Draugur
Бесконечной полярной ночью Норманн Гюннмарссон возвращался от друзей. Друзья оказались настолько гостеприимны, что Норманн спьяну потерял дорогу и после часовых плутаний вышел к чужой ферме. Хозяин фермы - косматый мужичок в халате и колпаке - без расспросов впустил во двор нетрезвого человека:
- Пожалуйте, в амбар! - фермер потопал по расчищенной от снега дорожке вокруг дома. - Сейчас отогреетесь, покушаете и выспитесь.
- Почему в амбар? - обиделся Норманн. - Я так плохо выгляжу?
- Конечно, можете ночевать в доме, но учтите, там обитают привидения! - фермер посмотрел в сторону дома беззащитным, как у лемминга, взглядом. - Поэтому я, и моя жена, и мои два сына и три дочери, их жены и мужья спим в амбаре.
- А я ничего не боюсь! - заявил Норманн с хмельным бесстрашием. - Впускайте!
Пробило полночь. По углам зловеще зашуршало, за стеной кто-то жалобно застонал и в комнату вплыл старик в трико и на коньках. Чуть менее косматый, чем владелец дома. Норманн понял, что не так страшны привидения, как те, кто в них верит.
- Приветствую тебя, дорогой Норманн! - прохрипел полупрозрачный старик.
- Ты кто? - спросил его Норманн. - Привидение?
- И привидение тоже. А вообще я прадед твой Агнар Тормарсон. Ты, конечно, молодчик, что не убоялся меня. На нашем генеалогическом дереве над храбрецом храбрец и под храбрецом храбрец и по обеим сторонам храбрецы.
- Значит, прадедуля, ты никогда не испытывал страха? - Норманн недоверчиво глянул на покойного родственника.
- Каюсь, был случай, когда мне стало страшно жить. Купил на свою беду в магазине книжку некоего Лёни Шмуца под названием «Рассказы про одного дядю» и вот что там прочитал:
Дядя и самурай
Один дядя сидел в полосатых трусах на кухне и пил водку. Очень хорошо было дяде, потому что он выпил две бутылки, а еще потому, что две бутылки еще оставалось. И вот, хлебнув из новой бутылки, дядя заметил в дверном проеме самурая. Самурай размахивал катаной, вертляво подпрыгивал и сыпал страшными ругательствами по-японски. Дядя от испуга икнул, полез под стол, прихватив с собой недопитую бутылку, и вдруг понял, что умер. Умер от обиды, что никому не было его жалко.
Закончив рассказ, косматый старик исчез. А его коньки остались лежать на полу. Норманн, бледный как аскарида, взял эти коньки и побежал на каток, чтобы как можно скорее заняться фигурным катанием. Говорят, что помогает.
- Пожалуйте, в амбар! - фермер потопал по расчищенной от снега дорожке вокруг дома. - Сейчас отогреетесь, покушаете и выспитесь.
- Почему в амбар? - обиделся Норманн. - Я так плохо выгляжу?
- Конечно, можете ночевать в доме, но учтите, там обитают привидения! - фермер посмотрел в сторону дома беззащитным, как у лемминга, взглядом. - Поэтому я, и моя жена, и мои два сына и три дочери, их жены и мужья спим в амбаре.
- А я ничего не боюсь! - заявил Норманн с хмельным бесстрашием. - Впускайте!
Пробило полночь. По углам зловеще зашуршало, за стеной кто-то жалобно застонал и в комнату вплыл старик в трико и на коньках. Чуть менее косматый, чем владелец дома. Норманн понял, что не так страшны привидения, как те, кто в них верит.
- Приветствую тебя, дорогой Норманн! - прохрипел полупрозрачный старик.
- Ты кто? - спросил его Норманн. - Привидение?
- И привидение тоже. А вообще я прадед твой Агнар Тормарсон. Ты, конечно, молодчик, что не убоялся меня. На нашем генеалогическом дереве над храбрецом храбрец и под храбрецом храбрец и по обеим сторонам храбрецы.
- Значит, прадедуля, ты никогда не испытывал страха? - Норманн недоверчиво глянул на покойного родственника.
- Каюсь, был случай, когда мне стало страшно жить. Купил на свою беду в магазине книжку некоего Лёни Шмуца под названием «Рассказы про одного дядю» и вот что там прочитал:
Дядя и самурай
Один дядя сидел в полосатых трусах на кухне и пил водку. Очень хорошо было дяде, потому что он выпил две бутылки, а еще потому, что две бутылки еще оставалось. И вот, хлебнув из новой бутылки, дядя заметил в дверном проеме самурая. Самурай размахивал катаной, вертляво подпрыгивал и сыпал страшными ругательствами по-японски. Дядя от испуга икнул, полез под стол, прихватив с собой недопитую бутылку, и вдруг понял, что умер. Умер от обиды, что никому не было его жалко.
Закончив рассказ, косматый старик исчез. А его коньки остались лежать на полу. Норманн, бледный как аскарида, взял эти коньки и побежал на каток, чтобы как можно скорее заняться фигурным катанием. Говорят, что помогает.