про во-первых это красиво
Вопрос к условному читателю, в первую очередь, наверное, мужского пола, но не только: всплывает ли у вас при чтении словосочетания "фотография _девушки в душе_ Николая Хорунжего" перед глазами знакомый мерцающий полусилуэт, или это словосочетание вам ничего не говорит, как не говорило мне до сегодняшнего дня?
Я не особо визуален (и сексуален, чоуштам) что сейчас, что всегда, и более-менее мимо меня прошёл как весь прекрасный мир кино (этого дремучего невежества мне по консенсусу следовало бы стыдиться, но я почему-то не стыжусь), так и не менее прекрасный мир порнографии (не жалею, но тут уже не знаю, полагается ли жалеть). Мои более нормальные плюс-минус ровесники /пол: м/, посвятившие немало времени тому и другому, кажется, в результате неплохо знали и шедевры фотоискусства, и имена выдающихся фотографов, обычно (или поголовно?) мужчин - ну, по крайней мере, в тех случаях, когда на фото в каком-либо виде присутствовали сиськи, не обязательно даже обнажёнка (любите ли вы продуктивный сцуффикс -ка (зелёнка, молочка, кошачка, запрещёнка) так же, как я?)
Ощущения по поводу этого знаменитого фото у меня очень странные: это тот редкий, редчайший случай, когда ничто в визуальном продукте не кажется мне излишним, несоразмерным, нарушающим гармонию: к нему у меня вот вообще нет эстетических претензий, это просто эталонно, без скидок, красиво: не могу понять, почему я не видел его раньше. Или видел, но не замечал? Может ли такое быть? Насколько она хрестоматийна? Конечно, в школьных учебниках её нет (может быть, зря?)
Ещё более странно наблюдать, как сквозь еле заметное отражение в прозрачном стекле, своё восприятие этого фото со стороны - совершенно асексуальное, лишённое эротики удивление ровно светящейся чистотой эстетического импульса, не пресыщенное сексуальное безразличие старого импотента, а восхищённо распахнутые глаза допубертатного ребёнка; я никак не соотношу эти тонкие интегралообразные изгибы линии красоты с собой, своим телом, его сексуальностью, это всё в другой плоскости, в другой вселенной.
Там, в этой другой вселенной, может даже оказаться, что у меня, с позднего двадцатипятилетнего тинейджерства, име(ет/л)ся дебютный импринт на похожую форму груди, всё может быть. Если честно, не помню, и это всё уже так неважно теперь.
так-то, официально, она предназначалась в советский журнал и называлась "Новая квартира"; вызвала скандал и возмущение редакторов-женщин и в предполагаемый журнал не попала, но потом была оправдана эстетами-мужчинами и стала типа классикой.
Увидел сегодня случайно в ненавистном Дзене.
Я не особо визуален (и сексуален, чоуштам) что сейчас, что всегда, и более-менее мимо меня прошёл как весь прекрасный мир кино (этого дремучего невежества мне по консенсусу следовало бы стыдиться, но я почему-то не стыжусь), так и не менее прекрасный мир порнографии (не жалею, но тут уже не знаю, полагается ли жалеть). Мои более нормальные плюс-минус ровесники /пол: м/, посвятившие немало времени тому и другому, кажется, в результате неплохо знали и шедевры фотоискусства, и имена выдающихся фотографов, обычно (или поголовно?) мужчин - ну, по крайней мере, в тех случаях, когда на фото в каком-либо виде присутствовали сиськи, не обязательно даже обнажёнка (любите ли вы продуктивный сцуффикс -ка (зелёнка, молочка, кошачка, запрещёнка) так же, как я?)
Ощущения по поводу этого знаменитого фото у меня очень странные: это тот редкий, редчайший случай, когда ничто в визуальном продукте не кажется мне излишним, несоразмерным, нарушающим гармонию: к нему у меня вот вообще нет эстетических претензий, это просто эталонно, без скидок, красиво: не могу понять, почему я не видел его раньше. Или видел, но не замечал? Может ли такое быть? Насколько она хрестоматийна? Конечно, в школьных учебниках её нет (может быть, зря?)
Ещё более странно наблюдать, как сквозь еле заметное отражение в прозрачном стекле, своё восприятие этого фото со стороны - совершенно асексуальное, лишённое эротики удивление ровно светящейся чистотой эстетического импульса, не пресыщенное сексуальное безразличие старого импотента, а восхищённо распахнутые глаза допубертатного ребёнка; я никак не соотношу эти тонкие интегралообразные изгибы линии красоты с собой, своим телом, его сексуальностью, это всё в другой плоскости, в другой вселенной.
Там, в этой другой вселенной, может даже оказаться, что у меня, с позднего двадцатипятилетнего тинейджерства, име(ет/л)ся дебютный импринт на похожую форму груди, всё может быть. Если честно, не помню, и это всё уже так неважно теперь.
так-то, официально, она предназначалась в советский журнал и называлась "Новая квартира"; вызвала скандал и возмущение редакторов-женщин и в предполагаемый журнал не попала, но потом была оправдана эстетами-мужчинами и стала типа классикой.
Увидел сегодня случайно в ненавистном Дзене.