Статья о Жане Сореле
Помните, спрашивала, как можно купить доступ к кино-журналу? Благодаря bravo055 я получила возможность прочитать статью о Жане Сореле. Ее я перевела и выкладываю, хотя, на мой взгляд, журналистка талантом явно не блещет. Если при чтении текста вам кажется, что вы картон жуете, то вам не кажется, так оно и есть. Я уж что могла, поправила.
Жан Сорель, актер-джентльмен
Бунюэль и Висконти 60 лет назад дали ему путевку в жизнь. С тех пор его живой взгляд и безумный шарм остаются запечатленными на пленке. В 82 года актер еще очаровывает молодое поколение, как в «Странных типах» Элизы Жирар.
Г. Одисино.
Опубликовано 27 мая 2017
Элегантность и обходительность делают мужчину. Жан Сорель встречает вас у двери лифта, затем садится в кресло, прямой, как буква I, лицом к импозантному дивану, обитому желтым бархатом. В этой просторной гостиной кажется, что церковь Сен-Сюльпис совсем рядом. На стенах - великолепные картины, какие только можно представить в семье, насчитывающей несколько веков. Глубоким голосом, иногда шутя, актер, сыгравший в 80 фильмах, треть из которых снималась в Италии, прыгает от одного воспоминания к другому, вызывая призраков великих людей, которых встречал. У Жана Сореля и в 82 года чеканные черты лица и живой взгляд синих, чуть посветлевших глаз (как мне кажется, там глаза всегда были серо-голубые и никакого синего даже близко не было -К-К). В противоположность ложной скромности, часто встречающейся у актеров, он всегда воспринимал свою красоту с прагматизмом: «Начиная с моего дебюта в 1959 я всегда чувствовал, что красивая внешность облегчает жизнь и помогает избегать бесконечного унижение. Но она же загоняет вас в амплуа герой-любовник, а их число обычно ограничено».
Он пропустил встречу с Висконти по поводу фильма «Рокко и его братья»
В 1966 году он воплотил образ несколько слащавого мужа Катрин Денев в «Дневной красавице» Луиса Бунюэля. Испанский режиссер заметил его в куда более скандальной роли инцестуозного брата Клаудии Кардинале в «Сандре» (французское название фильма «Туманные звезды Большой Медведицы» -К-К) Лукино Висконти. «Он не любил кино такого рода. Он сказал мне: «Я увидел вас в фильме Висконти. Все у вас получится!». Во время съемок Жан Сорель и Катрин Денев, обеспокоенные скабрезными диалогами, набрались храбрости и вошли в комнату, где дон Луис на расстоянии руководил съемками. Он молча выслушал их аргументы, а затем вежливо выставил актеров за дверь с тем же самым «У вас все получится». И, должно быть, у них и вправду получилось, поскольку вскоре Бунюэль предложил ему другую роль. «Христа, не больше, не меньше!» Но Сорель уже подписал контракт на съемки фильма в Риме. Он не вспомнил название, да и что за важность, если это было в Италии? «Там не устраивали пробы. Режиссеры просто звали вас, потому что именно вас они хотели. Все было просто. Ну и солнце, конечно…» Это самое прекрасное место в мире для этого актера, который был в ужасе от властных кинематографистов и предпочитал «талантливых людей, которые не воспринимают себя серьезно».
Самым деликатным из них был Висконти, отношения с которым Сорель начал с пропущенной встречи. В 1960-м он снимался в фильме «Это случилось в Риме» Мауро Болониньи. Однажды утром его агент предупредил, что режиссер «Чувства» хотел бы с ним встретиться в этот день в 16.00. «Понятное дело, что Мауро стал тянуть время и я пропустил встречу. Я только позже все понял: все итальянские режиссеры-гомосексуалисты друг друга ненавидели! А в то время Висконти только что порвал со своим сожителем Франко Дзефирелли, который был другом Болониньи». Что за фильм он упустил? «Рокко и его братья». Сожаления? Никаких. И невозможно вызвать в памяти вечное соперничество с Аленом Делоном: Сорель слишком хорошо воспитан, чтобы сравнивать себя с ним.
Четыре года спустя Висконти вспомнил о Сореле, собираясь снять «Сандру». «Когда меня ему представляли, его слуга сообщил, что месье граф (вообще, Висконти - герцог -К-К) ждет меня в своей спальне. Я, не будучи геем, несколько забеспокоился!» Сорель вспоминает детали, как будто это было вчера: «Он обожал красивые вещи, но содержал их в жутком беспорядке. Он был очень красивым. И он был похож на моего отца.» Несколько годами позже во время ужина Висконти в своей манере рассказал об этой первой встрече супруге Жана, актрисе Анне Марии Ферреро: «Твой дурак-муж испугался. Но кем он себя возомнил? Он жутко нервничал. Вот если бы я увидел его в форме парашютиста, я бы…»
Человек 80-х
Хорошо помня прошлое, он беззлобно шутит над тем, что упустил шанс у Луи Малля, который ему предпочел Жана-Марка Бори в «Любовниках» с Жанной Моро в 1958. Так же и с Новой Волной. Он охотно снялся бы у Шаброля, ибо весьма ценил этого человека. И ему пришлось ждать до 2016, чтобы сняться у режиссера-женщины. В «Странных типах» Элиза Жирар мечтала увидеть его в роли бывшего итальянского террориста, который стал библиотекарем в Париже. Лолита Шамма влюбилась в этого красивого таинственного мужчину. Этот опыт напомнил ему 1970-1980-е годы, когда молодые французские кинематографисты мечтали его снять: Андре Тешине («Сестры Бронте»), Бенуа Жако («Дети из шкафа», «Крылья голубки») и Поль Веккиали, который в 1985 дал ему роль сутенера в картине «Роза, роза, публичная девка». «Наконец-то роль извращенца! Мы снимали в доме Веккиали, а его сожитель, Малик Саад, ненавидел беспорядок, что оставался от съемок!». Но его память все время возвращается к безумным итальянским годам: к Рэкель Уэлч, которая плакала между сценами в «Ненасытных» Мауро Болониньи (конечно, из-за любви»), к его походу в суд из-за «порнографии» в скетче «Куклы» того же Болониньи. Там Сорель играл племянника кардинала, который в конце концов уступает искушению и входит в спальню Джины Лолобриджиды, лежащей голой в постели. «На самом деле Джина была невероятной скромницей, она носила боди телесного цвета!». Их защитником был «лучший адвокат в мире» Джованни Леоне (будущий президент Итальянской Республики), тем не менее, режиссер и два актера получили три месяца тюрьмы с отсрочкой приговора. Но теперь надо было избегать неприятностей. Сорель сбавил обороты dolce vita и теперь ездил со скоростью 20 км в час, сидя за рулем своего великолепного «Triumph bleue» (тут явно переносный смысл - К-К). Тогда он подружился с Мастрояни. Каждый раз, когда Марчелло бывал в Париже, двое мужчин встречались в кафе по утрам, чтобы прочесть газеты. «Какое чувство юмора! И под конец, когда он боролся с болезнью, какое достоинство!»
Настоящая фамилия Сореля - де Шьёсс де Комбо Рокбрюн. Во время интервью он все время отказывался говорить о своих аристократических корнях, которые журналистка беспардонно выявила в этой самой квартире, сфотографировав содержимое шкатулки, где его мать хранила памятные вещи его отца, погибшего как герой. Своей красотой он был обязан отцу, сраженному в 39 лет, которого он практически не знал. Жан Сорель великолепно стареет. Учитывая, что, прикидываясь легкомысленным, он никогда не выдавал себя за героя. Даже в кино.
Фотографии сделаны в 2016 и лежат на сайте https://www.gettyimages.com/
Оригинал на французском:
Jean Sorel, gentleman acteur
Buñuel et Visconti lui ont mis le pied à l'étrier il y a près de soixante ans. Depuis, ses yeux vifs et son allure folle impriment la pellicule. A 82 ans, le comédien séduit encore la jeune génération, comme dans “Drôles d'oiseaux”, d'Elise Girard
Par Guillemette Odicino
Réservé aux abonnés
Publié le 27 mai 2017 à 15h00
Mis à jour le 08 décembre 2020 à 04h20
L'élégance et la galanterie faites homme. Jean Sorel vous accueille à la porte de l'ascenseur, s'assoit ensuite dans un fauteuil, droit comme un I, face à l'imposant canapé en velours safran. Par les fenêtres du grand salon, l'église Saint-Sulpice semble à portée de main. Aux murs, de superbes tableaux, qu'on imagine dans la famille depuis des siècles. Le temps se suspend. De sa voix profonde, mais volontiers badine, le comédien aux quatre-vingts films - dont un bon tiers tourné en Italie -, de retour sur les écrans avec Drôles d'oiseaux, d'Elise Girard, saute d'un souvenir à l'autre, avec les fantômes de grands hommes à ses côtés. Jean Sorel a 82 ans, et toujours ses traits altiers, son regard vif d'un bleu roi légèrement délavé. Contrairement à la fausse modestie en vigueur chez les acteurs, il a toujours envisagé sa beauté avec pragmatisme : « Depuis mes débuts, en 1959, j'ai bien senti qu'un bon physique facilite les choses et vous évite des courbettes sans fin. Mais il vous cantonne, aussi, aux emplois de jeunes premiers, qui sont limités... »
Il a manqué le rendez-vous pour “Rocco et ses frères” de Visconti
En 1966, il incarne le mari « un peu mièvre » de Catherine ¬Deneuve dans Belle de jour, de Luis Buñuel. Le réalisateur espagnol l'avait remarqué dans le rôle, plus sulfureux, du frère incestueux de Claudia Cardinale dans Sandra, de Luchino Visconti. « Il n'aimait pas ce genre de cinéma. Il m'a dit : "Je vous ai vu dans le Visconti... Vous, ça va !" » Sur le tournage, inquiets de leurs dialogues « sommaires », Catherine ¬Deneuve et lui prennent leur courage à deux mains et se rendent dans la pièce où « Don Luis » suit les prises à distance. Sans un mot, il écoute leurs arguments, puis finit par les congédier gentiment avec le même « Vous, ça va... » sibyllin ! Cela devait aller, en effet, puisque Buñuel le recontacte peu de temps après pour un autre rôle : « Le Christ... rien que ça ! » Mais Sorel est déjà engagé sur un film à Rome. Il ne se souvient plus lequel, il en a tourné tant, et puis qu'importe, du moment que c'était l'Italie. « Là-bas, on ne passait pas d'essais. Les réalisateurs vous appelaient parce qu'ils vous voulaient. Tout était simple. Le soleil, sans doute... » Le plus bel endroit du monde pour cet acteur qui, déjà, a les cinéastes autoritaires en horreur et préfère « les hommes talentueux qui ne se prennent pas au sérieux ».
Le plus « délicieux » de tous reste Luchino Visconti, avec lequel Jean Sorel a commencé par... un rendez-vous manqué. En 1960, il tourne Ça s'est passé à Rome, de Mauro Bolognini. Un matin, son agent le prévient que le réalisateur de Senso aimerait le rencontrer le jour même à 16 heures. Il demande donc à Bolognini de le libérer plus tôt : « Evidemment, Mauro a fait traîner et j'ai loupé le rendez vous. Je n'ai compris que plus tard : tous les cinéastes homosexuels ita¬liens se détestaient ! A l'époque, Visconti venait de rompre avec son compagnon, Franco Zeffirelli, qui était un grand ami de ¬Bolognini ! » Le film manqué ? Rocco et ses frères. Des regrets ? Aucun. Inutile d'évoquer une concurrence éventuelle avec Alain Delon : Jean Sorel est trop bien éduqué pour se comparer à qui que ce soit.
Quatre ans plus tard, Visconti le rappelle pour Sandra. « Quand je me suis présenté, son valet m'a annoncé que Monsieur le comte m'attendait dans sa chambre. Moi qui ne suis pas gay, j'étais un peu inquiet ! » Il se souvient du décor com¬me si c'était hier : « Il adorait les beaux objets, mais les accumulait dans un merveilleux bordel. Il était extrêmement beau. Il ressemblait à mon père. » Quelques années plus tard, lors d'un dîner, Visconti raconte, à sa manière, cette première rencontre à l'épouse de Jean, l'actrice Anna Maria Ferrero : « Ton connard de mari a eu peur ! Mais pour qui se prend-il ? Il se monte la tête ! Si je l'avais vu dans sa tenue de parachutiste, il y a longtemps, là peut-être, j'aurais fait un geste... »
Homme des années 1980
Fort de ces souvenirs, il se fiche pas mal d'avoir loupé Louis Malle, qui lui préféra Jean-Marc Bory pour Les Amants, avec Jeanne Moreau, en 1958. Idem avec la Nouvelle Vague. Même s'il aurait volontiers tourné avec Chabrol, car il appréciait l'homme... Et il aura attendu 2016 avant d'être dirigé par une femme. Dans Drôles d'oiseaux, Elise Girard l'a rêvé en ancien terroriste italien reconverti en libraire à Paris. Un bel homme mystère dont la jeune Lolita Chammah tombe amoureuse. Cette expérience lui rappelle ses années 1970-1980, où de jeunes cinéastes français le désirèrent : André Téchiné (Les Soeurs Brontë), Benoit Jacquot (Les Enfants du placard, Les Ailes de la colombe) et Paul Vecchiali qui, en 1985, lui offre le rôle du proxénète dans Rosa la rose, fille publique. « Enfin un rôle pervers ! Nous tournions dans la propre maison de Vecchiali, et son compagnon, Malik Saad, détestait que le tournage mette du désordre ! » Mais sa mémoire revient toujours à ses folles années italiennes : Raquel Welch, qui pleurait entre chaque prise des Ogresses, de Mauro Bolognini (« sûrement un chagrin d'amour »), ou son passage au tribunal pour « pornographie » à cause d'un des sketchs des Poupées, du même Bolognini. Il y jouait le neveu d'un cardinal qui finissait par céder à la tentation en entrant dans la chambre de Gina Lollobrigida, nue sur son lit. « En fait, Gina était d'une pruderie incroyable et elle portait une combinaison intégrale couleur chair ! » Pourtant défendus par le « meilleur avocat du monde », Giovanni Leone (futur président de la République italienne !), le réalisateur et ses deux interprètes écopent de trois mois de prison avec sursis. Il faut se tenir à carreau, et Jean met la pédale douce sur la dolce vita, roulant à 20 à l'heure au volant de sa magnifique Triumph bleue. Il se lie aussi d'amitié avec Mastroianni. Chaque fois que Marcello réside à Paris, les deux hommes se retrouvent au café, le matin, pour lire les journaux. « Quel humour ! Et à la fin, quand il luttait contre la maladie, il était d'une telle noblesse... »
Le patronyme complet de Jean Sorel est Jean de Chieusses de Combaud Roquebrune. Il a toujours refusé de parler de ses origines aristocratiques depuis cet après-midi, à ses tout débuts, où, dans ce même appartement, un journaliste les révéla sans vergogne, se permettant de photographier le contenu du coffret où sa mère gardait précieusement des souvenirs de son père résistant, mort en héros. Sa beauté, il la doit à ce père fauché à 39 ans, qu'il n'a pratiquement pas connu. Jean Sorel, lui, a magnifiquement vieilli. En prenant garde, sous le couvert d'insouciance, de ne jamais se prendre pour un héros. Même au cinéma.
Жан Сорель, актер-джентльмен
Бунюэль и Висконти 60 лет назад дали ему путевку в жизнь. С тех пор его живой взгляд и безумный шарм остаются запечатленными на пленке. В 82 года актер еще очаровывает молодое поколение, как в «Странных типах» Элизы Жирар.
Г. Одисино.
Опубликовано 27 мая 2017
Элегантность и обходительность делают мужчину. Жан Сорель встречает вас у двери лифта, затем садится в кресло, прямой, как буква I, лицом к импозантному дивану, обитому желтым бархатом. В этой просторной гостиной кажется, что церковь Сен-Сюльпис совсем рядом. На стенах - великолепные картины, какие только можно представить в семье, насчитывающей несколько веков. Глубоким голосом, иногда шутя, актер, сыгравший в 80 фильмах, треть из которых снималась в Италии, прыгает от одного воспоминания к другому, вызывая призраков великих людей, которых встречал. У Жана Сореля и в 82 года чеканные черты лица и живой взгляд синих, чуть посветлевших глаз (как мне кажется, там глаза всегда были серо-голубые и никакого синего даже близко не было -К-К). В противоположность ложной скромности, часто встречающейся у актеров, он всегда воспринимал свою красоту с прагматизмом: «Начиная с моего дебюта в 1959 я всегда чувствовал, что красивая внешность облегчает жизнь и помогает избегать бесконечного унижение. Но она же загоняет вас в амплуа герой-любовник, а их число обычно ограничено».
Он пропустил встречу с Висконти по поводу фильма «Рокко и его братья»
В 1966 году он воплотил образ несколько слащавого мужа Катрин Денев в «Дневной красавице» Луиса Бунюэля. Испанский режиссер заметил его в куда более скандальной роли инцестуозного брата Клаудии Кардинале в «Сандре» (французское название фильма «Туманные звезды Большой Медведицы» -К-К) Лукино Висконти. «Он не любил кино такого рода. Он сказал мне: «Я увидел вас в фильме Висконти. Все у вас получится!». Во время съемок Жан Сорель и Катрин Денев, обеспокоенные скабрезными диалогами, набрались храбрости и вошли в комнату, где дон Луис на расстоянии руководил съемками. Он молча выслушал их аргументы, а затем вежливо выставил актеров за дверь с тем же самым «У вас все получится». И, должно быть, у них и вправду получилось, поскольку вскоре Бунюэль предложил ему другую роль. «Христа, не больше, не меньше!» Но Сорель уже подписал контракт на съемки фильма в Риме. Он не вспомнил название, да и что за важность, если это было в Италии? «Там не устраивали пробы. Режиссеры просто звали вас, потому что именно вас они хотели. Все было просто. Ну и солнце, конечно…» Это самое прекрасное место в мире для этого актера, который был в ужасе от властных кинематографистов и предпочитал «талантливых людей, которые не воспринимают себя серьезно».
Самым деликатным из них был Висконти, отношения с которым Сорель начал с пропущенной встречи. В 1960-м он снимался в фильме «Это случилось в Риме» Мауро Болониньи. Однажды утром его агент предупредил, что режиссер «Чувства» хотел бы с ним встретиться в этот день в 16.00. «Понятное дело, что Мауро стал тянуть время и я пропустил встречу. Я только позже все понял: все итальянские режиссеры-гомосексуалисты друг друга ненавидели! А в то время Висконти только что порвал со своим сожителем Франко Дзефирелли, который был другом Болониньи». Что за фильм он упустил? «Рокко и его братья». Сожаления? Никаких. И невозможно вызвать в памяти вечное соперничество с Аленом Делоном: Сорель слишком хорошо воспитан, чтобы сравнивать себя с ним.
Четыре года спустя Висконти вспомнил о Сореле, собираясь снять «Сандру». «Когда меня ему представляли, его слуга сообщил, что месье граф (вообще, Висконти - герцог -К-К) ждет меня в своей спальне. Я, не будучи геем, несколько забеспокоился!» Сорель вспоминает детали, как будто это было вчера: «Он обожал красивые вещи, но содержал их в жутком беспорядке. Он был очень красивым. И он был похож на моего отца.» Несколько годами позже во время ужина Висконти в своей манере рассказал об этой первой встрече супруге Жана, актрисе Анне Марии Ферреро: «Твой дурак-муж испугался. Но кем он себя возомнил? Он жутко нервничал. Вот если бы я увидел его в форме парашютиста, я бы…»
Человек 80-х
Хорошо помня прошлое, он беззлобно шутит над тем, что упустил шанс у Луи Малля, который ему предпочел Жана-Марка Бори в «Любовниках» с Жанной Моро в 1958. Так же и с Новой Волной. Он охотно снялся бы у Шаброля, ибо весьма ценил этого человека. И ему пришлось ждать до 2016, чтобы сняться у режиссера-женщины. В «Странных типах» Элиза Жирар мечтала увидеть его в роли бывшего итальянского террориста, который стал библиотекарем в Париже. Лолита Шамма влюбилась в этого красивого таинственного мужчину. Этот опыт напомнил ему 1970-1980-е годы, когда молодые французские кинематографисты мечтали его снять: Андре Тешине («Сестры Бронте»), Бенуа Жако («Дети из шкафа», «Крылья голубки») и Поль Веккиали, который в 1985 дал ему роль сутенера в картине «Роза, роза, публичная девка». «Наконец-то роль извращенца! Мы снимали в доме Веккиали, а его сожитель, Малик Саад, ненавидел беспорядок, что оставался от съемок!». Но его память все время возвращается к безумным итальянским годам: к Рэкель Уэлч, которая плакала между сценами в «Ненасытных» Мауро Болониньи (конечно, из-за любви»), к его походу в суд из-за «порнографии» в скетче «Куклы» того же Болониньи. Там Сорель играл племянника кардинала, который в конце концов уступает искушению и входит в спальню Джины Лолобриджиды, лежащей голой в постели. «На самом деле Джина была невероятной скромницей, она носила боди телесного цвета!». Их защитником был «лучший адвокат в мире» Джованни Леоне (будущий президент Итальянской Республики), тем не менее, режиссер и два актера получили три месяца тюрьмы с отсрочкой приговора. Но теперь надо было избегать неприятностей. Сорель сбавил обороты dolce vita и теперь ездил со скоростью 20 км в час, сидя за рулем своего великолепного «Triumph bleue» (тут явно переносный смысл - К-К). Тогда он подружился с Мастрояни. Каждый раз, когда Марчелло бывал в Париже, двое мужчин встречались в кафе по утрам, чтобы прочесть газеты. «Какое чувство юмора! И под конец, когда он боролся с болезнью, какое достоинство!»
Настоящая фамилия Сореля - де Шьёсс де Комбо Рокбрюн. Во время интервью он все время отказывался говорить о своих аристократических корнях, которые журналистка беспардонно выявила в этой самой квартире, сфотографировав содержимое шкатулки, где его мать хранила памятные вещи его отца, погибшего как герой. Своей красотой он был обязан отцу, сраженному в 39 лет, которого он практически не знал. Жан Сорель великолепно стареет. Учитывая, что, прикидываясь легкомысленным, он никогда не выдавал себя за героя. Даже в кино.
Фотографии сделаны в 2016 и лежат на сайте https://www.gettyimages.com/
Оригинал на французском:
Jean Sorel, gentleman acteur
Buñuel et Visconti lui ont mis le pied à l'étrier il y a près de soixante ans. Depuis, ses yeux vifs et son allure folle impriment la pellicule. A 82 ans, le comédien séduit encore la jeune génération, comme dans “Drôles d'oiseaux”, d'Elise Girard
Par Guillemette Odicino
Réservé aux abonnés
Publié le 27 mai 2017 à 15h00
Mis à jour le 08 décembre 2020 à 04h20
L'élégance et la galanterie faites homme. Jean Sorel vous accueille à la porte de l'ascenseur, s'assoit ensuite dans un fauteuil, droit comme un I, face à l'imposant canapé en velours safran. Par les fenêtres du grand salon, l'église Saint-Sulpice semble à portée de main. Aux murs, de superbes tableaux, qu'on imagine dans la famille depuis des siècles. Le temps se suspend. De sa voix profonde, mais volontiers badine, le comédien aux quatre-vingts films - dont un bon tiers tourné en Italie -, de retour sur les écrans avec Drôles d'oiseaux, d'Elise Girard, saute d'un souvenir à l'autre, avec les fantômes de grands hommes à ses côtés. Jean Sorel a 82 ans, et toujours ses traits altiers, son regard vif d'un bleu roi légèrement délavé. Contrairement à la fausse modestie en vigueur chez les acteurs, il a toujours envisagé sa beauté avec pragmatisme : « Depuis mes débuts, en 1959, j'ai bien senti qu'un bon physique facilite les choses et vous évite des courbettes sans fin. Mais il vous cantonne, aussi, aux emplois de jeunes premiers, qui sont limités... »
Il a manqué le rendez-vous pour “Rocco et ses frères” de Visconti
En 1966, il incarne le mari « un peu mièvre » de Catherine ¬Deneuve dans Belle de jour, de Luis Buñuel. Le réalisateur espagnol l'avait remarqué dans le rôle, plus sulfureux, du frère incestueux de Claudia Cardinale dans Sandra, de Luchino Visconti. « Il n'aimait pas ce genre de cinéma. Il m'a dit : "Je vous ai vu dans le Visconti... Vous, ça va !" » Sur le tournage, inquiets de leurs dialogues « sommaires », Catherine ¬Deneuve et lui prennent leur courage à deux mains et se rendent dans la pièce où « Don Luis » suit les prises à distance. Sans un mot, il écoute leurs arguments, puis finit par les congédier gentiment avec le même « Vous, ça va... » sibyllin ! Cela devait aller, en effet, puisque Buñuel le recontacte peu de temps après pour un autre rôle : « Le Christ... rien que ça ! » Mais Sorel est déjà engagé sur un film à Rome. Il ne se souvient plus lequel, il en a tourné tant, et puis qu'importe, du moment que c'était l'Italie. « Là-bas, on ne passait pas d'essais. Les réalisateurs vous appelaient parce qu'ils vous voulaient. Tout était simple. Le soleil, sans doute... » Le plus bel endroit du monde pour cet acteur qui, déjà, a les cinéastes autoritaires en horreur et préfère « les hommes talentueux qui ne se prennent pas au sérieux ».
Le plus « délicieux » de tous reste Luchino Visconti, avec lequel Jean Sorel a commencé par... un rendez-vous manqué. En 1960, il tourne Ça s'est passé à Rome, de Mauro Bolognini. Un matin, son agent le prévient que le réalisateur de Senso aimerait le rencontrer le jour même à 16 heures. Il demande donc à Bolognini de le libérer plus tôt : « Evidemment, Mauro a fait traîner et j'ai loupé le rendez vous. Je n'ai compris que plus tard : tous les cinéastes homosexuels ita¬liens se détestaient ! A l'époque, Visconti venait de rompre avec son compagnon, Franco Zeffirelli, qui était un grand ami de ¬Bolognini ! » Le film manqué ? Rocco et ses frères. Des regrets ? Aucun. Inutile d'évoquer une concurrence éventuelle avec Alain Delon : Jean Sorel est trop bien éduqué pour se comparer à qui que ce soit.
Quatre ans plus tard, Visconti le rappelle pour Sandra. « Quand je me suis présenté, son valet m'a annoncé que Monsieur le comte m'attendait dans sa chambre. Moi qui ne suis pas gay, j'étais un peu inquiet ! » Il se souvient du décor com¬me si c'était hier : « Il adorait les beaux objets, mais les accumulait dans un merveilleux bordel. Il était extrêmement beau. Il ressemblait à mon père. » Quelques années plus tard, lors d'un dîner, Visconti raconte, à sa manière, cette première rencontre à l'épouse de Jean, l'actrice Anna Maria Ferrero : « Ton connard de mari a eu peur ! Mais pour qui se prend-il ? Il se monte la tête ! Si je l'avais vu dans sa tenue de parachutiste, il y a longtemps, là peut-être, j'aurais fait un geste... »
Homme des années 1980
Fort de ces souvenirs, il se fiche pas mal d'avoir loupé Louis Malle, qui lui préféra Jean-Marc Bory pour Les Amants, avec Jeanne Moreau, en 1958. Idem avec la Nouvelle Vague. Même s'il aurait volontiers tourné avec Chabrol, car il appréciait l'homme... Et il aura attendu 2016 avant d'être dirigé par une femme. Dans Drôles d'oiseaux, Elise Girard l'a rêvé en ancien terroriste italien reconverti en libraire à Paris. Un bel homme mystère dont la jeune Lolita Chammah tombe amoureuse. Cette expérience lui rappelle ses années 1970-1980, où de jeunes cinéastes français le désirèrent : André Téchiné (Les Soeurs Brontë), Benoit Jacquot (Les Enfants du placard, Les Ailes de la colombe) et Paul Vecchiali qui, en 1985, lui offre le rôle du proxénète dans Rosa la rose, fille publique. « Enfin un rôle pervers ! Nous tournions dans la propre maison de Vecchiali, et son compagnon, Malik Saad, détestait que le tournage mette du désordre ! » Mais sa mémoire revient toujours à ses folles années italiennes : Raquel Welch, qui pleurait entre chaque prise des Ogresses, de Mauro Bolognini (« sûrement un chagrin d'amour »), ou son passage au tribunal pour « pornographie » à cause d'un des sketchs des Poupées, du même Bolognini. Il y jouait le neveu d'un cardinal qui finissait par céder à la tentation en entrant dans la chambre de Gina Lollobrigida, nue sur son lit. « En fait, Gina était d'une pruderie incroyable et elle portait une combinaison intégrale couleur chair ! » Pourtant défendus par le « meilleur avocat du monde », Giovanni Leone (futur président de la République italienne !), le réalisateur et ses deux interprètes écopent de trois mois de prison avec sursis. Il faut se tenir à carreau, et Jean met la pédale douce sur la dolce vita, roulant à 20 à l'heure au volant de sa magnifique Triumph bleue. Il se lie aussi d'amitié avec Mastroianni. Chaque fois que Marcello réside à Paris, les deux hommes se retrouvent au café, le matin, pour lire les journaux. « Quel humour ! Et à la fin, quand il luttait contre la maladie, il était d'une telle noblesse... »
Le patronyme complet de Jean Sorel est Jean de Chieusses de Combaud Roquebrune. Il a toujours refusé de parler de ses origines aristocratiques depuis cet après-midi, à ses tout débuts, où, dans ce même appartement, un journaliste les révéla sans vergogne, se permettant de photographier le contenu du coffret où sa mère gardait précieusement des souvenirs de son père résistant, mort en héros. Sa beauté, il la doit à ce père fauché à 39 ans, qu'il n'a pratiquement pas connu. Jean Sorel, lui, a magnifiquement vieilli. En prenant garde, sous le couvert d'insouciance, de ne jamais se prendre pour un héros. Même au cinéma.