Девять жизней. (Часть 2)
III
Тяжелая отцовская рука, вкупе с добротным солдатским ремнем не только раз и навсегда выбили из Мишани дурь, но и вбили туда ощутимое уважение к армейским традициям. Что стоит суетная бандитская романтика, в сравнении с сияющим ореолом офицерской чести, традиций, достоинства и четкого отлаженного механизма военного быта. «Есть такая профессия, родину защищать», - полюбившая фраза развернула его биографию в противоположную сторону и Мишаня с удовольствием устремился дорогой сильных. Желание, кстати, хорошее. Традиции российского офицерства имели славную историю и ничего кроме гордости не вызывали.
Подарив спортивные штаны отцу и сделав из кепки новый дом для хомяков, Мишаня озаботился своим новым геройским обликом. Начинать с чистого листа было легко, а от сияющих перспектив захватывало дух. То Мишаня видел себя в башне могучего танка. Вот он дает отмашку, командуя: «Огонь». Бронетанковое изображение поредело, пошло помехами и плавно сменилось другим - он летит в кабине сверхзвукового перехватчика, наводя ракеты на вражескую цель. Следующая картина будущих побед четкими яркими красками обрисовала возвращение Мишани из кругосветки. Топорщится медью трубачей порт. Тень от громадного авианесущего крейсера накрывает море женских лиц, косынок, платочков. Безукоризненные линии шеренг, построенных на баке матросов. Сам Мишаня, в парадной адмиральской форме пристально смотрит вдаль. Пускает солнечных зайцев кортик. От всех этих сладких картин захватывало дух, а по лицу уже некоторое время бродила глуповатая ухмылка, справиться с которой он был не в силах. Мишаня засобирался в генералы.
На базаре к нему отнеслись с пониманием. Конечно, удовлетворить запросы столь взыскательного знатока на обычном вещевом рынке сложновато, потому он начинал с малого. Черная водолазка и шапочка фасона «Пнезерватив», которая, если наделать дырок в нужных местах, начинала выглядеть вполне устрашающе. Нитяные черные перчатки. Высокие ботинки на шнуровке. Больше ничего тематического рынок дать был не в состоянии и Мишаня направил свои стопы в магазин: «Охота и рыбалка». Оттуда он вышел максимально пятнистым, таща в руке пакет с болотными сапогами, которые, если не слишком вдаваться в детали, могли сойти за предмет экипировки боевого пловца. Волочившаяся по земле плащ-палатка, довершала образ. Чеканя шаг, Мишаня промаршировал в подъезд, сбив с толку, заседающих с самого утра бабушек. Его стиль свободного художника не поддавался привычной классификации проститутки и наркомана. Других категорий у бабушек сроду не было и они лишь покивали друг другу, с едким пониманием, что, дескать, оно конечно так оно да-ааа, тронулся мозгами парнишка. Так и до проститутки недалеко.
А Мишаня примерял на себя мужественность. Влез в штаны, утянул из отцовского шкафа тельняшку, натянул куртец. Повертев в руках, отложил пока шапочку. Созрела идея получше. Порывшись в школьных принадлежностях сестры, нашел гуашь и, поколдовав, оперируя в основном зеленым и коричневым цветом - изготовил маскировочную смесь, цвета болотной жижи. Нанеся этот хищный раскрас на свою подростковую физиономию, направился к зеркалу, ожидая увидеть в отражении солдата удачи. Из зеркала на мишаню грустно глядел щуплый комар, здорово перемазанный грязью. «Мимикрия, - подбодрил себя Мишаня, - полное погружение в образ».
…В последние годы военком иногда с отвращением ловил себя на мысли, что все больше становится похожим на базарного зазывалу и оптового скупщика поросят. Дела шли не очень. Из года в год число желающих отдать долг родине и постоять на страже границ неуклонно снижалось и ему приходилось прикладывать невероятные усилия, чтобы отловить по подвалам весь этот сброд, придать им хоть какое-то подобие человеков и отправить в часть. «Армия сделает из вас мужчин», - вздыхал он. Мужчин, похоже, скоро вообще не будет. Неправильный призывник прошел. Челкастые какие - то, одеты как попугаи. Хилые все. Рожи бледные, зады отвислые. У каждого второго плоскостопие. Повоюешь с такими бойцами. Хорошо еще, что у немцев вообще мода на радужных. Такие не нападут. Разве что сзади, заржал вдруг он и снова загрустил. Сложные времена. Примерно так военком думал каждый день, потому не сразу обратил внимание на то, что в дверь уже некоторое время кто-то скребется.
- Входите, - крикнул он, придав лицу соответствующее выражение. Скрипнув, дверь отворилась и внутрь просочилось нечто такое… От смеха военкома удержало лишь максимально сосредоточенное выражение на лице парнишки. Вот так всегда и происходит. Жирномясые сынки ответственных граждан отирают свои жопы на диванах, а этого гляди - ветром сдует, а патриотизм девать некуда.
- Чем могу помочь? - вздохнув про себя, без тени усмешки, спросил он пацана.
Мишаня (а это был он) сделал два шага вперед и выпалил: «В армию хочу записаться. Возьмите». После этого, бряцая, сделал еще несколько шагов в сторону стола, за которым сидел седовласый полковник. Выглядел он соответственно. Тяжелые башмаки, куртка, тельник, играющий на впалой груди морской волной, объемный рюкзак, который вмещал все самое необходимое в суровом мужском быту. Неудивительно, что от всей этой амуниции, его ощутимо кренило на сторону и, хоть он и старался напустить на себя бравый гвардейский вид, выглядело это не очень.
- И куда ты такой собрался? - грустно спросил его полковник.
- Десант, - нерешительно пискнул Мишаня, предательски дрогнувшим голосом, прочистил горло и добавил, стараясь звучать как можно солиднее, - десантура. Про славное флотское и бронетанковое будущее он уже не мечтал. В пехоте бы остаться.
Посмотрев еще раз на десантника и поворошив документы, полковник вздохнул в последний раз и позвонил родителям. Нельзя было Мишане в армию. Хлипковат. - В спорт бы ему для начала, - сказал военком пришедшему отцу. - Парень хороший.
В этот раз отец за ремень не хватался. Легко поднял одной рукой рюкзак, вторую положил сыну на плечо и предложил купить по дороге домой пельменей. Поступок сына ничего кроме одобрения не вызывал, ну а то, что здоровье пока слабое, так что ж. Духом зато крепок. Мишаня полностью реабилитировался в его глазах после своего краткого бандитского прошлого. Но Мишане легче не стало. Не вышло из него героя и все тут.
Однако сдаваться он не собирался. Раздосадованный таким интеллигентским строением организма, Мишаня решил изжить из себя нерешительность и чтобы только от вида его одного теперь разбегались все: кошки, собаки, гопники и те самые десантники. Чтобы понял военком, какого богатыря упустил. Понял и устыдился.
Мишаня стянул майку и пошел к зеркалу. Зеркало смело отразило впалый живот и тонкие ручки. «Это все потому что у тебя кость нерешительная», - намекало оно Мишке . Повертевшись и так и эдак, Мишаня определил дальнейший фронт работ и принялся одеваться. Пока он мог напугать разве что хомяка, который обживался в кепке и грыз морковку. Подмигнув зверушке, Мишаня сказал: «Мы еще повоюем» и проторенной дорогой побежал на вещевой рынок.
На рынке Мишаню встретили как родного. Лишь поинтересовались, что на этот раз. Спустя полчаса Мишаня был снаряжен по олимпийским стандартам и был он весь такой невообразимо спортивный, что походя мог разбить сердце какой-нибудь начинающей гимнастке или даже может прыгунье с шестом. У него были: сверхспортивные штаны, две пары кумачовых шорт, майка - борцовка и повязка на лоб. Это чтобы пот не заливал его натруженную физиономию, пока он, бугрясь, будет лепить из себя чемпиона. Посетив магазин спорттоваров, прошелся меж стеллажей, немногословно и веско разъяснил продавцам, чего бы он желал получить от их заведения и отбыл навстречу рекордам. Заказанные гантели доставят на дом. Сам Мишаня дотащить их пока не мог.
Дома уже привычно поскакал к зеркалу, увидел там красивого, стройного заморыша и побежал к ноутбуку, разыскивать адреса спортивных школ и секций. Будущее Мишане виделось примерно так… Вот идет он, привычно отмахиваясь от надоевших фотовспышек. На выпуклой могучей груди позвякивают россыпи медалей. Маститые седовласые тренеры вьются табунами. Кому советом, а кому и молодецким пинком отвечает Мишаня. Никого не оставляя своим вниманием. Вдруг из толпы тянется к нему лапка с листом и ручкой. Для автографа. «Кому?» - спрашивает Мишаня, примериваясь, чтобы ловчее расписаться на угодливо подставленной спине, поднимает глаза и замолкает. Падает в бездонные омуты прекрасных очей незнакомки, руки их соприкасаются и…. Что будет дальше, он пока поостерегся мечтать. Но будет все чрезвычайно хорошо и замечательно. Уж в этом - то можно не сомневаться.
Но судьба привычно рассудила иначе. Обегав с десяток кружков и секций, с наиболее, по его мнению, героическими видами спорта, Мишаня скис. Везде, будь то борьба или футбол с баскетболом, тренера скептически осматривали его маломощные возможности и, жалостливо кривясь, разъясняли. Что спорт - это часто больно и что может он лучше в шахматы. Иногда Мишане удавалось напроситься немножко потренироваться. Там его быстро роняли, катали в пыли (Не со зла, так с любым происходит. Спорт - это все же борьба), извиняясь отряхивали и Мишаня ковылял к скамеечке - отдышаться. После шел в раздевалку, шмыгая носом одевался, стараясь не разреветься и закрывал дверь за очередной несбывшейся мечтой. Стоял на крыльце, зло сопя и думал, что звук этой закрываемой двери очень напоминает звук крышки гроба. В котором похоронено уже немало из его вероятного светлого будущего. Вздохнув, плелся домой, чтобы на следующий день попытать счастья в следующей секции. Пока секции не кончились.
Психанув, Мишаня забежал к тяжеловесам, проигнорировал окрики и просьбы остановиться, рванул к штангам, попытался оторвать от пола и, когда не получилось - запрыгнул на тренажер, где отрабатывали жим лежа. Сдвинуть штангу с подставки ему удалось. В общем, только невероятная реакция работников и тощая шея спасли Мишаню в тот день. Потому что штангу то он сдвинул. И дрыгал ногами, пригвожденный к скамейке ее немалым весом, пока тренер (и ангел-хранитель, потому что иначе это чудесное спасение не объяснить) не выковырял его из под снаряда. Тренер, который уже видел себя навеки губителем невинной души, был так счастлив, что даже не ругался. Но больше Мишаню в тренажерку не пускали. Не вышло из Мишани чемпиона.
Нельзя сказать, что Мишаня пал духом. Хотя, пожалуй, можно. Пал. Эти три версии удачного будущего были его козырями, которые он, пойдя ва-банк, спустил в колесе рулетки, под названием: «Жизнь - она такая». Злее Мишаня не стал. Но приуныл здорово. Хотя сдаваться не собирался. Использовав свои основные возможности, он решил взять реванш на второстепенных, рассудив, что выражение: «Тише едешь - дальше будешь» - возможно его второй шанс и что часто игроки запаса спасали главные матчи. Быть дублером не так уж плохо, можно многого достичь, используя опыт, накопленный предшественниками. Потому что шишек он уже набил изрядно. Хотелось бы теперь и пряников. Но черная полоса становиться взлетной не спешила. А Мишаня пытался.
Закончив школу и покончив с метаниями, он стал осторожнее. Он теперь будет жить не большими глотками, а клевать понемногу. Надежнее будет. С такими планами Мишаня пошел в студенты.