познахом мытарства разбойнически
Дорогая френда тут выкладывала как-то очередной свой принос с Блошки, набор предметов всё за ...евро - и её френда спросила: а трубка-то вам зачем, не бесам же кадить? и меня поразило, как прекрасно выражение, исходно относящееся к курению, точно описывает самые различные духовные практики - в храмах цвета хаки и на улице, на рынке и в бане, за столом и под одеялом, равно среди клириков, мирян и маргиналов; и именно это неустанное, всенародное, соборное каждение привело нас к Вот Этому Вот Всему и несомненно заведёт ещё дальше, потому что в дно снизу уже требовательно стучат.
Конечно, к этому были исторические предпосылки - например, мало где ещё книга конца девятнадцатого века, современница фотографии и паровых машин, выглядит так отчаянно средневеково:
Первые страницы утрачены, но владельцами вместо них заботливо и трогательно вклеены школьно-тетрадные клетчатые листы, на которых немного пыльным от редкого употребления советским полууставом переписан недостающий текст.
Продавец не только отвечает согласием на мою просьбу переснять миниатюру, но и сам открывает мне книгу и на других цветных вклейках - и я ловлю себя на том, что стесняюсь признаться, что в подобных изображениях меня интересуют только бесы, их стоимость и где приобрести - чинные райские шеренги одинаковых оловянных святых оставляют меня равнодушным.
Вспомнилось, что господинъ головщикъ всегда считал, что я в своей приверженности всему бесовскому, наоборот, бесстыдно откровенен и не стесняюсь - в минуты напряжённости мне пару раз даже говорилось прямым текстом, этот, кому вы служите; боюсь, его соконфессники и сейчас сразу опознают меня как _из этих_, по острым ушам, вздыбленному грязно-серому хохлу, копытам, неславянской морде и варяжскому отчеству.
Но не стоит, однако, думать, что на этой проклятой земле возможна хоть какая-то локальная групповая святость (староверы нормальные мужики, бухают почти как русские, говорили мне бомжи у речки Нищенки, кивая на Рогожскую колокольню в ответ на мой вежливый отказ разделить с ними "Мистер Сидр" из грязной пластиковой бутылки). Сам господин головщик считал для себя различных видов каждение вполне приемлемой практикой, но делал это предварительно ударившись оземь и обернувшись водяным конём, потому репутация его оставалась безупречной, а надежды на спасЭние - стопроцентными: ведь все масаи слышат голоса, но только сумасшедшие слышат голоса НЕ ВОВРЕМЯ.
Конечно, к этому были исторические предпосылки - например, мало где ещё книга конца девятнадцатого века, современница фотографии и паровых машин, выглядит так отчаянно средневеково:
Первые страницы утрачены, но владельцами вместо них заботливо и трогательно вклеены школьно-тетрадные клетчатые листы, на которых немного пыльным от редкого употребления советским полууставом переписан недостающий текст.
Продавец не только отвечает согласием на мою просьбу переснять миниатюру, но и сам открывает мне книгу и на других цветных вклейках - и я ловлю себя на том, что стесняюсь признаться, что в подобных изображениях меня интересуют только бесы, их стоимость и где приобрести - чинные райские шеренги одинаковых оловянных святых оставляют меня равнодушным.
Вспомнилось, что господинъ головщикъ всегда считал, что я в своей приверженности всему бесовскому, наоборот, бесстыдно откровенен и не стесняюсь - в минуты напряжённости мне пару раз даже говорилось прямым текстом, этот, кому вы служите; боюсь, его соконфессники и сейчас сразу опознают меня как _из этих_, по острым ушам, вздыбленному грязно-серому хохлу, копытам, неславянской морде и варяжскому отчеству.
Но не стоит, однако, думать, что на этой проклятой земле возможна хоть какая-то локальная групповая святость (староверы нормальные мужики, бухают почти как русские, говорили мне бомжи у речки Нищенки, кивая на Рогожскую колокольню в ответ на мой вежливый отказ разделить с ними "Мистер Сидр" из грязной пластиковой бутылки). Сам господин головщик считал для себя различных видов каждение вполне приемлемой практикой, но делал это предварительно ударившись оземь и обернувшись водяным конём, потому репутация его оставалась безупречной, а надежды на спасЭние - стопроцентными: ведь все масаи слышат голоса, но только сумасшедшие слышат голоса НЕ ВОВРЕМЯ.