Шёл третий год войны...
Несколько аспектов текущей войны, которые представляются существенными. Пожалуй, все они сопоставимы по важности, но самый требовательный, самый горяче-ждущий ответа - это, конечно, вопрос времени. Когда же всё закончится? Думаю, в феврале 2022 года мало кто из граждан РФ настраивался на длительную кампанию. Сейчас общество находится в процессе осознания жёсткой неотвратимости предстоящих многолетних испытаний с многочисленными жертвами и утратами, с расширением зоны трагедий и горя на нашей земле. Естественно, война на территории бывшей УССР - лишь небольшой эпизод той мясорубки, которая может случиться, как бы нам ни хотелось обратного.
Запад обезумел. То, что я чуть раньше назвал украинобесием - на деле лишь конкретный модус векового маниакального стремления сокрушить русскую цивилизацию как таковую. Бывшая УССР просто попала под раздачу, оказавшись исторически и географически необыкновенно удобной площадкой для агрессии против России. Похоже, что "золотому миллиарду" примерещилась возможность полного устранения РФ с геополитической арены. И наши противники приступили к терпеливой системной работе для достижения этой цели. А это означает, что по мере исчерпания людских ресурсов ВСУ в игру всё более явно и всё более массово будут вовлекаться силы НАТО. И предсказывать результат этого противостояния я не возьмусь.
Здесь мы попадаем в ситуацию, которую иначе, чем идиотской, не назовёшь. Обнаглевшие англосаксы и их шавки понимают только язык силы. И упиваются сдержанностью России, которая якобы не смеет нанести удар по их активам за пределами бывшей Украины. На эту тему у нас немало высказывались лихие парни вроде Владимира Соловьёва, который давно уже проутюжил танками всю Европу до берегов Атлантики, а на североамериканском континенте устроил виртуальный пролив имени товарища Сталина. Беда в том, что любой государственный деятель, чувствующий ответственность за судьбу планеты, всей жизни на Земле, будет до последнего сопротивляться неограниченной эскалации и оставит ядерный сценарий лишь на самый крайний случай.
Если в военном противостоянии с одной отдельно взятой страной образ Победы очевиден, то при рассмотрении текущего конфликта во всей его сложности и полноте этот образ представляется чрезвычайно размытым и трудно различимым. Назвать Победой ядерный исход, со всей очевидностью, невозможно. Во всех остальных случаях военная победа исключена по причине банального неравенства сил. Мы в состоянии отразить внешнюю агрессию (хотя события в Курской области заставляют здесь очень серьёзно задуматься), но захватывать и удерживать огромные территории на Западе с заведомо нелояльным населением - задача для РФ абсолютно непосильная, а, главное, бессмысленная (ау, теоретики "российской угрозы"!). Какая, к ляду, российская угроза, когда продвижение на километр в сутки у себя дома считается большой удачей и даётся тяжелейшим ратным трудом? Сейчас не 1945 год, и мы не СССР. Соответственно, после демонтажа бывшей Украины нам так или иначе придётся искать приемлемые формы сосуществования с Западом.
Военный разгром киевского режима вкупе с возмездием для бандеровской свиноты в этом контексте мыслится скорее как веха на долгом и сложном пути, как показательный акт, который вернёт нам уважение потерявших берега неприятелей, да и некоторых "друзей". Это необходимое условие Победы, но далеко не достаточное. Потребуются не только колоссальные дипломатические усилия по доведению до мирового сообщества информации о преступлениях укронацистов и организации международного трибунала, но и глубокая перестройка всего насквозь прогнившего уклада нашей жизни - от соросовского образования до компрадорской экономики. Но это - задачи следующих этапов...
Сейчас крайне важно ускорить конец банды ублюдков, засевших в стольном граде Киеве. Из собственных ощущений, из разговоров с людьми могу заключить, что общественный запрос на скорейшее завершение этой военной кампании давно оформился и вызрел. Правда, случай у нас сложный. Едва ли можно сомневаться, что будь это война с совершенно чужим противником, развязка наступила бы раньше. И даже при самом гуманном ведении боевых действий мы бы так не тряслись над объектами военно-гражданской инфраструктуры, которые нужны нам самим и которые позже придётся восстанавливать. Почему Кременчугский НПЗ до сих пор работает? Да и вялые попытки извести мост в Затоке не очень-то соответствуют его стратегическому значению. Умолчим уже о мирных людях, ютящихся среди развалин..
Особенности текущего конфликта, связанные с его участниками, Президент охарактеризовал как "элементы гражданской войны". Понятно, что войну между представителями разных государств трудно назвать гражданской в строгом смысле. Это отмечал на днях Александр Казаков, вспомнивший о слове "междоусобица" в данном контексте. На мой взгляд, не слишком удачный вариант в силу уж слишком явной связи с понятием феодальной раздробленности (хотя элементы оной на постсоветском пространстве вполне наблюдаемы). А эту войну между выходцами из единого в недавнем прошлом государства можно бы назвать ретрогражданской. Хотя в целом в языке ощущается нехватка более общего слова, обозначающего конфликт между удручающе близкими сообществами, необязательно расколотыми по территориальному принципу - религиозные войны внутри единого этноса и т.п.
Эта война с самими собой, с собственным зеркальным отражением исполнена отчаянного трагизма. Это не значит, что врага надо как-то щадить - в том и ужас, что его надо уничтожать, разносить в пыль без всякой рефлексии. И это счастье, что поле боя - не место для таковой. Должен признаться, что завидую тем, кто не связан общей судьбой с бывшей УССР и воспринимает наших сегодняшних противников как нечто полностью чужеродное, как нечисть вроде орков, которую можно спокойно выжигать. И не ощущает страшной трагедии братоубийства, в которую мы оказались втянуты. Глядя на всё это под конец третьего года войны, понимаешь, что сейчас мы переживаем, возможно, самое сокрушительное геополитическое поражение за всю историю. Взывающее к нелицеприятным - и не слишком приятным - выводам, которые мы обязаны сделать, если хотим выжить как историческое сообщество.
Но это уже отдельная тема.
Запад обезумел. То, что я чуть раньше назвал украинобесием - на деле лишь конкретный модус векового маниакального стремления сокрушить русскую цивилизацию как таковую. Бывшая УССР просто попала под раздачу, оказавшись исторически и географически необыкновенно удобной площадкой для агрессии против России. Похоже, что "золотому миллиарду" примерещилась возможность полного устранения РФ с геополитической арены. И наши противники приступили к терпеливой системной работе для достижения этой цели. А это означает, что по мере исчерпания людских ресурсов ВСУ в игру всё более явно и всё более массово будут вовлекаться силы НАТО. И предсказывать результат этого противостояния я не возьмусь.
Здесь мы попадаем в ситуацию, которую иначе, чем идиотской, не назовёшь. Обнаглевшие англосаксы и их шавки понимают только язык силы. И упиваются сдержанностью России, которая якобы не смеет нанести удар по их активам за пределами бывшей Украины. На эту тему у нас немало высказывались лихие парни вроде Владимира Соловьёва, который давно уже проутюжил танками всю Европу до берегов Атлантики, а на североамериканском континенте устроил виртуальный пролив имени товарища Сталина. Беда в том, что любой государственный деятель, чувствующий ответственность за судьбу планеты, всей жизни на Земле, будет до последнего сопротивляться неограниченной эскалации и оставит ядерный сценарий лишь на самый крайний случай.
Если в военном противостоянии с одной отдельно взятой страной образ Победы очевиден, то при рассмотрении текущего конфликта во всей его сложности и полноте этот образ представляется чрезвычайно размытым и трудно различимым. Назвать Победой ядерный исход, со всей очевидностью, невозможно. Во всех остальных случаях военная победа исключена по причине банального неравенства сил. Мы в состоянии отразить внешнюю агрессию (хотя события в Курской области заставляют здесь очень серьёзно задуматься), но захватывать и удерживать огромные территории на Западе с заведомо нелояльным населением - задача для РФ абсолютно непосильная, а, главное, бессмысленная (ау, теоретики "российской угрозы"!). Какая, к ляду, российская угроза, когда продвижение на километр в сутки у себя дома считается большой удачей и даётся тяжелейшим ратным трудом? Сейчас не 1945 год, и мы не СССР. Соответственно, после демонтажа бывшей Украины нам так или иначе придётся искать приемлемые формы сосуществования с Западом.
Военный разгром киевского режима вкупе с возмездием для бандеровской свиноты в этом контексте мыслится скорее как веха на долгом и сложном пути, как показательный акт, который вернёт нам уважение потерявших берега неприятелей, да и некоторых "друзей". Это необходимое условие Победы, но далеко не достаточное. Потребуются не только колоссальные дипломатические усилия по доведению до мирового сообщества информации о преступлениях укронацистов и организации международного трибунала, но и глубокая перестройка всего насквозь прогнившего уклада нашей жизни - от соросовского образования до компрадорской экономики. Но это - задачи следующих этапов...
Сейчас крайне важно ускорить конец банды ублюдков, засевших в стольном граде Киеве. Из собственных ощущений, из разговоров с людьми могу заключить, что общественный запрос на скорейшее завершение этой военной кампании давно оформился и вызрел. Правда, случай у нас сложный. Едва ли можно сомневаться, что будь это война с совершенно чужим противником, развязка наступила бы раньше. И даже при самом гуманном ведении боевых действий мы бы так не тряслись над объектами военно-гражданской инфраструктуры, которые нужны нам самим и которые позже придётся восстанавливать. Почему Кременчугский НПЗ до сих пор работает? Да и вялые попытки извести мост в Затоке не очень-то соответствуют его стратегическому значению. Умолчим уже о мирных людях, ютящихся среди развалин..
Особенности текущего конфликта, связанные с его участниками, Президент охарактеризовал как "элементы гражданской войны". Понятно, что войну между представителями разных государств трудно назвать гражданской в строгом смысле. Это отмечал на днях Александр Казаков, вспомнивший о слове "междоусобица" в данном контексте. На мой взгляд, не слишком удачный вариант в силу уж слишком явной связи с понятием феодальной раздробленности (хотя элементы оной на постсоветском пространстве вполне наблюдаемы). А эту войну между выходцами из единого в недавнем прошлом государства можно бы назвать ретрогражданской. Хотя в целом в языке ощущается нехватка более общего слова, обозначающего конфликт между удручающе близкими сообществами, необязательно расколотыми по территориальному принципу - религиозные войны внутри единого этноса и т.п.
Эта война с самими собой, с собственным зеркальным отражением исполнена отчаянного трагизма. Это не значит, что врага надо как-то щадить - в том и ужас, что его надо уничтожать, разносить в пыль без всякой рефлексии. И это счастье, что поле боя - не место для таковой. Должен признаться, что завидую тем, кто не связан общей судьбой с бывшей УССР и воспринимает наших сегодняшних противников как нечто полностью чужеродное, как нечисть вроде орков, которую можно спокойно выжигать. И не ощущает страшной трагедии братоубийства, в которую мы оказались втянуты. Глядя на всё это под конец третьего года войны, понимаешь, что сейчас мы переживаем, возможно, самое сокрушительное геополитическое поражение за всю историю. Взывающее к нелицеприятным - и не слишком приятным - выводам, которые мы обязаны сделать, если хотим выжить как историческое сообщество.
Но это уже отдельная тема.