О ДИВНЫЙ СТАРЫЙ МИР
Когда я (давно) взялась за Джейн Остин, за знаменитые "Гордость и предубеждение", никаких шансов на потрясение не было.
Поздно.
Разве может произвести впечатление довольно заурядная невеста Элизабет Беннет, когда я уже знакома была с гордой и самоотверженной гувернанткой Джен Эйр?
Не говоря уж о нашей Татьяне Лариной.
Эта своевольница и интеллектуалка - первая героиня первого русского женского романа (парадокс - написанного самым талантливым мужчиной России).
Но роман Джейн Остин всё же поразил.
Самым неожиданным образом.
В демографическом смысле.
Нет, разумеется, мисс Остин чарует и изящной иронией, и идиллическим чередованием сцен "бал-визит-снова в гости":
А главное, в конце концов все-все поженятся.
Всё хорошо. Как положено.
А какая прелесть, что при описании очередного молодого человека - в женских романах это всегда расплывчатые и не особо интересные фигуры - мисс Остин обязательно укажет, сколько у него тысяч фунтов годового дохода.
Хорошо, если много этих тысяч:
И у этого наверняка тоже:
Всё это на полном серьёзе.
Точная сумма дохода - важная характеристика персонажа!
Если же доход ниже определённой планки - не бывать тебе героем романа ("я такого не хочу даже вставить в книжку"):
Но больше всего в романе изумило само устройство того утраченного старого мира.
Нам даже трудно его вообразить.
Но он именно такой был везде.
Он сплошь состоял из родственников!
Из разветвлённых семейных кланов:
Современники мисс Остин - петербургская семья Бенуа, в которой выпестовано столько талантов:
То был мир братьев, сестёр, кузин, тёток, двоюродных бабушек и прочей родни, которой у всех было навалом:
Мир, когда вместе росла куча братьев и сестёр:
И вырастали:
Что ни семейный портрет- то целая толпа.
Это итальянская супружеская чета с детьми:
Ещё одна дружная семья. США, 1830-е:
А это наши - Затолокины (тоже 1830-е):
Всё в том давнем мире совсем не так, как теперь у нас - когда семьи невелики, когда дети спешат сепарироваться от родителей.
А троюродные вообще могут не знать о существовании друг друга.
Ячейки общества всё мельче.
Или они уже вовсе не ячейки.
Каждый бредёт своей дорогой, встречая случайных прохожих.
То ли дело в старину!
"Гордость и предубеждение" сразу ошарашивает тем, что перед нами целых пять заневестившихся сестёр Беннет (из них Элизабет любимица автора).
Вот они из сериала (всё-таки клуши какие-то):
Это они же из фильма с прелестной Кирой Найтли:
И это только главные героини.
Дальше больше!
У каждого из прочих персонажей обязательно тут же обнаруживаются сёстры (почему-то именно сёстры).
Сёстры есть буквально у всех - у каждого из женихов (тех, что с подходящим доходом):
У этого тоже, целых две:
У соседей сёстры, у родственников всех колен.
Девицы множатся, как фигуры в зеркальной комнате.
Естественно, такая картина - вовсе не плод буйной фантазии автора.
И не результат случайного взрыва рождаемости в одном поколении (у всех героев полно ещё и тёток, и дядь, и т.д).
Так - непривычно для нас - в самом деле выглядел тогдашний мир.
Вплоть до ХХ века.
Повсюду!
Вот состоятельная русская семья, от одного вида которой Билл Гейтс, наверное, в обморок бы упал:
Тогда нравилось так фотографироваться - выстроившись по росту.
Семья великого князя Константина Константиновича (литературный псевдоним К.Р.):
То был мир, где слово "братство" означало реальных братьев:
И самую большую близость, спаянность и верность:
А "сестра" - самую большую и бескорыстную нежность:
Ещё сестрички:
Сестрички постарше, в возрасте сестёр Беннет:
Семейное сходство не пустой звук.
Фотография 1850-х, сёстры Кларк:
И семейные таланты тоже не последнее дело.
У самой Джейн Остин была любимая сестра - и аж шестеро братьев.
А одарённых сестёр Бронте было пять - и один брат Бренуэлл.
Это он изобразил трёх своих сестричек, писательниц Энн, Эмили и Шарлотту (две старшие сестры рано погибли от семейного и тогда всеобщего проклятия - туберкулёза):
Русские семьи тоже были многодетными.
Причём во всех сословиях.
Император Павел I c женой и детьми:
Дворянская семья:
Семья священника:
Мужская половина крестьянской семьи трогательно позирует фотографу:
Странно, но в русской литературе никто так основательно, как Джейн Остин, не решился снабдить героев ближайшей роднёй.
Скажем, Онегин всего лишь "наследник всех своих родных".
Но этих "всех" мы так и не видим.
Упомянут лишь покойный дядя - и того Онегин сравнил с ослом.
Так что Онегин гуляет сам по себе:
Сёстры всё же в русских романах попадаются.
Но у русских героинь их не так много, как у Элизабет Беннет.
Чаще сестёр две или три:
Три сестры, генеральские дочки Епанчины в "Идиоте" Достоевского.
Три красавицы с именами на букву А - Александра, Аделаида, Аглая:
Сестёр Щербацких в "Анне Карениной" тоже три - Натали (она "за кадром", жена дипломата, потому за границей), Долли, Кити.
Конечно, сюда же и чеховские "Три сестры".
Они, как и Епанчины, генеральские дочки:
У самого А.П. была лишь одна сестра - зато братьев трое.
Чеховы у себя дома.
Здесь крайняя слева сестра Мария, рядом Антон, дальше Иван и Михаил. И с ними сфотографировалась подруга Маши:
Истинное семейное гнездо обязательно было многолюдно!
Беспокойный странник по миру Гоголь - и он же любящий брат четырёх сестёр.
Проезжая мимо очередной усадьбы, он гадал:
"... кто таков помещик, толст ли он, и сыновья ли у него или целых шестеро дочерей с звонким девическим смехом, играми и вечною красавицей меньшею сестрицей"...
Так было:
Но прошло, исчезло, забыто.
В Европе, во всяком случае.
А ведь ещё в 1931 году английская детективщица Марджери Аллингем свой очередной роман выпустила с посвящением:
"Моим семерым дядюшкам с отцовской стороны".