Шум затих
Помню, как я в первый раз оказалась на совершенно пустой сцене, при пустом зале. Это было еще до премьеры "Ребекки". Глубокий вечер, театральный центр на Дубровке; в арт-кафе тихо кроят костюмы, в подвалах делают спинки кроватей, в репетиционной только что закончили разводить какие-то сцены, и актеры ушли домой. За стенами театра мороз, ночь, просвеченная оранжевыми фонарями, и ветер, гладящий сугробы.
Вход на сцену открыт. Зал погружен в темноту, посреди сцены лежит тусклое пятно дежурного света; я останавливаюсь прямо в нем, а потом сажусь по-турецки и замираю. Спят пыльные кулисы, что-то покряхтывает в глубине - возможно, рассыхается какая-то деревянная конструкция в холодном кармане. Театр не двигается, и даже отдаленные голоса из арт-кафе - просто часть тишины. Я сижу, молчу и смотрю.
В этот вечер я поняла: театр ждет. Он способен существовать сам по себе, набитый под завязку отголосками предыдущих спектаклей, подготовки к ним, страстей на сцене и за нею, стуком молотков и шепотом в гарнитурах. Но полной жизнью он живет, когда в него приходят; когда то, что происходит на сцене, переливается в зал, выплескивается туда, проникает внутрь других людей - и они уносят с собою это, искрящиеся, наполненные. Тогда театр сыто вздыхает и засыпает счастливым сном. До следующего раза.
В субботу я снова видела эту пустую сцену. Уже не ТЦ на Дубровке, а ДК "Маяк"; не так темно в зале, звукорежиссер тянет какие-то провода; только что установили помост, и он привыкает к новому месту, устраивается боками. Я сижу на его краешке, жмурюсь на лампы, зная, что завтра мы придем и наполним это место движением и звуком. А потом снова и снова, потому что театр - это не только сцена, подвалы, гримерки, лампы, провода. Это люди. Играть без стен можно; без людей - никак.
Наши люди ждут вас 24 марта, чтобы поделиться историей, знакомой с детства.
Встречи вКонтакте и на Фейсбуке
Вход на сцену открыт. Зал погружен в темноту, посреди сцены лежит тусклое пятно дежурного света; я останавливаюсь прямо в нем, а потом сажусь по-турецки и замираю. Спят пыльные кулисы, что-то покряхтывает в глубине - возможно, рассыхается какая-то деревянная конструкция в холодном кармане. Театр не двигается, и даже отдаленные голоса из арт-кафе - просто часть тишины. Я сижу, молчу и смотрю.
В этот вечер я поняла: театр ждет. Он способен существовать сам по себе, набитый под завязку отголосками предыдущих спектаклей, подготовки к ним, страстей на сцене и за нею, стуком молотков и шепотом в гарнитурах. Но полной жизнью он живет, когда в него приходят; когда то, что происходит на сцене, переливается в зал, выплескивается туда, проникает внутрь других людей - и они уносят с собою это, искрящиеся, наполненные. Тогда театр сыто вздыхает и засыпает счастливым сном. До следующего раза.
В субботу я снова видела эту пустую сцену. Уже не ТЦ на Дубровке, а ДК "Маяк"; не так темно в зале, звукорежиссер тянет какие-то провода; только что установили помост, и он привыкает к новому месту, устраивается боками. Я сижу на его краешке, жмурюсь на лампы, зная, что завтра мы придем и наполним это место движением и звуком. А потом снова и снова, потому что театр - это не только сцена, подвалы, гримерки, лампы, провода. Это люди. Играть без стен можно; без людей - никак.
Наши люди ждут вас 24 марта, чтобы поделиться историей, знакомой с детства.
Встречи вКонтакте и на Фейсбуке