Сонеты Цурэна
"Румата навсегда запомнил его, иссиня-бледного от пьянства, как он стоит, вцепившись тонкими руками в ванты, на палубе уходящего корабля и звонким, молодым голосом выкрикивает свой прощальный сонет «Как лист увядший падает на душу»."
"Трудно быть богом", Аркадий и Борис Стругацкие, 1964
ПОРА ПРОЩАТЬСЯ
Ирина Шубина (Москва)
Как лист увядший падает на душу,
Как дождь с размаху хлещет по стене...
Пора прощаться. Этот мир недужен,
Иль дело в нас, но только счастья нет.
Пора прощаться, уходить вовне,
На волю, вон отсюда, прочь, наружу,
Надеясь этой выходкой нарушить
Условье равновесия теней
И вырваться из зыбкой паутины.
Но счастья нет. Чужие палестины
Иль наши - все равно. Земля людей
Пропитана осеннею печалью.
Мир на исходе, а октябрь в начале,
И льется долгий дождь, и тает день.
***
А ОТ СЕБЯ МНЕ НИКУДА НЕ ДЕТЬСЯ...
А Е Ф (Елена Асенчик, Витебск)
Как лист увядший, падает на душу
немое ощущение бессилья:
пустивший корни - потеряет крылья;
ушедший в море - потеряет сушу...
Рисует ночь на выкрашенном тушью
бессонном небе судьбы - звёздной пылью.
Там и моя - исполнившейся былью...
Закон потерь ни вздохом не нарушив,
теряю бытие в обмен на небыль -
тот мир, где ни один живущий не был...
От вас уйду. И памятью скупой
кому-нибудь (а вдруг!) встревожу сердце!
А от себя мне никуда не деться:
и в никуда я ухожу - собой..."
***
"...И так светлы в безумии своем,
Как будто мы до цели доплывем." (Татьяна Луговская)
В 1964 году в Советском Союзе неожидано даже для самых продвинутых литературоведов появился новый вид сонета. Подобно сонетам "наверле" или "итальянскому", он имел свои правила и ограничения. Основное состояло в том, что он должен был содержать строку: "Как лист увядший падает на душу...". Назывался этот вид сонета - "Сонет Цурэна".
Взято отсюда.
Это то, что я всегда любила, но постоянно забывала. Лист падает, и время бежит, а мы занимаемся будничными делами и забываем, уходим, не думаем.
"Трудно быть богом", Аркадий и Борис Стругацкие, 1964
ПОРА ПРОЩАТЬСЯ
Ирина Шубина (Москва)
Как лист увядший падает на душу,
Как дождь с размаху хлещет по стене...
Пора прощаться. Этот мир недужен,
Иль дело в нас, но только счастья нет.
Пора прощаться, уходить вовне,
На волю, вон отсюда, прочь, наружу,
Надеясь этой выходкой нарушить
Условье равновесия теней
И вырваться из зыбкой паутины.
Но счастья нет. Чужие палестины
Иль наши - все равно. Земля людей
Пропитана осеннею печалью.
Мир на исходе, а октябрь в начале,
И льется долгий дождь, и тает день.
***
А ОТ СЕБЯ МНЕ НИКУДА НЕ ДЕТЬСЯ...
А Е Ф (Елена Асенчик, Витебск)
Как лист увядший, падает на душу
немое ощущение бессилья:
пустивший корни - потеряет крылья;
ушедший в море - потеряет сушу...
Рисует ночь на выкрашенном тушью
бессонном небе судьбы - звёздной пылью.
Там и моя - исполнившейся былью...
Закон потерь ни вздохом не нарушив,
теряю бытие в обмен на небыль -
тот мир, где ни один живущий не был...
От вас уйду. И памятью скупой
кому-нибудь (а вдруг!) встревожу сердце!
А от себя мне никуда не деться:
и в никуда я ухожу - собой..."
***
"...И так светлы в безумии своем,
Как будто мы до цели доплывем." (Татьяна Луговская)
В 1964 году в Советском Союзе неожидано даже для самых продвинутых литературоведов появился новый вид сонета. Подобно сонетам "наверле" или "итальянскому", он имел свои правила и ограничения. Основное состояло в том, что он должен был содержать строку: "Как лист увядший падает на душу...". Назывался этот вид сонета - "Сонет Цурэна".
Взято отсюда.
Это то, что я всегда любила, но постоянно забывала. Лист падает, и время бежит, а мы занимаемся будничными делами и забываем, уходим, не думаем.