Тюрьес о Дьенбьенфу.
Месяц назад закончила читать книгу Жана Тюрьеса «От На Сана до Дьенбьенфу». Могу сказать, что редкий автор вызвал у меня такое внутреннее отторжение. Не люблю людей, которые вечно чувствуют себя обиженными и ущемленными. Назначили Тюрьеса батальонным врачом, а не начальником мобильной хирургической бригады, как хотел он, - обида. А ничего, что опыта нет вообще нисколько? После пребывании в батальоне и соответствующей стажировки в госпитале дали бригаду, опять недоволен: почему послали в Дьенбьенфу, а не оставили в Ханое, раз к нему как раз жена приехала? Милый, ты военврач, забыл? Заболел, эвакуировали из Дьенбьенфу, положили в госпиталь, опять не ладно: почему не наградили? А то, что ничего особенного не совершил, что военные действия велись в ту пору ни шатко, ни валко, а, прибыв в Ханой сначала провел неделю с женой и только потом дошел до больницы, это мелочи. И, что самое интересное, Жан - черноногий, из Блиды. Обычно французы из Африки были покрепче, чем из метрополии. В общем, раненые должны благодарить судьбу, что в решающий момент на месте этого нытика был опытный и спокойный Гровен.
Тем не менее, кое-какие интересные наблюдения Тюрьес сделал. Выкладываю отрывки, посвященные его пребыванию в Дьенбьенфу в конце 1953 - начале 1954 гг.
Дьенбьенфу, центральная позиция.
«Рулоны колючей проволоки, прозванные «подушка факира», необходимые для защиты огневых точек, и сбрасываемые блоками с Пакета, высоко и очень быстро подпрыгивали, когда касались земли. Они стали причиной многих смертей и тяжелых ранений у тех несчастных, у которых не было времени добежать до укрытия».
«28 декабря 1953 патруль с Беатрис, направлявшийся на северо-запад, был атакован поблизости от Бан Хим Лама, деревни, расположенной у подножья укреплений моих друзей-легионеров. Я подготовил раненных к эвакуации в госпиталь Ланессан, за исключением трех пленных вьетов, которых я оставил в бригаде по приказу КП. Я их перевязывал, когда два офицера 2 бюро в сопровождении переводчика, вошли в реанимацию. Они спросили, можно ли их (пленных -К-К) допрашивать. Тогда я и узнал, что среди них был кан бо, то есть политкомиссар, ши дои, лейтенант роты, и бо дои, рядовой.
Казалось, первый короткий допрос не дал результатов, и офицер 2 бюро спросил меня, можно ли транспортировать пленных в штаб. Их состояние вовсе не было тяжелым и я согласился на это тем охотнее, что мне не хотелось никаких жестокостей в своей части.»
«В январе <1954> мой друг, дантист Легалль, уехал по окончании своего контракта. Его заменил вьетнамский дантист Ле Ван Хо. Не знаю как он вошел в контакт со старостой тайской деревни, расположенной неподалеку от лагеря, рядом с Клодин. С помощью пиастров он организовал «временный брак» со старшей дочерью старосты.
Жакопен и я были приглашены на церемонию, которая закончилась банкетом, данным отцом новобрачной. Хотя не предвиделось никаких военных действий, одна машина осталась у бригады, чтоб предупредить нас в случае нужды
Свадебный ужин в хижине старосты был весьма оригинальным. В глубоких мисках лежал традиционный рис. В глубине единственной комнаты поджаривали на огромных противнях мясо, порезанное кубиками: курятину, утятину, свинину и буйволятину.
Староста сидел во главе стола на козлах. Каждый поочередно обслуживал сам себя и, что очевидно, все ели палочками. Все было восхитительно, атмосфера была тем более непринужденная, что мы без конца пили шум, рисовую водку, в маленьких кубках из бамбука. После употребления мсяса мы опустошали кубки с еще бОьшим удовольствием поскольку это мягкий алкоголь лился в глотки еще и для профилактики. Мы покинули хижину старосты навеселе. Нас окружали местные дети. Для всех это был праздник.
Возвращение в бригаду также было веселым. Мы сопроводили чету Ле Ван Хо до входа в их укрытие. Дантист покинет его только на третий день, тогда он попросит чтобы джип отвез его «жену» к ее отцу. Брак был совершен.
Он недолго был в Дьенбьенфу и вскоре был заменен капитаном мед.службы Риккарди.»
(Jean Thuriés «De Na San á Dien Bien Phu» из книги «Dien Bien Phu: trois médecins racontent»)
Тем не менее, кое-какие интересные наблюдения Тюрьес сделал. Выкладываю отрывки, посвященные его пребыванию в Дьенбьенфу в конце 1953 - начале 1954 гг.
Дьенбьенфу, центральная позиция.
«Рулоны колючей проволоки, прозванные «подушка факира», необходимые для защиты огневых точек, и сбрасываемые блоками с Пакета, высоко и очень быстро подпрыгивали, когда касались земли. Они стали причиной многих смертей и тяжелых ранений у тех несчастных, у которых не было времени добежать до укрытия».
«28 декабря 1953 патруль с Беатрис, направлявшийся на северо-запад, был атакован поблизости от Бан Хим Лама, деревни, расположенной у подножья укреплений моих друзей-легионеров. Я подготовил раненных к эвакуации в госпиталь Ланессан, за исключением трех пленных вьетов, которых я оставил в бригаде по приказу КП. Я их перевязывал, когда два офицера 2 бюро в сопровождении переводчика, вошли в реанимацию. Они спросили, можно ли их (пленных -К-К) допрашивать. Тогда я и узнал, что среди них был кан бо, то есть политкомиссар, ши дои, лейтенант роты, и бо дои, рядовой.
Казалось, первый короткий допрос не дал результатов, и офицер 2 бюро спросил меня, можно ли транспортировать пленных в штаб. Их состояние вовсе не было тяжелым и я согласился на это тем охотнее, что мне не хотелось никаких жестокостей в своей части.»
«В январе <1954> мой друг, дантист Легалль, уехал по окончании своего контракта. Его заменил вьетнамский дантист Ле Ван Хо. Не знаю как он вошел в контакт со старостой тайской деревни, расположенной неподалеку от лагеря, рядом с Клодин. С помощью пиастров он организовал «временный брак» со старшей дочерью старосты.
Жакопен и я были приглашены на церемонию, которая закончилась банкетом, данным отцом новобрачной. Хотя не предвиделось никаких военных действий, одна машина осталась у бригады, чтоб предупредить нас в случае нужды
Свадебный ужин в хижине старосты был весьма оригинальным. В глубоких мисках лежал традиционный рис. В глубине единственной комнаты поджаривали на огромных противнях мясо, порезанное кубиками: курятину, утятину, свинину и буйволятину.
Староста сидел во главе стола на козлах. Каждый поочередно обслуживал сам себя и, что очевидно, все ели палочками. Все было восхитительно, атмосфера была тем более непринужденная, что мы без конца пили шум, рисовую водку, в маленьких кубках из бамбука. После употребления мсяса мы опустошали кубки с еще бОьшим удовольствием поскольку это мягкий алкоголь лился в глотки еще и для профилактики. Мы покинули хижину старосты навеселе. Нас окружали местные дети. Для всех это был праздник.
Возвращение в бригаду также было веселым. Мы сопроводили чету Ле Ван Хо до входа в их укрытие. Дантист покинет его только на третий день, тогда он попросит чтобы джип отвез его «жену» к ее отцу. Брак был совершен.
Он недолго был в Дьенбьенфу и вскоре был заменен капитаном мед.службы Риккарди.»
(Jean Thuriés «De Na San á Dien Bien Phu» из книги «Dien Bien Phu: trois médecins racontent»)