НАДО ПРОСТО НАПИСАТЬ ПИСЬМО
Советская писательница Мариэтта Шагинян прославилась книгами о Ленине (очень любопытными!). Прожила она необыкновенно долгую жизнь (1888-1982 г.г.)
Она рано оглохла, и в 1960-е продвинутая переделкинская молодёжь трунила над ней:"Железная старуха Маруся Шагинян - искусственное ухо рабочих и крестьян".
Эти насмешники вряд ли могли представить, какова была Мариэтта (по паспорту Марианна) в юности, в начале ХХ века, когда вращалась среди самых ярких звёзд Серебряного века. Ведь этих звёзд насмешники вполне почитали.
В избранном кругу блистательнейших людей своей эпохи Шагинян оказалась только благодаря собственным усилиям. Ведь таких милых девушек из интеллигентных семей среднего достатка были тысячи.
Мариэтта отличалась от них разве что упорством, живостью ума, пылкостью - и изобретательностью.
Впрочем, способ приблизиться к своим кумирам она позаимствовала у Пушкина, вернее, у его героини, Татьяны Лариной.
Когда переполняют мысли и эмоции, надо просто сесть и написать письмо!
Именно так поступила Мариэтта, которую, как многих её современниц, переполняли духовные сомнения и религиозные искания. Она решилась и написала письмо поэтессе, стихи которой ей были тогда очень близки - Зинаиде Гиппиус. Рассказала о себе, о своих метаниях, о стихах и символизме. Просила духовной поддержки.
Должно быть, это вовсе не было письмо восторженной девочки-поклонницы, потому что через три дня уже пришёл ответ от Гиппиус.
И не просто вежливый. Там было и такое: "Мне казалось, когда я читала ваше письмо, что вы поняли всё, что я... не писала, а думала и чувствовала, когда писала... Вы подслушали мою душу".
Гиппиус пригласила Шагинян, которая стала курсисткой-первокурсницей у Герье и специально переехала из Москвы в Петербург, бывать у них запросто.
Скоро девушка стала своим домашним человеком в достаточно сложном и закрытом для посторонних триумвирате Гиппиус-Мережковский-Философов.
Три года продолжалось очень близкое общение.
Умная Мариэтта понимала, что в этой семье Гиппиус центр и самый значительный талант. Зинаида же написала Мариэтте более ста писем.
А Мариэтта в 1960-е годы, когда принято было злостную белоэмигрантку Гиппиус только ругать, написала о ней в своих воспоминаниях подробно и с благодарностью.
Шагинян оставила, пожалуй, самый выразительный и живой портрет 40-летней Гиппиус. Даже заставила услышать её голос:
"Зина говорила удивительным, сипловатым голосом. В то время я начинала брать в библиотеках для практики английского языка первые детективы и страшно удивлялась, когда героиня в них говорит голосом husky - сиплым, низким, как бы простуженным, и голос этот явно подчёркивается автором как обольстительный. А тут, впервые услыша Зинин голос, невольно подумала:husky! - и сразу почувствовала обаяние этого husky".
Мережковские были не единственным магнитом для юной интеллектуалки.
В пылу тех же духовных исканий она написала столь же внезапное и горячее письмо о своих сомнениях видному религиозному философу С. Булгакову.
И тоже получила ответ - очень длинный, искренний и серьёзный: "Я никогда (кроме м.б., самого раннего детства) не имел такой чистой и нетронутой души, открытой Богу, как вы, рано отравился атеизмом, и все мои кризисы носили существенно иной характер" и т.д.
В 1908 Мариэтта попала на вечер Андрея Белого в Литературно-художественном кружке.
Поэт был в зените славы и произвёл на девушку сильнейшее впечатление. Она увидела в нём не только гения,но и глубоко страдающего человека.
Как нетрудно догадаться, придя домой, она тут же написала ему письмо.
Ответ на него был формальный - две безразличные фразы.
"Но я уже потеряла чувство реальности в обращении к нему... Я опять раздобыла букетик цветов и с посыльным отправила ему второе письмо, где говорила с ним так, как мне хотелось бы, чтобы говорили со мной".
И лёд тронулся.
Белый (ответное письмо его длинное, это уже к финалу):
"Мы будем писать друг другу друг о друге. Хотите?... Ну прощайте: милая, милая Вы и ландыши ваши тоже милые. Жду письма. И мне уже грустно: Вы уезжаете - куда? Надолго?...P.S...Кто же Вы? Знаю ли я Вас? Где мы встречались?"
То есть начался - скорее даже вспыхнул - роман в письмах, обольщение словом.
Впрочем, были и встречи - Белый пришёл к Мариэтте и её сестре, тоже курсистке, на ёлку (девушки на её украшение потратили все деньги, осталось лишь сорок копеек; на них купили коробку мармеладу; Белый был голоден, смущён, всё говорил, говорил,"завиваясь в пустоту", ел мармелад, и коробка скоро стала пуста).
У Мариэтты осталось десять его писем - длинных, путаных, необыкновенных, как весь он.
Они теперь опубликованы.
Но и это ещё не всё!
1912 г., 12 февраля.
22-летняя девушка сидит за кухонным столом, который заменял ей письменный.
"Перед ней на столе были бумага, чернильница и та самая деревянная ручка, которую и сейчас (в 1960-е - С.)... я сохраняю, с беззубым пёрышком и облупившимся деревянным черенком в особой коробке для памяти".
Она пишет ему.
"Не помню содержанья этого письма. Помню только счастье его писанья".
"Письмо готово, сложено.../Татьяна! Для кого ж оно?"
Очень музыкальная от природы (каким же наказанием стала для неё потом глухота!), Мариэтта потрясена концертами Сергея Рахманинова, его необычайным талантом.
Не написать ему об этом никак нельзя!
"Я не захотела назваться и подписала своё письмо ноткой - Re".
Разумеется, ответ пришёл!
Переписка и знакомство - с Рахманиновым и его семьёй, женой и маленькими дочками - продолжались до отъезда Рахманинова из России, т.е. до 1917 года.
Рахманинов всегда называл Мариэтту Re и именно этой Re посвятил романс "Муза" на стихи Пушкина.
Уже в 1916 году Рахманинов перебирал её письма и написал:"...перечитав их, почувствовал к Вам столько нежности, признательности и ещё чего-то светлого, хорошего, что мне мучительно захотелось Вас сию же минуту увидеть, услышать, сесть с Вами рядом и хорошо, сердечно, поговорить... Может, помолчать! Но главное, Вас видеть и сидеть с вами рядом... Где же вы, милая Re! И скоро ли вас увижу!"
Это был музыкальный и эпистолярный роман - как обычно у Мариэтты.
Уже в середине ХХ века она опубликовала и письма Рахманинова, и свои воспоминания о нём.
Эта публикация произвела фурор на Западе.
Каково же бы удивление и возмущение Мариэтты, когда в Лондоне вышла подробная биография великого музыканта, где она, Re, названа "единственной женщиной в жизни Рахманинова, связь с которой документирована".
Дальше - больше: "Женщина с сильной собственной волей, она с самого начала взяла вожжи в свои руки"...
Мариэтта даже собралась писать протест в "Таймс", но наши посольские в Лондоне её отговорили. Зачем советской писательнице раздувать нелепый сексуальный скандал? Пусть история всех рассудит.
Вот так когда-то умная и смелая девушка сделала свою жизнь невероятно интересной.
Просто писала письма.
Наверное, сейчас такое невозможно.
Не потому, что нет умных и смелых девушек.
Просто больше не считается неприличным на письма не отвечать.
Она рано оглохла, и в 1960-е продвинутая переделкинская молодёжь трунила над ней:"Железная старуха Маруся Шагинян - искусственное ухо рабочих и крестьян".
Эти насмешники вряд ли могли представить, какова была Мариэтта (по паспорту Марианна) в юности, в начале ХХ века, когда вращалась среди самых ярких звёзд Серебряного века. Ведь этих звёзд насмешники вполне почитали.
В избранном кругу блистательнейших людей своей эпохи Шагинян оказалась только благодаря собственным усилиям. Ведь таких милых девушек из интеллигентных семей среднего достатка были тысячи.
Мариэтта отличалась от них разве что упорством, живостью ума, пылкостью - и изобретательностью.
Впрочем, способ приблизиться к своим кумирам она позаимствовала у Пушкина, вернее, у его героини, Татьяны Лариной.
Когда переполняют мысли и эмоции, надо просто сесть и написать письмо!
Именно так поступила Мариэтта, которую, как многих её современниц, переполняли духовные сомнения и религиозные искания. Она решилась и написала письмо поэтессе, стихи которой ей были тогда очень близки - Зинаиде Гиппиус. Рассказала о себе, о своих метаниях, о стихах и символизме. Просила духовной поддержки.
Должно быть, это вовсе не было письмо восторженной девочки-поклонницы, потому что через три дня уже пришёл ответ от Гиппиус.
И не просто вежливый. Там было и такое: "Мне казалось, когда я читала ваше письмо, что вы поняли всё, что я... не писала, а думала и чувствовала, когда писала... Вы подслушали мою душу".
Гиппиус пригласила Шагинян, которая стала курсисткой-первокурсницей у Герье и специально переехала из Москвы в Петербург, бывать у них запросто.
Скоро девушка стала своим домашним человеком в достаточно сложном и закрытом для посторонних триумвирате Гиппиус-Мережковский-Философов.
Три года продолжалось очень близкое общение.
Умная Мариэтта понимала, что в этой семье Гиппиус центр и самый значительный талант. Зинаида же написала Мариэтте более ста писем.
А Мариэтта в 1960-е годы, когда принято было злостную белоэмигрантку Гиппиус только ругать, написала о ней в своих воспоминаниях подробно и с благодарностью.
Шагинян оставила, пожалуй, самый выразительный и живой портрет 40-летней Гиппиус. Даже заставила услышать её голос:
"Зина говорила удивительным, сипловатым голосом. В то время я начинала брать в библиотеках для практики английского языка первые детективы и страшно удивлялась, когда героиня в них говорит голосом husky - сиплым, низким, как бы простуженным, и голос этот явно подчёркивается автором как обольстительный. А тут, впервые услыша Зинин голос, невольно подумала:husky! - и сразу почувствовала обаяние этого husky".
Мережковские были не единственным магнитом для юной интеллектуалки.
В пылу тех же духовных исканий она написала столь же внезапное и горячее письмо о своих сомнениях видному религиозному философу С. Булгакову.
И тоже получила ответ - очень длинный, искренний и серьёзный: "Я никогда (кроме м.б., самого раннего детства) не имел такой чистой и нетронутой души, открытой Богу, как вы, рано отравился атеизмом, и все мои кризисы носили существенно иной характер" и т.д.
В 1908 Мариэтта попала на вечер Андрея Белого в Литературно-художественном кружке.
Поэт был в зените славы и произвёл на девушку сильнейшее впечатление. Она увидела в нём не только гения,но и глубоко страдающего человека.
Как нетрудно догадаться, придя домой, она тут же написала ему письмо.
Ответ на него был формальный - две безразличные фразы.
"Но я уже потеряла чувство реальности в обращении к нему... Я опять раздобыла букетик цветов и с посыльным отправила ему второе письмо, где говорила с ним так, как мне хотелось бы, чтобы говорили со мной".
И лёд тронулся.
Белый (ответное письмо его длинное, это уже к финалу):
"Мы будем писать друг другу друг о друге. Хотите?... Ну прощайте: милая, милая Вы и ландыши ваши тоже милые. Жду письма. И мне уже грустно: Вы уезжаете - куда? Надолго?...P.S...Кто же Вы? Знаю ли я Вас? Где мы встречались?"
То есть начался - скорее даже вспыхнул - роман в письмах, обольщение словом.
Впрочем, были и встречи - Белый пришёл к Мариэтте и её сестре, тоже курсистке, на ёлку (девушки на её украшение потратили все деньги, осталось лишь сорок копеек; на них купили коробку мармеладу; Белый был голоден, смущён, всё говорил, говорил,"завиваясь в пустоту", ел мармелад, и коробка скоро стала пуста).
У Мариэтты осталось десять его писем - длинных, путаных, необыкновенных, как весь он.
Они теперь опубликованы.
Но и это ещё не всё!
1912 г., 12 февраля.
22-летняя девушка сидит за кухонным столом, который заменял ей письменный.
"Перед ней на столе были бумага, чернильница и та самая деревянная ручка, которую и сейчас (в 1960-е - С.)... я сохраняю, с беззубым пёрышком и облупившимся деревянным черенком в особой коробке для памяти".
Она пишет ему.
"Не помню содержанья этого письма. Помню только счастье его писанья".
"Письмо готово, сложено.../Татьяна! Для кого ж оно?"
Очень музыкальная от природы (каким же наказанием стала для неё потом глухота!), Мариэтта потрясена концертами Сергея Рахманинова, его необычайным талантом.
Не написать ему об этом никак нельзя!
"Я не захотела назваться и подписала своё письмо ноткой - Re".
Разумеется, ответ пришёл!
Переписка и знакомство - с Рахманиновым и его семьёй, женой и маленькими дочками - продолжались до отъезда Рахманинова из России, т.е. до 1917 года.
Рахманинов всегда называл Мариэтту Re и именно этой Re посвятил романс "Муза" на стихи Пушкина.
Уже в 1916 году Рахманинов перебирал её письма и написал:"...перечитав их, почувствовал к Вам столько нежности, признательности и ещё чего-то светлого, хорошего, что мне мучительно захотелось Вас сию же минуту увидеть, услышать, сесть с Вами рядом и хорошо, сердечно, поговорить... Может, помолчать! Но главное, Вас видеть и сидеть с вами рядом... Где же вы, милая Re! И скоро ли вас увижу!"
Это был музыкальный и эпистолярный роман - как обычно у Мариэтты.
Уже в середине ХХ века она опубликовала и письма Рахманинова, и свои воспоминания о нём.
Эта публикация произвела фурор на Западе.
Каково же бы удивление и возмущение Мариэтты, когда в Лондоне вышла подробная биография великого музыканта, где она, Re, названа "единственной женщиной в жизни Рахманинова, связь с которой документирована".
Дальше - больше: "Женщина с сильной собственной волей, она с самого начала взяла вожжи в свои руки"...
Мариэтта даже собралась писать протест в "Таймс", но наши посольские в Лондоне её отговорили. Зачем советской писательнице раздувать нелепый сексуальный скандал? Пусть история всех рассудит.
Вот так когда-то умная и смелая девушка сделала свою жизнь невероятно интересной.
Просто писала письма.
Наверное, сейчас такое невозможно.
Не потому, что нет умных и смелых девушек.
Просто больше не считается неприличным на письма не отвечать.