Ирина Селиванова. Сказка о вулканах, что рядом с городом живут
В Петропавловске-Камчатском вышла "Большая книга сказок Камчатки". Событие для камчатского книгоиздания. По мне бы, конечно, сказки издавать не такими Большими книгами, что и в руке тяжело держать. Сказки там разные - от самых азбучно-букварных, до взрослых философских притч. Что очень ценно - включены и фольклорные жемчужины, в частности о вороне Кутхе-Куккыняку. (Я, было дело, читал их по разным сборникам, сидя в читальном зале - а тут вот они, пожалуйста).
Я тоже туда затесался, с двумя сказочками ("Камчатка" и "Доктор для вулкана" - обе я выкладывал). К сказке про вулкан (да, в ЖЖ она называлась "Не выводите шлаки из себя") художница из Елизово Кристина Саушкина нарисовала картинки. В книге они маленькие-маленькие и черно-белые.
Камчатка достойна сказок! А вулканы - особо. Как мимо пройдёшь? Вон, и Флибустьер Юра не сдержался.
Юриной сказки в Большой книге нет. Но есть сказка (а по сути миф) Ирины Селивановой. Хотите знать историю вулкана Авачи? Из уст Мишенной сопки?
Сказка о вулканах, что рядом с городом живут
Ребята сажали черенки на Мишенной сопке. Пока они работали, сопка, довольная, помалкивала. А как присели ребята отдохнуть, спросила:
- Хотите, я вам сказку расскажу про маму и братьев?
- А кто твоя мама?
- Взгляните вон туда, видите пять вулканов?
- Видим, - ответили ребята хором.
- Ну, тогда слушайте.
Это случилось тогда, когда на Камчатке появилась Авачинская бухта. Прослышали о ней вулканы - четыре брата и сестра по имени Авача. И сказала однажды сестрица братьям:
- Хочу посмотреть на мою тёзку - Авачинскую бухту.
- И нам любопытно взглянуть на неё, - ответили братья.
Отправились вулканы к бухте. Первого и самого старшего брата звали Арик, второго - Козельский, третьего - Ааг, четвертого - Корякский. Впереди шла сестрица Авача. Скоро вдалеке увидели бухту. Остановились. Младший из братьев - Корякский - спрашивает:
- Почему остановились? Подойдём ближе.
- Устал я, - ответил Арик, - я ведь старше тебя в несколько раз, староват я в такие дальние походы ходить...
Козельский и Ааг тоже были не молоды и тоже утомились, пошевелиться не могли. Головы и плечи повесили, сгорбились и так изменились, что трудно было узнать в них прежних с острыми вершинами вулканов. Вытянулись вулканы в цепочку, чтобы всем бухту видно было, и решили здесь остаться. А Корякский и Авача юными были. Огонь пылал в их груди.
- Пойдём, сестрица, вдвоём, - сказал Корякский, - а братья пусть здесь останутся.
- Не бросайте нас одних, - попросил старший Арик. -Кто нам - старикам - в трудную минуту плечо подставит?
Устыдились Корякский и Авача и не пошли дальше. Так и стоят дугой. Впереди ближе к бухте Авача с Корякским, справа от Авачи - брат Козельский, а слева от Корякского Арик и Ааг. Удобно разложили свои старые склоны, пригнули вершины и задремали.
А Корякскому и Авачинскому что делать? Не спать же? Кровь молодая в них играет. Неужели тоже дремать?
- А ведь дивная бухта какая! - сказал Корякский. - просто красавица!
И чтобы лучше разглядеть бухту, стал вершиной в небо тянуться. Аваче тоже захотелось разглядеть получше тёзку, она и говорит братьям:
- Я сегодня вечером извергаться буду, так что не сердитесь на меня, если я вам спать не дам. Шуметь буду.
Недовольно проворчали что-то братья. Но что делать, они тоже когда-то были молодыми и любили огнём поиграть.
Ночью Авача грохотала, с огнём изрыгала из кратера раскалённые бомбы, выталкивала из себя столбом пепел и обволакивала им небо. А потом выплёвывала пылающую лаву, которая тремя языками, как у Змея Горыныча, медленно стекала по склонам горы, сжигая всё на своём пути.
Утром Корякский взглянул на сестрицу и глазам не поверил - Авача за ночь подросла, её вершина стала выше его вершины.
- Скоро, братец, я своё отражение в бухте увижу, - радовалась она.
Корякский вулкан от сестры не хотел отставать. Стал внутри силы собирать.
Однажды ночью начал бомбить небо огромными глыбами, пеплом посыпать округу, раскалёнными языками лавы слизывать растущие на склонах деревья и кустарники.
К утру Корякский выше Авачи стал.
Начали они состязаться. Грохот стоял такой, что старшие братья Козельский, Арик и Ааг однажды взмолились:
- Успокойтесь, пожалуйста, покоя нет, до звёзд не достанете, а беды не миновать.
Но Авача и Корякский братьев не послушали. Однажды, когда Корякский в очередной раз обогнал сестрицу, она решила его перехитрить.
- Пусть Корякский думает, что я уже не могу расти. Я сделаю вид, что успокоилась, а сама соберусь с силами, а потом такое выдам! За один раз вырасту до небес, он не сумеет меня перегнать, - решила она.
Долго Авача накапливала в себе лаву, газы, пепел и бомбы. И вот наступил день, когда внутри её всё взыграло и забурлило, и она не смогла выбросить всё это через рот-кратер и ... взорвалась... Взрыв был колоссальной силы.
Ахнули от страха старые вулканы, никогда они не слышали такого взрыва, испугались. От пепла всё небо стало чёрным, солнце скрылось, и днём наступила ночь. Земля затряслась. Казалось, вся Камчатка в небо взлетела. А это высокий купол Авачи разбросало во все стороны.
Когда пепел развеялся и посветлело, взглянули братья на сестрицу и заплакали от жалости. В Аваче образовалась огромная безобразная дыра. Учёные называют её кальдерой. И вулкан стал в два раза ниже Корякского и до жути безобразным. Корякский вулкан забыл про состязание и с тех пор приумолк.
Авача, не меньше чем братья пораженная и испуганная случившимся, долго стояла онемевшая, раскрыв своё чёрное обожжённое чрево, в котором что-то ещё долго бурлило, кипело и дымилось.
Потом пришла в себя и успокоилась.
- Теперь умнее буду, - решила она.
И стала извергаться чаще, но не так сильно. Выльет немного лавы, побомбит маленькими вулканическими бомбами, напудрится пеплом и спрашивает:
- Выше я стала, братец?
- Нет, сестрица, такая же.
Авача снова пошумит и снова спрашивает:
- Ну, как, братец?
- У тебя новый куполок появился! И он растёт!
Так понемногу она и стала расти. Трёх старших братьев обогнала, но до братца Корякского так и не дотянулась. А он её успокаивает:
- Сестрица, ты стала необыкновенно красивой. У тебя в кальдере новый купол вырос, очень красивый, гладкий, как ительменская юрта.
Мишенная сопка замолчала.
- Мишеночка, ведь ты нам так и не сказала, кто твоя мама, - напомнили ей ребята, когда сказка закончилась.
- Моя мама - Авачинская сопка. В ту самую ночь, когда у неё купол взорвался, лаве некуда было деться, и в этом месте, где я стою, она трещинку в земле отыскала. Вылилась через неё наружу, в сопку превратилась. Так мы с Верблюдом появились на свет.
Я тоже туда затесался, с двумя сказочками ("Камчатка" и "Доктор для вулкана" - обе я выкладывал). К сказке про вулкан (да, в ЖЖ она называлась "Не выводите шлаки из себя") художница из Елизово Кристина Саушкина нарисовала картинки. В книге они маленькие-маленькие и черно-белые.
Камчатка достойна сказок! А вулканы - особо. Как мимо пройдёшь? Вон, и Флибустьер Юра не сдержался.
Юриной сказки в Большой книге нет. Но есть сказка (а по сути миф) Ирины Селивановой. Хотите знать историю вулкана Авачи? Из уст Мишенной сопки?
Сказка о вулканах, что рядом с городом живут
Ребята сажали черенки на Мишенной сопке. Пока они работали, сопка, довольная, помалкивала. А как присели ребята отдохнуть, спросила:
- Хотите, я вам сказку расскажу про маму и братьев?
- А кто твоя мама?
- Взгляните вон туда, видите пять вулканов?
- Видим, - ответили ребята хором.
- Ну, тогда слушайте.
Это случилось тогда, когда на Камчатке появилась Авачинская бухта. Прослышали о ней вулканы - четыре брата и сестра по имени Авача. И сказала однажды сестрица братьям:
- Хочу посмотреть на мою тёзку - Авачинскую бухту.
- И нам любопытно взглянуть на неё, - ответили братья.
Отправились вулканы к бухте. Первого и самого старшего брата звали Арик, второго - Козельский, третьего - Ааг, четвертого - Корякский. Впереди шла сестрица Авача. Скоро вдалеке увидели бухту. Остановились. Младший из братьев - Корякский - спрашивает:
- Почему остановились? Подойдём ближе.
- Устал я, - ответил Арик, - я ведь старше тебя в несколько раз, староват я в такие дальние походы ходить...
Козельский и Ааг тоже были не молоды и тоже утомились, пошевелиться не могли. Головы и плечи повесили, сгорбились и так изменились, что трудно было узнать в них прежних с острыми вершинами вулканов. Вытянулись вулканы в цепочку, чтобы всем бухту видно было, и решили здесь остаться. А Корякский и Авача юными были. Огонь пылал в их груди.
- Пойдём, сестрица, вдвоём, - сказал Корякский, - а братья пусть здесь останутся.
- Не бросайте нас одних, - попросил старший Арик. -Кто нам - старикам - в трудную минуту плечо подставит?
Устыдились Корякский и Авача и не пошли дальше. Так и стоят дугой. Впереди ближе к бухте Авача с Корякским, справа от Авачи - брат Козельский, а слева от Корякского Арик и Ааг. Удобно разложили свои старые склоны, пригнули вершины и задремали.
А Корякскому и Авачинскому что делать? Не спать же? Кровь молодая в них играет. Неужели тоже дремать?
- А ведь дивная бухта какая! - сказал Корякский. - просто красавица!
И чтобы лучше разглядеть бухту, стал вершиной в небо тянуться. Аваче тоже захотелось разглядеть получше тёзку, она и говорит братьям:
- Я сегодня вечером извергаться буду, так что не сердитесь на меня, если я вам спать не дам. Шуметь буду.
Недовольно проворчали что-то братья. Но что делать, они тоже когда-то были молодыми и любили огнём поиграть.
Ночью Авача грохотала, с огнём изрыгала из кратера раскалённые бомбы, выталкивала из себя столбом пепел и обволакивала им небо. А потом выплёвывала пылающую лаву, которая тремя языками, как у Змея Горыныча, медленно стекала по склонам горы, сжигая всё на своём пути.
Утром Корякский взглянул на сестрицу и глазам не поверил - Авача за ночь подросла, её вершина стала выше его вершины.
- Скоро, братец, я своё отражение в бухте увижу, - радовалась она.
Корякский вулкан от сестры не хотел отставать. Стал внутри силы собирать.
Однажды ночью начал бомбить небо огромными глыбами, пеплом посыпать округу, раскалёнными языками лавы слизывать растущие на склонах деревья и кустарники.
К утру Корякский выше Авачи стал.
Начали они состязаться. Грохот стоял такой, что старшие братья Козельский, Арик и Ааг однажды взмолились:
- Успокойтесь, пожалуйста, покоя нет, до звёзд не достанете, а беды не миновать.
Но Авача и Корякский братьев не послушали. Однажды, когда Корякский в очередной раз обогнал сестрицу, она решила его перехитрить.
- Пусть Корякский думает, что я уже не могу расти. Я сделаю вид, что успокоилась, а сама соберусь с силами, а потом такое выдам! За один раз вырасту до небес, он не сумеет меня перегнать, - решила она.
Долго Авача накапливала в себе лаву, газы, пепел и бомбы. И вот наступил день, когда внутри её всё взыграло и забурлило, и она не смогла выбросить всё это через рот-кратер и ... взорвалась... Взрыв был колоссальной силы.
Ахнули от страха старые вулканы, никогда они не слышали такого взрыва, испугались. От пепла всё небо стало чёрным, солнце скрылось, и днём наступила ночь. Земля затряслась. Казалось, вся Камчатка в небо взлетела. А это высокий купол Авачи разбросало во все стороны.
Когда пепел развеялся и посветлело, взглянули братья на сестрицу и заплакали от жалости. В Аваче образовалась огромная безобразная дыра. Учёные называют её кальдерой. И вулкан стал в два раза ниже Корякского и до жути безобразным. Корякский вулкан забыл про состязание и с тех пор приумолк.
Авача, не меньше чем братья пораженная и испуганная случившимся, долго стояла онемевшая, раскрыв своё чёрное обожжённое чрево, в котором что-то ещё долго бурлило, кипело и дымилось.
Потом пришла в себя и успокоилась.
- Теперь умнее буду, - решила она.
И стала извергаться чаще, но не так сильно. Выльет немного лавы, побомбит маленькими вулканическими бомбами, напудрится пеплом и спрашивает:
- Выше я стала, братец?
- Нет, сестрица, такая же.
Авача снова пошумит и снова спрашивает:
- Ну, как, братец?
- У тебя новый куполок появился! И он растёт!
Так понемногу она и стала расти. Трёх старших братьев обогнала, но до братца Корякского так и не дотянулась. А он её успокаивает:
- Сестрица, ты стала необыкновенно красивой. У тебя в кальдере новый купол вырос, очень красивый, гладкий, как ительменская юрта.
Мишенная сопка замолчала.
- Мишеночка, ведь ты нам так и не сказала, кто твоя мама, - напомнили ей ребята, когда сказка закончилась.
- Моя мама - Авачинская сопка. В ту самую ночь, когда у неё купол взорвался, лаве некуда было деться, и в этом месте, где я стою, она трещинку в земле отыскала. Вылилась через неё наружу, в сопку превратилась. Так мы с Верблюдом появились на свет.