ЧАЭ 2009. 28 июля.
8 июля 2009 г.
В полшестого утра раздался телефонный звонок. Рассерженный
голос:
- Вы ехать собираетесь? Вездеходы уже стоят!
- Сейчас выходим.
Мы начали вставать и собираться. Вот люди, как буд-то мы туту
главные. Пусть разбудили бы начальников. Быстро доев вчерашний
суп я пошёл к Соломахе. До этого Петровна звонили им раза четыре
и держала до автосброса звонка. Ответа не было.
Я позвонил, раздался лай соломахинских собак, но не более.
Памятуя о рассерженных вездеходчиках, я пошёл в гараж. Дальше
мы загрузили с Митей одни вездеход, а потом ещё и с Вдимом
второй. Пошли к Соломахе и увидали рассерженного Колю и
заспанного Кирилла.
В общем, выехали из Уэлене не в 5, а в 7.30 утра. Был туман. Я сразу
забрался в голубятниковский вездеход. Петровна сидела в
школьном, рядом с Андрюхой. Сверху у них сидели Митя с Вадимом.
На нашем, глубятниковском, сидели начальники, вёл его Юра
Климаков, а вторым был Андрей по кличке Пушкин.
Я пытался уснуть, вокруг меня тряслись сумки и пакеты. Пакет с
гречкой я положил под голову, туда же сеть в мешке. Рядом - свой
портфель. Вскоре пошли остановки. Начальник хотел было сунуться
ко мне, но я его отправил в другой вездеход, где уже внутри лежал
Митя. Там просторнее. (Тем более Начальнику ничего не стоит
начать курить внутри!)
У нашего вездехода сломалась одна серьёзная деталь торсион -
прямо пополам. Остановка, хорошо есть запасной. Дальше пошли
остановки чаще. Теперь у нашего вездехода выскочило колесо -
меняли подшипники почти час. Дальше он стал глохнуть. Второй
вездеход заводил его, беря на буксир. Поменяли свечи. Не помогло.
Наконец, после очередного глушения, сделали походный ремонт,
поменяли свечи, какую-то детали (карбюратор), долго регулировали
- ушло больше часа. За это время мы набрали грибов. Белые,
подберёзовики. Огромный пакет. Но собирали достаточно долго и
впятером.
Я выбрался наружу. Внутри подтравливало выхлопными газами.
Наверху оказалось более-менее комфортно. Сидели вдвоём с Колей.
Митя добыл лебедя. Вездеходчик сказал, что штраф 20 тысяч, узнай
бы охотинспектор. Митя пересел к нам, так как наш вездеход шёл
впереди. Постоянно встречались журавли, но близко не подпускали,
хотя Митя даже трижды стрелял. Несколько раз стаи журавлей
бежали и улетали, а один птенец (летать не умеет), продолжал
бежать, изредка взмахивая крыльями. Митя сообщил: «Вот птичья
сущность - спасаться, а детей бросать». Но эти птицы поступили
рационально, Митя птенца бить не стал, а спрыгнул с вездехода (чем
вызвал бурю негодования следующего вездеходчика - Андрюхи) и
поймал журавлёнка. Тут начала возмущаться Петровна, она думала,
что Митя убьёт журавлёнка, не тратя выстрела. Однако Митя всего
лишь хотел сфотографировать птенца.
Я решил перебраться к Начальнику. Митя сказал, что там в салоне
нет выхлопных газов. Я залёг и долго не мог заснуть. В этом
вездеходе есть люк, но нет окон.
Проснулся я уже Чегитуне. Все, кто сидел наверху, видели медведей,
даже несколько и не раз.
Получилось, что ехали мы 16 часов! (В 2007 году уложились в 11
часов.)
Увы, зрелище нашего дома было печальное. Окон нет. Наших вещей,
вернее, то, что было оставлено на чердаке - скинуто, разбито и
своровано. Вокруг разбросаны наши вёдра, кастрюли одежда,
превратившаяся в тряпки, рваные сапоги.
Вытащили вещи из вездеходов. Втащили домой.
Сходили за водой, вскипятили чай. Печка сначала сильно дымила.
Собрали нары, потом улеглись спать, при открытых окнах.
В полшестого утра раздался телефонный звонок. Рассерженный
голос:
- Вы ехать собираетесь? Вездеходы уже стоят!
- Сейчас выходим.
Мы начали вставать и собираться. Вот люди, как буд-то мы туту
главные. Пусть разбудили бы начальников. Быстро доев вчерашний
суп я пошёл к Соломахе. До этого Петровна звонили им раза четыре
и держала до автосброса звонка. Ответа не было.
Я позвонил, раздался лай соломахинских собак, но не более.
Памятуя о рассерженных вездеходчиках, я пошёл в гараж. Дальше
мы загрузили с Митей одни вездеход, а потом ещё и с Вдимом
второй. Пошли к Соломахе и увидали рассерженного Колю и
заспанного Кирилла.
В общем, выехали из Уэлене не в 5, а в 7.30 утра. Был туман. Я сразу
забрался в голубятниковский вездеход. Петровна сидела в
школьном, рядом с Андрюхой. Сверху у них сидели Митя с Вадимом.
На нашем, глубятниковском, сидели начальники, вёл его Юра
Климаков, а вторым был Андрей по кличке Пушкин.
Я пытался уснуть, вокруг меня тряслись сумки и пакеты. Пакет с
гречкой я положил под голову, туда же сеть в мешке. Рядом - свой
портфель. Вскоре пошли остановки. Начальник хотел было сунуться
ко мне, но я его отправил в другой вездеход, где уже внутри лежал
Митя. Там просторнее. (Тем более Начальнику ничего не стоит
начать курить внутри!)
У нашего вездехода сломалась одна серьёзная деталь торсион -
прямо пополам. Остановка, хорошо есть запасной. Дальше пошли
остановки чаще. Теперь у нашего вездехода выскочило колесо -
меняли подшипники почти час. Дальше он стал глохнуть. Второй
вездеход заводил его, беря на буксир. Поменяли свечи. Не помогло.
Наконец, после очередного глушения, сделали походный ремонт,
поменяли свечи, какую-то детали (карбюратор), долго регулировали
- ушло больше часа. За это время мы набрали грибов. Белые,
подберёзовики. Огромный пакет. Но собирали достаточно долго и
впятером.
Я выбрался наружу. Внутри подтравливало выхлопными газами.
Наверху оказалось более-менее комфортно. Сидели вдвоём с Колей.
Митя добыл лебедя. Вездеходчик сказал, что штраф 20 тысяч, узнай
бы охотинспектор. Митя пересел к нам, так как наш вездеход шёл
впереди. Постоянно встречались журавли, но близко не подпускали,
хотя Митя даже трижды стрелял. Несколько раз стаи журавлей
бежали и улетали, а один птенец (летать не умеет), продолжал
бежать, изредка взмахивая крыльями. Митя сообщил: «Вот птичья
сущность - спасаться, а детей бросать». Но эти птицы поступили
рационально, Митя птенца бить не стал, а спрыгнул с вездехода (чем
вызвал бурю негодования следующего вездеходчика - Андрюхи) и
поймал журавлёнка. Тут начала возмущаться Петровна, она думала,
что Митя убьёт журавлёнка, не тратя выстрела. Однако Митя всего
лишь хотел сфотографировать птенца.
Я решил перебраться к Начальнику. Митя сказал, что там в салоне
нет выхлопных газов. Я залёг и долго не мог заснуть. В этом
вездеходе есть люк, но нет окон.
Проснулся я уже Чегитуне. Все, кто сидел наверху, видели медведей,
даже несколько и не раз.
Получилось, что ехали мы 16 часов! (В 2007 году уложились в 11
часов.)
Увы, зрелище нашего дома было печальное. Окон нет. Наших вещей,
вернее, то, что было оставлено на чердаке - скинуто, разбито и
своровано. Вокруг разбросаны наши вёдра, кастрюли одежда,
превратившаяся в тряпки, рваные сапоги.
Вытащили вещи из вездеходов. Втащили домой.
Сходили за водой, вскипятили чай. Печка сначала сильно дымила.
Собрали нары, потом улеглись спать, при открытых окнах.