Исиномаки, день третий
Оригинал взят у ekatarinas в Исиномаки, день третий
День третий, утро начинается мрачновато - в гест-хаусе есть одна начальница американка, которая постоянно начинает утро с команд. Разговаривает всегда как армейский генерал - "так, быстро встали и убрали футоны! Так, почему здесь лежит вот это? Убрать! Так, ты не войдешь сюда в рабочем костюме, костюм снять на входе!" - не то чтобы кричит, но страшно.
Наши волонтеры были здесь полгода назад, и этой генеральши тут не было. Они наперебой жалуются мне, что так разговаривать с волонтерами нельзя, что мы приехали сюда работать и что ей надо создать нам приятную атмосферу. Я отвечаю, что согласна, но что это все-таки очень много людей на маленькой территории и что если без правил и строгости все может скатиться черти-куда.
Они не согласны, упирают на то, что другой менеджер был ласковый, и всё прекрасно работало.
Вчера вечером я передавала нашей глухой группе очередные ее жалобы и правила - я говорила, Дэнни переводил на язык жестов. В конце чтобы усилить значимость, я показала театр одного актера, что будет, если мы не сделаем то, что она требует - показываю, как она заходит, видит несделанное, открывает большую огромную пасть, начинает вопить, а потом большими динозаврими челюстями поедает нас всех и мы падаем ей в живот.
Дэнни аж присел. И сказал "Here you go, now it's coming out, your sign language!", вот твой язык жестов и попер из тебя.
Все заржали, и отныне жест "большие челюсти" стал жестовым именем этой тети :)
Это удобно, потому что теперь мы можем обсужать ее спокойно даже в этих картонных стенах :)
Мы надеваем костюмы, которые, кстати, местная знаменитость австралиец по кличке Хиппи, купил и подарил гест-хаусу. К нам этим утром присоединилсь новенькие, местные глухие.
Слева еще новенькая, не глухая - вьетнамка по крови, но норвежка. Приехала неделю волонтерить, а вторую неделю в Токио отдыхать по-туристски. У нее есть маленькая дочка дома. Девушка офигенная, мы очень сдружились, и она все время заплетала мне волосы в корзиночку, потому что так удобнее работать, надела платок и все.
С камерой китайская кореянка Парк. Она в Токио учит американскую армию корейскому. Очень тихая, спокойная, но работает очень много.
Да, японцы на фотках часто показывают "пис", а глухие японцы и неяпонцы показывают либо "пис", либо "я вас люблю", этот тот жест, который по-русски называется "коза". Ну на рок-концертах которым еще трясут. Он соединяет в себя три буквы английского алфавита, I, L, Y - I love you.
Мы едем в какой-то дом, помогать хозяину этого дома. На автобусе рулим по дорогам, но никак не можем найти. Выгрузились, переписываемся смсками с Дэнни, пытаясь узнать, куда мы едем. Небо хмурое, похолодало, пошел дождик. Ребята задумчиво смотрят в грязь.
Выгрузились наконец-то у нужного дома. Я всегда выглядела толще всех, потому что надевала по несколько слоев и брала костюм размером побольше, но зато я никогда не мерзла и могла сидеть попой на всём, когда нужно было.
А в грязи уже привычные остатки чьего-то быта. Фотографии вот. Моя начальница рассказала мне историю. Ее знакомый поехал куда-то волонтерить, и там волонтеры насобирали по разным местам уцелевших фотографий. Помыли-посушили, развесили на прищепочках. Он туда пошел и нашел фотографии своей тещи, которую в жизни видел один раз всего. "Вот только эта фотография и осталась".
Пластинка 1986 года. Не знаю, кто певица, но уверена, что старшее поколение ее знает.
Мы ничего не трогаем. Пусть лежит там, где лежит. Возможно, кто-то за этими вещами придет.
Это соседний дом. О нем попробую рассказать позже.
Это дом на другой стороне улицы. Деревья тут можно сосчитать по пальцам. Вот дерево номер один. Дерево номер два на другой стороне улицы и, пожалуй, это всё.
В округе почти нет никаких птиц - тут нечего есть, вся флора и фауна жучков-червячков-семян вымерла, почти не растет трава, потому что все до сих пор завалено песком со дна моря, который принесла волна цунами.
Мы заходим в дом. Хозяин этого дома принял решение его отстроить и жить. Из нашей команды остается 5 человек. Какой-то волонтер, ответственный за этот дом, начинает ориентацию. Дом устоял, но внутри сильно порушен.
Что нужно сделать:
- обработать деревянные балки специальным раствором, который предотвращает гниение дерева.
- выдолбить белый наполнитель из междубалочного пространства. Им заполняются пространства, чтобы утеплить дом. Это что-то очень легкое, крошится, как мел.
- снять деревянные полы.
Дэниел показыват, как надеть баллон с раствором, как брызгать им на балки и как надо размазывать раствор. "Не надо прямо втирать, надо чтобы произошло соединение с воздухом и дало как бы облачко вокруг балок".
Эти трое - волонтеры из другой группы, называется Samaritan's Purse. О них расскажу позже. После того, как я закончила обработку своей части дома, оказалось, что Хлои не надела перчатки и сильно сожгла себе руку раствором.
Ну а я из солидарности получила ломиком по голове - парни снимали полы и не видели меня. На голове образовалась шишка и болела несколько дней.
Полы в японских домах лежат как бы над цементной ямой. Деревянные доски кладутся на деревянные балки (Хлои стоит на них). На балки под полы для утепления кладутся листы пенопласта. Поэтому полы в домах всегда холодные и в Японии последнее время популярны электрические ковры и полы.
Поскольку в нашей группе я единственная, кто может говорить по-японски, я всегда бегаю к хозяину дома, работающему в другой комнате, уточнить. Спросила про пенопласт, он ответил, что если получится не ломать листы, то было бы хорошо, можно будет использовать их потом. "И я, и кто-то другой, из других домов, сможет использовать".
На кухне Но-сан, Парк и Су-сан выдалбливают куски дома. Из инструментов только старые отвертки и три ломика. Я свою часть выдолбила, поэтому отдала им отвертку, а сама занялась пылесошеньем. Кто-то дал им строительный пылесос, он, конечно, уже многое повидал тут, поэтому периодически забивается и отказывается работать. Тогда мы собираем пыль и грязь совочками и метелками.
Обед. Samaritan's Purse предоставил нам бесплатные обэнто. Они очень простые, рис да несколько начинок, но мы рады - до этого мы всегда сами покупали себе обеды.
Поев, я иду прогуляться. Вокруг только сильно разрушенные дома. У каждого дома видно историю.
Тут почему-то оленьи рога - то ли дома висели как украшение, то ли какой-то олень погиб, а рога остались.
В этом доме кто-то занимался сноубордингом - несколько пар ботинок.
В грязи лежат покореженные тележки, стены, окна, все разбито и поломано. И вдруг целая чашечка - этот парадокс я тут наблюдаю постоянно.
В этом доме была детская - много детских книг, несколько на английском.
Чья-то игрушка, лежит здесь, как и всё остальное, целый год.
Иду в храм неподалеку. Его, конечно, сильно порушило. Но сейчас он выглядит очень прилично. Вот фотографии, подписанные детским почерком хираганой, как было ДО того, как туда пришли убираться люди.
Выставили вот таких вот веселых фигурок.
Краска облупилась, но все равно красиво.
То, про что все подумали. Молиться о том, чтобы родилось много детей, о здоровье и плодородии. Не знаю, были ли эти гигантские пенисы ы этом храме с самого начала, или их принесли из какого-то другого храма. Обычно когда несут пенисы на специальном пенисовом фестивале, все радуются, смеются, едят карамельки в форме пениса, но тут, понятное, дело, все по-другому.
Возвращаюсь в дом. Мы загибаем гвозди на досках, чтобы никто не поранился, складываем их, подчищаем все сделанное и убираем весь мусор, чтобы следующая волонтерская группа пришла на чистое. Час говорим с хозяином дома. О нем - позже.
Конец рабочего дня. Основную часть с обработкой балок и выдалбливанием мы закончили и полы сняли. Слева видно аккуратно сложенные и придавленные камнем целые листы пенопласта. Поломанные мы тоже сложили - при такой нехватке стройматериалов и это может пригодиться. Полы сняли. Пока я скакала из одной комнаты в другую по балкам, услышала треск - мои любимые штаны под рабочим костюмом треснули прямо на самом интересном месте, спереди. Я потом показала в деталях, как все было, нашим глухим, они жутко ржали и несколько дней отпускали шуточки на тему "естественного кондиционирования", "секси" и прочего такого. Еще больше все смеялись, когда я сказала, что штаны эти у меня одни, и на работу я поеду в них.
Едем домой.
Кто может, прошу попиарить пост. Считаю, что год спустя не надо замолкать.
Читать сначала тут:
Исиномаки, день 1.
Исиномаки, день 2.
День третий, утро начинается мрачновато - в гест-хаусе есть одна начальница американка, которая постоянно начинает утро с команд. Разговаривает всегда как армейский генерал - "так, быстро встали и убрали футоны! Так, почему здесь лежит вот это? Убрать! Так, ты не войдешь сюда в рабочем костюме, костюм снять на входе!" - не то чтобы кричит, но страшно.
Наши волонтеры были здесь полгода назад, и этой генеральши тут не было. Они наперебой жалуются мне, что так разговаривать с волонтерами нельзя, что мы приехали сюда работать и что ей надо создать нам приятную атмосферу. Я отвечаю, что согласна, но что это все-таки очень много людей на маленькой территории и что если без правил и строгости все может скатиться черти-куда.
Они не согласны, упирают на то, что другой менеджер был ласковый, и всё прекрасно работало.
Вчера вечером я передавала нашей глухой группе очередные ее жалобы и правила - я говорила, Дэнни переводил на язык жестов. В конце чтобы усилить значимость, я показала театр одного актера, что будет, если мы не сделаем то, что она требует - показываю, как она заходит, видит несделанное, открывает большую огромную пасть, начинает вопить, а потом большими динозаврими челюстями поедает нас всех и мы падаем ей в живот.
Дэнни аж присел. И сказал "Here you go, now it's coming out, your sign language!", вот твой язык жестов и попер из тебя.
Все заржали, и отныне жест "большие челюсти" стал жестовым именем этой тети :)
Это удобно, потому что теперь мы можем обсужать ее спокойно даже в этих картонных стенах :)
Мы надеваем костюмы, которые, кстати, местная знаменитость австралиец по кличке Хиппи, купил и подарил гест-хаусу. К нам этим утром присоединилсь новенькие, местные глухие.
Слева еще новенькая, не глухая - вьетнамка по крови, но норвежка. Приехала неделю волонтерить, а вторую неделю в Токио отдыхать по-туристски. У нее есть маленькая дочка дома. Девушка офигенная, мы очень сдружились, и она все время заплетала мне волосы в корзиночку, потому что так удобнее работать, надела платок и все.
С камерой китайская кореянка Парк. Она в Токио учит американскую армию корейскому. Очень тихая, спокойная, но работает очень много.
Да, японцы на фотках часто показывают "пис", а глухие японцы и неяпонцы показывают либо "пис", либо "я вас люблю", этот тот жест, который по-русски называется "коза". Ну на рок-концертах которым еще трясут. Он соединяет в себя три буквы английского алфавита, I, L, Y - I love you.
Мы едем в какой-то дом, помогать хозяину этого дома. На автобусе рулим по дорогам, но никак не можем найти. Выгрузились, переписываемся смсками с Дэнни, пытаясь узнать, куда мы едем. Небо хмурое, похолодало, пошел дождик. Ребята задумчиво смотрят в грязь.
Выгрузились наконец-то у нужного дома. Я всегда выглядела толще всех, потому что надевала по несколько слоев и брала костюм размером побольше, но зато я никогда не мерзла и могла сидеть попой на всём, когда нужно было.
А в грязи уже привычные остатки чьего-то быта. Фотографии вот. Моя начальница рассказала мне историю. Ее знакомый поехал куда-то волонтерить, и там волонтеры насобирали по разным местам уцелевших фотографий. Помыли-посушили, развесили на прищепочках. Он туда пошел и нашел фотографии своей тещи, которую в жизни видел один раз всего. "Вот только эта фотография и осталась".
Пластинка 1986 года. Не знаю, кто певица, но уверена, что старшее поколение ее знает.
Мы ничего не трогаем. Пусть лежит там, где лежит. Возможно, кто-то за этими вещами придет.
Это соседний дом. О нем попробую рассказать позже.
Это дом на другой стороне улицы. Деревья тут можно сосчитать по пальцам. Вот дерево номер один. Дерево номер два на другой стороне улицы и, пожалуй, это всё.
В округе почти нет никаких птиц - тут нечего есть, вся флора и фауна жучков-червячков-семян вымерла, почти не растет трава, потому что все до сих пор завалено песком со дна моря, который принесла волна цунами.
Мы заходим в дом. Хозяин этого дома принял решение его отстроить и жить. Из нашей команды остается 5 человек. Какой-то волонтер, ответственный за этот дом, начинает ориентацию. Дом устоял, но внутри сильно порушен.
Что нужно сделать:
- обработать деревянные балки специальным раствором, который предотвращает гниение дерева.
- выдолбить белый наполнитель из междубалочного пространства. Им заполняются пространства, чтобы утеплить дом. Это что-то очень легкое, крошится, как мел.
- снять деревянные полы.
Дэниел показыват, как надеть баллон с раствором, как брызгать им на балки и как надо размазывать раствор. "Не надо прямо втирать, надо чтобы произошло соединение с воздухом и дало как бы облачко вокруг балок".
Эти трое - волонтеры из другой группы, называется Samaritan's Purse. О них расскажу позже. После того, как я закончила обработку своей части дома, оказалось, что Хлои не надела перчатки и сильно сожгла себе руку раствором.
Ну а я из солидарности получила ломиком по голове - парни снимали полы и не видели меня. На голове образовалась шишка и болела несколько дней.
Полы в японских домах лежат как бы над цементной ямой. Деревянные доски кладутся на деревянные балки (Хлои стоит на них). На балки под полы для утепления кладутся листы пенопласта. Поэтому полы в домах всегда холодные и в Японии последнее время популярны электрические ковры и полы.
Поскольку в нашей группе я единственная, кто может говорить по-японски, я всегда бегаю к хозяину дома, работающему в другой комнате, уточнить. Спросила про пенопласт, он ответил, что если получится не ломать листы, то было бы хорошо, можно будет использовать их потом. "И я, и кто-то другой, из других домов, сможет использовать".
На кухне Но-сан, Парк и Су-сан выдалбливают куски дома. Из инструментов только старые отвертки и три ломика. Я свою часть выдолбила, поэтому отдала им отвертку, а сама занялась пылесошеньем. Кто-то дал им строительный пылесос, он, конечно, уже многое повидал тут, поэтому периодически забивается и отказывается работать. Тогда мы собираем пыль и грязь совочками и метелками.
Обед. Samaritan's Purse предоставил нам бесплатные обэнто. Они очень простые, рис да несколько начинок, но мы рады - до этого мы всегда сами покупали себе обеды.
Поев, я иду прогуляться. Вокруг только сильно разрушенные дома. У каждого дома видно историю.
Тут почему-то оленьи рога - то ли дома висели как украшение, то ли какой-то олень погиб, а рога остались.
В этом доме кто-то занимался сноубордингом - несколько пар ботинок.
В грязи лежат покореженные тележки, стены, окна, все разбито и поломано. И вдруг целая чашечка - этот парадокс я тут наблюдаю постоянно.
В этом доме была детская - много детских книг, несколько на английском.
Чья-то игрушка, лежит здесь, как и всё остальное, целый год.
Иду в храм неподалеку. Его, конечно, сильно порушило. Но сейчас он выглядит очень прилично. Вот фотографии, подписанные детским почерком хираганой, как было ДО того, как туда пришли убираться люди.
Выставили вот таких вот веселых фигурок.
Краска облупилась, но все равно красиво.
То, про что все подумали. Молиться о том, чтобы родилось много детей, о здоровье и плодородии. Не знаю, были ли эти гигантские пенисы ы этом храме с самого начала, или их принесли из какого-то другого храма. Обычно когда несут пенисы на специальном пенисовом фестивале, все радуются, смеются, едят карамельки в форме пениса, но тут, понятное, дело, все по-другому.
Возвращаюсь в дом. Мы загибаем гвозди на досках, чтобы никто не поранился, складываем их, подчищаем все сделанное и убираем весь мусор, чтобы следующая волонтерская группа пришла на чистое. Час говорим с хозяином дома. О нем - позже.
Конец рабочего дня. Основную часть с обработкой балок и выдалбливанием мы закончили и полы сняли. Слева видно аккуратно сложенные и придавленные камнем целые листы пенопласта. Поломанные мы тоже сложили - при такой нехватке стройматериалов и это может пригодиться. Полы сняли. Пока я скакала из одной комнаты в другую по балкам, услышала треск - мои любимые штаны под рабочим костюмом треснули прямо на самом интересном месте, спереди. Я потом показала в деталях, как все было, нашим глухим, они жутко ржали и несколько дней отпускали шуточки на тему "естественного кондиционирования", "секси" и прочего такого. Еще больше все смеялись, когда я сказала, что штаны эти у меня одни, и на работу я поеду в них.
Едем домой.
Кто может, прошу попиарить пост. Считаю, что год спустя не надо замолкать.
Читать сначала тут:
Исиномаки, день 1.
Исиномаки, день 2.