НЕ БОЛЕЕ ТРЁХ МИНУТ
- Знаю тебя уже пятьдесят лет, и ты совершенно не изменился - всё пляшешь, поёшь, всё так же бодр и весел. У тебя что, есть какой-то секрет, как сохранить молодость? - спросил сценарист Каплер актёра Мартинсона.
- Есть, - ответил Мартинсон.
- Какой же?
- Секрет простой: за всю жизнь ни над одним вопросом я не задумывался больше, чем на три минуты.
Это может показаться (и оказаться) кокетством.
Но доля правды в этой шутке больше, чем кажется на первый взгляд.
Как часто первое впечатление оказывается самым верным.
Как часто первый порыв бывает самым искренним и правильным.
Как часто долгое обдумывание запутывает и сбивает с толку.
Не больше, чем три минуты.
Легкомыслие или интуиция?
Судя по биографии Сергея Мартинсона (1899-1984), интуиция имелась, а легкомыслие тщательно взращивалось и лишь затем приносило свои плоды.
Жизнь Мартинсона пришлась на трудные времена, но по ней он шёл собственной лёгкой походкой.
Потомок шведских баронов, сын торговца бриллиантами (или карандашного фабриканта? рассказывал то так, то эдак, но рос в достатке), затем красноармеец, затем актёр эстрадных театриков, где его и увидел Мейерхольд.
У Мейерхольда природная эксцентрика Мартинсона была доведена до блеска.
Актёр стал звездой.
Что во время гонений на Мейерхольда обернулось бешеной критикой.
Тут было уже не до шуток.
"Что это за кренделя Мартинсон выделывает ногами на сцене?" - негодовали влиятельные рецензенты.
"Я думаю ногами, - отвечал Мартинсон.- А кренделя - мой ответ Чемберлену".
Над этими репликами он и трёх минут не размышлял.
Про самую разгромную статью о себе говорил:"Забыл её, как только прочитал".
Тренированное легкомыслие!
Это был комик не из тех, что в жизни унылые зануды (как часто бывает).
Был весел.
И не боялся риска. В годы войны играл Гитлера, не опасаясь вызвать народную ненависть (простодушные любители кино тех лет часто переносили отношение к персонажам на актёров).
Но зрители Гитлера (в том числе мартинсоновского) ненавидели, а Мартисона обожали, хотя он играл много дряней вроде Дуремара.
Или Керосинова в фильме "Антон Иванович сердится".
"Я героев не играл и в искусстве остался нецелованным, - острил Мартинсон. - Любил только за кадром и за кулисами. Но ведь это много интереснее!"
Возможно.
Однако все три его брака оказались разнообразно, но в равной степени неудачными.
Бывали у Мартинсона роли побольше (Карандышев и Хлестаков в театре, телеграфист Ять в фильме "Свадьба" по Чехову), были совсем крошечные.
В молодости он мог протанцевать матросом в пьесе Вишневского всего 14 секунд.
Не говоря ни слова.
И следовал гром аплодисментов. И зрители запоминали его на всю жизнь.
Много ли таких актёров?
Свой рецепт молодости Мартинсон всё-таки не вполне сам выдумал.
Признавался, что впервые и с радостью обнаружил спасительную формулу у почитаемого им Петипа (тоже думавшего ногами?):
"Самое глубокое переживание задерживается во мне не более двадцати минут".
Кому это подходит, может следовать.
Прямо по Козьме Пруткову: "Если хочешь быть счастливым - будь им!"
Для этого, между прочим, понадобится железная воля и нешуточное самообладание.
Всего-навсего.
- Есть, - ответил Мартинсон.
- Какой же?
- Секрет простой: за всю жизнь ни над одним вопросом я не задумывался больше, чем на три минуты.
Это может показаться (и оказаться) кокетством.
Но доля правды в этой шутке больше, чем кажется на первый взгляд.
Как часто первое впечатление оказывается самым верным.
Как часто первый порыв бывает самым искренним и правильным.
Как часто долгое обдумывание запутывает и сбивает с толку.
Не больше, чем три минуты.
Легкомыслие или интуиция?
Судя по биографии Сергея Мартинсона (1899-1984), интуиция имелась, а легкомыслие тщательно взращивалось и лишь затем приносило свои плоды.
Жизнь Мартинсона пришлась на трудные времена, но по ней он шёл собственной лёгкой походкой.
Потомок шведских баронов, сын торговца бриллиантами (или карандашного фабриканта? рассказывал то так, то эдак, но рос в достатке), затем красноармеец, затем актёр эстрадных театриков, где его и увидел Мейерхольд.
У Мейерхольда природная эксцентрика Мартинсона была доведена до блеска.
Актёр стал звездой.
Что во время гонений на Мейерхольда обернулось бешеной критикой.
Тут было уже не до шуток.
"Что это за кренделя Мартинсон выделывает ногами на сцене?" - негодовали влиятельные рецензенты.
"Я думаю ногами, - отвечал Мартинсон.- А кренделя - мой ответ Чемберлену".
Над этими репликами он и трёх минут не размышлял.
Про самую разгромную статью о себе говорил:"Забыл её, как только прочитал".
Тренированное легкомыслие!
Это был комик не из тех, что в жизни унылые зануды (как часто бывает).
Был весел.
И не боялся риска. В годы войны играл Гитлера, не опасаясь вызвать народную ненависть (простодушные любители кино тех лет часто переносили отношение к персонажам на актёров).
Но зрители Гитлера (в том числе мартинсоновского) ненавидели, а Мартисона обожали, хотя он играл много дряней вроде Дуремара.
Или Керосинова в фильме "Антон Иванович сердится".
"Я героев не играл и в искусстве остался нецелованным, - острил Мартинсон. - Любил только за кадром и за кулисами. Но ведь это много интереснее!"
Возможно.
Однако все три его брака оказались разнообразно, но в равной степени неудачными.
Бывали у Мартинсона роли побольше (Карандышев и Хлестаков в театре, телеграфист Ять в фильме "Свадьба" по Чехову), были совсем крошечные.
В молодости он мог протанцевать матросом в пьесе Вишневского всего 14 секунд.
Не говоря ни слова.
И следовал гром аплодисментов. И зрители запоминали его на всю жизнь.
Много ли таких актёров?
Свой рецепт молодости Мартинсон всё-таки не вполне сам выдумал.
Признавался, что впервые и с радостью обнаружил спасительную формулу у почитаемого им Петипа (тоже думавшего ногами?):
"Самое глубокое переживание задерживается во мне не более двадцати минут".
Кому это подходит, может следовать.
Прямо по Козьме Пруткову: "Если хочешь быть счастливым - будь им!"
Для этого, между прочим, понадобится железная воля и нешуточное самообладание.
Всего-навсего.