Такая скорая и такая бестолковая помощь
- Какая у вас скорость набора текста?
- Шестьсот знаков в минуту. Правда, такая фигня получается...
(ц) из одного бородатого анекдота об устройстве
на работу секретаря-машинистки
- А почему никто не поймает этого Неуловимого Джо?
- А потому что он нафиг никому не нужен.
(ц) еще из одного бородатого анекдота
Угораздило меня во вторник схлопотать в репу. Схлопотал да схлопотал, дело житейское. Обидно, конечно, быть разукрашенным шоблом мелких кривоногих черножопых братьев наших местных родом с гор Кавказских. Но об этом как-нибудь в другой раз.
Излить душу хочу совсем по другому поводу, а именно по поводу состояния нашей медицины, особенно ее форпоста - скорой помощи.
Итак, в течение получаса после того, как я прилег послушать вонючий базарный песок, прибыла доблестная бригада скорой помощи, ангелы в белых одеяниях красных робах пинками сапогов привели меня в сознание, отвели к машине, где опросили, записали данные, любезно позволили пообщаться со мной двум юношам из райотдела милиции, а затем, снабдив мудрыми житейскими советами, доставили в морг Больницу скорой помощи, в просторечии БСП. Это в ту, которая в Киеве на улице Братиславской. В приемном отделении поместили меня в бокс без окон, без дверей под многообещающей и серьезной вывеской "Нейрохирург", еще раз опросили, заполнили какие-то бумажки и после недолгого консилиума с профильным врачом, который удивительным образом на расстоянии поставил мне диагноз, поставили меня перед выбором: либо ложиться в стационар, либо хилять домой. Как человек, никогда не валявшийся в больницах и панически боящийся этого, я, естественно, выбрал последнее. Тем более, что нейрохирург, обладающий паранормальными способностями, меня малость испугал. Поставил диагноз, не приближаясь ко мне ближе, чем на два метра (просто вынул из кармана карандаш, поводил влево-вправо, попросив меня смотреть на ластик карандаша, и вынес вердикт: "Сотрясения нет"), наверное, он и по фотографии может операции делать, а на досуге хилерством занимается). Хотя я пребывал в шоковом состоянии, но вспомнил, что в этой больнице работает один старый знакомый, с которым я мог бы посоветоваться по моим дальнейшим действиям, позвонил куда надо, разыскал номер его телефона, выпросил у врача ручку, нашел в тумбочке старую газету "Сегодня", записал номер на ее поле, позвонил знакомому, но тот уже смотрел третий сон. Я не стал его беспокоить, тем более, что внятно разъяснить я вряд ли что-либо смог (нос забит сгустками крови, разбитые губы не смыкаются, челюсть двигается с трудом), и плюнул на эту затею. Медсестра "скорой" (о спасибо ей!) до сих пор сочувственно молчавшая на меня, вдруг проявила женское естество, предложила мне помыть окровавленные лицо да руку, снабдила бумажными платками, чтобы я мог вытереться. Обратил внимание, что моя белая тенниска насквозь пропитана кровью, позвонил супруге, чтобы та принесла чистую рубашку. Сунул по купюре потерявшим ко мне интерес врачам, успевшим мне посоветовать дальнейшее обследование да лечение производить в своей поликлинике по месту прописки, да перешел в режим ожидания, сев на какое-то инквизиторское кресло в приемном покое. Время тянулось невыносимо долго.
Вдруг стены пришли в движение, закачались и ушли куда-то вниз. Свет погас. "Это не наш клиент". "Сам встанет". "Мужчина, поднимайтесь! Вы мешаете проходу!". Голоса переступающего через меня персонала больницы вернули меня опять в некоторое подобие действительности. Приоткрыв глаза, обнаружил прямо по курсу потолок приемного покоя. Понятно, опять потерял сознание, сполз на пол. Поднимаюсь на ноги, стараюсь не садиться, почему-то придумалось, что если я буду ходить, то сознание не потеряю. Начал мерить шагами приемное отделение, распугивая своим видом тех несчастных, которым угораздилось в тот вечер в него попасть в качестве пациента... нет! клиента! или сопровождающего. Захотелось опять увидеть нейрохирурга, рассказать ему, что я только что шлепнулся в обморок, но в боксе его уже не было.
- Это ты тут наляпал?! - грозный голос принадлежал санитарке.
- Да, я кровь смывал, - оправдываясь, пробормотал я.
- Ща дам тряпку, будешь за собой мыть!
Боже мой! сколько я там "наляпал"? Пару розовых капель на линолеуме. Все, что могло из меня вытечь, вытекло в песок на базаре при трамвайной остановке. Спорить с ней не стал, ретировался и к боксу не приближался.
Прибыла моя переполоханная супруга. Слава богам, лишние вопросы не задавала, достала чистую рубашку, я ее надел и сшибая углы на поворотах я рванул подальше от этого мрачного места.
Ночь прошла спокойно, я забылся, после четырехчасового сна меня часа два поколбасило (отходняк от шока) с тошнотой и рвотой (прошу пардону за такие интимные подробности!), поднялся, сообщил начальнице о внезапно наступившем недуге и двинул в поликлинику. Высидев два часа в очереди к терапевту, к которому мне советовали обратиться в БСП, прорвавшись сквозь стройные ряды бабулек, которые рвутся заглянуть на секундочку ("я только спросить!"), а зависают на полчаса, попал на прием к участковому. Она пришла в недоумение:
- Это не мой профиль! Вам к нейрохирургу!
- Да, но мне объяснили в БСП, что я должен прийти к вам, а вы мне выпишете направление к нужному специалисту у нас в поликлинике.
- Кто вам мог такую глупость сказать? Вам нужно взять справку из БСП, снимок головы и записаться на прием к нашему невропатологу. Вам же делали снимок?
Объясняю, что не только снимок не делали, но и никакой справки на руки не дали. Действительно, а почему не дали-то? Почему я ничего у них не взял? Наверное, это объясняется тем, что я пребывал в шоке и мало что соображал вообще. Звоню супруге. Она объясняет, что она была еще в большем шоке, поэтому не сообразила спросить о каких либо бумажках. Тем более, что я так резво оттуда рванул, что она еле за мной поспевала.
По совету участкового терапевта сажусь на трамвай и еду в БСП. Полуглухая бабулька в тамошней регистратуре пять раз спрашивала мою фамилию, перерыла все журналы, но никаких следов моего намеднего пребывания в этом заведении нет. Что же делать? Найти завотделением, пусть сам разбирается. Блуждаю по лабиринтам больницы. С горем пополам нахожу нужный кабинет, но он закрыт. Стою жду. Стоять трудно. Через полчаса начинаю приставать ко всем проходящим в медицинских униформах. В основном, все пожимают плечами да пробегают мимо, но некоторые делятся информацией, что он в том или ином кабинете. Бегу в указанные места, но там разводят плечами, мол был, да уже ушел, куда, не знаем. Замахавшись бегать за призраком заведующего приемным отделением, иду опять в регистратуру, объясняю, что хрен с ним, со вчерашним привозом, мне оформите первичное обращение. На что она меня отправляет на поиски нейрохирурга. Отлавливание нейрохирурга оказалось более быстрым и плодотворным занятием, чем поиски завотделением. Минут пятнадцать расспросов и я стою пред ясны очи искомого субъекта. Однако, мои мытарства он выслушивать не собирается: у них пересменка, сейчас придет другой врач, он меня и примет. Тупо сажусь в бокс, жду. Минут через 15 заглядывает мужичок с вопросом, что мне надо. Объясняю ситуацию, что вчера меня привезла сюда скорая, но справки никакой не дали, а без нее моя поликлиника меня слушать не хочет. В суть моей проблемы вникать не хочет. Единственный вопрос, который он мне талдычит: "А ко мне какие претензии?!". В пятый раз объясняю, что хрен с тем злополучным вчерашним днем, давайте сделаем вид, будто я сейчас впервые обратился. Оказывается, нельзя: раз я сам пришел да еще в дневное время, то путь мой должен пролегать не в БСП, а в свою родную поликлинику. А если я не согласен, то могу обратиться к завотделением и утрясти свою проблему у него. Сил нет ни ходить, ни спорить, ибо верхняя губа распухла еще сильнее, делая мою физиономию похожей на верблюда. Опять прикидываюсь швейной машинкой под кабинетом завотделением. Опять тщетно.
Возвращаюсь в бокс нейрохирурга, он там как раз принимал очередное искалеченное туловище. Не обращая внимание на его молчаливое недоумение, лезу в тумбочку стола, нахожу там вчерашнюю газету, отрываю оттуда номер телефона ("Это я вчера здесь записал!") и ухожу в приемный покой. Там вызваниваю того самого знакомого, более внятно объясняю ему свою идиотическую ситуацию, через пять минут он спускается и битый час пытается организовать мой осмотр. Он всех знает, его все знают, но это делу слабо помогает. На мой вопрос, как такое могло произойти, что я оказался вчера неоформленным, он машет рукой: "Да обычное дело! Тут такое сплошь и рядом. Еще и не такое может произойти. Хорошо хоть не записали тебя в список жмуриков, поди докажи потом, что ты живой". Типа, юмор такой медицинский.
Пока он ходил хлопотать за меня, я стоял, опершись о стенку. "Стоял" - это я громко заявил. Каждые пять минут приходилось перемещаться, потому что в приемном отделении происходило постоянное движение. Больные, несчастные, искалеченные, окровавленные хромают, ковыляют держась за стены, хватаясь за воздух и встречных прохожих. Так же, как и я недавно, пристают с разными вопросами ко всем, кто слоняется в медуниформе, получают малоинформативный ответ либо не получают никакого ответа и бросаются наперерез другому уворачивающемуся медику. Те, кто сопровождает лежачих больных, носятся в поисках каталок. Найдя таковые, неуклюже пытаются справиться с малопонятной конструкцией тележки, сшибают углы, таранят людей и другие тележки. Вот толкает тележку с массивным дядькой хрупкая девушка. Навыков вождения средства на шасси типа 4х4 (когда каждое колесо живет своей отдельной жизнью) у нее нет. В узком коридоре каталка разворачивается поперек, застопорив движение. Собирается толпа. Санитарка, катившая другую тележку навстречу, раскрывает хавальник, обкладывая матом эту неумеху. Девушка дергается, но ничего не может сделать, глаза на мокром месте. Подхожу, разворачиваю каталку, объясняю, что лучше ее не толкать, а тянуть, хоть и тяжелее будет, зато управляемость выше. Вот врач, осмотревший тщедушную бабульку, объясняет сопровождающей бабульку дочке, куда ее надо везти и, покидая бокс, отлавливает чинно дефилирующую мимо санитарку с пустым креслом-каталкой, выясняет степень ее занятости и командует отвезти бабульку в палату. Дочка переносит бабку в кресло и тут разевает варежку санитарка:
- Та ви шо! Я не можу її везти! У мене кольоса спущені! Ваша бабка занадто важка!
Странно, пялюсь на колеса и не могу рассмотреть штуцера для накачки. Похоже, шины у этого примитивного дивайса цельнорезиновые, а санитарка безбожно врет, надеясь раскрутить на мзду. Но сопровождающая бабульку дама не просекает тему, бабка кочует обратно на топчан в боксе, санитарка фыркает и валит прочь, а дама убегает на поиски другой каталки. Возвращается через полчаса с другой тележкой, собственноручно грузит в нее бабульку, собственноручно увозит. Что ж, спасение утопающих - дело рук сами знаете кого.
Наконец, появляется нейрохирург, готовый уделить мне внимание. Знакомый сбывает меня ему в руки, а сам возвращается на свое рабочее место. Дело двинулось. Отправил сделать рентген. Пришлось постоять в очереди, потому как лежачих завозят вне оной. В принципе, справедливо. Отправил сделать анализ крови на наличие этанола. Пришлось метнуться в аптеку и приобрести шприц. Опросил, написал справку, порекомендовал на следующий день вернуться и сделать магнитно-резонансную томографию (МРТ). Все заняло не больше часа. Сотрясение у меня не обнаружено. Да это я уже и сам понял на пятом часу пребывания в этих стенах: иначе хрен я четыре часа смог бы пробыть на ногах, причем в активном движении.
Отстаиваю еще полчаса в очереди под рентген-кабинетом, чтобы забрать свой снимок и удираю прочь из этого отвратительного места, напоминающего помесь мясного павильона на Владимирском базаре и приемного отделения концлагеря в Бухенвальде. Хотя нет, в Бухенвальде, насколько я понимаю, был более строгий учет "пациентов", чем в киевской Больнице скорой помощи.
Под невесть откуда взявшимся ливнем с бумажкой и снимком в зубах несусь обратно в свою поликлинику. Поспеваю за 20 минут до завершения приема. Выглянувшая из кабинета медсестра объясняет, что прием возможен исключительно по талону-направлению от терапевта. Охреневаю. Ведь каких-нибудь пять часов назад терапевт мне сказала, что никуда никого не направляет, и что я сам должен записаться на прием к невропатологу! Объясняю, что меня сюда направила БСП. Недоверчиво берет у меня справку, скрывается в кабинете. Через пять минут меня приглашают на прием. На сей раз невропатолог уделяет мне больше внимания, чем все нейрохирурги БСП вместе взятые. Выполняю целый комплекс физических упражнений: и присесть, и на одной ноге постоять, и руки вверх, и наклониться, и посмотреть туда, и повернуться сюда, и зубы оскалить, и язык достать. Вопросов задается тоже на порядок больше. Одно "но": врач ни разу не глянула на синяки и шишки, коих у меня по всей башке было предостаточно, особенно беспокоила огромная гематома в основании черепа, куда я получил самый первый и самый мощный удар. Вердикт тот же: сотрясения нет. Ну, нет так нет. Больничный открыла, и на том спасибо. Отовариваюсь в аптеке прописанными витаминами на 100 гривен и драпаю домой отлеживаться. Все. Эпопея окончена...
... казалось бы. Ан нет! В пятницу звонят с работы сотрудники, сообщают, что начальница на работе разъярена: она проверила мои данные в "скорой" и милиции, и ей сообщили, что я у них по спискам не прохожу, что я к ним за помощью не обращался. Фигею. "Скорая" приезжала не просто так, ее вызвали специально для меня. Менты тоже на вызов приехали, а не вечерний променад совершали. Тем более, что я сам в проблесках сознания набирал телефоны 102 (20:19:21, 20:20:21 и 20:28:55) и 103 (20:30:02). Правда, что я при этом говорил, я не помню. Что за хрень?!
Звоним знакомым ментам, они объясняют, что даже если я написал отказ от возбуждения дела, мой вызов железно фиксируется в диспетчерской службе и в райотделе милиции, приехавшие на вызов менты обязаны были написать рапорт и сдать протокол с моими объяснениями. По этому поводу позвонили в райотдел и нам подтвердили это и еще сказали, что нужно прийти и написать заявление, тогда мне дадут справку о том, что я вызывал милицию.
Со "скорой" оказалось сложнее. Через знакомых на подстанции "скорой" узнали, кто мне может дать информацию по выезду ко мне. Позвонили, объяснили ситуацию, там любезно выслушали и сообщили, что да, выезд был, что я был доставлен в БСП, и что у них в графе о результатах вскрытия моей дальнейшей судьбе помечено следующее: "ВТІК З ПРИЙМАЛЬНОГО ВІДДІЛЕННЯ". Обохренеть! А если мне надо справку о том, что я таки катался в соответствующем экипаже в сторону БСП, то я ее заполучить не могу. Потому что такую справку выдают только по официальному запросу. На мой вопрос, кому я могу написать официальный запрос, мне ответили, что никому, потому как официальных запросов от физлиц не бывает, но если с моей работы им напишут на бланке с печатькой, то они инфу выдадут. Ересь, конечно, но спорить не стал. Выйду с больничного, напишу им на конторском бланке.
В субботу съездил в диагностический центр, сделал МРТ да прошел некоторое обследование. Тамошний невропатолог с первых моих слов перебил:
- Чего вы слоняетесь по городу? У вас налицо все признаки сотрясения мозга! Вам не нужно было отказываться от госпитализации в Больнице скорой помощи!
Вместо послесловия
Итак, налицо неработающая система. А скорее, даже отсутствие всякой системы. Хотя... о чем я брежу? Видите ли, насмотрелся благополучных буржуйских фильмов, где пациент, прибывший в больницу сразу попадает под комплексное обслуживание врачей, медсестер, санитаров, диагностов, лаборантов, диспетчеров и прочего персонала. Почему? Потому что деньги. Они этим зарабатывают на жизнь. И отвечают за просчеты благосостоянием да лицензиями. А у нас? А у нас деньги никакого значения не имеют. Платишь, не платишь, комплексного лечения и ухода не получишь. Разрозненные специалисты есть. Системы нет.
Вот такая вот она скорая, но ужасно бестолковая помощь.