, и сохранившиеся почти бесхозными рулоны бумаги, разбросанные по городу.
И дальше мы пошли каждый своей дорогой.
В дневнике, который остался от моего друга после его смерти (он умер то ли от “паленки”, то ли от сердечной недостаточности, - у меня до сих пор стоит перед глазами эта картинка: мы с участковым взламываем квартиру, на первый взгляд никого в ней нет, - а потом, за диваном, находим моего друга с телефононой трубкой, вырванной с мясом…), он написал: “Наша коммерция скоро совсем нас расссорит”.
Мы с ним дружили много лет и закончили один ВУЗ.
Каждый из нас по долгам заплатил свою цену. Его цена была окончательной и бесповоротной. Это был его ДЕФОЛТ.
Ну а у меня их было много. И когда через десять лет я вместе со страной подошел к ее ДЕФОЛТУ, у меня уже был богатый опыт борьбы и жизни в условиях взаимопересекающихся долгов, которые у всех нас перетекали из года в год, наслаиваясь и, как теперь умно выражаются, реструктуризируясь.
Так что давайте не будем наводить тень на плетень. По крайней мере, если спросить меня, то я абсолютно убежден, что мы в своей стране сами же и есть - главная причина всех ее дефолтов. Это мысль вторая.
Х х х
Мы долго-долго не работали, а занимались какой-то, другого слова не нахожу, феерией…
Особенно это касалось взаимоотношений с иностранцами, имевшими неосторожность привезти сюда свои материальные ценности.
Оставлю ненадолго свою персону и вспомню другого своего друга, который сначала вполне добропорядочно чинил в маленькой мастерской обувь, но потом и его понесло. Он сначала учредил с одним наивным апгличанином совместное предприятие, получил от него в виде уставного фонда партию товаров - чуть ли не целый самолет, и стал их продавать во взятом в аренду магазине.
Опять же поучаствовали в его первых накопительных действиях милиционеры из ближайшего отделения. Они охраняли его магазин, четко выполняя все установки, главная из которых заключалась в том, что туда уже не смог пройти ни один из совладельцев совместного предприятия. Англичанин подергался-подергался, а потом в ужасе после дополнительных событий, грозивших уже его жизни, отбыл на родину. Что, собственно, и требовалось на первом этапе.
Мне, несмотря на мое местное происхождение, также не удавалось никак получить хоть какие-нибудь деньги с перечисленного в это совместное предприятие уставного взноса. Но тут подвернулся другой иностранец, который влил в предприятие несколько десятков бидонов с концентрированным сиропом, необходимым для выпуска газированного напитка. Очень быстро повторилась прежняя история, - сироп был оприходован в счет арендной платы за его хранение. А так как сироп надо было куда-то девать, то тут уже мне удалось забрать часть бидонов якобы для продажи. Но приятель денег от меня не увидел…
Мы учились друг у друга. И потому, естественно, вырастили из своей среды особо выдающихся предпринимателей, таких как Мавроди, Властелина и многих им подобных.
А про одного особо выдающегося мне рассказывали, как он брал кредиты, с них платил взятки за следующие кредиты, - и дошел до того, что однажды его принимал в качестве лучшего российского бизнесмена Папа римский, о чем писали наши газеты.
Потом он был депутатом, потом подрался на сессии, а затем промелькнуло сообщение, что его автомобиль на улице остановили, самого его вывели под белы рученьки, пересадили в другую машину, - и все, он исчез…
И у всех у нас, первых рыцарей перестройки, наша власть училась работать с долговыми обязательствами. Так появились ГКО (государственные казначейские облигации - примечание автора).
Власть должна была однажды показать, что она Власть. Что она круче. И масштабнее. И тоже умеет жить по законам… феерии.
И не надо думать, что ДЕФОЛТ-98 случился исключительно по экономическим причинам. Это была мысль третья.
Х х х
Пусть меня простят наши нынешние богатые, но если они не изменятся в главном, если они не станут холить и лелеять маленькую прибыль как аленький цветочек, - их деньги кончатся очень быстро. Так же как кончилась когда-то (к началу перестройки, 1985 год - примечание автора) развесистая халява для всех остальных людей, для правых и неправых, но живших у власти-должника как у Христа за пазухой... А в ДЕФОЛТ-98 кончилось время иллюзий, что рынок и капитализм построят для всех красивую жизнь.
Иллюзий, что деньги делают деньги.
Извините, их делают люди - своим трудом.
Это тоже стало ясно благодаря всем нашим дефолтам, потом сложившимся в единый ДЕФОЛТ-98. Круг замкнулся…
Х х х
После всего, что произошло, когда оказываюсь на могиле своего друга, когда задумываюсь о вещах более серьезных, чем деньги, у меня начинают стучать в висках слова: “И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим…”(Библия, Отче наш - примечание автора).
После 17 августа 1998 года страна начала медленно выползать из мглы предыдущего десятилетия.
Но мы и сейчас не излечились от очень многих недугов (нравственных - в первую очередь).
Надеюсь, наша страна не въедет в очередной дефолт. Надеюсь, что энергия борьбы с унаследованным из советского прошлого мертвым царством сонного социалистического безделья не заведет нас в тупик, не выродится в новые уродливые гримасы бессовестности. Это наша общая забота. Но в первую очередь это забота - власти…
Ну, а долги, и по мелочи, и в широком смысле, - списать их еще никому не удавалось. По ним надо платить, пока есть дыхание…
Андрей Цеханович