Бегство от ответственности
В Кремле выступили против возвращения в России смертной казни. Об этом 11 февраля «Интерфаксу» заявил анонимный источник в администрации президента.
«Обсуждение этого вопроса в практической плоскости не стоит», - заявил собеседник агентства. Таким образом в Кремле отреагировали на слова главы МВД Владимира Колокольцева. Ранее министр заявил, что «как гражданин» не видит в смертной казни ничего предосудительного. В администрации президента отметили, что Колокольцев высказал свое личное мнение.
11 февраля против смертной казни также высказался председатель Госдумы Сергей Нарышкин. Он заявил, что отрицательно относится к такой мере наказания. Со спикером согласен председатель комитета парламента по законодательству Павел Крашенинников. «Государство не должно быть инструментом мщения», - заявил депутат. По его словам, возвращение казни может успокоить общественное мнение, но не устранит «корень зла». Он пояснил, что дело не в суровости наказания, а в его неотвратимости.
с
Да-да-да, если насильника будут гарантированно сажать на неделю в тюрьму, то это, конечно же, отвратит его от преступлений, также как низкие штрафы за ремень безопасности в машине нас всех очень останавливали.
В этой истории со смертной казнью важно понимать, что в масштабах "государственных интересов" государство активно занимается физическими устранениями, либо обеспечивая быстрое гниение в тюрьме, как это было с Радуевым, либо действуя ещё более экзотическими методами, в которых оно никогда не сознается. Тот факт, что оно не берёт на себя публичную ответственность по окончательной ликвидации (а не пожизненному содержанию за счёт налогоплательщиков) преступников, как бы намекает, что судьба безопасности простых смертных там не очень людей волнует. Если государство снимает с себя функцию "инструмента мщения", значит оно как бы самоустраняется из сферы правопорядка, признаваясь, что у него кишка тонка такое бремя ответственности нести. При этом, вся суть лицемерия этой позиции в том, что собственно правительственных врагов в виде всевозможных сепаратистов и террористов, государства живо очень отстреливают в антитеррористических операциях и неожиданных смертях, не гнушаясь, например, в войну в Ливии вмешаться и кучу народа в угоду своим туманным интересам уложить. Но заниматься отстрелом врагов общества, всяких там убийц-насильников... да кто Вы такие чтобы Вашими проблемами в Кремле были озабочены? Разумеется, такой подход не способствует и расширению права граждан на вооружённую самооборону, ведь если государство боится на себя брать такие функции, то Вам оно тем более не будет радо их давать.
Что касается аргумента о цене ошибки, то с этой же логикой гражданам в праве на короткоствольное оружие отказывают, ссылаясь на риски коррумпированной системы. Система не будет оздоравливаться, если брать на себя ответственность не будет. Посадка человека "пожизненно" или хотя бы на 5-10 лет в этом смысле ничем не лучше, и даже более жестока, поэтому введение смертной казни является хорошим поводом оздоравливать систему правопорядка, а не откладывать этот процесс в долгий ящик.
Единственный внятный аргумент "против" - это проблемы членства в Совете Европы, и, пожалуй, ради европейской интеграции, можно было бы пожертвовать этой практикой, которая всё же не столь работоспособна, как непосредственная самооборона в момент преступного посягательства. Напомню, что в США сегодня граждане летально нейтрализуют больше преступников, чем их государство казнит. При этом, многие считают смертную казнь эффективным инструментом правосудия, а в праве граждан на вооружённую самооборону отказывают. Логика этих людей, таких, например, как Ирина Яровая, одновременно выступающая за полное разоружение населения и введение смертной казни - абсолютно не постижима.
При этом, всё же, следует понимать, что европейская кампания по борьбе со смертной казнью - это не более чем результат системного, прежде всего интеллектуального кризиса европейцев, в одном пакете предполагающего их экономическую стагнацию, демографический коллапс и деградацию системы правопорядка, с борьбой со смертными казнями, которую они начали с 1980-х годов. Т.е. с тех пор преступность в Европе не пережила принципиального снижения, тем более, она не снизилась, а лишь возросла в долгосрочной ретроспективе, по сравнению с теми временами, когда европейские правительства не были столь вопиюще безответственными во всех своих сферах, от правопорядка до бюджетной дисциплины. С другой стороны, такая, более безопасная чем большинство европейских стран, территория, как Япония, с её практикой смертной казни, показывает, что да, "гуманизация" правосудия - это не то, что стоит за пресловутой безопасностью Западной Европы. Старение населения + рост уровня жизни населения и его относительный моноэтнический, монокультурный характер единого поля норм (в отличие от населения к югу от Канады) - вот реальные слагающие пресловутого тренда на рост общественной безопасности, в котором Совет Европы, успешно тролля российское правительство, вряд ли в самой Европе общество радикально преобразовал к лучшему за эти 30 лет.