Дневник убитого капитана. Часть 4
Насколько оправдана была уверенность капитана Чарльза Паркера? Красный Яр он взял без боя и, возможно, полагал, что русские и дальше уступят ему дорогу. Но они бы не уступили; десантникам пришлось бы продвигаться с боем через стланики, болотистую дельту речки Поганки, и через кладбище, либо же по галечному берегу, на виду пушек «Авроры» и «Двины». Такое сражение состоялось четыре дня спустя и завершилось разгромом англо-французского десанта.
На следующий день, 21 августа/1 сентября препирательства Николсона и Феврие-Депуанта продолжились. Николсон «всеми возможными средствами» призывал к возобновлению атаки.
Контр-адмирал Огюст Феврие-Депуант - так он мог выглядеть в 1854 г.
[Spoiler (click to open)]
В тот же день пароход «Вираго» ходил в Тарьинскую бухту, чтобы предать земле тело адмирала Дэвида Прайса. Также пароход должен был запастись водой и дровами.
Заметив людей на другом участке берега, капитан Паркер и коммандер Коннолли отправились на баркасе с «Вираго» для выяснения. Обнаружилось девять человек дезертиров с китобойных судов; двое из них, пруссак и американец, были приглашены на борт «Президента».
Вечером капитан Паркер обдумывал новый план атаки, который намеревался представить своему начальству на следующий день. Он предлагал «поставить «Пик» в 400 ярдах от 11-пушечной батареи; "Президент" и "Форт" - бортом против борта "Авроры"; "Эвридике" поручить батарею № 3, а "Облигадо" - обстреливать батарею № 1, если та будет исправлена и сможет возобновить огонь. Тем временем "Вираго" высадит всех морских пехотинцев и французских стрелков в месте, откуда можно будет двинуться на 11-пушечную батарею. План, таким образом, предполагал развить и довести до завершения успех первого дня, более эффективно используя все корабли. Хотя адмирал Депуант уже ясно выразил свое отношение к идее лобовой атаки, и Николсон прекрасно понимал, что шансов переубедить его мало.
Однако американские китобойцы, встреченные во время похорон адмирала Прайса, полагали, что город можно взять силами большого десанта, зайдя с тыла. Когда 22 августа/2 сентября Паркер отправился представлять свой план атаки Николсону, он застал британского командующего за обсуждением возможности такой атаки с американцами и остальными британскими командирами. Паркеру сказали, что за два часа пешим маршем по холмам за Петропавловском можно попасть в лощину, ведущую прямо в тыл города. [«… by marching for two hours over the hills behind Petropavlovsk it was possible to reach a valley which led directly into the rear of the town.»] На вопрос, можно ли, по его мнению, захватить город силами 700 человек, Паркер ответил: «Нет никаких военных трудностей при взятии города с тыла, кроме возможности провести войско через кустарники; если устранить эту проблему, то это можно сделать». [«There are no military difficulties in taking the town from the rear, beyond the possibility of moving troops through the brush, if that difficulty is removed it can be done.»] Американцы заверили, что «с обратной стороны холма кустарники расчищены, травы невысоки и во многих местах есть хорошие тропы». [«Brush at the back of the hill had been cleared away, the reedy grass was not long and in many places the paths were good.»]
Эта беседа Паркера, Николсона и американцев удивляет и заставляет усомниться в правильности перевода (поэтому в скобках даны цитаты в оригинале). Получается, что, сойдя на берег, десантникам нужно два часа идти по сопкам, чтобы достигнуть города, а потом шурмовать город! И капитан Паркер подтверждает выполнимость такого марша с оговоркой: если не воспрепятствуют кустарники (т. е. заросли стлаников, с какими он уже столкнулся при первой высадке). Но американцы не отвечают на вопрос, есть ли кустарники по ходу следования по холмам. Они лишь сообщают, что там имеются тропы, местами хорошие; а кустарники вырублены с обратной стороны холма (Никольской сопки) - то есть на задворках городка, где были огороды и паслись коровы. Хотя и это обстоятельство немаловажное: ведь если войско действительно войдет в город, ему нужен простор для построения и ведения боевых действий.
(Розалин Паркер-Арт в параллельном фрагменте сообщает без подробностей, что американские китобойцы «…указали на карте незащищенную дорогу, по которой можно наступать шеренгой по трое».)
Роберт Паркер отмечает, что капитан Николсон предпочел бы возобновить атаку входа в гавань кораблями, а на десантный штурм с тыла решился только за отсутствием другой возможности переломить упрямство Феврие-Депуанта. «Недостатком этого плана было то, что превосходство эскадры в калибрах не могло бы сыграть значительной роли в бою, так как марш десанта пролегал вне видимости с моря. Другой фактор - людей за время плавания в Тихом океане мало готовили к подобным действиям. В дневниках Прайса и Паркера упоминаются только упражнения по стрельбе по мишеням, никакой специальной подготовки к такой миссии нет». Но дневники других участников плавания эскадры (Дж. Н. Дика, Р. Керре) рассказывают о десантных учениях команд. Мичман Н. Фесун, описывая наблюдения за англичанами и французами при встрече в Кальяо, сообщает: «Учения артиллерийские, свозы десантов, примерные высадки производились каждый день, по нескольку раз ». И возможная численность десанта в 700 человек была определена еще до прихода эскадры к берегам Камчатки, составлены повзводные списки, назначены командиры, снаряжены патроны и пр. О какой другой спецподготовке речь?
Итак, капитан Николсон ухватился за идею десантного штурма города с тыла (с севера) и с этим предложением отправился к адмиралу Феврие-Депуанту. Паркер присутствовал при разговоре и описал его в дневнике: французский адмирал пребывал «в сильном возбуждении, совершенно не в состоянии спокойно обсуждать дело и выискивал в своих инструкциях любую возможную лазейку, с помощью которой он мог бы отказаться от всего предприятия, цепляясь за одну мысль, что он должен только произвести рекогносцировку, а затем ждать воссоединения с индийскими эскадрами». [Слова французского адмирала об индийских/китайских эскадрах отражают путаницу в его сознании. В 1854 г. суда этих эскадр в действиях против России не участвовали. - П. К.]
Николсон не отступался, в итоге адмирал приказал ему представить свой план в письменном виде, «но решительное нежелание сражаться со стороны адмирала было совершенно очевидным». Препирательства Николсона и Феврие-Депуанта продолжились в виде обмена посланиями. Адмирал упирал на то, что долг эскадры - крейсерство с целью перехвата других русских фрегатов, предполагаемых поблизости, а не сомнительная высадка, которая может ослабить эскадру до неспособности противостоять русским .
22 августа/2 сентября, перед тем как лечь спать, Паркер записал, что, хотя французский адмирал «решительно против сражения, и хотя им даны два окончательных ответа, переговоры вновь открыты, ибо сэр Фредерик послал очень убедительное изложение дела и пока не считает вопрос решенным». Николсон повернул вопрос так, что отказ от дальнейших попыток при наличии верного шанса запятнает оба национальных флага, и вина за это ляжет на французов .
Обессиленный адмирал отписал Николсону на следующий день с вопросом: каковы будут выгоды при успехе высадки и какие он ждет потери? Николсон ответил, что, по его мнению, некоторые потери обязательно будут, но конечным результатом будет успех. Оборона города будет разрушена, «Аврора» потоплена либо захвачена, взяты «важные пленные», а само место станет непригодно для базирования других русских фрегатов . Тогда Феврие-Депуант согласился вынести решение о высадке на военный совет, где проголосуют все командиры кораблей, а Николсон приказал Паркеру разработать и представить план завтрашней атаки.
(Продолжение следует)
На следующий день, 21 августа/1 сентября препирательства Николсона и Феврие-Депуанта продолжились. Николсон «всеми возможными средствами» призывал к возобновлению атаки.
Контр-адмирал Огюст Феврие-Депуант - так он мог выглядеть в 1854 г.
[Spoiler (click to open)]
В тот же день пароход «Вираго» ходил в Тарьинскую бухту, чтобы предать земле тело адмирала Дэвида Прайса. Также пароход должен был запастись водой и дровами.
Заметив людей на другом участке берега, капитан Паркер и коммандер Коннолли отправились на баркасе с «Вираго» для выяснения. Обнаружилось девять человек дезертиров с китобойных судов; двое из них, пруссак и американец, были приглашены на борт «Президента».
Вечером капитан Паркер обдумывал новый план атаки, который намеревался представить своему начальству на следующий день. Он предлагал «поставить «Пик» в 400 ярдах от 11-пушечной батареи; "Президент" и "Форт" - бортом против борта "Авроры"; "Эвридике" поручить батарею № 3, а "Облигадо" - обстреливать батарею № 1, если та будет исправлена и сможет возобновить огонь. Тем временем "Вираго" высадит всех морских пехотинцев и французских стрелков в месте, откуда можно будет двинуться на 11-пушечную батарею. План, таким образом, предполагал развить и довести до завершения успех первого дня, более эффективно используя все корабли. Хотя адмирал Депуант уже ясно выразил свое отношение к идее лобовой атаки, и Николсон прекрасно понимал, что шансов переубедить его мало.
Однако американские китобойцы, встреченные во время похорон адмирала Прайса, полагали, что город можно взять силами большого десанта, зайдя с тыла. Когда 22 августа/2 сентября Паркер отправился представлять свой план атаки Николсону, он застал британского командующего за обсуждением возможности такой атаки с американцами и остальными британскими командирами. Паркеру сказали, что за два часа пешим маршем по холмам за Петропавловском можно попасть в лощину, ведущую прямо в тыл города. [«… by marching for two hours over the hills behind Petropavlovsk it was possible to reach a valley which led directly into the rear of the town.»] На вопрос, можно ли, по его мнению, захватить город силами 700 человек, Паркер ответил: «Нет никаких военных трудностей при взятии города с тыла, кроме возможности провести войско через кустарники; если устранить эту проблему, то это можно сделать». [«There are no military difficulties in taking the town from the rear, beyond the possibility of moving troops through the brush, if that difficulty is removed it can be done.»] Американцы заверили, что «с обратной стороны холма кустарники расчищены, травы невысоки и во многих местах есть хорошие тропы». [«Brush at the back of the hill had been cleared away, the reedy grass was not long and in many places the paths were good.»]
Эта беседа Паркера, Николсона и американцев удивляет и заставляет усомниться в правильности перевода (поэтому в скобках даны цитаты в оригинале). Получается, что, сойдя на берег, десантникам нужно два часа идти по сопкам, чтобы достигнуть города, а потом шурмовать город! И капитан Паркер подтверждает выполнимость такого марша с оговоркой: если не воспрепятствуют кустарники (т. е. заросли стлаников, с какими он уже столкнулся при первой высадке). Но американцы не отвечают на вопрос, есть ли кустарники по ходу следования по холмам. Они лишь сообщают, что там имеются тропы, местами хорошие; а кустарники вырублены с обратной стороны холма (Никольской сопки) - то есть на задворках городка, где были огороды и паслись коровы. Хотя и это обстоятельство немаловажное: ведь если войско действительно войдет в город, ему нужен простор для построения и ведения боевых действий.
(Розалин Паркер-Арт в параллельном фрагменте сообщает без подробностей, что американские китобойцы «…указали на карте незащищенную дорогу, по которой можно наступать шеренгой по трое».)
Роберт Паркер отмечает, что капитан Николсон предпочел бы возобновить атаку входа в гавань кораблями, а на десантный штурм с тыла решился только за отсутствием другой возможности переломить упрямство Феврие-Депуанта. «Недостатком этого плана было то, что превосходство эскадры в калибрах не могло бы сыграть значительной роли в бою, так как марш десанта пролегал вне видимости с моря. Другой фактор - людей за время плавания в Тихом океане мало готовили к подобным действиям. В дневниках Прайса и Паркера упоминаются только упражнения по стрельбе по мишеням, никакой специальной подготовки к такой миссии нет». Но дневники других участников плавания эскадры (Дж. Н. Дика, Р. Керре) рассказывают о десантных учениях команд. Мичман Н. Фесун, описывая наблюдения за англичанами и французами при встрече в Кальяо, сообщает: «Учения артиллерийские, свозы десантов, примерные высадки производились каждый день, по нескольку раз ». И возможная численность десанта в 700 человек была определена еще до прихода эскадры к берегам Камчатки, составлены повзводные списки, назначены командиры, снаряжены патроны и пр. О какой другой спецподготовке речь?
Итак, капитан Николсон ухватился за идею десантного штурма города с тыла (с севера) и с этим предложением отправился к адмиралу Феврие-Депуанту. Паркер присутствовал при разговоре и описал его в дневнике: французский адмирал пребывал «в сильном возбуждении, совершенно не в состоянии спокойно обсуждать дело и выискивал в своих инструкциях любую возможную лазейку, с помощью которой он мог бы отказаться от всего предприятия, цепляясь за одну мысль, что он должен только произвести рекогносцировку, а затем ждать воссоединения с индийскими эскадрами». [Слова французского адмирала об индийских/китайских эскадрах отражают путаницу в его сознании. В 1854 г. суда этих эскадр в действиях против России не участвовали. - П. К.]
Николсон не отступался, в итоге адмирал приказал ему представить свой план в письменном виде, «но решительное нежелание сражаться со стороны адмирала было совершенно очевидным». Препирательства Николсона и Феврие-Депуанта продолжились в виде обмена посланиями. Адмирал упирал на то, что долг эскадры - крейсерство с целью перехвата других русских фрегатов, предполагаемых поблизости, а не сомнительная высадка, которая может ослабить эскадру до неспособности противостоять русским .
22 августа/2 сентября, перед тем как лечь спать, Паркер записал, что, хотя французский адмирал «решительно против сражения, и хотя им даны два окончательных ответа, переговоры вновь открыты, ибо сэр Фредерик послал очень убедительное изложение дела и пока не считает вопрос решенным». Николсон повернул вопрос так, что отказ от дальнейших попыток при наличии верного шанса запятнает оба национальных флага, и вина за это ляжет на французов .
Обессиленный адмирал отписал Николсону на следующий день с вопросом: каковы будут выгоды при успехе высадки и какие он ждет потери? Николсон ответил, что, по его мнению, некоторые потери обязательно будут, но конечным результатом будет успех. Оборона города будет разрушена, «Аврора» потоплена либо захвачена, взяты «важные пленные», а само место станет непригодно для базирования других русских фрегатов . Тогда Феврие-Депуант согласился вынести решение о высадке на военный совет, где проголосуют все командиры кораблей, а Николсон приказал Паркеру разработать и представить план завтрашней атаки.
(Продолжение следует)