ЧАЭ 2002, 28 августа, Лаврентия
28 августа. Лаврентия.
В прошлом году в это время мы были ещё на Эквене. Теперь ощущение бесконечного ожидания перемещения отсутствует. Вчера, лёжа в вездеходе, я подумал о том, что как всегда второй раз теряется много по сравнению с первой поездкой. Так было в Калмыкии, так и теперь, на Чукотке. (Потом всё-таки понял, что много ещё зависит от того, с кем едешь.) Конечно, меня раздражает Олег и в меньшей степени Серёжа. Первый притворно приветлив, но обидчив, пытается иронизировать, всюду суётся, неприятно прихлёбывает, когда пьёт. Постоянно хочет есть и ест помногу. Серёжа (малОй) быстро раздражается, постоянно слушает плеер, всегда готов спать. Оба плохо играют в шахматы (Это, в общем, ничего страшного, я играю немногим лучше.)
Снова начинается время бесконечных рассуждений о вероятности авиа-перелётов. Кирилл стоял в очереди в аэропорту. В Анадырь отправился вертолёт (кажется с детьми, отправляющимися по программе «Полюс надежды» отдыхать на материке), но нам места на нём не нашлось - так что билеты приобрели на самолёт. Начали таскать вещи в аэропорт и оставлять их около двери. Там же скапливаются студенты, в том числе и Маша. Просидел до двух часов, охраняя вещи. Наконец тётка открыла окошко и что-то сказала, но наш народ не расслышал, т.к. громко говорила Люда, набирающаяся пива. Поняли, что на сегодня всё отменили. Мы запихнули вещи в «камеру хранения» и отправились обедать в интернат. Обед дают - 64 руб. Лежат (не алюминиевые) ложки, вилки, ножи. Люда купила ещё пива. Я пошёл в библиотеку, где долго сидел с «Советским Спортом», но как назло номера были до 17 августа, что позволило только исправить один и внести два результата (я тогда даже вёл свои таблицы чемпионата) . Хотел я почитать статью отца о Вукволе, но больше беседовал с Филоненко (бывший работник клуба (и местной газеты?), шахматист), показал, как я решил его задачу (увидел, ещё на пути туда, стенгазету в клубе, там, за решение задачи Филоненко обещал шахматную книгу) - насилу вспомнил решение. Он желает добыть книгу Крупника «Пусть говорят наши старики». Для этого я посоветовал обратиться к Бронштейну. Правда и Миша вряд ли поможет. Книга слишком редкая. Видел творение Миши «К истокам», об их марковской экспедиции - в 2-х номерах «Крайнего Севера» - в том числе с интервью участников, в частности, Ильи Бронштейна - археолога (!).
В клубе все спали. Кирилл с Колей обнаружились в церкви. Отца Леонида нет, они сидели пили чай с матушкой. Пришли они поздно, так как работали на строительстве храма. Принесли банки с морошкой. Одна - для Пети Ремпиля, который прислал для храма что-то из утвари. Другую мы быстро съели. Олег не задумывается - ест, как съел все принесённые Людой ягоды из тундры. Я (подобно уэленскому строителю) набрал камешки и пытался играть с Серёжей в «пять в линию». Без энтузиазма.
Потом обсуждалась армия, в которую не хочет идти Серёжа. Далее обсуждалось засилье государства и возможности его обмана. (Как ни смешно, но после окончания института Серёжу действительно пытались призвать, но он сумел откупиться.) Наконец все легли спать. Олег, Серёжа, я - в танцевальном классе. Меня немного гнетёт предстоящий спецконтроль при посадке. Обратят ли внимание на мой костяной хлам?