О СТРАННОСТЯХ ЛЮБВИ. ИЗБИРАТЕЛЬНОЕ СРОДСТВО
У Гёте есть роман такой, 1809 года, Die Wahlverwandtschaften.
Переводится ещё как "Родство душ".
Ведь это - родство душ - самое главное в любви.
Впрочем, Шиллер ещё в 1799 году писал о "нежном химическом сродстве".
Это нам ещё больше подходит, потому что речь о химике.
Хотя теперь его знают больше как композитора - во всяком случае, огненные "Половецкие пляски" из "Князя Игоря" настоящий мировой хит.
Александр Бородин, перспективный молодой химик и музыкант-любитель (пока), встретил Екатерину Протопопову в Гейдельберге в 1861 году.
Девушка лечилась там от астмы.
Вернее, пыталась лечиться.
Кофе, травяные сигареты. Странно, да? Такие были доктора.
Катя Протопопова была очаровательна и очень музыкальна: абсолютный слух, прекрасная фортепианная техника, глубокое знание современной музыкальной культуры.
Они сразу влюбились друг в друга и решили пожениться.
Потом обвенчались.
И любили друг друга всю жизнь.
Банально, правда?
А на самом деле всё в их жизни сложилось очень странно.
Бородин вовсе не выдумывал образа идеальной жены, как делают многие женихи, не искал самую подходящую кандидатуру.
Наоборот, он считал, что его женой может быть только Катя, остальные варианты невозможны.
Потому как родство душ.
Только идиллии не вышло сразу.
Несмотря на горячую обоюдную любовь.
Катя была тяжело больна. Астма в те времена практически не лечилась, а кто хоть раз видел астматический приступ удушья, знает, как это опасно и мучительно.
К тому же прямо в Гейдельберге, в разгар романа, врачи обнаружили у Кати ещё и чахотку. Потребовалось срочно ехать туда, где климат посуше - в Италию.
Катя продолжила лечение в Пизе - да, там, где падающая башня - а вслед за девушкой отправился и жених.
Именно в Пизе Бородин сделал одно из самых своих знаменитых химических открытий - синтезировал фторооганическое соединение.
Что оказалось важным и для "уранового проекта" 1940-х, и для создания фреона (аэрозоли) и тефлона (от спутников до сковородок).
Потом Бородины, хотя и выезжали за границу для лечения Кати, жили в основном в России.
Очень необычная получилась у них семья.
Даже по теперешним временам.
Во-первых, это был типичный гостевой брак.
Бородин преподавал в Военно-медицинской академии в Петербурге и "подрабатывал" в других столичных заведениях.
Музыкальная карьера развивалась здесь же.
Бородин работал по 10 часов в день без перерыва. Как раньше выражались, на износ.
Других средств к существованию у семьи не было.
Но Катя со своей тяжёлой астмой могла выдержать в Петербурге только пару месяцев зимой, когда устанавливался сухой мороз.
Погода менялась - и она начинала задыхаться.
Тогда она срочно уезжала в родную Москву, где от отца-врача досталась в наследство крошечная двухкомнатная квартирка.
Чтобы воссоединиться с мужем, приходилось ждать лета.
Тогда в Подмосковье снималась дача - или снова предпринималась поездка за границу, к врачам.
Во-вторых, полное сродство у супругов было в отношении к быту.
Они оба были одинаково беспечны, нерасчётливы и безалаберны.
С приездом Кати и без того неустроенная петербургская квартира Бородина переворачивалась вверх дном.
Хозяйство приходило в окончательный беспорядок, зато всегда было полно гостей, нуждающихся студентов, просто "хороших людей" и бедолаг, которым негде приютиться.
Включая безвестных пьяниц и сумасшедших, которых Бородин развозил по больницам.
О собственных детях при болезнях Кати и речи не шло, но в доме воспитывались бедные девочки-сиротки, которых супруги считали родными..
"Женатые холостяки", как прозвали эту пару друзья, не соблюдали никаких правил и режимов, даже когда это грозило бедой.
Например, Катя много курила (правда, тогда ещё далеко не все врачи осознали вред этой привычки) и была типичной "совой", засыпая только под утро.
Наивно пыталась закаляться, расхаживая босиком по холодному полу.
В результате новые приступы, во время которых муж становился нежнейшей сиделкой.
Сам Бородин удивлял друзей тем, что мог спать "где попало и на чём угодно".
Если не был готов обед, он вовсе не обедал. А мог спокойно пообедать дважды.
Рассеянность и забывчивость Бородина вошла в анекдоты.
Как-то на границе на вопрос чиновника о жене он ничего не сумел ответить и вскричал:"Катя, ради Бога скажи, как тебя зовут!"
Посреди приятельского ужина в собственной квартире он мог вдруг засобираться на выход со словами: " Как хотите, а мне пора уже домой - у меня утром лекция".
Однажды, уходя, к своей двери он прикрепил записку для возможных посетителей "Буду через час. Бородин".
Вернувшись домой и почитав записку, он вышел и стал томиться у подъезда, бормоча:"Что делать, надо подождать".
Пока его не обнаружили там приятели и не водворили в дом.
Особой слабостью Бородиных были коты.
Друг семьи Николай Римский-Корсаков был горячим поклонником таланта Бородина и очень ценил поддержку Кати, так же, как он, боготворившей дар мужа.
А вот друзья-химики во главе с Менделеевым всячески старались, чтобы Бородин музыку бросил!
Римский-Ккосаков закончил Морской кадетский корпус, потом служил на флоте и привык к морскому порядку.
А вот порядки у Бородиных ввергали его в шок.
Вот что он вспоминал:
"Несколько поселившихся в квартире котов разгуливали по обеденному столу, залезали мордами в тарелки или без церемонии вскакивали сидящим на спину".
Имена и биографии котов сообщались гостям - всё это были трудные судьбы некогда обездоленных животных, которые нашли тёплый приют у Бородиных.
"Смотришь - кот вспрыгнул уже Александру Порфирьевичу на шею и, разлегшись на ней, немилосердно её греет. "Послушайте, милостивый государь, это уже из рук вон!" - говорит Бородин, но не шевелится, и кот благодушествует у него на шее".
Вот так - весело, бестолково, небогато, в трудах, затейливо, дружно - прожила эта пара почти четверть века.
Без ссор и разногласий, в полной гармонии.
Родство душ!
15 февраля 1887 года Бородин в своей петербургской квартире давал масленичную вечеринку для друзей.
Звучала музыка, много пели. Хозяин в красной рубашке лихо отплясывал русскую.
И вдруг упал.
Разрыв сердца.
Катя тогда была в Москве.
Через четыре мучительно беспросветных месяца Екатерина Бородина скончалась.
Разве могло быть иначе?
Переводится ещё как "Родство душ".
Ведь это - родство душ - самое главное в любви.
Впрочем, Шиллер ещё в 1799 году писал о "нежном химическом сродстве".
Это нам ещё больше подходит, потому что речь о химике.
Хотя теперь его знают больше как композитора - во всяком случае, огненные "Половецкие пляски" из "Князя Игоря" настоящий мировой хит.
Александр Бородин, перспективный молодой химик и музыкант-любитель (пока), встретил Екатерину Протопопову в Гейдельберге в 1861 году.
Девушка лечилась там от астмы.
Вернее, пыталась лечиться.
Кофе, травяные сигареты. Странно, да? Такие были доктора.
Катя Протопопова была очаровательна и очень музыкальна: абсолютный слух, прекрасная фортепианная техника, глубокое знание современной музыкальной культуры.
Они сразу влюбились друг в друга и решили пожениться.
Потом обвенчались.
И любили друг друга всю жизнь.
Банально, правда?
А на самом деле всё в их жизни сложилось очень странно.
Бородин вовсе не выдумывал образа идеальной жены, как делают многие женихи, не искал самую подходящую кандидатуру.
Наоборот, он считал, что его женой может быть только Катя, остальные варианты невозможны.
Потому как родство душ.
Только идиллии не вышло сразу.
Несмотря на горячую обоюдную любовь.
Катя была тяжело больна. Астма в те времена практически не лечилась, а кто хоть раз видел астматический приступ удушья, знает, как это опасно и мучительно.
К тому же прямо в Гейдельберге, в разгар романа, врачи обнаружили у Кати ещё и чахотку. Потребовалось срочно ехать туда, где климат посуше - в Италию.
Катя продолжила лечение в Пизе - да, там, где падающая башня - а вслед за девушкой отправился и жених.
Именно в Пизе Бородин сделал одно из самых своих знаменитых химических открытий - синтезировал фторооганическое соединение.
Что оказалось важным и для "уранового проекта" 1940-х, и для создания фреона (аэрозоли) и тефлона (от спутников до сковородок).
Потом Бородины, хотя и выезжали за границу для лечения Кати, жили в основном в России.
Очень необычная получилась у них семья.
Даже по теперешним временам.
Во-первых, это был типичный гостевой брак.
Бородин преподавал в Военно-медицинской академии в Петербурге и "подрабатывал" в других столичных заведениях.
Музыкальная карьера развивалась здесь же.
Бородин работал по 10 часов в день без перерыва. Как раньше выражались, на износ.
Других средств к существованию у семьи не было.
Но Катя со своей тяжёлой астмой могла выдержать в Петербурге только пару месяцев зимой, когда устанавливался сухой мороз.
Погода менялась - и она начинала задыхаться.
Тогда она срочно уезжала в родную Москву, где от отца-врача досталась в наследство крошечная двухкомнатная квартирка.
Чтобы воссоединиться с мужем, приходилось ждать лета.
Тогда в Подмосковье снималась дача - или снова предпринималась поездка за границу, к врачам.
Во-вторых, полное сродство у супругов было в отношении к быту.
Они оба были одинаково беспечны, нерасчётливы и безалаберны.
С приездом Кати и без того неустроенная петербургская квартира Бородина переворачивалась вверх дном.
Хозяйство приходило в окончательный беспорядок, зато всегда было полно гостей, нуждающихся студентов, просто "хороших людей" и бедолаг, которым негде приютиться.
Включая безвестных пьяниц и сумасшедших, которых Бородин развозил по больницам.
О собственных детях при болезнях Кати и речи не шло, но в доме воспитывались бедные девочки-сиротки, которых супруги считали родными..
"Женатые холостяки", как прозвали эту пару друзья, не соблюдали никаких правил и режимов, даже когда это грозило бедой.
Например, Катя много курила (правда, тогда ещё далеко не все врачи осознали вред этой привычки) и была типичной "совой", засыпая только под утро.
Наивно пыталась закаляться, расхаживая босиком по холодному полу.
В результате новые приступы, во время которых муж становился нежнейшей сиделкой.
Сам Бородин удивлял друзей тем, что мог спать "где попало и на чём угодно".
Если не был готов обед, он вовсе не обедал. А мог спокойно пообедать дважды.
Рассеянность и забывчивость Бородина вошла в анекдоты.
Как-то на границе на вопрос чиновника о жене он ничего не сумел ответить и вскричал:"Катя, ради Бога скажи, как тебя зовут!"
Посреди приятельского ужина в собственной квартире он мог вдруг засобираться на выход со словами: " Как хотите, а мне пора уже домой - у меня утром лекция".
Однажды, уходя, к своей двери он прикрепил записку для возможных посетителей "Буду через час. Бородин".
Вернувшись домой и почитав записку, он вышел и стал томиться у подъезда, бормоча:"Что делать, надо подождать".
Пока его не обнаружили там приятели и не водворили в дом.
Особой слабостью Бородиных были коты.
Друг семьи Николай Римский-Корсаков был горячим поклонником таланта Бородина и очень ценил поддержку Кати, так же, как он, боготворившей дар мужа.
А вот друзья-химики во главе с Менделеевым всячески старались, чтобы Бородин музыку бросил!
Римский-Ккосаков закончил Морской кадетский корпус, потом служил на флоте и привык к морскому порядку.
А вот порядки у Бородиных ввергали его в шок.
Вот что он вспоминал:
"Несколько поселившихся в квартире котов разгуливали по обеденному столу, залезали мордами в тарелки или без церемонии вскакивали сидящим на спину".
Имена и биографии котов сообщались гостям - всё это были трудные судьбы некогда обездоленных животных, которые нашли тёплый приют у Бородиных.
"Смотришь - кот вспрыгнул уже Александру Порфирьевичу на шею и, разлегшись на ней, немилосердно её греет. "Послушайте, милостивый государь, это уже из рук вон!" - говорит Бородин, но не шевелится, и кот благодушествует у него на шее".
Вот так - весело, бестолково, небогато, в трудах, затейливо, дружно - прожила эта пара почти четверть века.
Без ссор и разногласий, в полной гармонии.
Родство душ!
15 февраля 1887 года Бородин в своей петербургской квартире давал масленичную вечеринку для друзей.
Звучала музыка, много пели. Хозяин в красной рубашке лихо отплясывал русскую.
И вдруг упал.
Разрыв сердца.
Катя тогда была в Москве.
Через четыре мучительно беспросветных месяца Екатерина Бородина скончалась.
Разве могло быть иначе?