"Нам не так уж долго осталось быть здесь вместе"
Помните мой прошлогодний отчет, в котором я с ума сходила по ролевикам? http://catflat.livejournal.com/2015/09/28/
Санаторий "Ладушки". Перезагрузка. Мастера игры обещают Вack in USSR, атмосферу пионерского лагеря и оживающих детских страшилок, сдобренных инкарнацией игры "Бесконечное лето", книгой Мириам Петросян "Дом, в котором" и какого-то русского сериала про детей-убийц. Я успеваю заскочить в уходящий поезд - с мобильного интернета где-то между Телави и Тбилиси подаю заявку, и мне достается роль Тани "Пираньи" из интерната "Заря" и стаи Щук. Подготовиться толком я не успела, во вторник приехала автостопом домой, в пятницу с квадратной головой отправилась в лагерь неподалеку от Уфы и прямиком в 1986 год.
Стая моя оказалась невероятно крутой. Свежеобретенный сторож-дед - отставным КГБшником с полным отрядом пионеров-головорезов в кулаке. Но мурашки по ногам и рукам у меня бегут не от этого, и даже не от сказочного ритуала общения с Великой Щукой, не от слезоточивой беседы с мальчиком, застрелившем моего отца, не от искрометных танцев с американскими скаутами и ночной чертовщины... Я до сих пор тащусь от хрупкой девушки с волевым подбородком.
- Привет, я Щука, ты не помнишь меня? - сказала она. - В одном из миров мы с тобой были близнецами, а когда ты умирала, я переселила твое сознание в тело другого человека.
По законам игры после этого я должна была открыть один из конвертов и действовать согласно тому, что там написано. Но я итак знала, что это правда. Это то, что ролевики называют "ОБВМно" - то есть вжиться и ощутить эмоции, проникнуться ситуацией и реагировать как персонаж. А может, каждый вкладывает сюда что-то свое. Я смотрела на Щуку и думала: "Какое счастье, что мы снова вместе. Уж теперь мы точно не потеряемся, нас не разнесет по перекресткам миров, я буду всегда бежать, держа ее за руку, выдергивая ее из передряг, потому что она святая".
Вот она посередине между близнецами Тимом и Муром
- Я должна увести вас, свою стаю туда, где мы будем богами, с помощью магии слов мы станем творить новую реальность. Ты разве не помнишь? В том мире я была Смертью, а ты огромным Чудовищем, а наш брат Ангелом, - говорила она. А ее сияющая стремительная воля придавала этим фантазиям такую силу и страсть, что мне было все равно на то, что остальные считали ее чокнутой, обижали и посылали. Синдром Мессии и Кассандры в одном крохотном теле, маленькая Данко с горящим сердцем. Сестра. Я могла найти ее по запаху, тонкому аромату гвоздики, я хватала ее поперек туловища и закрывала своим телом от лап сумасшедших воспитателей и неведомой ебаной хуйни, которую тут называли просто НЕХами. Мы даже уснули в одной постели.
Она не вспомнила, кто я, когда проснулась. Весь день я ходила потерянная, будто жизнь сначала приобрела смысл, а потом потеряла. Признаться, я помню Щуку с первых Ладушек, где она играла слепую. Я просто смотрела со стороны, нифига не понимала, но тащилась. Я не могла понять, где кончается персонаж, и начинается личность.
"Ладушки" меж тем жили своей жизнью: директор прятал по карманам бухлишко, по кустам шарились то неправильно брошенные дятлы, то ежики, то чмошники. Психолог из частей тел собирал Франкенштейна и идеального пионера. Звонкая преподавательница искусств оглушала пинеров ударом блокнотика и повторствовала созданию секты "Радужный Ленин" (я там научилась рисовать Ленина!), уборщица Тетя Паша крутила шарманку и рисовала кровью отпечатки рук и зеленые пенисы на зеркалах. Мои Щуки обсуждали как сделать аборт беременной школьницы и считали, сколько еще "кисок в зоне риска". Я повздорила с физкультурником на предмет игрового и неигрового рукоприкладства и ебнула его с размаху тростью по руке. Все ждали ночи.
А когда ночь наступила, стало ясно, что выбраться из корпуса и пойти шарахаться по темному лесу, где происходило все самое интересное, я не могу - меня постоянно загоняют то преподаватели, то вконец оборзевшие пионеры-убийцы. Щука снова все вспомнила, и внезапно куда-то исчезла. Найти ее я не могла, беспокойство во мне боролось с сонливостью, а Пиранья с Нурией Камиловной.
Пиранья кричала:
- Она там пропадает, у нее же нет инстинкта самосохранения, она умрет и всем будет наплевать! Никто не спасет ее!
Нурия Камиловна загибала на руке пальцы, перечисляя все минусы еще одной бессонной ночи:
- Четвертая бесонная ночь подряд это дряблая кожа, круги под глазами, истощение нервной системы...
Я легла спать, а с утра узнала, что Щука умерла. Она отдала по части своей крови за каждого, кто смог пройти на ту сторону Изнанки. Отдала все, что имела за каких-то посторонних людей, хотя рядом должна была быть я. Веддика, которая играла Щуку, плакала. Я не плакала, нет, но два дня ходила грустная, как человек, которому показали кусочек Нарнии, а потом закрыли навсегда, а потом она постучала ко мне в друзья.
И, вроде бы, все закончилось, ее персонаж мертв, следующие "Ладушки" под большим вопросом, но мы кидаем друг другу песни, и я чувствую, что когда рассказываю о ней, мурашки бегут по ногам, поднимаются на бедра и предплечья. А мурашки никогда не обманывают, и сейчас меня питает энергией и силой эта мощная воля, заключенная в теле такой маленькой и нежной девушки, без союзников и ресурсов, без друзей и оружия, кидающей себя на алтарь так безвоздмездно, что это пылает вдохновением внутри меня. Спасибо, сестра.
Санаторий "Ладушки". Перезагрузка. Мастера игры обещают Вack in USSR, атмосферу пионерского лагеря и оживающих детских страшилок, сдобренных инкарнацией игры "Бесконечное лето", книгой Мириам Петросян "Дом, в котором" и какого-то русского сериала про детей-убийц. Я успеваю заскочить в уходящий поезд - с мобильного интернета где-то между Телави и Тбилиси подаю заявку, и мне достается роль Тани "Пираньи" из интерната "Заря" и стаи Щук. Подготовиться толком я не успела, во вторник приехала автостопом домой, в пятницу с квадратной головой отправилась в лагерь неподалеку от Уфы и прямиком в 1986 год.
Стая моя оказалась невероятно крутой. Свежеобретенный сторож-дед - отставным КГБшником с полным отрядом пионеров-головорезов в кулаке. Но мурашки по ногам и рукам у меня бегут не от этого, и даже не от сказочного ритуала общения с Великой Щукой, не от слезоточивой беседы с мальчиком, застрелившем моего отца, не от искрометных танцев с американскими скаутами и ночной чертовщины... Я до сих пор тащусь от хрупкой девушки с волевым подбородком.
- Привет, я Щука, ты не помнишь меня? - сказала она. - В одном из миров мы с тобой были близнецами, а когда ты умирала, я переселила твое сознание в тело другого человека.
По законам игры после этого я должна была открыть один из конвертов и действовать согласно тому, что там написано. Но я итак знала, что это правда. Это то, что ролевики называют "ОБВМно" - то есть вжиться и ощутить эмоции, проникнуться ситуацией и реагировать как персонаж. А может, каждый вкладывает сюда что-то свое. Я смотрела на Щуку и думала: "Какое счастье, что мы снова вместе. Уж теперь мы точно не потеряемся, нас не разнесет по перекресткам миров, я буду всегда бежать, держа ее за руку, выдергивая ее из передряг, потому что она святая".
Вот она посередине между близнецами Тимом и Муром
- Я должна увести вас, свою стаю туда, где мы будем богами, с помощью магии слов мы станем творить новую реальность. Ты разве не помнишь? В том мире я была Смертью, а ты огромным Чудовищем, а наш брат Ангелом, - говорила она. А ее сияющая стремительная воля придавала этим фантазиям такую силу и страсть, что мне было все равно на то, что остальные считали ее чокнутой, обижали и посылали. Синдром Мессии и Кассандры в одном крохотном теле, маленькая Данко с горящим сердцем. Сестра. Я могла найти ее по запаху, тонкому аромату гвоздики, я хватала ее поперек туловища и закрывала своим телом от лап сумасшедших воспитателей и неведомой ебаной хуйни, которую тут называли просто НЕХами. Мы даже уснули в одной постели.
Она не вспомнила, кто я, когда проснулась. Весь день я ходила потерянная, будто жизнь сначала приобрела смысл, а потом потеряла. Признаться, я помню Щуку с первых Ладушек, где она играла слепую. Я просто смотрела со стороны, нифига не понимала, но тащилась. Я не могла понять, где кончается персонаж, и начинается личность.
"Ладушки" меж тем жили своей жизнью: директор прятал по карманам бухлишко, по кустам шарились то неправильно брошенные дятлы, то ежики, то чмошники. Психолог из частей тел собирал Франкенштейна и идеального пионера. Звонкая преподавательница искусств оглушала пинеров ударом блокнотика и повторствовала созданию секты "Радужный Ленин" (я там научилась рисовать Ленина!), уборщица Тетя Паша крутила шарманку и рисовала кровью отпечатки рук и зеленые пенисы на зеркалах. Мои Щуки обсуждали как сделать аборт беременной школьницы и считали, сколько еще "кисок в зоне риска". Я повздорила с физкультурником на предмет игрового и неигрового рукоприкладства и ебнула его с размаху тростью по руке. Все ждали ночи.
А когда ночь наступила, стало ясно, что выбраться из корпуса и пойти шарахаться по темному лесу, где происходило все самое интересное, я не могу - меня постоянно загоняют то преподаватели, то вконец оборзевшие пионеры-убийцы. Щука снова все вспомнила, и внезапно куда-то исчезла. Найти ее я не могла, беспокойство во мне боролось с сонливостью, а Пиранья с Нурией Камиловной.
Пиранья кричала:
- Она там пропадает, у нее же нет инстинкта самосохранения, она умрет и всем будет наплевать! Никто не спасет ее!
Нурия Камиловна загибала на руке пальцы, перечисляя все минусы еще одной бессонной ночи:
- Четвертая бесонная ночь подряд это дряблая кожа, круги под глазами, истощение нервной системы...
Я легла спать, а с утра узнала, что Щука умерла. Она отдала по части своей крови за каждого, кто смог пройти на ту сторону Изнанки. Отдала все, что имела за каких-то посторонних людей, хотя рядом должна была быть я. Веддика, которая играла Щуку, плакала. Я не плакала, нет, но два дня ходила грустная, как человек, которому показали кусочек Нарнии, а потом закрыли навсегда, а потом она постучала ко мне в друзья.
И, вроде бы, все закончилось, ее персонаж мертв, следующие "Ладушки" под большим вопросом, но мы кидаем друг другу песни, и я чувствую, что когда рассказываю о ней, мурашки бегут по ногам, поднимаются на бедра и предплечья. А мурашки никогда не обманывают, и сейчас меня питает энергией и силой эта мощная воля, заключенная в теле такой маленькой и нежной девушки, без союзников и ресурсов, без друзей и оружия, кидающей себя на алтарь так безвоздмездно, что это пылает вдохновением внутри меня. Спасибо, сестра.