СТОЛЕТНЯЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА
Трагически закономерно, но после гражданских войн следует взлёт.
Почему-то следует.
Парадокс.
Всегда - вперёд.
Потому что из ада?
Или из освобождённой лавы прежде дремавших сил и страстей?
Так ведь было и в Риме.
Что эффектно выглядит на экране.
А уж сюжеты неисчерпаемы:
Но то был мир ужаса, честолюбивых порывов и крови.
Выдающегося философа и знатока античной культуры А.Ф. Лосева особо интересовала оборотная сторона именно таких великолепных, громких эпох.
К тому же эстетически плодотворных.
То есть легендарных.
Но оборотная сторона их обычно темна.
Всегда неприглядна.
И Лосев находил очень точной картину, которую дал Th. Haecker.
Вот она в переводе Лосева:
"Мы находимся в середине тех 100 лет, до победы Августа, до торжественного введения Pax Romana ("Римское умиротворение"), тех 100 лет, которые Гораций назвал delirium (самый лучший перевод был бы "маразм"):
А это уже конец смуты.
Римское умиротворение Алтаря мира - гордое шествие "народа, одетого в тоги":
Однако гражданские войны продолжались практически целый век!
Продолжение цитаты:
"Между 133 и 31 годами (до н.э.) можно насчитать не менее 12 гражданских войн, bellum sociale.
Войны Суллы, Лепида, Сертория, Спартака, Катилины, Цезаря, триумвиров, bellum Octavianum, Perusium, морское сражение с Антонием".
Все против всех:
И мы знаем их в лицо, этих героев бесконечной гражданской войны.
Римляне ведь собственные портреты заказывали не только на память.
Ещё и как средство монументальной пропаганды.
Что за суровые физиономии.
Если римляне и занимались приукрашиванием себя, то самую малость.
Они слишком себя любили, чтобы врать.
Диктатор Сулла (а Лепид и Серторий его противники; Сулла победил, потому его портреты сохранились, его врагов - нет, уничтожены):
Спартака, естественно, никто не портретировал.
Но позже он вдохновил многих .
Спартак романтиков (Дени Фуатье, 1830):
Спартак нашего современника (Александр Рукавишников, 2014):
Впечатляющий образ гражданской войны!
Продолжаю цитату:
"В это время - политические убийства без числа, часто зверские, поистине скотские.
Начиная с Гракхов, кончая Цезарем.
И Цицероном".
Этих жертв политического террора мы тоже в лицо отлично знаем.
Гай Юлий Цезарь:
Марк Туллий Цицерон:
Индивидуальным террором дело не ограничивалось:
"И хорошо обдуманные массовые бойни.
Убийство 3 000 сторонников Гракхов, распятие на кресте 6 000 спартаковцев на дороге от Рима до Капуи, убийство 7 000 самнитских пленных перед собравшимся сенатом, и вплоть до последних проскрипций, инсценированных, без сомнения, Антонием".
Марк Антоний - реальный, жестокий, безрассудный, далёкий от сладких историй с участием Элизабет Тейлор:
Но губительные проскрипции - списки лиц, объявленных вне закона (потому их надо было либо убить, либо сдать властям на убой, а имущество конфисковать) - были всё же подписаны Октавианом, будущим Августом:
Продолжение цитаты:
"В последующие годы его жизни эта подпись воспринималась как пятно ради одной великой жертвы, ради Цицерона.
Который также был в списке и убит.
Голова его и кисть руки были отрублены и подвешены на рострах сената по приказу Антония, поскольку голова думала против него, а рука писала":
Цитата далее:
"Увы, куда нас, бедных, ведёт раздор!"- звучит опять первая эклога Вергилия, написанная в это время".
Конец цитаты.
Публий Вергилий Марон - певец будущей великолепной империи, которая родилась из мутной пены гражданских войн.
А начал он с "Буколик" - стихов об идиллической (почти) жизни пастухов:
Это Вергилий времён "Буколик":
Мечтательный юноша посреди кровавой вакханалии гражданских войн?
По закону Вергилия должны были призвать в армию:
Однако будущий великий поэт не служил.
Скорее из-за слабого здоровья.
Откосил, как сказали бы теперь.
Всё обошлось конфискацией (в пользу ветеранов боевых действий) его небольшого имения.
Буколические герои Вергилия - сельские жители - грустят о дурном обороте своих дел из-за смут:
Ведь раньше они успешно поставляли в Рим ивовый мёд, ягнят, груши, каштаны и "сочный творог":
Теперь они беженцы:
"Мы же уходим - одни к истомлённым жаждою афрам,
К скифам другие; дойдём, пожалуй, до быстрого Окса
И до британнов самих, от мира всего отделённых".
Окс - это, между прочим, Аму-Дарья. Конец света!
У каждого свои трудности и проблемы.
У Антония и Клеопатры - одни.
Большая игра, большие ставки:
У Титира-пастуха беды другие.
Этому "не было ни на свободу надежд, ни на долю дохода".
Несмотря на все усилия:
Но всем трудно жить в интересные времена.