Кожа, в которой я живу (2011)
Божественная комедия
Поэтическое произведение среднего стиля
с устрашающим началом и благополучным
концом, написанное на народном языке
Данте Алигьери
Гениальный доктор теряет жену после страшной аварии, а его дочь становится сумасшедшей. Он создает совершенную искусственную кожу, облачая в неё свою загадочную пациентку. Чем больше пациентка становится похожей на погибшую жену доктора в результате пластических операций, тем больше его притягивает к ней, - до тех пор, пока не происходит роковое событие.
"Кожа, в которой я живу" - первый фильм прославленного испанца Педро Альмадовара, который я посмотрел. Так что на меня вот так сразу, как удар молотком, обрушились неуёмная сексуальность, мозаичность сюжета и невообразимая психопатология его творчества. Вообразите себе.
Сказать, что сюжет новой картины Альмадовара оригинален и затейлив - значит, ничего не сказать. Когда-то мы с товарищами вышли из кино, посмотрев жёсткую военную драму "Падение "Чёрного ястреба" Ридли Скотта, прошли пятьсот метров по улице молча и потом дружно выдохнули: "Да-а-а-а".
"Кожа..." - ещё круче: надо километр по улице идти, собирая голову в кучу. Не рискуя пересказывать вам сюжет, лишь отмечу, что последовательность событий в фильме - не линейная, фильм держит в напряжении от первого до последнего кадра, а сколько тем Альмадовар намешал в картину - не сосчитать.
Эта избыточная сложность и многогранность высказывания будет главным аргументом тех, кому фильм не понравился (даже если они в этом не признаются). Граней столько, что они разрывают саму картину: всякое возможное высказывание за ними теряется в расфокусе и мельтешении точек зрения на него.
Пытаться собрать "мессадж" - бесполезно: для этого надо быть Альмадоваром. Подлинный гений неотличим от совершенного злодейства - беспомощные слова. Твоя кожа это не ты сам - чёрт, тоже. Да и любые другие будут беспомощными: "Кожу..." надо просто смотреть, проникаться ею и благоговеть перед чудным замыслом мирозданья, которое будто бы видит всю мозаику свысока и смеется оттого, что всё случилось именно так, как было задумано. Божественная ирония, от которой кровь стынет в жилах.
Поэтическое произведение среднего стиля
с устрашающим началом и благополучным
концом, написанное на народном языке
Данте Алигьери
Гениальный доктор теряет жену после страшной аварии, а его дочь становится сумасшедшей. Он создает совершенную искусственную кожу, облачая в неё свою загадочную пациентку. Чем больше пациентка становится похожей на погибшую жену доктора в результате пластических операций, тем больше его притягивает к ней, - до тех пор, пока не происходит роковое событие.
"Кожа, в которой я живу" - первый фильм прославленного испанца Педро Альмадовара, который я посмотрел. Так что на меня вот так сразу, как удар молотком, обрушились неуёмная сексуальность, мозаичность сюжета и невообразимая психопатология его творчества. Вообразите себе.
Сказать, что сюжет новой картины Альмадовара оригинален и затейлив - значит, ничего не сказать. Когда-то мы с товарищами вышли из кино, посмотрев жёсткую военную драму "Падение "Чёрного ястреба" Ридли Скотта, прошли пятьсот метров по улице молча и потом дружно выдохнули: "Да-а-а-а".
"Кожа..." - ещё круче: надо километр по улице идти, собирая голову в кучу. Не рискуя пересказывать вам сюжет, лишь отмечу, что последовательность событий в фильме - не линейная, фильм держит в напряжении от первого до последнего кадра, а сколько тем Альмадовар намешал в картину - не сосчитать.
Эта избыточная сложность и многогранность высказывания будет главным аргументом тех, кому фильм не понравился (даже если они в этом не признаются). Граней столько, что они разрывают саму картину: всякое возможное высказывание за ними теряется в расфокусе и мельтешении точек зрения на него.
Пытаться собрать "мессадж" - бесполезно: для этого надо быть Альмадоваром. Подлинный гений неотличим от совершенного злодейства - беспомощные слова. Твоя кожа это не ты сам - чёрт, тоже. Да и любые другие будут беспомощными: "Кожу..." надо просто смотреть, проникаться ею и благоговеть перед чудным замыслом мирозданья, которое будто бы видит всю мозаику свысока и смеется оттого, что всё случилось именно так, как было задумано. Божественная ирония, от которой кровь стынет в жилах.