про рифмы
Утром ехал в метро - смотрел на странную пару: юноша лет тридцати, большой, мешковатый - знаю несколько таких, они слегка шизоидны, но хорошо социализированы, приносят обществу много пользы и редко кому хватает духу напоминать им, что мыться можно почаще: и его спутница, прекрасная русская мулатка. Мило щебечущая на привычном мне нерезиновом языке: но любое её "прикольно" - мельчайшая смена эмоциональных состояний проходит заметными волнами по экзотическому удлиненному, чуть треугольному лицу, человек-мультфильм, живое течение настроений гипертрофируется мимикой, это переливающаяся всеми красками светящаяся книга, которую никогда не надоест, даже не читать, а младенчески рассматривать неопределенного цвета всевидящими бессмысленными глазами.
Таскался в садовый центр в дичайшей промзоне, в какой-то момент путь мне преградила собака, похожая на медведя с откушенными ногами, и сказала, что ещё сантиметр - и она меня порвёт, а потом сожрёт, и ни капли моей поганой крови не останется на тщательно вылизанной пушистой морде. Я попросил пёсика умерить охранительский пыл, заметив, что левого глаза он лишился наверняка вследствие превышения служебных полномочий, он же не хочет лишиться второго? Я успею, на сомневайтесь. А сейчас я разворачиваюсь и ухожу, пожалуйста, не надо за мной идти, роняя слюну, короткое русское слово, ага, так понятнее.
В магазине с каким-то простым названием типа "Яма" или "Жир" - дешевые продукты и сольземли в покупателях и на кассах. Картофельные рыла, массы, толщи, оплывшие лица, тусклые глаза, еда, ебля, смерть, глина, мергель, гумус. О боги, за что вы поселили меня в теле, подобном этим? Думаю эту мысль всю дорогу до центра, где внятный голос говорит - ну и чего бы ты смог сделать в теле дрозда, крысы, волнистого попугайчика? Могло быть и хуже.
Враг-лента выбрасывает меня сначала на человека сложной судьбы Адольфа Вёльфли и его какашечные эндогенно-триптаминовые мандалы, потом вообще на ар брют. На цветастенькие коллажи Генри Дарджера о войне голеньких маленьких девочек с огромным жестоким миром, обутым в армейские ботинки. Думаю, что жил скучно и бессмысленно, ни разу не был осуждён за домогательства к несовершеннолетним (признаться, они меня всегда мало интересовали), ни одного привода к психиатру за долгие годы, неудивительно, что и во всём прочем - полная бездарность.
И вдруг, посреди всего этого мутного пыточного круговорота чайлд абьюза, наследственных заболеваний, туреттских выкриков и младенческой мастурбации - светлый зелёный луч приглашением в добрый удлинённый мир, населенный прекрасными инопланетными зооженщинами.
Овартачи.
Удивительно попавший в мой подсознательный идеал женской красоты и гипертрофировавший его на полную катушку.
Начало и конец смыкаются.
Таскался в садовый центр в дичайшей промзоне, в какой-то момент путь мне преградила собака, похожая на медведя с откушенными ногами, и сказала, что ещё сантиметр - и она меня порвёт, а потом сожрёт, и ни капли моей поганой крови не останется на тщательно вылизанной пушистой морде. Я попросил пёсика умерить охранительский пыл, заметив, что левого глаза он лишился наверняка вследствие превышения служебных полномочий, он же не хочет лишиться второго? Я успею, на сомневайтесь. А сейчас я разворачиваюсь и ухожу, пожалуйста, не надо за мной идти, роняя слюну, короткое русское слово, ага, так понятнее.
В магазине с каким-то простым названием типа "Яма" или "Жир" - дешевые продукты и сольземли в покупателях и на кассах. Картофельные рыла, массы, толщи, оплывшие лица, тусклые глаза, еда, ебля, смерть, глина, мергель, гумус. О боги, за что вы поселили меня в теле, подобном этим? Думаю эту мысль всю дорогу до центра, где внятный голос говорит - ну и чего бы ты смог сделать в теле дрозда, крысы, волнистого попугайчика? Могло быть и хуже.
Враг-лента выбрасывает меня сначала на человека сложной судьбы Адольфа Вёльфли и его какашечные эндогенно-триптаминовые мандалы, потом вообще на ар брют. На цветастенькие коллажи Генри Дарджера о войне голеньких маленьких девочек с огромным жестоким миром, обутым в армейские ботинки. Думаю, что жил скучно и бессмысленно, ни разу не был осуждён за домогательства к несовершеннолетним (признаться, они меня всегда мало интересовали), ни одного привода к психиатру за долгие годы, неудивительно, что и во всём прочем - полная бездарность.
И вдруг, посреди всего этого мутного пыточного круговорота чайлд абьюза, наследственных заболеваний, туреттских выкриков и младенческой мастурбации - светлый зелёный луч приглашением в добрый удлинённый мир, населенный прекрасными инопланетными зооженщинами.
Овартачи.
Удивительно попавший в мой подсознательный идеал женской красоты и гипертрофировавший его на полную катушку.
Начало и конец смыкаются.