Символы, иконография, персидские ковры и Ян Вермеер, часть II
Оригинал взят у conjure в Символы, иконография, персидские ковры и Ян Вермеер, часть II
Итак, в первой части статьи я остановилась на том, что восточные ковры ручной работы ценились в Европе 16-17 веков настолько, что слыли и в жизни, и в живописи символом власти и богатства, а ценились порою больше, чем золото. Часто только королевские семьи могли себе позволить владеть восточными коврами. Подобными ткаными изделиями застилали троны или использовали для различных торжеств. Особ королевских домов изображали стоящими на коврах ручной работы.
На репродукции ниже Генрих VIII (англ. Henry VIII, 1491-1547), которого кроме всего прочего так же иногда считают прообразом Синей Бороды, стоит на так называемом ковре Гольбейна по имени художника Ганса Гольбейна младшего (нем. Hans Holbein der Jüngere, 1497/1498 - 1543).
Слева: Ганс Гольбейн младший, Портрет Генриха VIII, примерно 1530г. Справа: фрагмент работы.
Марию с Христом-младенцем как царственную особу (Царица небесная, лат. Regina Coeli) так же было принято изображать на редкой красоты и качества турецких коврах. Кстати, существует версия, что на самом деле многие ковры, изображённые на религиозных полотнах, попадали в Европу из христианской Армении. Поэтому Мария с младенцем стоит на христианских, а не исламских коврах. Мол, никакого противоречия. Однако из-за того, что наука ковроведения сравнительно молодая, по целому ряду ветвей всё ещё идёт проверка теорий со всевозможными корректурами.
Petrus Christus (a. 1410 - 1475/1476), Madonna mit Kind und den Heiligen Hieronymus und Franziskus, 1457, Städel Museum. Репродукция отсюда.
Молодой науку ковроведения можно считать потому, что только в конце 19 века учёных заинтересовал вопрос происхождения редких ковров, как и их присутствие в исламских миниатюрах и в работах европейских художников. Примерно в это же время стали собирать по крохам сохранившиеся экземпляры. В итоге перед учёными стояла непростая задача классификации, когда нужно было сравнить исторические, сохранившиеся ковры, с тем, что изображали христианские и исламские художники. Более того, всё это нужно было сопоставить с современными коврами и выяснить, откуда что взялось.[1]
По свидетельству одного из источников до начала 16 века в Европу попадали не самые лучшие экземпляры османского коврового искусства. В свидетели искусствоведы снова берут художников и их картины. Первые персидские ковры высочайшего качества, у которых и ворс, и схема изгиба в зависимости от качества ниток, и узоры были прописаны максимально близко к высококачественному «исходнику», например, к «тебризам» - ковры по имени города Тебриз в Иране (см. рассказ в первой части), появились в картинах художников только к концу 16 века. И только в 17 веке они стали доступными для состоятельных слоёв Нидерландов (сохранились свидетельства в виде записей в учётных книгах).
Ковры по именам художников?
Собственно, почему многие ковры в Европе до сих пор называют по именам художников: Кривелли, Гольбейн, Лотто? Потому что, как я уже говорила выше, вплоть до 19 века никто не интересовался историей и возникновением невероятного количества ориентальных ковров.[1] Были утеряны не только сами экземпляры, традиция узоров различных изделий, но и технологии изготовления той или иной школы восточного искусства ковра. А когда стали разбираться, на помощь исследователям пришли именно художники, которые работали в сверхреалистичной манере изображения. Первую классификацию ориентальных ковров составляли при помощи картин - распознавали узоры и давали им автоматически имя автора живописного произведения. Позже, правда, выяснилось, что, к примеру, ушакские ковры встречаются и у других художников, но привычка называть ковры с золотыми звёздами по краям именно коврами Гольбейна так и сохранилась.
Ниже ещё один пример ковра Гольбейна - встреча испанской и английской делегаций неизвестного автора.
Слева: The Somerset House Conference 19 August 1604. Spanish delegation on the left, English delegation on the right. Справа: Ковёр Гольбейна из Анатолии 16 века.
Юлиус Лесинг (нем.Julius Lessing, 1843-1908) - немецкий искусствовед и первый директор музея ремесла в Берлине (Kunstgewerbemuseum Berlin) первым предложил классифицировать ковры с помощью живописи и иллюстрации. А всё потому, что оригинальные ковры просто выбрасывали по старости - никто не видел в запыленных и протёртых тряпках какой-то ценности. По картинам старых мастеров Лесинг определил не только различные узоры, но и возможный период появления ковров в Европе.
Фотографии отсюда.
Дело было примерно так: брали картину знаменитого мастера, анализировали узоры изображённых ковров, ворс, мягкость (спасибо складкам), частоту появления в работах самого мастера и его современников, а потом для удобства и классификации во времени давали ковру имя художника. Благодаря подобному сравнительному анализу так же выяснилось, что первый налаженный импорт восточных ковров принял какие-то очертания лишь только в 15 веке. То есть ковры были известны и раньше, но так, чтобы между Европой и Османской империей шла бойкая торговля - такого не было.
Традиция использования ковров как скатерти
Я так понимаю, что традиция использовать дорогостоящие восточные ковры как скатерть сложилась благодаря сразу нескольким факторам: трудоёмскости производства, бережному отношению к весьма дорогостоящим вещам, статусности, а так же традиции сервировки еды на Родине самих ковров.
Помните, я в первой части рассказывала, что означает у персидских ковров имя Tabriz 50 Raj? Что это ковры, выполненные в самом Тебризе или по технологии тебризских ковров с плотностью 50 Raj. Raj указывает на количество узелков на отрезке порядка 70мм (50 Raj - 500.000-600.000 узлов на квадратный метр ковра). Если вы ни разу не видели, как именно создаются ковры ручной работы, то самое время посмотреть, насколько это трудоёмкий процесс. Восточные женщины сидят перед станком и «рисуют» нитками и узелками своими хрупкими руками эти ковры буквально по пикселам. Вернее по сетке, созданной из вертикальных и горизонтальной нитей. В фильме ниже как раз демонстрируется традиционная схема изготовления ковров.
В следующем фильме ниже на примере индийских ковров можно ещё более подробно узнать о том, как изготавливаются ковры ручной работы. Там реально до сих пор какое-то средневековье царит. И овечью шерсть, и коконы шелкопряда разматывают вручную. Ручками так же стирают волокно, мотают ручными рычагами по катушкам, красят натуральными пигментами, сушат на свежем воздухе и потом плетут женскими окровавленными ручками узелки по схемам. Каждый новый ряд узора обрезают специальными ножницами до высоты ворса предыдущих рядов.
Традиция сервировки восточного стола, как я уже упоминала выше, тоже сыграла большую роль. Когда в Европе уже столовались - сидели за столом и пользововались различными столовыми (а не ковровыми) приборами, на Востоке было принято принимать еду руками и не более двух раз в день - поздним утром до обеда и ранним вечером перед заходом солнца. Вся семья собиралась на трапезу (только султан ел отдельно от своего гарема). Еду принимали прямо в главной комнате дома, где обычно обитали все домашние. Такой вещи, как столовая комната или «поедим на кухне», разумеется, не было. Семья усаживалась есть прямо на пол, устланный ковром. Подушки и ковры позволяли удобно разместиться вокруг блюд. Кушанья сервировали на больших подносах из дерева или металла, которые в свою очередь сервировались на специальных ножках-подставках (у тех, кто мог себе позволить). В богатых семьях еду подавали в чашах из драгоценных металлов. Султаны ели из золотых, серебряных или китайских фарфоровых чаш. И все равно всё это происходило прямо на коврах.[22]
Думаю, русскому человеку не нужно долго объяснять, что такое восточный пикник посреди гостиной, но всё-таки ниже пара примеров.
Jean-Jules-Antoine Lecomte du Nouÿ (1842-1923), The White Slave, 1888, musée des Beaux-Arts
Фрагмент работы. Edouard Frederic Wilhelm Richter (German Painter , 1844-1913 ), In the Harem
Frederick Arthur Bridgman, The Card Players (1878)
То есть на Востоке была традиция есть с ковров. Европейцы, в данном случае нидерландцы, которые вели бойкую торговлю с Османской империей, переняли эту традицию на свой лад и стали есть с ковра в привычной им обстановке - за столом.
Однако, как я и предполагала в самом начале, к середине 17 века статусность ориентальных ковров, как и страстное желание обладать ими, постепенно сошли на нет так же, как сейчас в глазах общества обесценились кольца и цепочки из золота. Случилось это потому, что, с одной стороны, в моду вошли другие ковры - французских мануфактур - и стали признаком вкуса и люксуса у знати. С другой стороны предпринимательные нидерландцы наладили в своё время торговые пути с Востоком и стали завозить с хорошим и весьма низкокачественный товар. Существуют даже свидетельства различных восточных мастерских, что для того, чтобы удовлетворить спрос Европы, Восток стал производить очень грубые, быстрого изготовления ковры. К тому же некоторые паласы стали изготавливать в самих Нидерландах и имитировать восточные узоры менее трудоёмкими методами. Спрос рождает предложение. В какой-то час рынок просто перенасытился, в том числе и разной ерундой. Всё, как сейчас.
Ниже пример исторического вязаного ковра и ныне действующей французской ковровой мануфактуры "Savonnerie", который пришёл на смену персидским коврам и стал признаком люксуса у европейской знати к середине 17 века. В основном эти ковры отличала минималистичность цветов и элегантность флоральных форм.
Фото отсюда
Как ни странно, именно ковры низкого качества можно увидеть в работах загадочного Яна Вермеера.[1][20] Но для начала уточню, почему именно Вермеер был столь загадочным.
Вермеер - художник?
Можете себе представить моё изумление, когда я узнала, что по официальным документам гильдии художников города Дельфт, в котором родился и умер Вермеер, он НЕ был художником! Во-первых, потому что по образованию он был ткачом caffa. Caffa - плотный, но лёгкий материал, который в 17-18 веках ткали из смеси разнообразных волокон: верблюжьей шерсти, шёлка, льна, конопли и прочих. Использовали его для платьев и пальто, которые можно было носить и зимой, и летом. Однако в основном этот материал шёл на наволочки декоративных подушек, на сиденья в каретах, для обтягивания стульев и диванов. Чтобы вы себе лучше представляли, о чём речь, просто скажу, что ткани caffa были очень близки к бархату, велюру и плюшу. Сейчас просто не изготавливают ничего подобного, а всевозможные источники сильно путаются и порою не знают разницы между брокатом и дамастом, какая уж там каффа. Кстати, каффу так же называли фальшивым дамастом. Потому что настоящий дамаст производили в Дамаске в Сирии с раннего Средневековья из лучшего шёлка, а не с помощью всевозможных заменителей. Хотя каффа всё равно причислялась к люксусным тканям. Как я поняла, разница была в том, что дамасты ткали из шёлка и сразу с узорами, а каффу - однотонной, из смеси волокон, красили в различные цвета (в основном в красный), а потом уже поверх набивали или вышивали всевозможные узоры.[24]
Ниже фото платья из шёлкового серийского дамаста. Как можно заметить, дамаст - очень тонкий и фактурный материал. Пример исторической каффы не нашла на скорую руку, но просто представьте, что он в сравнении с дамастом тоже блестел, но был однородным по фактуре.
Robe à l'anglaise, circa 1775, England, Red silk damask. The silhouette of this dress is enhanced by the fabric's rich color and vibrant pattern - a sumptuous display of fruit and flowers. The fabric was designed by Anna Maria Garthwaite, an important English textile designer and the only woman known to have worked in Spitalfields, a silk-weaving center in London. Via Museum at FIT.
Вот, к примеру, велюр, близкий по структуре к каффе.
Фото отсюда
Итак, можно смело исходить из того, что ткач каффы Вермеер прекрасно разбирался и в технологии изготовления различных тканей, и в том, какую ценность они из себя представляли. Однако в гильдии художников Дельфта он по собственному желанию записался как торговец картинами (нид. Konstverkoper) и эксперт по живописи итальянского Возрождения (уже в те времена в присутствии нотариуса заверял цену и подлинность). Что, по мнению автора книги "Вермеер и его время"[20] Хайо Дюхтинга было совершенно нормальной вещью. К середине 17 века в Нидерландах художников было настолько много, что по-настоящему зарабатывать искусством на жизнь могли только единицы. Знакомая картина? Ничего не изменилось. Казалось, у Вермеера всё как будто сходилось: получил хорошее художественное образование от отца-художника и как минимум двух мастеров Дельфтской школы живописи, картины уходили за довольно большие деньги, он был одним из самых уважаемых людей города и даже периодически возглавлял местную гильдию художников "Lukasgilde". Однако жить на вырученные за живопись деньги было нереально. Чтобы прокормить себя, жену Катарину и футбольную команду Вермееров 11 детей, Ян Вермеер дополнительно сдавал в аренду свои земели и получал выручку от пивной "Mechelen", которую унаследовал от отца. За свою короткую жизнь он создал только 37 картин - примерно 2 в год, потому что, повторюсь, художником он сам себя не считал.
Вермеера открыли лишь в конце 19 века импрессионисты. Они были поражены чистотой цветов, которые использовал Вермеер, и как он использовал свет в своих работах. Или, к примеру, оказалось, что Вермеер был на целых 200 лет впереди остальных художников. Он, как и позже импрессионисты, не использовал для изображения теней оттенки серого. Поэтому свет в его работах максимально похож на пленэрный. Интерес импрессионистов вызвал и интерес искусствоведов того времени. К счастью Вермееру присвоили статус одного из величайших живописцев Золотого века нидерландского искусства, хотя в 17 веке его упоминали в списке художников скорее как пометку на полях.
Обратная статусность ковра
Теперь, когда мы прояснили пару фактов из жизни Вермеера, которые косвенно указывают на то, что он не особо купался в деньгах, становится понятно, почему в его хозяйстве водился именно недорогой ковёр (который всплывает в ряде его картин), и почему некогда дорогостоящие восточные ковры настолько обесцениваются в восприятии и появляются в картинах Вермеера как символ праздности и греха.
Обратите внимание на картину Вермеера под названием «У сводницы». Вермеер был протестантом, семьянином и человеком, осуждающим моральное разложение. Однако действие в его первой картине, которая принесла ему признание как мастеру живописи, разворачивается именно в борделе. Картину «У сводницы» Вермеер написал в 24 года. Именно она стала поворотной в его живописи - точкой перехода от исторической и религиозной живописи к жанровой. Просто сцены из жизни борделя были довольно излюбленными в жанровой нидерландской живописи. Их называли bordeeltjes. Популярностью они пользовались совсем не из-за пикантности ситуаций, а как призыв к моральному поведению - в качестве назидания. Мол, смотрите, праздность и порок в сочетании с пьянством и хмельной жизнью приводят к разрушению личности и падению. Добрую часть картины «У сводницы» занимает именно ковёр достаточно грубой, по мнению экспертов, работы. Доступный по цене ковёр сравнивается с девушкой, которую тоже покупают по доступной цене.
Ян Вермеер, У сводницы, 1656
На картине «У сводницы» изображён так называемый «медальонный ушак» - ковёр с узорами из медальонов и сетки из флоральных элементов из турецкого города Ушак (Uşak). Изображение этого ушакского ковра в картине Вермеера считается одним из самых знаменитых. Этот же ковёр можно встерить как символ предостережения в других картинах Вермеера. Например, «Урок музыки». Ковёр прямо кричит с переднего плана картины. За ним находится музыкальный инструмент - в случае Вермеера символ страсти и желания плотских утех, а на заднем плане учитель и ученица. Картина, что бы вы там не подумали, предостерегает от грехопадения.
Ян Вермеер, Урок музыки. 1662-1665, холст, масло. 74,6 × 64,1 см, Королевская коллекция в Сент-Джеймском дворце, Лондон
Тот же самый «медальонный ушак» изображён и на картине «Девушка, читающая письмо у открытого окна». Скратая эротичность сцены считывается не только благодаря чаше с фруктами, из которой выкатываются симмволы страсти и грехопадения - персики и яблоки, но и да-да, ковром. Открытое окно трактуется как желание вырваться из замкнутого помещения. Падение очень близко, будь осторожна, молодуха...
Ян Вермеер, Девушка, читающая письмо у открытого окна. 1657г., холст, масло. 83 × 64,5 см, Галерея старых мастеров, Дрезден.
В первой части я так же показывала фрагмент работы Вермеера «Спящая девушка». Посмотрите теперь на работу другими глазами. Можно подумать, что хозяйка дома (а она очень хорошо одета для служанки) устала так, что заснула за столом. Но ковёр, как будто беспорядочно разбросанные предметы и опрокинутый бокал говорят совсем о другом. В строгой Голландии 17 века хозяйка очага должна была поддерживать постоянный порядок и чистоту. Картина - очередное назидание. Напоминание женщине - хранительнице очага - о её обязанностях. Леность считалась одним из худших пороков.[20] Путешественники того времени часто рассказывали о том, что нидерландские дома просто блестели - настолько там было чисто и вымыто. Кстати, в фильме « Тюльпанная лихорадка» эта тема тоже всплывает, когда женщины - хозяйка и служанка - каждый день намывали камин и вообще весь дом. Но вообще многие всё-таки склоняются к тому, чтобы видеть в работах Вермеера только то, что изображено - без эмблематических толкований. Как поступать вам - толковать или нет - ваш личный выбор. Я же люблю его работы любыми - с возможным подтекстом и без.
Ян Вермеер, «Спящая девушка». 1657, холст, масло. 87,6 × 76,5 см, Музей Метрополитен, Нью-Йорк
Самое любопытное, что подобные ушакские ковры встречаются и у целого ряда нидерландских современников Вермеера - добротные, но уже не те. Вот только на сегодняшний день не сохранилось ни одного экземпляра. Все были бесследно утеряны. Но благодаря нидерландским художникам на них, на «медальонных ушаков» можно всё ещё полюбоваться.
Современная традиция застилать столы коврами
Как я уже писала в первой части статьи, традиция, застилать коврами столы, сохранилась в Нидерландах до наших дней. Когда я увидела своими глазами ковёр на столе, долго не могла понять, что мне с этим делать - в какой ящик сознания уложить. Ведь одно дело, когда видишь красивый, детально прописанный ковёр на столе в работах нидерландского мастера. И совсем другое дело, когда ты понимаешь, что на этом едят!
Нет, я прекрасно знаю, что для какого-нибудь европейца наши ковры на стенах - вынос мозга. Когда я показываю своим западным друзьям фотографии из моего детства - они начинают удивлённо тянуть:«Что это? Где это? Ты родилась в юрте у монгольских кочевников?» Но по моим соображениям обеденный стол - это там, где едят. Какой ещё половик на столе? Там же крошки остаются, капли жира, следы от посуды. Гладкую деревянную столешницу можно просто протереть чистой посудной тряпкой и свободен. А то что делать с целым ковром? Это ж сколько его нужно пылесосить и стирать?
Причём свой культурный шок по поводу ковра на столе я получила в одном нидерландском ресторане. И только позже узнала, что в домашних условиях у голландцев такое тоже водится. А дело было так.
Не так давно я рассказывала о своей поездке в нидерландский Зандам (Zaandam).
Это там, где Пётр I учился карабельному делу и там, где до сих пор крутятся мельницы, которые ещё Клод Моне рисовал. Кстати, в Zaans Museum рядом с мельничным парком даже есть интерактивная карта с точками, с которых Моне работал на пленэре и писал с натуры мельницы, воду и закаты. (Можно повторить при желании подвиг Моне.)
Claude Monet, Moulin à Zaandam, 1871
В январе этого года я снова оказалась в нидерландском Зандаме, но уже с семьёй: мужем, ребёнком и свекровью. Чтобы они развеялись, а я в очередной раз порисовала:
В мельничном парке в Зандаме прямо на входе есть 2 ресторанчика (можете тоже туда за культурным шоком сходить). Один какой-то про блины, другой с традиционной голландской кухней. Я вообще не очень большой любитель ходить по ресторанам в сильно туристических местах. Как правило, цены там намного выше средних по городу, еда так себе и сервис посредственный (ведь сегодня ты видишь туриста и больше никогда). Хотя не спорю, исключения есть. Но вообще, спасибо TripAdvisor с его системой оценок - хоть какая-то управа на ресторанных упырей появилась. Я упиралась, как могла, чтобы не есть в туристическом месте. Но у свекрови был диабет и нужно было питаться строго по часам. А у мужчин, как известно, врождённая несносность просыпается при малейших признаках голода. В блинную никто кроме меня не хотел - традиционное им подавай. Пришлось подчиниться решению большинства.
Народу в традиционном ресторане оказалось - яблоку некуда упасть. Видимо, все такие как мы были - хотели традиционного. Один свободный стол, правда, нашёлся. Подходим к нему и глазам своим не верим! Он покрыт толстым красным ориентальным... ковром! И крошки такие на нём ещё лежат от предыдущих посетителей, как в моём страшном сне чистюли, потому что взмыленные официанты снуют туда-сюда и водку какую-то стаканАми разносят. На уборку столов времени у них нет. На лице моей бедной свекрови обозначился непередаваемый ужас. Она, царство ей небесное, так крепко сложила руки в замок, что пальцы побелели. Муж застыл над ковром с непроницаемым лицом а-ля «мне всё равно, я уже и водки хлопнуть могу», ребёнок, вслед за бабушкой, брезгливо поджал ручки и стал почти бабушкиным голосом говорить, что половик на столе грубый, шершавый и с пятном от кетчупа. А потом ещё оказалось, что и еды для детей там нет. В итоге мы ушли в блины (запомните фразу - может стать крылатой), а этот ковёр у меня ещё долго не выходил из головы.
Вот пример из другого голландского ресторана. На столы вдоль окон обратите внимание
Фото отсюда.
Ведь как всегда думается? 17 век - это было так давно, что уже прямо почти неправда. А тут вдруг неожиданно понимаешь, насколько и символика, и предметность вещей тех лет до сих пор актуальны!
Фото с нидерландского сайта мебельного магазина woonwebwinkel.com
В гугле эти ковры на столы можно найти по ключевым словам на нидерландском 'Smyrna tafelkleed', 'Perzisch tafelkleed', что в общем-то просто означает «персидская скатерть». Нужно, правда, признаться, что у этих ковров действительно скатерное качество - они очень тонкие, мягкие, зачастую с просто напечанным узором и по очень доступной цене. То есть это ужа далеко не те ковры-тебризы, которые из соображений богатства и статусности клали на столы. И даже не те более грубые и дешёвые ковры, которые Вермеер использовал как символ предостережения. То, что используется сейчас - доступная по цене дань традиции. Если вы знаете какой-нибудь бутик для домашнего очага вроде Zara Home, то знайте, что за те деньги, по которым в Нидерландах можно купить современные «персидские скатерти», в Zara Home даже наволочку на декоративную диванную подушку не купишь. Вот здесь можно присмотреть себе персидскую скатерть с разбросом цен от 40 до 400 евро: Smyrna tafelkleed (Это не реклама, просто чтобы вы поняли, что раз есть такой широкий спектр предложенных ковров на стол, то на них до сих пор есть спрос.)
Традиция устилать всё-всё коврами бережно хранится и в восточных семьях, которые уже многие десятки лет живут в Европе. Вот пример того, как в восточных квартирах до сих пор обставляются. Правда стол хоть и с ковром, но уже под стеклом.
Фото отсюда.
Фото отсюда.
Кстати, раз уж мы заговорили о данях традициям, в поисках информации для моей статьи я наткнулась на немецко-иранского дизайнера ковров Гуссейна Резвани (Hossein Rezvani), который родился в семье потомственных продавцов тебризов и прочих чудес иранских ковровых мануфактур. Что придумал Гуссейн, чтобы за огромные деньги продавать ковры традиционной ручной работы? Конечно же новые узоры, которые являются отголоском старых ковров. Так, в исполнении Гуссейна можно купить иранский ковёр по баснословной цене с узором, напоминающим старый облезлый османский ковёр. Бизнес - старшная штука. Самое интересное, что эти ковры пользуются огромной популярностью: вроде и не восточный китч больше с тьмой узоров, и всё равно дань традиции и ручная, кропотливая работа!
Гуссейн Резвани на фоно ковра с его дизайном. Фото с сайта дизайнера hosseinrezvani.com/.
Вот здесь на сайте модного лондонского лайф-стайл журнала можно посмотреть разные примеры тебризов с узорами Гуссейна Резвани: pololifestylemagazine.com
Слева ковёр дизайна Гуссейна "Лиловый тебриз", справа "Персидский лиловый". Фото отсюда
А здесь можно посмотреть коротенькие фильмы о том, что ковры с рисунками и дизайном Гуссейна создаются по старинной персидской технологии тебризов - ковров, которые так вожделели новые нидерландцы в эпоху Золотого века.
Другой очень известный немецкий дизайнер современных ковров с восточными корнями - Ян Кат (Jan Kath) из шахтёрского города Бохум, в котором я прожила почти 10 лет. Ян срывает в последнее время все возможные призы в области дизайна ковров.
Фото отсюда: spiegel.de
Кстати, в Бохуме основали и наш любимый Бёснер - немецкий дискаунт для художников. Звёдный, короче, город. Иначе разве мог бы Ян создать такие потрясающие звёздные ковры по турецкой технологии плетения. Кстати, его ковры производятся где-то в Анатолии (в Турции).
Турецкий ковёр с дизайном Яна Ката. Фото отсюда: /arkitexture.com
Ян Кат, фото со страницы дизайнера: en.jan-kath.pl
На этой ноте завершаю свой рассказ о коврах. Смотрите внимательно на ковры и не только на картинах. Спасибо за внимание!
-----------------------------
Источники
[1] - Orientteppiche in der Renaissancemalerei
[2] - Ковры "Тебриз"
[3] - Арабеска (орнамент)
[4] - Klardasht
[5] - Барокко
[6] - Themis (Mythologie)
[7] - Justitia
[8] - Святой Себастьян
[9] - Lutherbibel
[10] - Vulgata
[11] - Ikonografie
[12] - Ikonologie
[13] - Джовaнни Андреа Альчато
[14] - Zwischen Sündenfall und Weltherrschaft
[15] - В какой стране кивок означает НЕТ, а направо - это ПРЯМО
[16] - Maria mit dem Apfel
[17] - Марк Туллий Цицерон
[18] - Emblem (Kunsthistorische Kategorie)
[19] - Die Geige als Sexsymbol des Barock
[20] - Jan Vermeer und seine Zeit
[21] - Символы святых
[22] - Die Tischkultur der Osmanen
[23] - Anatolische Tierteppiche
[24] - Digitale Sammlung Staedel Museum
[25] - Caffa (Gewebe)
[26] - Savonnerie Manufaktur
[27] - Orientteppich
Итак, в первой части статьи я остановилась на том, что восточные ковры ручной работы ценились в Европе 16-17 веков настолько, что слыли и в жизни, и в живописи символом власти и богатства, а ценились порою больше, чем золото. Часто только королевские семьи могли себе позволить владеть восточными коврами. Подобными ткаными изделиями застилали троны или использовали для различных торжеств. Особ королевских домов изображали стоящими на коврах ручной работы.
На репродукции ниже Генрих VIII (англ. Henry VIII, 1491-1547), которого кроме всего прочего так же иногда считают прообразом Синей Бороды, стоит на так называемом ковре Гольбейна по имени художника Ганса Гольбейна младшего (нем. Hans Holbein der Jüngere, 1497/1498 - 1543).
Слева: Ганс Гольбейн младший, Портрет Генриха VIII, примерно 1530г. Справа: фрагмент работы.
Марию с Христом-младенцем как царственную особу (Царица небесная, лат. Regina Coeli) так же было принято изображать на редкой красоты и качества турецких коврах. Кстати, существует версия, что на самом деле многие ковры, изображённые на религиозных полотнах, попадали в Европу из христианской Армении. Поэтому Мария с младенцем стоит на христианских, а не исламских коврах. Мол, никакого противоречия. Однако из-за того, что наука ковроведения сравнительно молодая, по целому ряду ветвей всё ещё идёт проверка теорий со всевозможными корректурами.
Petrus Christus (a. 1410 - 1475/1476), Madonna mit Kind und den Heiligen Hieronymus und Franziskus, 1457, Städel Museum. Репродукция отсюда.
Молодой науку ковроведения можно считать потому, что только в конце 19 века учёных заинтересовал вопрос происхождения редких ковров, как и их присутствие в исламских миниатюрах и в работах европейских художников. Примерно в это же время стали собирать по крохам сохранившиеся экземпляры. В итоге перед учёными стояла непростая задача классификации, когда нужно было сравнить исторические, сохранившиеся ковры, с тем, что изображали христианские и исламские художники. Более того, всё это нужно было сопоставить с современными коврами и выяснить, откуда что взялось.[1]
По свидетельству одного из источников до начала 16 века в Европу попадали не самые лучшие экземпляры османского коврового искусства. В свидетели искусствоведы снова берут художников и их картины. Первые персидские ковры высочайшего качества, у которых и ворс, и схема изгиба в зависимости от качества ниток, и узоры были прописаны максимально близко к высококачественному «исходнику», например, к «тебризам» - ковры по имени города Тебриз в Иране (см. рассказ в первой части), появились в картинах художников только к концу 16 века. И только в 17 веке они стали доступными для состоятельных слоёв Нидерландов (сохранились свидетельства в виде записей в учётных книгах).
Ковры по именам художников?
Собственно, почему многие ковры в Европе до сих пор называют по именам художников: Кривелли, Гольбейн, Лотто? Потому что, как я уже говорила выше, вплоть до 19 века никто не интересовался историей и возникновением невероятного количества ориентальных ковров.[1] Были утеряны не только сами экземпляры, традиция узоров различных изделий, но и технологии изготовления той или иной школы восточного искусства ковра. А когда стали разбираться, на помощь исследователям пришли именно художники, которые работали в сверхреалистичной манере изображения. Первую классификацию ориентальных ковров составляли при помощи картин - распознавали узоры и давали им автоматически имя автора живописного произведения. Позже, правда, выяснилось, что, к примеру, ушакские ковры встречаются и у других художников, но привычка называть ковры с золотыми звёздами по краям именно коврами Гольбейна так и сохранилась.
Ниже ещё один пример ковра Гольбейна - встреча испанской и английской делегаций неизвестного автора.
Слева: The Somerset House Conference 19 August 1604. Spanish delegation on the left, English delegation on the right. Справа: Ковёр Гольбейна из Анатолии 16 века.
Юлиус Лесинг (нем.Julius Lessing, 1843-1908) - немецкий искусствовед и первый директор музея ремесла в Берлине (Kunstgewerbemuseum Berlin) первым предложил классифицировать ковры с помощью живописи и иллюстрации. А всё потому, что оригинальные ковры просто выбрасывали по старости - никто не видел в запыленных и протёртых тряпках какой-то ценности. По картинам старых мастеров Лесинг определил не только различные узоры, но и возможный период появления ковров в Европе.
Фотографии отсюда.
Дело было примерно так: брали картину знаменитого мастера, анализировали узоры изображённых ковров, ворс, мягкость (спасибо складкам), частоту появления в работах самого мастера и его современников, а потом для удобства и классификации во времени давали ковру имя художника. Благодаря подобному сравнительному анализу так же выяснилось, что первый налаженный импорт восточных ковров принял какие-то очертания лишь только в 15 веке. То есть ковры были известны и раньше, но так, чтобы между Европой и Османской империей шла бойкая торговля - такого не было.
Традиция использования ковров как скатерти
Я так понимаю, что традиция использовать дорогостоящие восточные ковры как скатерть сложилась благодаря сразу нескольким факторам: трудоёмскости производства, бережному отношению к весьма дорогостоящим вещам, статусности, а так же традиции сервировки еды на Родине самих ковров.
Помните, я в первой части рассказывала, что означает у персидских ковров имя Tabriz 50 Raj? Что это ковры, выполненные в самом Тебризе или по технологии тебризских ковров с плотностью 50 Raj. Raj указывает на количество узелков на отрезке порядка 70мм (50 Raj - 500.000-600.000 узлов на квадратный метр ковра). Если вы ни разу не видели, как именно создаются ковры ручной работы, то самое время посмотреть, насколько это трудоёмкий процесс. Восточные женщины сидят перед станком и «рисуют» нитками и узелками своими хрупкими руками эти ковры буквально по пикселам. Вернее по сетке, созданной из вертикальных и горизонтальной нитей. В фильме ниже как раз демонстрируется традиционная схема изготовления ковров.
Click to viewВ следующем фильме ниже на примере индийских ковров можно ещё более подробно узнать о том, как изготавливаются ковры ручной работы. Там реально до сих пор какое-то средневековье царит. И овечью шерсть, и коконы шелкопряда разматывают вручную. Ручками так же стирают волокно, мотают ручными рычагами по катушкам, красят натуральными пигментами, сушат на свежем воздухе и потом плетут женскими окровавленными ручками узелки по схемам. Каждый новый ряд узора обрезают специальными ножницами до высоты ворса предыдущих рядов.
Традиция сервировки восточного стола, как я уже упоминала выше, тоже сыграла большую роль. Когда в Европе уже столовались - сидели за столом и пользововались различными столовыми (а не ковровыми) приборами, на Востоке было принято принимать еду руками и не более двух раз в день - поздним утром до обеда и ранним вечером перед заходом солнца. Вся семья собиралась на трапезу (только султан ел отдельно от своего гарема). Еду принимали прямо в главной комнате дома, где обычно обитали все домашние. Такой вещи, как столовая комната или «поедим на кухне», разумеется, не было. Семья усаживалась есть прямо на пол, устланный ковром. Подушки и ковры позволяли удобно разместиться вокруг блюд. Кушанья сервировали на больших подносах из дерева или металла, которые в свою очередь сервировались на специальных ножках-подставках (у тех, кто мог себе позволить). В богатых семьях еду подавали в чашах из драгоценных металлов. Султаны ели из золотых, серебряных или китайских фарфоровых чаш. И все равно всё это происходило прямо на коврах.[22]
Думаю, русскому человеку не нужно долго объяснять, что такое восточный пикник посреди гостиной, но всё-таки ниже пара примеров.
Jean-Jules-Antoine Lecomte du Nouÿ (1842-1923), The White Slave, 1888, musée des Beaux-Arts
Фрагмент работы. Edouard Frederic Wilhelm Richter (German Painter , 1844-1913 ), In the Harem
Frederick Arthur Bridgman, The Card Players (1878)
То есть на Востоке была традиция есть с ковров. Европейцы, в данном случае нидерландцы, которые вели бойкую торговлю с Османской империей, переняли эту традицию на свой лад и стали есть с ковра в привычной им обстановке - за столом.
Однако, как я и предполагала в самом начале, к середине 17 века статусность ориентальных ковров, как и страстное желание обладать ими, постепенно сошли на нет так же, как сейчас в глазах общества обесценились кольца и цепочки из золота. Случилось это потому, что, с одной стороны, в моду вошли другие ковры - французских мануфактур - и стали признаком вкуса и люксуса у знати. С другой стороны предпринимательные нидерландцы наладили в своё время торговые пути с Востоком и стали завозить с хорошим и весьма низкокачественный товар. Существуют даже свидетельства различных восточных мастерских, что для того, чтобы удовлетворить спрос Европы, Восток стал производить очень грубые, быстрого изготовления ковры. К тому же некоторые паласы стали изготавливать в самих Нидерландах и имитировать восточные узоры менее трудоёмкими методами. Спрос рождает предложение. В какой-то час рынок просто перенасытился, в том числе и разной ерундой. Всё, как сейчас.
Ниже пример исторического вязаного ковра и ныне действующей французской ковровой мануфактуры "Savonnerie", который пришёл на смену персидским коврам и стал признаком люксуса у европейской знати к середине 17 века. В основном эти ковры отличала минималистичность цветов и элегантность флоральных форм.
Фото отсюда
Как ни странно, именно ковры низкого качества можно увидеть в работах загадочного Яна Вермеера.[1][20] Но для начала уточню, почему именно Вермеер был столь загадочным.
Вермеер - художник?
Можете себе представить моё изумление, когда я узнала, что по официальным документам гильдии художников города Дельфт, в котором родился и умер Вермеер, он НЕ был художником! Во-первых, потому что по образованию он был ткачом caffa. Caffa - плотный, но лёгкий материал, который в 17-18 веках ткали из смеси разнообразных волокон: верблюжьей шерсти, шёлка, льна, конопли и прочих. Использовали его для платьев и пальто, которые можно было носить и зимой, и летом. Однако в основном этот материал шёл на наволочки декоративных подушек, на сиденья в каретах, для обтягивания стульев и диванов. Чтобы вы себе лучше представляли, о чём речь, просто скажу, что ткани caffa были очень близки к бархату, велюру и плюшу. Сейчас просто не изготавливают ничего подобного, а всевозможные источники сильно путаются и порою не знают разницы между брокатом и дамастом, какая уж там каффа. Кстати, каффу так же называли фальшивым дамастом. Потому что настоящий дамаст производили в Дамаске в Сирии с раннего Средневековья из лучшего шёлка, а не с помощью всевозможных заменителей. Хотя каффа всё равно причислялась к люксусным тканям. Как я поняла, разница была в том, что дамасты ткали из шёлка и сразу с узорами, а каффу - однотонной, из смеси волокон, красили в различные цвета (в основном в красный), а потом уже поверх набивали или вышивали всевозможные узоры.[24]
Ниже фото платья из шёлкового серийского дамаста. Как можно заметить, дамаст - очень тонкий и фактурный материал. Пример исторической каффы не нашла на скорую руку, но просто представьте, что он в сравнении с дамастом тоже блестел, но был однородным по фактуре.
Robe à l'anglaise, circa 1775, England, Red silk damask. The silhouette of this dress is enhanced by the fabric's rich color and vibrant pattern - a sumptuous display of fruit and flowers. The fabric was designed by Anna Maria Garthwaite, an important English textile designer and the only woman known to have worked in Spitalfields, a silk-weaving center in London. Via Museum at FIT.
Вот, к примеру, велюр, близкий по структуре к каффе.
Фото отсюда
Итак, можно смело исходить из того, что ткач каффы Вермеер прекрасно разбирался и в технологии изготовления различных тканей, и в том, какую ценность они из себя представляли. Однако в гильдии художников Дельфта он по собственному желанию записался как торговец картинами (нид. Konstverkoper) и эксперт по живописи итальянского Возрождения (уже в те времена в присутствии нотариуса заверял цену и подлинность). Что, по мнению автора книги "Вермеер и его время"[20] Хайо Дюхтинга было совершенно нормальной вещью. К середине 17 века в Нидерландах художников было настолько много, что по-настоящему зарабатывать искусством на жизнь могли только единицы. Знакомая картина? Ничего не изменилось. Казалось, у Вермеера всё как будто сходилось: получил хорошее художественное образование от отца-художника и как минимум двух мастеров Дельфтской школы живописи, картины уходили за довольно большие деньги, он был одним из самых уважаемых людей города и даже периодически возглавлял местную гильдию художников "Lukasgilde". Однако жить на вырученные за живопись деньги было нереально. Чтобы прокормить себя, жену Катарину и футбольную команду Вермееров 11 детей, Ян Вермеер дополнительно сдавал в аренду свои земели и получал выручку от пивной "Mechelen", которую унаследовал от отца. За свою короткую жизнь он создал только 37 картин - примерно 2 в год, потому что, повторюсь, художником он сам себя не считал.
Вермеера открыли лишь в конце 19 века импрессионисты. Они были поражены чистотой цветов, которые использовал Вермеер, и как он использовал свет в своих работах. Или, к примеру, оказалось, что Вермеер был на целых 200 лет впереди остальных художников. Он, как и позже импрессионисты, не использовал для изображения теней оттенки серого. Поэтому свет в его работах максимально похож на пленэрный. Интерес импрессионистов вызвал и интерес искусствоведов того времени. К счастью Вермееру присвоили статус одного из величайших живописцев Золотого века нидерландского искусства, хотя в 17 веке его упоминали в списке художников скорее как пометку на полях.
Обратная статусность ковра
Теперь, когда мы прояснили пару фактов из жизни Вермеера, которые косвенно указывают на то, что он не особо купался в деньгах, становится понятно, почему в его хозяйстве водился именно недорогой ковёр (который всплывает в ряде его картин), и почему некогда дорогостоящие восточные ковры настолько обесцениваются в восприятии и появляются в картинах Вермеера как символ праздности и греха.
Обратите внимание на картину Вермеера под названием «У сводницы». Вермеер был протестантом, семьянином и человеком, осуждающим моральное разложение. Однако действие в его первой картине, которая принесла ему признание как мастеру живописи, разворачивается именно в борделе. Картину «У сводницы» Вермеер написал в 24 года. Именно она стала поворотной в его живописи - точкой перехода от исторической и религиозной живописи к жанровой. Просто сцены из жизни борделя были довольно излюбленными в жанровой нидерландской живописи. Их называли bordeeltjes. Популярностью они пользовались совсем не из-за пикантности ситуаций, а как призыв к моральному поведению - в качестве назидания. Мол, смотрите, праздность и порок в сочетании с пьянством и хмельной жизнью приводят к разрушению личности и падению. Добрую часть картины «У сводницы» занимает именно ковёр достаточно грубой, по мнению экспертов, работы. Доступный по цене ковёр сравнивается с девушкой, которую тоже покупают по доступной цене.
Ян Вермеер, У сводницы, 1656
На картине «У сводницы» изображён так называемый «медальонный ушак» - ковёр с узорами из медальонов и сетки из флоральных элементов из турецкого города Ушак (Uşak). Изображение этого ушакского ковра в картине Вермеера считается одним из самых знаменитых. Этот же ковёр можно встерить как символ предостережения в других картинах Вермеера. Например, «Урок музыки». Ковёр прямо кричит с переднего плана картины. За ним находится музыкальный инструмент - в случае Вермеера символ страсти и желания плотских утех, а на заднем плане учитель и ученица. Картина, что бы вы там не подумали, предостерегает от грехопадения.
Ян Вермеер, Урок музыки. 1662-1665, холст, масло. 74,6 × 64,1 см, Королевская коллекция в Сент-Джеймском дворце, Лондон
Тот же самый «медальонный ушак» изображён и на картине «Девушка, читающая письмо у открытого окна». Скратая эротичность сцены считывается не только благодаря чаше с фруктами, из которой выкатываются симмволы страсти и грехопадения - персики и яблоки, но и да-да, ковром. Открытое окно трактуется как желание вырваться из замкнутого помещения. Падение очень близко, будь осторожна, молодуха...
Ян Вермеер, Девушка, читающая письмо у открытого окна. 1657г., холст, масло. 83 × 64,5 см, Галерея старых мастеров, Дрезден.
В первой части я так же показывала фрагмент работы Вермеера «Спящая девушка». Посмотрите теперь на работу другими глазами. Можно подумать, что хозяйка дома (а она очень хорошо одета для служанки) устала так, что заснула за столом. Но ковёр, как будто беспорядочно разбросанные предметы и опрокинутый бокал говорят совсем о другом. В строгой Голландии 17 века хозяйка очага должна была поддерживать постоянный порядок и чистоту. Картина - очередное назидание. Напоминание женщине - хранительнице очага - о её обязанностях. Леность считалась одним из худших пороков.[20] Путешественники того времени часто рассказывали о том, что нидерландские дома просто блестели - настолько там было чисто и вымыто. Кстати, в фильме « Тюльпанная лихорадка» эта тема тоже всплывает, когда женщины - хозяйка и служанка - каждый день намывали камин и вообще весь дом. Но вообще многие всё-таки склоняются к тому, чтобы видеть в работах Вермеера только то, что изображено - без эмблематических толкований. Как поступать вам - толковать или нет - ваш личный выбор. Я же люблю его работы любыми - с возможным подтекстом и без.
Ян Вермеер, «Спящая девушка». 1657, холст, масло. 87,6 × 76,5 см, Музей Метрополитен, Нью-Йорк
Самое любопытное, что подобные ушакские ковры встречаются и у целого ряда нидерландских современников Вермеера - добротные, но уже не те. Вот только на сегодняшний день не сохранилось ни одного экземпляра. Все были бесследно утеряны. Но благодаря нидерландским художникам на них, на «медальонных ушаков» можно всё ещё полюбоваться.
Современная традиция застилать столы коврами
Как я уже писала в первой части статьи, традиция, застилать коврами столы, сохранилась в Нидерландах до наших дней. Когда я увидела своими глазами ковёр на столе, долго не могла понять, что мне с этим делать - в какой ящик сознания уложить. Ведь одно дело, когда видишь красивый, детально прописанный ковёр на столе в работах нидерландского мастера. И совсем другое дело, когда ты понимаешь, что на этом едят!
Нет, я прекрасно знаю, что для какого-нибудь европейца наши ковры на стенах - вынос мозга. Когда я показываю своим западным друзьям фотографии из моего детства - они начинают удивлённо тянуть:«Что это? Где это? Ты родилась в юрте у монгольских кочевников?» Но по моим соображениям обеденный стол - это там, где едят. Какой ещё половик на столе? Там же крошки остаются, капли жира, следы от посуды. Гладкую деревянную столешницу можно просто протереть чистой посудной тряпкой и свободен. А то что делать с целым ковром? Это ж сколько его нужно пылесосить и стирать?
Причём свой культурный шок по поводу ковра на столе я получила в одном нидерландском ресторане. И только позже узнала, что в домашних условиях у голландцев такое тоже водится. А дело было так.
Не так давно я рассказывала о своей поездке в нидерландский Зандам (Zaandam).
Это там, где Пётр I учился карабельному делу и там, где до сих пор крутятся мельницы, которые ещё Клод Моне рисовал. Кстати, в Zaans Museum рядом с мельничным парком даже есть интерактивная карта с точками, с которых Моне работал на пленэре и писал с натуры мельницы, воду и закаты. (Можно повторить при желании подвиг Моне.)
Claude Monet, Moulin à Zaandam, 1871
В январе этого года я снова оказалась в нидерландском Зандаме, но уже с семьёй: мужем, ребёнком и свекровью. Чтобы они развеялись, а я в очередной раз порисовала:
В мельничном парке в Зандаме прямо на входе есть 2 ресторанчика (можете тоже туда за культурным шоком сходить). Один какой-то про блины, другой с традиционной голландской кухней. Я вообще не очень большой любитель ходить по ресторанам в сильно туристических местах. Как правило, цены там намного выше средних по городу, еда так себе и сервис посредственный (ведь сегодня ты видишь туриста и больше никогда). Хотя не спорю, исключения есть. Но вообще, спасибо TripAdvisor с его системой оценок - хоть какая-то управа на ресторанных упырей появилась. Я упиралась, как могла, чтобы не есть в туристическом месте. Но у свекрови был диабет и нужно было питаться строго по часам. А у мужчин, как известно, врождённая несносность просыпается при малейших признаках голода. В блинную никто кроме меня не хотел - традиционное им подавай. Пришлось подчиниться решению большинства.
Народу в традиционном ресторане оказалось - яблоку некуда упасть. Видимо, все такие как мы были - хотели традиционного. Один свободный стол, правда, нашёлся. Подходим к нему и глазам своим не верим! Он покрыт толстым красным ориентальным... ковром! И крошки такие на нём ещё лежат от предыдущих посетителей, как в моём страшном сне чистюли, потому что взмыленные официанты снуют туда-сюда и водку какую-то стаканАми разносят. На уборку столов времени у них нет. На лице моей бедной свекрови обозначился непередаваемый ужас. Она, царство ей небесное, так крепко сложила руки в замок, что пальцы побелели. Муж застыл над ковром с непроницаемым лицом а-ля «мне всё равно, я уже и водки хлопнуть могу», ребёнок, вслед за бабушкой, брезгливо поджал ручки и стал почти бабушкиным голосом говорить, что половик на столе грубый, шершавый и с пятном от кетчупа. А потом ещё оказалось, что и еды для детей там нет. В итоге мы ушли в блины (запомните фразу - может стать крылатой), а этот ковёр у меня ещё долго не выходил из головы.
Вот пример из другого голландского ресторана. На столы вдоль окон обратите внимание
Фото отсюда.
Ведь как всегда думается? 17 век - это было так давно, что уже прямо почти неправда. А тут вдруг неожиданно понимаешь, насколько и символика, и предметность вещей тех лет до сих пор актуальны!
Фото с нидерландского сайта мебельного магазина woonwebwinkel.com
В гугле эти ковры на столы можно найти по ключевым словам на нидерландском 'Smyrna tafelkleed', 'Perzisch tafelkleed', что в общем-то просто означает «персидская скатерть». Нужно, правда, признаться, что у этих ковров действительно скатерное качество - они очень тонкие, мягкие, зачастую с просто напечанным узором и по очень доступной цене. То есть это ужа далеко не те ковры-тебризы, которые из соображений богатства и статусности клали на столы. И даже не те более грубые и дешёвые ковры, которые Вермеер использовал как символ предостережения. То, что используется сейчас - доступная по цене дань традиции. Если вы знаете какой-нибудь бутик для домашнего очага вроде Zara Home, то знайте, что за те деньги, по которым в Нидерландах можно купить современные «персидские скатерти», в Zara Home даже наволочку на декоративную диванную подушку не купишь. Вот здесь можно присмотреть себе персидскую скатерть с разбросом цен от 40 до 400 евро: Smyrna tafelkleed (Это не реклама, просто чтобы вы поняли, что раз есть такой широкий спектр предложенных ковров на стол, то на них до сих пор есть спрос.)
Традиция устилать всё-всё коврами бережно хранится и в восточных семьях, которые уже многие десятки лет живут в Европе. Вот пример того, как в восточных квартирах до сих пор обставляются. Правда стол хоть и с ковром, но уже под стеклом.
Фото отсюда.
Фото отсюда.
Кстати, раз уж мы заговорили о данях традициям, в поисках информации для моей статьи я наткнулась на немецко-иранского дизайнера ковров Гуссейна Резвани (Hossein Rezvani), который родился в семье потомственных продавцов тебризов и прочих чудес иранских ковровых мануфактур. Что придумал Гуссейн, чтобы за огромные деньги продавать ковры традиционной ручной работы? Конечно же новые узоры, которые являются отголоском старых ковров. Так, в исполнении Гуссейна можно купить иранский ковёр по баснословной цене с узором, напоминающим старый облезлый османский ковёр. Бизнес - старшная штука. Самое интересное, что эти ковры пользуются огромной популярностью: вроде и не восточный китч больше с тьмой узоров, и всё равно дань традиции и ручная, кропотливая работа!
Гуссейн Резвани на фоно ковра с его дизайном. Фото с сайта дизайнера hosseinrezvani.com/.
Вот здесь на сайте модного лондонского лайф-стайл журнала можно посмотреть разные примеры тебризов с узорами Гуссейна Резвани: pololifestylemagazine.com
Слева ковёр дизайна Гуссейна "Лиловый тебриз", справа "Персидский лиловый". Фото отсюда
А здесь можно посмотреть коротенькие фильмы о том, что ковры с рисунками и дизайном Гуссейна создаются по старинной персидской технологии тебризов - ковров, которые так вожделели новые нидерландцы в эпоху Золотого века.
Другой очень известный немецкий дизайнер современных ковров с восточными корнями - Ян Кат (Jan Kath) из шахтёрского города Бохум, в котором я прожила почти 10 лет. Ян срывает в последнее время все возможные призы в области дизайна ковров.
Фото отсюда: spiegel.de
Кстати, в Бохуме основали и наш любимый Бёснер - немецкий дискаунт для художников. Звёдный, короче, город. Иначе разве мог бы Ян создать такие потрясающие звёздные ковры по турецкой технологии плетения. Кстати, его ковры производятся где-то в Анатолии (в Турции).
Турецкий ковёр с дизайном Яна Ката. Фото отсюда: /arkitexture.com
Ян Кат, фото со страницы дизайнера: en.jan-kath.pl
На этой ноте завершаю свой рассказ о коврах. Смотрите внимательно на ковры и не только на картинах. Спасибо за внимание!
-----------------------------
Источники
[1] - Orientteppiche in der Renaissancemalerei
[2] - Ковры "Тебриз"
[3] - Арабеска (орнамент)
[4] - Klardasht
[5] - Барокко
[6] - Themis (Mythologie)
[7] - Justitia
[8] - Святой Себастьян
[9] - Lutherbibel
[10] - Vulgata
[11] - Ikonografie
[12] - Ikonologie
[13] - Джовaнни Андреа Альчато
[14] - Zwischen Sündenfall und Weltherrschaft
[15] - В какой стране кивок означает НЕТ, а направо - это ПРЯМО
[16] - Maria mit dem Apfel
[17] - Марк Туллий Цицерон
[18] - Emblem (Kunsthistorische Kategorie)
[19] - Die Geige als Sexsymbol des Barock
[20] - Jan Vermeer und seine Zeit
[21] - Символы святых
[22] - Die Tischkultur der Osmanen
[23] - Anatolische Tierteppiche
[24] - Digitale Sammlung Staedel Museum
[25] - Caffa (Gewebe)
[26] - Savonnerie Manufaktur
[27] - Orientteppich