Л. В. Илляшевич. Русский флот на Восточном поморье в 1849 - 1856 годах. Часть 7.
(Начало было здесь.)
III.
Плавание Камчатской эскадры.
Разружение и разрушение Петропавловска. - Амбаркация порта. - Река Амур. - Переговоры генер.-губернатора Муравьева с китайцами. - Прибытие в де-Кастри .- Блокирование неприятелем де-Кастри. - Военные советы. - Окончание плавания Камчатской эскадры. - Выдержка из письма Можайского.
Высочайшая воля о перенесении военно-морского управления из Камчатки на Амур сообщена была генерал-губернатору Восточной Сибири не в указе, а в рескриптах Управляющего морским министерством Его Императорского Высочества Великого Князя Константина Николаевича, от 27 января и 4 февраля 1855 года. В последнем рескрипте сказано, между прочим, что «подобная форма изложения Высочайшей воли несравненно удобнее при нынешних обстоятельствах, потому что: 1) объявление указом о переводе управления из Камчатки на Амур придаст этому распоряжению ту гласность, которой желательно избежать и 2) распоряжение, вызванное военными обстоятельствами, может быть временное, ибо по заключении мира, могут представиться другие соображения, которые потребуют перемены того что делается ныне» (* Дело канцелярии морского министерства. I отделение № 14839, с 3 декабря 1854 г. по 1 ноября 1856 г.).
3 марта 1855 года Камчатский военный губернатор получил «секретное» предписание генерал-губернатора Восточной Сибири перенести из Петропавловского порта все находящиеся там военные способы, всю морскую команду и управления военные и гражданские в Николаевский пост на устье Амура, оставив в Камчатке только земское управление. Работа предстояла громадная, тем более, что в Камчатке, в это время, стояла еще суровая зима, а между тем нужно было торопиться..... 6 марта, контр-адмирал Завойко отдал следующий приказ (№ 103) по порту: «Вследствие Высочайшего Его Императорского Величества повеления о поспешном оставлении Петропавловского порта, я предписываю гг. командирам судов: фрегата «Аврора», корвета «Оливуца», транспортов «Двина», «Иртыш» и «Байкал» приступить немедленно к вооружению вверенных им судов, имея при этом в виду, что от быстрого и скорого изготовления судов к плаванию будет зависеть собственная безопасность каждого, ибо неприятель, как известно, имеет намерение напасть на Петропавловский порт в числе 12 пароходофрегатов и 3 линейных кораблей, - в силе, превосходящей силы, имеющиеся в Петропавловском порте, а потому самым лучшим было бы отправиться отсюда по назначению никак не позже 1 апреля, и чем раньше, тем безопаснее, дабы, достигнув места назначения, можно было благовременно укрепиться в оном для отражения неприятеля. На сей конец я прошу гг. командиров судов внушить нижним чинам о важности успешнейшего производства работ по вооружению судов». Нечего и говорить, что привыкшие к трудам петропавловцы не заставляли повторять приказания. До 3 марта гарнизон занимался укреплением порта, приготовляясь ко встрече неприятеля в Камчатке, с 3-го же марта началось разружение и разрушение, причем артиллерию, стоявшую на батареях, а также некоторое портовое имущество пришлось отрывать из-под снега на двухсаженной глубине. Работали без устали, так, как только может работать русский человек. Приняв на себя обязанность капитана над портом и распределив всех штаб- и обер-офицеров по работам, адмирал В. С. Завойко сам находился неотлучно в порту. Ни мороз, ни пурги, ни дожди не останавливали работ; даже больные, не желая отставать от здоровых, выходили на работу, так что не раз адмиралу приходилось приказывать удалиться с работ тем, у которых самоотвержение переходило границы благоразумия....
Накануне Светлого Христова Воскресения, 26 марта, работа производилась до 4 часов пополудни; в первый день праздника работ не было, на второй день, 28 марта, команда и офицеры были собраны около того места, где погребены убитые в сражениях; тут живые простились с мертвыми павшими со славою на защиту отечества. На третий день праздника, 29 марта, на площади около собора отслужено было напутственное молебствие, после чего суда начали вытягиваться из Петропавловского порта... Грустно было это прощанье с уголком, хотя не особенно приветливым, но с которым уже успели сродниться, где выдержали славную борьбу с сильнейшим неприятелем и где оставались кости дорогих товарищей и сослуживцев... Служба не давала времени долго раздумывать, нужно было торопиться выходить по каналу, прорубленному во льду.
В воскресенье на Фоминой неделе, 3 апреля, все суда были на рейде, а во вторник 5-го, пользуясь благоприятным ветром, ушли в море. Фрегат «Аврора» произвел прощальный салют Петропавловскому порту, в жизни которого совершился такой коренной переворот в краткий промежуток времени: 3 марта - 3 апреля.
Из строевых рапортов контр-адмирала Завойко (*Дело канцелярии министерства № 14389) видно, что 3 апреля, на судах его эскадры находились следующие чины и лица:
Перенесение военно-морских сил из Петропавловска в Николаевский пост на Амуре, как мы видели выше, держалось в большом секрете. Об Амуре еще мало кто и знал, так как только в это время генерал Муравьев вел переговоры с Китаем об уступке нам левого берега этой реки, между тем Россия уже начала колонизировать берега Амура.
Рамки настоящей статьи не позволяют нам распространяться о трех Муравьевских экспедициях по Амуру. Сначала с целью доставления продовольствия к Петропавловску, а затем для заселения и укрепления устьев Амура. Покойный адмирал Невельской был деятельным помощником генерал-губернатора, который рядом с фактическим завладением рекою вел дипломатические переговоры с Китайским правительством об определении пограничной черты. Документы того времени свидетельствуют, какие неожиданные препятствия приходилось преодолевать будущему графу Амурскому.
Возвратимся однако в Камчатской эскадре, оставившей Петропавловский порт 5 апреля.
Флаг В. С. Завойко был поднят на фрегате «Аврора», соединенно с которым должен был держаться только корвет «Оливуца»; другим же судам эскадры, как разнокачественным, предписано было идти по способности в де-Кастри. Командирам судов рекомендовалось, при встрече с иностранными судами распускать слух, что часть эскадры идет для крейсерства к острову Ява, в Батавию, а другая часть - в Анадырь, куда уже доставлено все продовольствие через Сибирь, а также до пяти тысяч казаков, расположенных в Камчатке. Этою военною хитростью предполагалось отвлечь внимание неприятеля от действительного места нахождения небольшой эскадры контр-адмирала Завойко.
Первым прибыл в де-Кастри транспорт «Двина», пришедший 27 апреля; вслед за ним пришел транспорт «Иртыш», пробывший в море 22 дня. 1 мая пришел фрегат «Аврора», корвет «Оливуца» и бот №1; наконец 5-го числа пришел транспорт «Байкал», совершивший 30-дневное плавание. У пролива Буссоля, транспорт «Байкал» встретил подозрительное судно, которое следовало за его курсом, так что командир транспорта счел более благоразумным пройти ночью через пролив Фриза в Охотское море и тем избежать погони.
До Курильской гряды плавание фрегата и корвета сопровождалось свежими ветрами с дождем и снегом; в Охотское море эскадра вошла 15 апреля четвертым проливом при шторме от ONO, продолжавшемся до 20 числа. Во время шторма на фрегате треснула голова руля, начали править шкентелями, но и те лопнули, и с 5 часов пополудни до 8 часов утра следующего дня фрегат оставался без управления рулем. Утром шкентеля были наставлены новыми концами и фрегат продолжал плавание изготовляя в то же время запасный руль, который предполагалось поставить в Императорской гавани. 23 апреля перед входом в Татарский пролив эскадра встретила американского китобоя, шедшего из Новой Зеландии; командир корвета «Оливуца» вступил с ним в переговоры и узнал, что 28 января (10 февраля нового стиля) эскадра из 8 английских и французских судов, под начальством коммодора Фредерика, вышла из Гонолулу, чтобы зайти в С.-Франциско, а оттуда она должна была направиться в Петропавловск. Такое известие заставило В. С. Завойко спешить в де-Кастри, между тем, согласно предписанию генерал-губернатора Восточной Сибири, адмирал должен был вооружить находящийся во льду, в Константиновской бухте, фрегат «Паллада» и привести его в мысу Лазарева, где был назначен сборный пункт всей Камчатской флотилии. Эскадра прибыла в Императорскую гавань 26 апреля, фрегат «Паллада» крепко стоял во льду, а все его запасы сложены были на берегу. Так как при этих условиях на вооружение фрегата и вывод его изо льда понадобилось бы не менее 14 дней, между тем со дня на день нужно было ожидать появления неприятеля, адмирал решился оставить «Палладу» на том же месте, а сам поспешил в де-Кастри. Так как по выходе из Императорской гавани предстояло плавание между мелей по лиману, адмирал перенес свой флаг на корвет «Оливуца», которому назначено было идти передовым.
(Окончание следует.)
Интересно: в таблице упоминается бот "Кадьяк", а в тексте о нём ни слова, да и в памяти у меня на этом месте пробел.