(no subject)
Илья Войтовецкий
языкознание
Сижу весь день и, морща лоб,
киплю, как лава в кратере.
Меня сегодня эфиоп
послал к ебене матери.
Он ненавидит белый свет,
а тут я мимо топаю.
Как воплощенье зол и бед
противен эфиопу я.
Надулась жилка на виске,
сомкнулись брови в линию,
и на амхарском языке
он выдал фразу длинную:
я, мол, чучмек, я беложоп
и прочая, и прочая…
Как наслаждался эфиоп,
слова во рту ворочая!
А я стоял и глух, и нем
к потоку брани этому
и абсолютно не имел,
чего сказать в ответ ему.
Но прекратить пытаясь брань
и на корню пресечь её,
я, поднатужившись, собрал
былое красноречие,
и я сказал:
- Ты не один
живёшь с печатью Каина,
я в чёрных много лет ходил
в России белокаменной.
Поток красноречивых стрел
направил эфиопу я,
а он насуплено смотрел,
смотрел, ушами хлопая,
а он глазами зырк да зырк
бессмысленно, как курица. -
Богатый русский мой язык
с амхарским не стыкуется.
Он что-то палкой на песке
царапает внимательно
и мне - на русском языке:
- Пошёл к ебене матери!
30 августа 2009 года.
Примечание: в Израиле широко распространена привычка посылать "к ебене матери", звучит это так "кебенемат". При этом многие уверены, что это старинное ивритское выражение, перекочевавшее в русский.
Скопировано у ortivika