Л. В. Илляшевич "Русский флот на Восточном поморье в 1849 - 1856 годах". 1 часть
Выложу статью, чтоб была, вдруг кто станет искать, а у меня есть.
Л. В. Илляшевич "Русский флот на Восточном поморье в 1849 - 1856 годах". "Морской сборник", 1876, No 7, отдел неофициальный,
стр. 58 - 105.
I.
Причины перенесения морского управления из Охотска в Петропавловск. - Выбор военного губернатора. В. С. Завойко.
Указом сенату от 2 декабря 1849 года Охотский порт закрыт и все морские учреждения и команды повелено перевести в Петропавловск, в Камчатку.
Вопрос о необходимости перенесения Охотского порта в другое место возбужден был еще в 1736 году. До половины XIX столетия не один раз переписка об этом возобновлялась, но всякий раз дело останавливалось ни на чем, потому что местные власти не могли прийти к окончательному соглашению относительно выбора нового пункта для города. В бесплодной переписке прошло более ста лет, а горожане и назначаемая в Охотск морская команда вымирали в это время от цинги.
Посланный в 1838 году, для ревизии морских учреждений Восточной Сибири, адъютант начальника главного морского штаба Его Императорского Величества, капитан-лейтенант Васильев, в представленном им князю Меншикову донесении, описывал Охотск следующим образом: «Местоположение города и порта занимает трехугольную площадь, на кошке, образовавшейся из насыпного каменного хряща; одно из главных неудобств этого места есть совершенный недостаток годной для питья воды, a доставляется теперь пресная вода с противоположного берега реки Кухтуя, посылая гребные суда во время прилива, наливать воду во время отлива, когда сбудет соленая вода в реке, а дождавшись вновь прилива привозить обратно воду в город. Жители и команда не могут пользоваться привозною водою по недостатку в средствах и употребляют колодезную воду весьма дурного качества, в особенности весною, когда вода эта располагает к скорбутной болезни, свирепствующей здесь ежегодно. К другим неудобствам города нужно присовокупить грунт земли, не допускающий никакого огородного произрастания, всегда болотный и неприятный воздух от болота, находящегося между портом и домом начальника, болота, ежедневно при приливе наполняющегося водою...» (*См. рапорт к. л. Васильева от 4 сентября 1838 года № 54.)
Такие, не только неблагоприятные, но и вредные условия Охотского порта, как мы уже говорили выше, были причиною появления нескольких проектов перенесения города и морского управления в другое место. Проекты составлялись и местными правителями и особо командированными комиссиями и, наконец, управлением генерал-губернатора Восточной Сибири. Все ограничивалось однако одною перепискою, пока на должность генерал-губернатора Восточной Сибири не был назначен генерал-лейтенант Н. Н. Муравьев, впоследствии граф Амурский.
Принимая горячее участие во всем касающемся порученного ему края, генерал-лейтенант Муравьев, первый из генерал-губернаторов Восточной Сибири, объехал весь берег и, убедившись в совершенной непригодности Охотского порта, нашел, что для сосредоточения наших военно-морских сил на берегу Тихого океана нет лучшего пункта, как Петропавловск, в Авачинской губе, в Камчатке.
Убежденный в неотложной необходимости немедленного перенесения Охотского порта и зная из предшествовавших примеров, что обычное представление, направленное через штабы, канцелярии и департаменты, только затянет дело, молодой и энергический генерал-губернатор изложил свои мысли в докладной записке, которую препроводил князю Меншикову при частном письме. Вот что писал между прочим генерал-лейтенант Муравьев в своем представлении: «Переписка о негодности и необходимости уничтожения Охотского порта продолжается с 1736 года. В 113 лет она принимала различные виды и формы. В 1845 году восемь флотских штаб-офицеров, все люди опытные, но различных между собою мнений и направлений, единогласно однако же отозвались о негодности Охотска во всех отношениях. Журнал, составленный в Охотске в нынешнем 1849 году о свирепствующей там болезни - цинге, положительно доказывает, что болезнь эта никогда там не прекращалась. Мне остается только присовокупить, по личному моему удостоверению, что если правительство дорожит людьми и денежными средствами там употребляемыми, то должно дело это окончить в первую же навигацию и сосредоточить все наши морские силы и средства Охотского моря в Авачинской губе, которая при малейшей перемене отношений наших с морскими державами, может быть безвозвратно у нас отнята одним шлюпом или шкуною. Конечно, военно-морские средства и Охотска невелики, но вместе с Петропавловском составят что-нибудь и по крайней мере могут защитить Авачинскую губу, а вместе с нею и Камчатку. Охотск же, с уничтожением там нашего военного порта и всего управления, сравняется со всем остальным берегом Охотского моря, ибо и ныне, когда китоловы беспрестанно навещают Авачинскую губу и заходят в разные другие заливы Охотского моря, никто никогда не подходит к Охотску, который считается опасным местом в морском отношении... Поспешая представить это мнение мое Вашей Светлости, - писал далее генерал лейтенант Муравьев, - при первом случае, по возвращении моем (*) с берегов Охотского моря, я, может быть, отступил от принятого порядка, не представляя его с различными подробными сметами и исчислениями, - на это потребовалось бы много времени и конечно возбудило бы новые вопросы и пояснения, - дело же это и так продолжается с лишком сто лет, а мне кажется, что преждевременная смертность Охотского гарнизона и беззащитное положение Камчатки требуют мер более скорых и менее сложных...»
(*Записка Н. Н. Муравьева послана из Якутска 26 сентября 1849 года.)
Представление генерал-губернатора было принято князем Меншиковым весьма сочувственно. Он представил в подлинниках письмо и записку Н. Н. Муравьева на Высочайшее воззрение и 23 ноября состоялось уже Высочайшее соизволение на перенесение порта и морского управления из Охотска в Петропавловск. На другой день князь Меншиков написал Н. Н. Муравьеву об утверждении его представлений, а самые представления внес в комитет министров. 2 декабря, как мы уже сказали выше, состоялся указ сената.
Указом 2 декабря 1849 года было определено: 1) из частей, подведомственных Камчатскому приморскому управлению и Гижигинского округа, состоявшего в ведомстве Охотского приморского управления, образовать особую область, которой именоваться Камчатскою областью; 2) управление этою областью, по всем вообще частям, вверить военному губернатору, назначаемому из чинов морского ведомства, подчинив его непосредственно генерал-губернатору Восточной Сибири; 3) Охотский порт, по неудобности его а также тамошнее приморское управление упразднить, присоединив сей. край, в виде особого округа, к Якутской области; находящийся же в Охотске окружной суд перевести в Камчатку. Приведение этого указа в исполнение было возложено на генерал-губернатора Восточной Сибири, генерал-лейтенанта Муравьева.
Одновременно с представлением о перенесении Охотского порта в Петропавловск, Н. Н. Муравьев входил к князю Меншикову с представлением и о назначении военного губернатора в Камчатку. Поводом к этому, независимо от проекта преобразований в управлении краем, служило в то, что бывший в то время начальником Камчатки капитан 1 ранга Машин оканчивал обязательный пятилетний срок службы в Камчатке и ходатайствовал об увольнении его от этой должности. Выбор нового начальника, при новосоздаваемых условиях, представлял немало затруднений. Соединяя в себе достоинства искусного и опытного моряка и военно-начальника, Камчатский губернатор должен был удовлетворять в то же время условиям как хороший, знакомый с краем администратор, а отчасти и хозяин, так как в этом отдаленном крае, все почти хозяйство сосредоточивалось в руках военного губернатора. Генерал-лейтенант Муравьев, объехавший все восточное прибрежье и имевший случай ознакомиться с служащими на берегах Тихого океана офицерами, остановил свое внимание на начальнике Аянской фактории Росийско-Американской компании, капитане 1 ранга В. С. Завойко. «Соображая настоящее положение этого края и предстоящую ему будущность, - писал по этому поводу Н. Н. Муравьев князю Меншикову, - я не могу не желать, чтобы начальник Камчатки с 1850 года вполне соответствовал этому важному назначению: там, кроме честности и благонамеренности и кроме опытности в морском деле, требуется и особенная личная деятельность и довольно многосложная опытность в хозяйственном отношении. Все эти достоинства соединяет начальник Аянского порта кап. 1 ранга Завойко, едва ли заменимый в этом крае и потому уже, что он девятый год служит с особенною пользою для дела на берегах Охотского моря, а прежде того бывал в кругосветных путешествиях и в Камчатке. Главное правление Р.-А.К. предложило г. Завойке начальство колониями вместо г. Тебенькова; контракт не был еще получен Завойкою до 7 сентября, когда я расстался с ним в Нелькане, полагаю однакож, что во всяком случае правительство, по сношении с главным правлением Р.-А.К., могло бы устранить это препятствие, если бы возымело намерение дать ныне же особое назначение Завойке. Затруднение в том только: угодно ли правительству обратить внимание на Камчатку и перевести туда Охотский порт? Ибо отвлечь Завойко от управления нашими северо-американскими колониями простительно было бы в таком только случае, если бы означенные предположения мои о Камчатке были приняты»......
Высочайшими приказами от 15 и 22 февраля 1850 года, №№ 1062 и 1063, назначены: капитан 1 ранга Завойко - исправляющим должность Камчатского военного губернатора, а капитан-лейтенант Фрейганг 2 - капитаном над Петропавловским портом и помощником военного губернатора.
Получив утверждение всех своих предположений генерал-губернатор Восточной Сибири спешил скорейшим перенесением Охотского порта в Петропавловск. Начальнику Охотского порта, к. 1 р. Вонлярлярскому предписано было приготовить порученное ему управление к закрытию в том же 1850 году, последние же команды и материалы морского ведомства должны были быть перевезены непременно не позже 1851 года. В июне 1850 года действительно началось перенесение порта. Нагруженные различным портовым имуществом и с посаженным на них десантом суда Сибирской флотилии отплыли из Охотска: бриг «Охотск» 20-го июня, транспорт «Иртыш» 3-го июля и бриг «Курил» - 5 июля. Несмотря однако на все старания, как бывшего начальника Охотского порта, так и Камчатского военного губернатора, лично и через своего помощника к. 2 р. Фрейганга руководившего работами, полное перенесение порта не могло состояться раньше 1852 года, и только 11 сентября этого года на транспорте «Байкал» отправлено было последнее имущество упраздненного Охотского порта.
Из представленных в июле 1850 года сменных (*Кап. 1 р. Вонлярлярский сдал порт к.-л. Фрейгангу.) ведомостей видно, что бывшие в то время в Охотске морские команды состояли из следующих частей: 1) Охотский флотский экипаж в числе 23 строевых ун.-оф. и 141 матросов и юнгов; 1 шкиперского помощника, 2 экипажных писарей, 8 писарей портовой канцелярии, 1 аудиторского и 1 состоявшего при инспекции, 2 баталеров, 1 унтер-баталера, 4 экипажных фельдшеров, 1 цирюльника, 2 сторожей комиссии военного суда, 4 вахтеров и 9 экипажных работников: 2) адмиралтейская команда, в состав которой входили 2 кондуктора корпуса корабельных инженеров, 13 ун.-оф. и 68 рядовых;. 3) корпус флотских штурманов и Охотская штурманская школа, в которых числилось 3 кондуктора, 11 штурманских учеников и 18 кантонистов, и 4) команда Охотского полугоспиталя, состоявшая из 1 ун.-оф., 9 рядовых, 2 писарей, 2 фельдшеров, 1 аптекарского ученика и 2 юнг.
Л. В. Илляшевич "Русский флот на Восточном поморье в 1849 - 1856 годах". "Морской сборник", 1876, No 7, отдел неофициальный,
стр. 58 - 105.
I.
Причины перенесения морского управления из Охотска в Петропавловск. - Выбор военного губернатора. В. С. Завойко.
Указом сенату от 2 декабря 1849 года Охотский порт закрыт и все морские учреждения и команды повелено перевести в Петропавловск, в Камчатку.
Вопрос о необходимости перенесения Охотского порта в другое место возбужден был еще в 1736 году. До половины XIX столетия не один раз переписка об этом возобновлялась, но всякий раз дело останавливалось ни на чем, потому что местные власти не могли прийти к окончательному соглашению относительно выбора нового пункта для города. В бесплодной переписке прошло более ста лет, а горожане и назначаемая в Охотск морская команда вымирали в это время от цинги.
Посланный в 1838 году, для ревизии морских учреждений Восточной Сибири, адъютант начальника главного морского штаба Его Императорского Величества, капитан-лейтенант Васильев, в представленном им князю Меншикову донесении, описывал Охотск следующим образом: «Местоположение города и порта занимает трехугольную площадь, на кошке, образовавшейся из насыпного каменного хряща; одно из главных неудобств этого места есть совершенный недостаток годной для питья воды, a доставляется теперь пресная вода с противоположного берега реки Кухтуя, посылая гребные суда во время прилива, наливать воду во время отлива, когда сбудет соленая вода в реке, а дождавшись вновь прилива привозить обратно воду в город. Жители и команда не могут пользоваться привозною водою по недостатку в средствах и употребляют колодезную воду весьма дурного качества, в особенности весною, когда вода эта располагает к скорбутной болезни, свирепствующей здесь ежегодно. К другим неудобствам города нужно присовокупить грунт земли, не допускающий никакого огородного произрастания, всегда болотный и неприятный воздух от болота, находящегося между портом и домом начальника, болота, ежедневно при приливе наполняющегося водою...» (*См. рапорт к. л. Васильева от 4 сентября 1838 года № 54.)
Такие, не только неблагоприятные, но и вредные условия Охотского порта, как мы уже говорили выше, были причиною появления нескольких проектов перенесения города и морского управления в другое место. Проекты составлялись и местными правителями и особо командированными комиссиями и, наконец, управлением генерал-губернатора Восточной Сибири. Все ограничивалось однако одною перепискою, пока на должность генерал-губернатора Восточной Сибири не был назначен генерал-лейтенант Н. Н. Муравьев, впоследствии граф Амурский.
Принимая горячее участие во всем касающемся порученного ему края, генерал-лейтенант Муравьев, первый из генерал-губернаторов Восточной Сибири, объехал весь берег и, убедившись в совершенной непригодности Охотского порта, нашел, что для сосредоточения наших военно-морских сил на берегу Тихого океана нет лучшего пункта, как Петропавловск, в Авачинской губе, в Камчатке.
Убежденный в неотложной необходимости немедленного перенесения Охотского порта и зная из предшествовавших примеров, что обычное представление, направленное через штабы, канцелярии и департаменты, только затянет дело, молодой и энергический генерал-губернатор изложил свои мысли в докладной записке, которую препроводил князю Меншикову при частном письме. Вот что писал между прочим генерал-лейтенант Муравьев в своем представлении: «Переписка о негодности и необходимости уничтожения Охотского порта продолжается с 1736 года. В 113 лет она принимала различные виды и формы. В 1845 году восемь флотских штаб-офицеров, все люди опытные, но различных между собою мнений и направлений, единогласно однако же отозвались о негодности Охотска во всех отношениях. Журнал, составленный в Охотске в нынешнем 1849 году о свирепствующей там болезни - цинге, положительно доказывает, что болезнь эта никогда там не прекращалась. Мне остается только присовокупить, по личному моему удостоверению, что если правительство дорожит людьми и денежными средствами там употребляемыми, то должно дело это окончить в первую же навигацию и сосредоточить все наши морские силы и средства Охотского моря в Авачинской губе, которая при малейшей перемене отношений наших с морскими державами, может быть безвозвратно у нас отнята одним шлюпом или шкуною. Конечно, военно-морские средства и Охотска невелики, но вместе с Петропавловском составят что-нибудь и по крайней мере могут защитить Авачинскую губу, а вместе с нею и Камчатку. Охотск же, с уничтожением там нашего военного порта и всего управления, сравняется со всем остальным берегом Охотского моря, ибо и ныне, когда китоловы беспрестанно навещают Авачинскую губу и заходят в разные другие заливы Охотского моря, никто никогда не подходит к Охотску, который считается опасным местом в морском отношении... Поспешая представить это мнение мое Вашей Светлости, - писал далее генерал лейтенант Муравьев, - при первом случае, по возвращении моем (*) с берегов Охотского моря, я, может быть, отступил от принятого порядка, не представляя его с различными подробными сметами и исчислениями, - на это потребовалось бы много времени и конечно возбудило бы новые вопросы и пояснения, - дело же это и так продолжается с лишком сто лет, а мне кажется, что преждевременная смертность Охотского гарнизона и беззащитное положение Камчатки требуют мер более скорых и менее сложных...»
(*Записка Н. Н. Муравьева послана из Якутска 26 сентября 1849 года.)
Представление генерал-губернатора было принято князем Меншиковым весьма сочувственно. Он представил в подлинниках письмо и записку Н. Н. Муравьева на Высочайшее воззрение и 23 ноября состоялось уже Высочайшее соизволение на перенесение порта и морского управления из Охотска в Петропавловск. На другой день князь Меншиков написал Н. Н. Муравьеву об утверждении его представлений, а самые представления внес в комитет министров. 2 декабря, как мы уже сказали выше, состоялся указ сената.
Указом 2 декабря 1849 года было определено: 1) из частей, подведомственных Камчатскому приморскому управлению и Гижигинского округа, состоявшего в ведомстве Охотского приморского управления, образовать особую область, которой именоваться Камчатскою областью; 2) управление этою областью, по всем вообще частям, вверить военному губернатору, назначаемому из чинов морского ведомства, подчинив его непосредственно генерал-губернатору Восточной Сибири; 3) Охотский порт, по неудобности его а также тамошнее приморское управление упразднить, присоединив сей. край, в виде особого округа, к Якутской области; находящийся же в Охотске окружной суд перевести в Камчатку. Приведение этого указа в исполнение было возложено на генерал-губернатора Восточной Сибири, генерал-лейтенанта Муравьева.
Одновременно с представлением о перенесении Охотского порта в Петропавловск, Н. Н. Муравьев входил к князю Меншикову с представлением и о назначении военного губернатора в Камчатку. Поводом к этому, независимо от проекта преобразований в управлении краем, служило в то, что бывший в то время начальником Камчатки капитан 1 ранга Машин оканчивал обязательный пятилетний срок службы в Камчатке и ходатайствовал об увольнении его от этой должности. Выбор нового начальника, при новосоздаваемых условиях, представлял немало затруднений. Соединяя в себе достоинства искусного и опытного моряка и военно-начальника, Камчатский губернатор должен был удовлетворять в то же время условиям как хороший, знакомый с краем администратор, а отчасти и хозяин, так как в этом отдаленном крае, все почти хозяйство сосредоточивалось в руках военного губернатора. Генерал-лейтенант Муравьев, объехавший все восточное прибрежье и имевший случай ознакомиться с служащими на берегах Тихого океана офицерами, остановил свое внимание на начальнике Аянской фактории Росийско-Американской компании, капитане 1 ранга В. С. Завойко. «Соображая настоящее положение этого края и предстоящую ему будущность, - писал по этому поводу Н. Н. Муравьев князю Меншикову, - я не могу не желать, чтобы начальник Камчатки с 1850 года вполне соответствовал этому важному назначению: там, кроме честности и благонамеренности и кроме опытности в морском деле, требуется и особенная личная деятельность и довольно многосложная опытность в хозяйственном отношении. Все эти достоинства соединяет начальник Аянского порта кап. 1 ранга Завойко, едва ли заменимый в этом крае и потому уже, что он девятый год служит с особенною пользою для дела на берегах Охотского моря, а прежде того бывал в кругосветных путешествиях и в Камчатке. Главное правление Р.-А.К. предложило г. Завойке начальство колониями вместо г. Тебенькова; контракт не был еще получен Завойкою до 7 сентября, когда я расстался с ним в Нелькане, полагаю однакож, что во всяком случае правительство, по сношении с главным правлением Р.-А.К., могло бы устранить это препятствие, если бы возымело намерение дать ныне же особое назначение Завойке. Затруднение в том только: угодно ли правительству обратить внимание на Камчатку и перевести туда Охотский порт? Ибо отвлечь Завойко от управления нашими северо-американскими колониями простительно было бы в таком только случае, если бы означенные предположения мои о Камчатке были приняты»......
Высочайшими приказами от 15 и 22 февраля 1850 года, №№ 1062 и 1063, назначены: капитан 1 ранга Завойко - исправляющим должность Камчатского военного губернатора, а капитан-лейтенант Фрейганг 2 - капитаном над Петропавловским портом и помощником военного губернатора.
Получив утверждение всех своих предположений генерал-губернатор Восточной Сибири спешил скорейшим перенесением Охотского порта в Петропавловск. Начальнику Охотского порта, к. 1 р. Вонлярлярскому предписано было приготовить порученное ему управление к закрытию в том же 1850 году, последние же команды и материалы морского ведомства должны были быть перевезены непременно не позже 1851 года. В июне 1850 года действительно началось перенесение порта. Нагруженные различным портовым имуществом и с посаженным на них десантом суда Сибирской флотилии отплыли из Охотска: бриг «Охотск» 20-го июня, транспорт «Иртыш» 3-го июля и бриг «Курил» - 5 июля. Несмотря однако на все старания, как бывшего начальника Охотского порта, так и Камчатского военного губернатора, лично и через своего помощника к. 2 р. Фрейганга руководившего работами, полное перенесение порта не могло состояться раньше 1852 года, и только 11 сентября этого года на транспорте «Байкал» отправлено было последнее имущество упраздненного Охотского порта.
Из представленных в июле 1850 года сменных (*Кап. 1 р. Вонлярлярский сдал порт к.-л. Фрейгангу.) ведомостей видно, что бывшие в то время в Охотске морские команды состояли из следующих частей: 1) Охотский флотский экипаж в числе 23 строевых ун.-оф. и 141 матросов и юнгов; 1 шкиперского помощника, 2 экипажных писарей, 8 писарей портовой канцелярии, 1 аудиторского и 1 состоявшего при инспекции, 2 баталеров, 1 унтер-баталера, 4 экипажных фельдшеров, 1 цирюльника, 2 сторожей комиссии военного суда, 4 вахтеров и 9 экипажных работников: 2) адмиралтейская команда, в состав которой входили 2 кондуктора корпуса корабельных инженеров, 13 ун.-оф. и 68 рядовых;. 3) корпус флотских штурманов и Охотская штурманская школа, в которых числилось 3 кондуктора, 11 штурманских учеников и 18 кантонистов, и 4) команда Охотского полугоспиталя, состоявшая из 1 ун.-оф., 9 рядовых, 2 писарей, 2 фельдшеров, 1 аптекарского ученика и 2 юнг.