Jul 21, 2009 10:12
Прохладой струится в желудок компот,
Приходит под вечер Та.
Та, что наполнена светом, и Тот
В чьем сердце живет пустота.
Приходят и спорят, спорят навзрыд,
А я молчу и курю.
И Тот, что белыми нитками шит
Заводит песню свою.
Мол, Эти, совсем потеряли страх,
Смеются во все тридцать два…
Отражаясь в его глазах-зеркалах
Ему вторит застенчиво Та:
- А Те, посмотрите, как будто их нет,
Словно Будды для мертвецов.
Не рисует художник, не пишет поэт,
Экзекутор не снимет оков.
- А Эти, смотрите, словно костер,
Посреди торфяных болот… -
Стреляет глазами, не пойман - не вор,
Баритоном холодным Тот.
- А Этот? Молчит словно рыба об лёд!
Продолжает взволнованно Та.
- А как скажет, - с ней соглашается Тот,
Хоть бей в колокола.
А я сижу и с Этой и с Тем,
Между нами словно стена.
У меня и без них куча проблем:
Голод, болезни, война.
- А пойдёмте на улицу, звёзды считать!
- Во сне. - соглашается Тот.
Тот ложится плашмя на пустую кровать,
А Та ходит взад и вперед.
Тот засыпает, с мыслью о том,
Как Та ему всё же нужна.
Оставляя скучный сон на потом,
Берет сигарету Та,
Выдыхает в ночь горьковатый дым,
Предвкушая, как будет летать,
Такая вот Та. С таким вот, другим,
Тем, кто не сможет догнать.
стишочки,
чтобы мне давали клёвые пусечки