Предновогоднее
Нет, это был однозначно неподходящий день для Нового года. Во-первых, ярко светило солнце. И, в общем-то, черт бы с ним, но уж очень потеплело. Лужи и лужицы на асфальте, чертыхающиеся прохожие, падающие в слякоть, мелодичный перезвон тающих сосулек. Это уже походило на весеннюю капель. Только птичьего пения не хватало, впрочем, его бы все равно заглушил шум улицы.
Одна лишь детвора, которой все всегда нипочем и которая живет по правилу «чем хуже, тем интереснее» с гиканьем, а порой и с матами носилась по двору. То тут, то там от стайки отделялся обиженный, забросанный мокрыми твердыми снежками, а то и просто сбитый с ног. Отделялся, что бы через пять минут, присоединив теплую влагу слез к общему бардаку, и выпустив вместе с ними всю накопившуюся досаду, с новым энтузиазмом рвануть в общую свалку.Ей, в общем-то, было наплевать на то, какая на улице погода. Даже если бы пришла июльская жара, она бы вряд ли это заметила. Сидя на подоконнике и глядя невидящим взором куда-то в синеющую за крышами домов небесную даль, она в который раз задавалась одним и тем же вопросом: «Ну почему же он ушел?» Ведь он даже не предупредил ее! Не было ссоры и даже малейшего намека с его стороны на то, что он хочет ее оставить! «Так нечестно!» - стучало у нее в голове.
Она задумчиво посмотрела на носки своих сапог. Далеко за плоскостями подошв качалась земля. Она постучала одним сапогом о другой, и остатки грязного талого снега сорвались каплями вниз. «Неужели нельзя было потопать в тряпку на пороге?» - непременно сказала бы мама. - И вообще, давно ли у нас в дом заходят обутыми?» Конечно, сидеть на подоконнике девятого этажа совсем не холодным декабрьским днем куда веселее вдвоем, и, качая ногами, мечтать о чем-то родном и небесном, но.... Есть ли какой-то смысл в том, что она одна сейчас? Мимо темной молнией скользнула неведомая птица, неожиданно нарушив очарование всеобъемлющей грусти. Солнце светило ярко, с крыш срывалась капель, птицы едва не ловили мошек. Наступал Новый год. «Паршивый праздник», - подумала она. - Терпеть не могу». Но это прозвучало скорее по инерции, потому что сердце внезапно оттаяло и потекло, как сосулька, согретая в ладонях. Она с облегчением расплакалась. Ну, ушел.... Но ведь вернется. Подумаешь, пошел человек за хлебом, зачем же устраивать истерику?
Слабой рукой она утерла слезы. В комнату вошел мальчик лет восьми. Он деловито забрался под кровать так, что торчали одни ноги, обутые в вязаные тапочки - скорее дань сезону, чем необходимости. Закряхтев, как это умеют делать только дети, он начал выползать обратно, отталкиваясь локтями и коленями. В руках у него было что-то блестящее, напоминающее хромированную трубу с непонятными ручками, это было его собственное изобретение - оружие против инопланетян. Самое время, чтобы достать его! Во дворе как раз начиналась очередная игра - земляне против пришельцев - точно так же когда-то, ещё совсем недавно, ребятня делилась на немцев и русских. В ряды инопланетян брали, как правило, самых младших и, разумеется, девчонок. Никто не рвался в команду, которой следовало проиграть по определению. «Ба! Я не буду шапку одевать? Там тепло и ветра нет!» - сказал мальчик, немного непривычно произнеся слово «ветер». Он только недавно научился выговаривать «р» и сейчас делал особое ударение на этой букве, как бы подчеркивая приобретенное умение. Она повернулась к нему, улыбнулась морщинистыми губами и неловко сползла с подоконника на пол. Из кухни донесся голос: «Мам! Тут помощь твоя нужна! Никак не могу справиться с этим салатом!» Это разбило последние остатки воспоминаний. Мальчик деловито шнуровал зимние ботинки, прижимая игрушку локтем.
2002
Одна лишь детвора, которой все всегда нипочем и которая живет по правилу «чем хуже, тем интереснее» с гиканьем, а порой и с матами носилась по двору. То тут, то там от стайки отделялся обиженный, забросанный мокрыми твердыми снежками, а то и просто сбитый с ног. Отделялся, что бы через пять минут, присоединив теплую влагу слез к общему бардаку, и выпустив вместе с ними всю накопившуюся досаду, с новым энтузиазмом рвануть в общую свалку.Ей, в общем-то, было наплевать на то, какая на улице погода. Даже если бы пришла июльская жара, она бы вряд ли это заметила. Сидя на подоконнике и глядя невидящим взором куда-то в синеющую за крышами домов небесную даль, она в который раз задавалась одним и тем же вопросом: «Ну почему же он ушел?» Ведь он даже не предупредил ее! Не было ссоры и даже малейшего намека с его стороны на то, что он хочет ее оставить! «Так нечестно!» - стучало у нее в голове.
Она задумчиво посмотрела на носки своих сапог. Далеко за плоскостями подошв качалась земля. Она постучала одним сапогом о другой, и остатки грязного талого снега сорвались каплями вниз. «Неужели нельзя было потопать в тряпку на пороге?» - непременно сказала бы мама. - И вообще, давно ли у нас в дом заходят обутыми?» Конечно, сидеть на подоконнике девятого этажа совсем не холодным декабрьским днем куда веселее вдвоем, и, качая ногами, мечтать о чем-то родном и небесном, но.... Есть ли какой-то смысл в том, что она одна сейчас? Мимо темной молнией скользнула неведомая птица, неожиданно нарушив очарование всеобъемлющей грусти. Солнце светило ярко, с крыш срывалась капель, птицы едва не ловили мошек. Наступал Новый год. «Паршивый праздник», - подумала она. - Терпеть не могу». Но это прозвучало скорее по инерции, потому что сердце внезапно оттаяло и потекло, как сосулька, согретая в ладонях. Она с облегчением расплакалась. Ну, ушел.... Но ведь вернется. Подумаешь, пошел человек за хлебом, зачем же устраивать истерику?
Слабой рукой она утерла слезы. В комнату вошел мальчик лет восьми. Он деловито забрался под кровать так, что торчали одни ноги, обутые в вязаные тапочки - скорее дань сезону, чем необходимости. Закряхтев, как это умеют делать только дети, он начал выползать обратно, отталкиваясь локтями и коленями. В руках у него было что-то блестящее, напоминающее хромированную трубу с непонятными ручками, это было его собственное изобретение - оружие против инопланетян. Самое время, чтобы достать его! Во дворе как раз начиналась очередная игра - земляне против пришельцев - точно так же когда-то, ещё совсем недавно, ребятня делилась на немцев и русских. В ряды инопланетян брали, как правило, самых младших и, разумеется, девчонок. Никто не рвался в команду, которой следовало проиграть по определению. «Ба! Я не буду шапку одевать? Там тепло и ветра нет!» - сказал мальчик, немного непривычно произнеся слово «ветер». Он только недавно научился выговаривать «р» и сейчас делал особое ударение на этой букве, как бы подчеркивая приобретенное умение. Она повернулась к нему, улыбнулась морщинистыми губами и неловко сползла с подоконника на пол. Из кухни донесся голос: «Мам! Тут помощь твоя нужна! Никак не могу справиться с этим салатом!» Это разбило последние остатки воспоминаний. Мальчик деловито шнуровал зимние ботинки, прижимая игрушку локтем.
2002