МНОГОПИСАТЕЛИ
Отчего умер Бальзак?
Его современник-журналист сострил: от шестидесяти томов своих книг.
Имелись у гения, конечно, и гипертония, и атеросклероз, и гангрена.
Но было и медленное самоубийство бесконечным и напряжённым трудом.
Были рукописи, испещрённые коричневыми кружочками от донышек кофейных чашек.
Бессонные ночи, работа до обмороков.
Однако не все плодовитые авторы так страдали физически.
И тем не менее они тоже понаписали пуды книг.
Барбару Картленд в отличие от Бальзака не душили неподъёмные долги.
Однако эта светская дама была не только страстной любительницей ярко-розового цвета, бриллиантов, пышных букетов, броского макияжа и позолоченной мебели:
Трудолюбивая леди сочинила 723 книжки!
В основном это дамские романы.
Производя в год не менее 20 романов обычного формата, она - в отличие от Бальзака - благополучно дожила до 98 лет:
Тираж её сочинений (с учётом переводов) - под миллиард экземпляров.
Часто в фирменных кислотно-розовых обложках:
У неё море почитательниц.
Дама-командор ордена Британской империи (именно за женские романы, которые бесконечно переводили и читали по всему свету!), Картленд была ещё и матерью мачехи принцессы Дианы.
Сама Диана в юности тоже зачитывалась любовными романами Картленд.
Другая литература её не привлекала.
Диана Спенсер с любимыми книжками (и с натуральным цветом волос):
Диана была в восторге от этих историй.
Ведь у Картленд всегда одно и то же: великолепный мужчина, своенравная, но благородная девушка, большая любовь и счастливый финал.
«На секс следует намекать не ранее 118-й страницы», - считала Барбара Картленд.
Вот она, тайна женской души.
Которую джентльменам стоит знать, хотя не хочется.
После смерти Картленд в её архиве обнаружили ещё и целую сотню заготовок для сочинений, которые она не успела выпустить в свет.
Наша Дарья Донцова уже издала больше сотни детективов:
Как им это удаётся?
Понятен способ находчивого профессора Филипа Паркера.
Он запатентовал специальную компьютерную программу для разнообразной писанины:
Эта программа рыщет в Сети, отлавливает и в соответствии с заданным алгоритмом группирует информацию.
Тему Паркер берёт любую: угревая сыпь, каламбуры румынского языка, сорта огурцов, рост выпуска сидений для унитазов и т.д.
Через 20 минут книга готова!
Правда, лучше получается нон-фикшн.
Но это настоящая и полезная книжка, которую даже в магазине можно купить.
Паркер "настрогал" уже больше 100 тысяч подобных квази-сочинений.
Стихи программа тоже выдаёт, но невыразительные.
А уж роман и вовсе так написать нельзя.
Даже один, не то, что сотню.
А как можно?
Сразу на ум приходит эксплуатация "литературных негров".
Это штука старинная и получила своё нетолерантное название в честь бабушки Александра Дюма-отца.
Та была негритянкой-рабыней.
А придумал обидную кличку для безвестных писательских подмастерий враг Дюма - журналист Эжен де Мирекур:
Мерикур неустанно поливал романиста в парижской прессе.
Злые языки утверждали, что Мирекур сам хотел поступить к Дюма в "негры", но был забракован по недостатку таланта.
"Негры" у Дюма в самом деле имелись.
Да он и не скрывал этого, поскольку был человеком откровенным и без предрассудков:
Иногда «негров» при Дюма состояло до десятка.
Иначе как бы этот автор - при всей его энергии - смог произвести за жизнь сто тысяч страниц разнообразных сочинений.
И не писать день и ночь, а ещё и весело вращаться в свете, крутить громкие романы и путешествовать.
Вот он во время путешествия по России в кавказском наряде:
Но то, что в "негры" Дюма бездарей не брал, истинная правда.
"Негр" Огюст Маке, литератор и знаток истории, сотрудничал с Дюма более 10 лет:
Маке явно не был обделён дарованием.
Именно в годы его "рабства" появились самые знаменитые и удачные романы Дюма - "Королева Марго" и "Граф Монте-Кристо".
И самый популярный, «Три мушкетёра»:
Исследователи реконструировали способ работы "команды Дюма" так:
1. Обсудив бегло с Дюма тему и сюжет, "негр" пишет синопсис (сценарий), после утверждения которого он же готовит черновик романа.
2. Дюма читает черновик и правит его рукой мастера: добавляет яркие детали, живые диалоги, остроты и пр.
К тому же Дюма был мастером композиции.
Его вещи - это романы-фельетоны, регулярно выходившие в газетах частями и главами.
Так, «Три мушкетёра» полгода держали публику в напряжении и заставляли с нетерпением ждать каждый номер газеты "Ле Сьёкль".
Для того, чтобы читатель не охладел и жаждал продолжения, в конце главы действие должно обрываться на самом интересном месте.
Потому каждая новая глава встречалась с неослабевающим интересом:
Минус романа-фельетона - его многословие и водянистость (платили ведь за каждую строчку!)
Карикатуристы издевались над количеством чернил, которое пошло на написание романов Дюма:
Теперь для современного читателя романы Дюма часто "ужимают".
Кстати, о строчке: когда Маке наконец взбунтовался и захотел, чтобы его имя красовалось на титульном листе рядом с именем мэтра, Дюма его прогнал.
Причём в таком духе:
- Строчка Дюма стоит три франка, а целый роман Маке всего 30 су. Только дурак не захочет продавать товар под маркой Дюма.
Вот такой крутой был:
Сейчас произведения, от которых попахивает пОтом литературных рабов, принято считать второсортными.
Но их всё равно полно.
И только в нон-фикшн есть обычай упоминать имена и роль профессиональных помощников и благодарить их.
А можно ли обходиться без "негров", но всё равно написать много-много?
Одним из чемпионов по скорописанию в ХХ веке был этот человек с трубкой - Жорж Сименон:
Вот тут он ещё совсем нестарый, а книжек написал не меньше, чем Донцова:
Только про комиссара Мергэ Сименон сочинил почти сотню историй.
А Мегрэ стал культовой фигурой:
Причём навскидку эти романы не грешат ни торопливостью, ни небрежностью, ни топорным схематизмом.
Всё, что называется, с толком, с чувством, с расстановкой.
Фактурно и ароматично.
Разве что Мегре только и делает, что закладывает за воротник (наверное, пока Мегрэ со смаком пропускал рюмочку, у автора было время продумать следующую сцену?):
Сам Сименон так изображал типичное интервью с собой, любимым:
- Вы ведь пишете быстро? (это спрашивает журналист, ехидно - С.)
- Очень быстро.
- По роману в месяц, кажется?
- Нет, на роман у меня уходит одиннадцать дней.
Здесь журналист (или литературный обозреватель, или критик) делает круглые глаза и наливается гневом: ага, Сименон гонит халтуру!
Тот в ответ напоминает:
"Бальзак за одну ночь одолевал по сорок страниц...
А Стендаль? Он справедливо пользуется уважением учёной публики.
Так вот, если не ошибаюсь, Стендаль написал "Пармскую обитель", в которой около тысячи страниц, месяца за полтора.
Гюго написал "Марион Делорм" за девять дней, остальные пьесы меньше, чем за месяц, а каждое утро, прежде чем приступить к текущим делам, создавал по доброй сотне стихотворных строк".
Вот такие, оказывается, французы были писучие.
Но как можно сочинить роман за 11 дней?
Сименон утверждал, что не придумывает заранее сюжета, только персонажей:
Персонажи потом сами начинают действовать, а автор лишь мысленно наблюдает за ними - как в трансе - и записывает.
То есть погружается в окружающую героев среду.
Важно время года, ветры и солнце, Париж или провинция.
То, что так знакомо.
Сименон в центре Парижа:
Важны запахи.
Важны интерьеры квартир и забегаловок.
Воспоминания детства.
Мир вещей и обыденных привычек людей:
Правда, Сименон заранее помечал на бумажках, как зовут героев нового романа - " у меня плохая память на имена.
Возраст, телефон, если есть".
Место действия тоже надо уточнить:
"Вешаю на стену карту городка или края.
Часто ещё и железнодорожное расписание, потому что героям, как в жизни, приходится ездить по железной дороге, и они должны садиться в реальные поезда":
И всё!
Дальше по двадцать страниц за 2 часа - "я знаю свою норму".
И другую норму - "да-да, в ход пойдёт и то самое винцо, что пьют герои".
Вот и бутылочка стоит рядом с пишущей машинкой:
Не только лёгкое винцо; понятно, почему в одном романе Мегрэ пьёт и пьёт кальвадос, а в другом нажимает на перно.
И так все 11 дней.
Прозаично?
Нет, Сименон не так прост:
Потому что далее:
"Роман - это не просто искусство, это даже и не профессия.
Это прежде всего всепоглощающая, порабощающая страсть.
Потребность ускользнуть от самого себя, жить по своей воле, по крайней мере какое-то время в мире, выбранном по собственному вкусу".
Вот и весь секрет.