СУДЬБА
Исторический рассказ. Посвящается В. Н. Костылеву в честь его юбилея.
Предисловие.
Сейчас модно указывать в гороскопах, кем был человек в своем предыдущем воплощении. Мужчиной или женщиной, дикарем или ученым; или, быть может, как пел В. Высоцкий, баобабом. Поднапрягши фантазию, представим, чем мог быть в прошлой жизни наш диспансер. Итак.
Было это в ту беспросветную эпоху, когда закат античности давным-давно отсиял, а до рассвета Ренессанса оставалось еще несколько столетий; пока же всюду, куда ни плюнь, стояло глухое средневековье. Церковный бюджет, измученный крестовыми походами, расползался по швам и по кардинальским карманам.
Однажды римский папа, запустив руку под тиару и почесав затылок, выскреб отличную идею. Зачем тратить средства на инквизицию, если можно не тратить. И вот учредил папа так называемый Орден Страха Божьего, который должен был кормиться с продажи индульгенций, а на остаточные деньги кормил бы инквизиторов.
Учреждения Божстраха стали расти, как грибы. Продажа индульгенций процветала, давала жирный доход, но только редкие гроши с него перепадали на инквизицию. Многие инквизиторы, истощенные постной жизнью, стали покидать свои обители, уходить в сапожники и в кладбищенские сторожа. Лишь некоторые фанатики оставались до конца верны долгу. Одним из оплотов борьбы с ересью все еще была Крайняя Обитель Очищения Духа. Сокращенно - КООД.
Сегодня по гулким коридорам обители матушка-настоятельница водила экспертов-проверяльщиков из Божстраха.
- Алхимический арсенал у вас скудноват, - заметила тучная монахиня из монастыря св.Елены. - Сулема да сулема.
- Да, платина была бы лучше, - согласилась матушка-настоятельница. - Только от вашей святой Елены перечислений - шиш целых, ноль десятых.
- А вот недавно был гуманитарный караван от турецкого султана, вам семь бурдюков святой воды досталось, где она?
- Ну, милая вы моя, турки - они и есть турки. От их святой воды наших еретиков трясет на девять баллов по святому Рихтеру, и вместо покаяния они богохульствуют, как только небо не падает.
- А где у вас пыточная? - спросил упитанный эксперт из Костела Слез Кающейся Магдалины (сокращенно КСКМ).
- Разумеется, поближе к богу, - настоятельница подняла очи вверх и попросила: - Прижмитесь к стене, брат-эксперт.
Едва эксперт отшагнул в сторону, как на его место рухнул кирпич из прогнившего свода.
Крутая штопорная лестница освещалась редкими факелами. Тяжелые эксперты шумно дышали и обтирали стену богатыми рясами. Более чем стройная фигура матушки-настоятельницы, облаченная в белоснежное ветхое рубище, возносилась легко и бесшумно, влекомая неукротимым духом. Достигнув третьего яруса, процессия оказалась в предпыточной. Здесь пахло ладаном и стоял большой деревянный чан, в котором непонятным образом кипела и волновалась какая-то жидкость.
- Что это? - испуганно перекрестилась экспертша из Елены.
- Первомур, - пояснила матушка-настоятельница. - В инквизиторе все должно быть чисто: и душа, и руки, и тело.
Тут из чана с фырканьем показалась голова и могучий торс палача.
- Пакс вобискум, - пророкотал он добродушно, увидев гостей. - Мир вам. Изабеллочка, подавайте балахончик.
- Это наш корифей, - отрекомендовала настоятельница, - магистр брюшной инквизиции отец Костелло. Золотые руки. Между прочим, у него сегодня день рождения, а он, как видите, на работе.
- Ванитас ванитатум, - скромно поморщился отец Костелло, вдевая мускулистые руки в подставленный стерильный балахон. - Суета сует. Грех пировать во время еретической чумы. Изабелла, масочку.
Вместо обычного палаческого колпака маской служил арабский никаб. То ли трофей из Палестины, то ли тоже гуманитарный подарок от султана.
В пыточной двое подручных - недавние выпускники Сорбонны - сноровисто распинали еретика на крестообразном столе. У изголовья брат-блюститель души перебирал свои принадлежности: кувалду для рауш-наркоза, кузнечный мех для инспирации духа, часы-клепсидру, загадочные баночки, скляночки и трубочки.
- Люкс корректатур! - распорядился магистр Костелло. - Свет поправьте.
Подручные принялись вертеть бестеневое паникадило, но толку от этого не было, потому что вместо сорока положенных свечей горели две.
- Брат-хозяин не дает больше, - оправдывалась миниатюрная сестра Изабелла. - А то, говорит, на завтра не будет.
- Квод кохлеариа арморацеа... - проворчал магистр.
Не искушенные в священной латыни эксперты вопросительно взглянули на матушку-настоятельницу, и та перевела:
- “Что за хрен огородный”.
Еретик смиренно разглядывал закопченные фрески страшного суда на потолке, когда блюститель души вскрыл перед его носом реторту с немецкой портянкой. Бедняга судорожно всхлипнул, дернулся, но тут же затих и сладко захрапел.
- Можно начинать.
- Ин номине Домини. С Богом! - И отец Костелло взмахнул именным дамасским ланцетом.
- Сложный случай? - спросил эксперт из КСКМ.
- Казус баналис, четвертая стадия. Безбожие на фоне декомпенсированного чревоугодия. Вы, чем спрашивать, помогли бы вашей дамочке не упасть.
В самом деле, экспертша из св.Елены тихо стекала на пол по стенке. Пришлось перенести ее в галерею зимнего сада, где на ветерке она вернулась в чувство. Там и продолжили беседу.
- Так что запишите у себя, - диктовала матушка, - крупными буквами: в КООД свою вахту знают, не в носу ковыряются. Показатели пятилетней праведности за себя говорят, и процент сознаваемости у нас выше среднеевропейского.
- А очищение скверны огнем почему у вас забыто? - придирались эксперты.
- А потому и забыто, что пора забыть. Огонь - это уже вчерашний век, а скверну мы выжигаем по радикальному курсу лучами невидимой благодати. Вон, видите тот скит на отшибе, рядом с УЗИлищем? Там у нас оборудование, не имеющее мировых аналогов. От этих лучей крысы лысеют и ересь регрессирует, не желаете ли на себе попробовать?
- Нет, нет, верим. А вот испанский сапог у вас умеют накладывать?
- Испанский сапог, извините, не наша тапочка, это привилегия травматологов-госпитальеров святого Лукаса. А вы мне скажите, кто оплатит индульгенции от св. Биокама, если их игумен объявил себя банкротом и уплыл открывать Америку?
Эксперты скромно потупились и взялись перебирать четки. В это время подошел усталый после пытки отец Костелло под руку с сестрой Изабеллой. Между пальцев у него чадила палочка ладана, и магистр с удовольствием вбирал дым ноздрями.
- Добились правды, брат мой? - спросила матушка.
- Фовеа гастрис профунда, - ответил магистр. - Яма желудка. А в яме - бес, вот такой маленький, но вредный. Иссекли субтотально по святому Финстереру. Всю жизнь каяться будет. Изабеллочка, пришлите ко мне в келью дьяка-писаря, да пергамену побольше, эти буквоеды требуют каждый чих в протокол заносить...
- А на вас, магистр, жалоба имеется, - сказала экспертша из Елены. - Вот вы два года назад изгоняли дьявола из герцога Тигильского.
- Ну, помню. Левая гемиколэктомия. Что, снова бес одолел?
- Нет, бес-то отступился. Только помер герцог на днях.
- Чего же вы хотите. У него, кроме беса, еще опухоль в сигмовидной кишке была. Это, уж, как говорится, фатум.
- Как вы сказали, простите? - переспросили эксперты.
- Судьба! - перевела с грустной улыбкой матушка-настоятельница.
Апрель 1997.
P.S. Реалии пространства и времени уже непонятны. Страховая медицина только вводилась, "Биокам", "Елена", "КСКМ" - названия страховых компаний, которые плодились и испарялись. КООД - Камчатский областной (ныне краевой) онкологический диспансер. Матушка - Зоя Афанасьевна Кологривова, основатель и главный врач нашего диспансера (ныне пенсионер). Св. Лукас - имя Лукашенко носит наша краевая больница (не белорусского президента, а советского медика).
Предисловие.
Сейчас модно указывать в гороскопах, кем был человек в своем предыдущем воплощении. Мужчиной или женщиной, дикарем или ученым; или, быть может, как пел В. Высоцкий, баобабом. Поднапрягши фантазию, представим, чем мог быть в прошлой жизни наш диспансер. Итак.
Было это в ту беспросветную эпоху, когда закат античности давным-давно отсиял, а до рассвета Ренессанса оставалось еще несколько столетий; пока же всюду, куда ни плюнь, стояло глухое средневековье. Церковный бюджет, измученный крестовыми походами, расползался по швам и по кардинальским карманам.
Однажды римский папа, запустив руку под тиару и почесав затылок, выскреб отличную идею. Зачем тратить средства на инквизицию, если можно не тратить. И вот учредил папа так называемый Орден Страха Божьего, который должен был кормиться с продажи индульгенций, а на остаточные деньги кормил бы инквизиторов.
Учреждения Божстраха стали расти, как грибы. Продажа индульгенций процветала, давала жирный доход, но только редкие гроши с него перепадали на инквизицию. Многие инквизиторы, истощенные постной жизнью, стали покидать свои обители, уходить в сапожники и в кладбищенские сторожа. Лишь некоторые фанатики оставались до конца верны долгу. Одним из оплотов борьбы с ересью все еще была Крайняя Обитель Очищения Духа. Сокращенно - КООД.
Сегодня по гулким коридорам обители матушка-настоятельница водила экспертов-проверяльщиков из Божстраха.
- Алхимический арсенал у вас скудноват, - заметила тучная монахиня из монастыря св.Елены. - Сулема да сулема.
- Да, платина была бы лучше, - согласилась матушка-настоятельница. - Только от вашей святой Елены перечислений - шиш целых, ноль десятых.
- А вот недавно был гуманитарный караван от турецкого султана, вам семь бурдюков святой воды досталось, где она?
- Ну, милая вы моя, турки - они и есть турки. От их святой воды наших еретиков трясет на девять баллов по святому Рихтеру, и вместо покаяния они богохульствуют, как только небо не падает.
- А где у вас пыточная? - спросил упитанный эксперт из Костела Слез Кающейся Магдалины (сокращенно КСКМ).
- Разумеется, поближе к богу, - настоятельница подняла очи вверх и попросила: - Прижмитесь к стене, брат-эксперт.
Едва эксперт отшагнул в сторону, как на его место рухнул кирпич из прогнившего свода.
Крутая штопорная лестница освещалась редкими факелами. Тяжелые эксперты шумно дышали и обтирали стену богатыми рясами. Более чем стройная фигура матушки-настоятельницы, облаченная в белоснежное ветхое рубище, возносилась легко и бесшумно, влекомая неукротимым духом. Достигнув третьего яруса, процессия оказалась в предпыточной. Здесь пахло ладаном и стоял большой деревянный чан, в котором непонятным образом кипела и волновалась какая-то жидкость.
- Что это? - испуганно перекрестилась экспертша из Елены.
- Первомур, - пояснила матушка-настоятельница. - В инквизиторе все должно быть чисто: и душа, и руки, и тело.
Тут из чана с фырканьем показалась голова и могучий торс палача.
- Пакс вобискум, - пророкотал он добродушно, увидев гостей. - Мир вам. Изабеллочка, подавайте балахончик.
- Это наш корифей, - отрекомендовала настоятельница, - магистр брюшной инквизиции отец Костелло. Золотые руки. Между прочим, у него сегодня день рождения, а он, как видите, на работе.
- Ванитас ванитатум, - скромно поморщился отец Костелло, вдевая мускулистые руки в подставленный стерильный балахон. - Суета сует. Грех пировать во время еретической чумы. Изабелла, масочку.
Вместо обычного палаческого колпака маской служил арабский никаб. То ли трофей из Палестины, то ли тоже гуманитарный подарок от султана.
В пыточной двое подручных - недавние выпускники Сорбонны - сноровисто распинали еретика на крестообразном столе. У изголовья брат-блюститель души перебирал свои принадлежности: кувалду для рауш-наркоза, кузнечный мех для инспирации духа, часы-клепсидру, загадочные баночки, скляночки и трубочки.
- Люкс корректатур! - распорядился магистр Костелло. - Свет поправьте.
Подручные принялись вертеть бестеневое паникадило, но толку от этого не было, потому что вместо сорока положенных свечей горели две.
- Брат-хозяин не дает больше, - оправдывалась миниатюрная сестра Изабелла. - А то, говорит, на завтра не будет.
- Квод кохлеариа арморацеа... - проворчал магистр.
Не искушенные в священной латыни эксперты вопросительно взглянули на матушку-настоятельницу, и та перевела:
- “Что за хрен огородный”.
Еретик смиренно разглядывал закопченные фрески страшного суда на потолке, когда блюститель души вскрыл перед его носом реторту с немецкой портянкой. Бедняга судорожно всхлипнул, дернулся, но тут же затих и сладко захрапел.
- Можно начинать.
- Ин номине Домини. С Богом! - И отец Костелло взмахнул именным дамасским ланцетом.
- Сложный случай? - спросил эксперт из КСКМ.
- Казус баналис, четвертая стадия. Безбожие на фоне декомпенсированного чревоугодия. Вы, чем спрашивать, помогли бы вашей дамочке не упасть.
В самом деле, экспертша из св.Елены тихо стекала на пол по стенке. Пришлось перенести ее в галерею зимнего сада, где на ветерке она вернулась в чувство. Там и продолжили беседу.
- Так что запишите у себя, - диктовала матушка, - крупными буквами: в КООД свою вахту знают, не в носу ковыряются. Показатели пятилетней праведности за себя говорят, и процент сознаваемости у нас выше среднеевропейского.
- А очищение скверны огнем почему у вас забыто? - придирались эксперты.
- А потому и забыто, что пора забыть. Огонь - это уже вчерашний век, а скверну мы выжигаем по радикальному курсу лучами невидимой благодати. Вон, видите тот скит на отшибе, рядом с УЗИлищем? Там у нас оборудование, не имеющее мировых аналогов. От этих лучей крысы лысеют и ересь регрессирует, не желаете ли на себе попробовать?
- Нет, нет, верим. А вот испанский сапог у вас умеют накладывать?
- Испанский сапог, извините, не наша тапочка, это привилегия травматологов-госпитальеров святого Лукаса. А вы мне скажите, кто оплатит индульгенции от св. Биокама, если их игумен объявил себя банкротом и уплыл открывать Америку?
Эксперты скромно потупились и взялись перебирать четки. В это время подошел усталый после пытки отец Костелло под руку с сестрой Изабеллой. Между пальцев у него чадила палочка ладана, и магистр с удовольствием вбирал дым ноздрями.
- Добились правды, брат мой? - спросила матушка.
- Фовеа гастрис профунда, - ответил магистр. - Яма желудка. А в яме - бес, вот такой маленький, но вредный. Иссекли субтотально по святому Финстереру. Всю жизнь каяться будет. Изабеллочка, пришлите ко мне в келью дьяка-писаря, да пергамену побольше, эти буквоеды требуют каждый чих в протокол заносить...
- А на вас, магистр, жалоба имеется, - сказала экспертша из Елены. - Вот вы два года назад изгоняли дьявола из герцога Тигильского.
- Ну, помню. Левая гемиколэктомия. Что, снова бес одолел?
- Нет, бес-то отступился. Только помер герцог на днях.
- Чего же вы хотите. У него, кроме беса, еще опухоль в сигмовидной кишке была. Это, уж, как говорится, фатум.
- Как вы сказали, простите? - переспросили эксперты.
- Судьба! - перевела с грустной улыбкой матушка-настоятельница.
Апрель 1997.
P.S. Реалии пространства и времени уже непонятны. Страховая медицина только вводилась, "Биокам", "Елена", "КСКМ" - названия страховых компаний, которые плодились и испарялись. КООД - Камчатский областной (ныне краевой) онкологический диспансер. Матушка - Зоя Афанасьевна Кологривова, основатель и главный врач нашего диспансера (ныне пенсионер). Св. Лукас - имя Лукашенко носит наша краевая больница (не белорусского президента, а советского медика).