В Заповедник Сказок. Лиловый закат над Эльбой (часть I)
Вот для этой сказочной темы: "Парад новогодних сказок и картинок"
Конкурсный рецепт от g_i_n_k_g_o:
* черепаха (пол, возраст, место жительства, живая/игрушечная - на ваше усмотрение)
** 1) серебряная ложка, 2) извержение вулкана 3) бублик с маком
*** 1) хвастовство, 2) экзамен
Я честно хотела написать добрую новогоднюю сказку, но мой мозг пожрал инопланетный разум, принудив, в кои-то веки, писать фантастику:)
Над зубастыми верхушками посеребренных снегом гор разливался лиловый закат. Он отражался в зеркальной глади небольшого озера, подернутого коркой льда, и от этого само озеро казалось лиловым тоже.
Аля зачарованно смотрела на небо. На Земле не увидишь закатов, а здесь, на Эльбе, любуйся сколько душе угодно.
Рептилоид разводил костер. Медленно, неторопливо, методично. Набрал сухих веток - белая кора с черными вкраплениями, - похожих на ствол березы, сложил горкой, чиркнул воспламенителем. К лиловым небесам устремился призрачный дымок.
- Прости, не запомнила твоего имени, - попробовала завязать разговор Аля.
Вместо ответа рептилоид вжикнул молнией обсидианового термокостюма, протянул ей небольшой белый треугольник с выгравированными аккуратными буквами: «Майлзовир’ ар Магон де’Вейл, специалист по межрасовым взаимоотношениям».
Написано на эсперанто, как и на любой другой визитке Галактики. Профессии Аля не удивилась - возможно, он подрабатывает проводником в свободное от основной работы время? Вот только его имя выговорить было достаточно сложно.
- А-а...
- Можешь звать меня Майл’зом, - так же на эсперанто произнес рептилоид. - Перед последней буквой - апостроф.
Аля фыркнула.
- Разве есть разница в произношении?
Взглядом, брошенным на нее, можно было рассматривать, скажем, инфузорию-туфельку, одноклеточный организм, недостойный даже толики драгоценного внимания рептилоида.
- Ладно, - наигранно бодро согласилась Аля, - без проблем. Меня, кстати, зовут Алевтина Ивановна Бирюкова. Но можешь звать меня Алей.
На Эльбе под вечер температура опускалась до минус пяти по Цельсию. Снег вокруг костра подтаял и зиял черной дырой. С постепенно угасающего лилового неба тихо сыпались мелкие снежинки.
Рептилоид подкинул в костер белых веток. Аля, проводив ветки взглядом, печально подумала, что на ее родной планете самовольное сожжение дерева грозит серьезным штрафом.
- Поверить не могу, что накопила, наконец, на это путешествие! - эмоции переполняли Алю, грозились вырваться наружу со скоростью кометы. - Никогда не бывала на других планетах. У меня всего три дня, а здесь, согласно путеводителю, столько заповедников и памятников природы, что у меня глаза разбежались. Что бы ты выбрал? Куда мы направимся?
- К жерлу Дайконе.
- К вулкану? А что там смотреть?
- Увидишь.
Рептилоид замолчал, а она не решилась расспрашивать дальше. В конце концов, он проводник, а не экскурсовод.
По земным меркам Аля дала бы ему не больше двадцати пяти - тридцати. Обсидиановый термокостюм, плотно облепивший фигуру, похоже, прекрасно защищал от морозов. Не скрывал он и развитой мускулатуры тренированного мужского тела. Иссиня-черные волосы, непокрытые шапкой, слегка курчавились до плеч. На лице выделялись совершенно неестественные желтые глаза с темными вкраплениями, словно два кусочка янтаря. Маленькое колечко левом ухе, такое же в носу, подбородок с ямочкой. Симпатичный. Лишь кожа выдавала в нем аборигена - древесно-зеленая, покрытая мелким рисунком чешуи наподобие черепахи или змеи. Эльба была заселена гуманоидными рептилоидами - закрытой своеобразной расой, среди которой с поразительным постоянством находились знаменитые на всю галактику ученые, политики, искусствоведы и философы.
Вытащив из рюкзака контейнер, рептилоид открыл его с громким хлопком. Выудив оттуда же стержень, несколько раз перевернул, сложил - стержень стал в три раза длиннее, - на конце его образовались рожки-усики. Поддев рожками контейнер, он сунул его в пламя.
Аля достала из своего рюкзака недоеденный во время полета бублик, откусила глянцевый румяный бок.
- Что это? - сухо поинтересовался рептилоид.
- Бублик с маком. Хочешь?
Аля отломила не обкусанную половину, положила в недоверчиво протянутую чешуйчатую ладонь.
Вытащив контейнер из огня, рептилоид покопался в рюкзаке, извлек маленькую коробочку. Откинув крышку, воткнул выпроставшееся жало в податливую плоть выпечки. Подождал, покачал головой.
- Сплошной холестерин, глютен и лактоза. Сама ешь.
Аля, обиженно надув губы, забрала половину обратно. Сливочное масло, пшеничная мука, молоко. Жуткий дефицит. Мама по случаю ее отъезда напекла.
- Не хочешь, как хочешь, мне больше достанется. А в контейнере что?
- Твой ужин. Турфирма обеспечила. Попробуй.
Контейнер содержал вязкую бело-серую массу, напоминающую манную кашу с комками, которую Аля ненавидела с детства. Попробовав, она скривилась, но даже из уважения к другой расе не смогла проглотить. Масса полетела под ближайший кустик.
- Это можно есть, - спокойно уточнил рептилоид.
- Возможно, - вытирая рот рукавом, ответила Аля. - Но я не буду.
Снег повалил белыми пушистыми хлопьями, облепляя деревья смерзшимися кристалликами льда. Почти как на Земле, с той лишь разницей, что на Эльбе зимой очень низкая влажность, поэтому привычные здесь для зимы минус пять ощущались как плюс пять, а воздух был более разреженным. И хотя Аля прошла тест на адаптацию, резюмировавший, что ее организм привыкнет к здешней атмосфере за сутки, сейчас у нее слипались глаза, а сознание, временами, скатывалось в пустоту. Еще бы - двадцать один час перелета, прыжки через гиперпространство, искусственная гравитация на корабле, а теперь еще и разреженная атмосфера.
- Разгерметизирую палатки, - бросил рептилоид, неторопливо поднялся, вытянул из рюкзака туго свернутый пакет.
Как он ставил палатки с искусственно создаваемой средой, Аля уже не видела. Проснулась ненадолго, когда ее приподняли за подмышки, поддержали под локоть, отвели в пахнущую пластиком теплоту.
Дальше она провалилась в сон без сновидений.
***
Хи перевалило за полдень, а особь все спала. Майл’з и не думал ее будить. Время есть. Он сидел перед костром, разогревая очередной контейнер для завтрака. Сосредоточив взгляд на руках, он закусил губу - от перепада температур чешуйчатая кожа слегка посерела. Почему землянка не попросила его надеть перчатки? Не хочет пока себя выдавать? Другого ответа Майл’з придумать не мог.
Палатка покачнулась, послышался шелест расцепляемых липучек.
- Доброе утро... Майл’з.
У нее была бледная, как у всех землян, кожа, волосы, стянутые в пучок на затылке, мягкого бронзового оттенка, напоминающего его панцирь, такого же цвета глаза, обрамленные пушистыми ресницами, нос кнопкой и пухлые губы. Наверное, она могла бы ему понравиться, если бы он не знал, кто она на самом деле.
А еще на особи был термокостюм, разглядеть который Майл’з вчера не удосужился, но сегодня, в холодном свете Хи, мерцающим бело-голубым светилом над Эльбой, он удостоверился, что костюм отставал от прогресса циклов на сто. Наверное, землянке было холодно в таком одеянии, но вида она не показывала.
- Почтение Хи, - буркнул он, пододвигая ей разогретый контейнер.
- А... почтение Хи, - растерянно пробормотала она.
Выудив из рюкзака ложку с длинной ручкой, особь перемешала содержимое контейнера. Нахмурилась.
- Слушай, Майл’з, я не могу это есть.
Отлично. Ужин она также отвергла. Интересно, неужели будет голодать до тех пор, пока не выдаст себя? Он еще раз бросил взгляд на свои ладони. Нет, линька не пройдет быстрее. Сколько земляне могут обходиться без еды?
- У тебя пищевая аллергия? - надменно осведомился он. - Я лично смотрел в сети - ингредиенты биомассы пригодны для землян и усваиваются на девяносто три процента.
- Дело не в этом, - она брезгливо стряхнула остатки массы с длинной серебристой ложки. - Просто это невкусно!
Ничего более глупого Майл’з не слышал в жизни.
- Что ты предлагаешь?
- Ну... - особь задумалась. - У вас водятся съедобные животные? Открыт сезон охоты? Здесь отличный подлесок, ты мог бы подстрелить мелкого зверька, я бы освежевала и поджарила. Я умею, мы с отцом частенько охотились на кроликов. - Она вдохнула. - Запрет на отстрел животных вышел два года назад, когда я закончила университет. От натурального, не синтезированного белка я бы не отказалась.
- Животные водятся, отстреливать не запрещено, - подтвердил он. - Правда, какие именно, не скажу - не употребляю в пищу мясо.
- Зверушек жалко?
- Дело не в этом. Нашему биологическому виду это не нужно. Земляне же, насколько я знаю, получают из мяса незаменимые аминокислоты. Я поищу в сети.
Проведя пальцем по планшету, надиктовав пару запросов, вчитавшись в текст, Майл’з заткнул за пояс лазик и отправился в лес.
Вернувшись, шмякнул перед особью буро-золотистую тушку с коричневыми подпалинами по бокам.
- Вакс из семейства кастовых, - доложил он. - Пишут, по вкусу мясо напоминает ваших кроликов.
- Больше похоже на отъевшегося хомяка, - фыркнула особь. - Самое главное, соль у меня есть.
Глядя, как особь ловко снимает кожу, освежевывает тушку так, словно делала это не один раз, Майл’з лишь крепче стиснул зубы. Делала, только не с мелкими зверушками. Ходили с отцом на кроликов, значит? Так он и поверил!
- Послушай, зачем тебе эта ложка? - он не смог удержаться от глупого вопроса. - У меня в запасе целый комплект одноразовых биоразлагающихся.
- А, эта, - улыбнулась она, ловко насадив тушку на вилы для разогревания контейнеров. - Она серебряная. Не совсем, конечно, просто такое название. Раньше, давным-давно, считалось, что серебро обеззараживает воду, пищу. В соединениях, возможно, но эффект был незначительный. Когда у нас развилось огромное количество патогенной микрофлоры, в том числе в воде, которая плохо поддавалась очистке, ученые задумались о панацеи. И создали это, - она покрутила блестящей в свете Хи ложкой с узкой изящной ручкой. - На ней нанесен слой антибиотика, уничтожающего большинство бактерий. Всасывается с пищей - чем больше ешь, тем большая доза требуется.
Майл’з недоуменно нахмурился. Глотать всякий раз антибиотик - то еще удовольствие.
- Зато не получишь расстройство желудка, - констатировала особь, правильно разгадав его невысказанное предположение. - Особенно в путешествиях.
Когда запеченная тушка была обгрызена до белых косточек, они затушили костер, собрали рюкзаки и двинулись дальше.
Согласно навигатору, путь к Дайконе лежал через общину, в которой у Майл’за жили родственники матери. Последний раз он появлялся там года три назад, крепко разругался с дядей и поклялся, что ноги его больше там не будет. Но особь отказывалась употреблять в пищу биомассу, а бегать по округе в поисках ваксов не его работа. Землянка Майл’зу непременно была нужна живой. Пусть сначала подтвердит его предположения, а уж после... Если будет нужно, Майл’з затолкает в нее еду силой.
Он отвлекся и не сразу заметил, что особь перестала идти за ним след в след. Обернувшись, он увидел, как она, наклонившись, рассматривает небольшую проталину в снегу, которой не место среди зимы.
- Стой!
От его крика стая желтогрудых игрисов снялась с деревьев и, с режущим ухо писком, взмыла к Хи.
- Стой где строишь! Ни шагу в сторону! Ни двигайся, не шевелись. Замри!
Кажется, он выкрикнул несколько сочных ругательств на эльбийском, пока в несколько прыжков преодолел расстояние между собой и особью.
Проталина была размером с панцирь взрослого рептилоида. Присосавшись к влажному чернозему, на ней ютились изящные сочные оранжевые стебли с остроконечными листьями. Стебли венчались белоснежным цветком с ярко-алым пестиком. Зрелищно, если не знать, что проталина - хищная ловушка.
- Что за чудо, Майл’з! - беспечно изумилась особь. - Ты только посмотри, какая красота! Какие мимимишные цветочки, и так похожи на наши подснежники!
Он перевел дыхание. Сглотнул. Зло выплюнул:
- Еще шаг и они откусят тебе ногу по щиколотку.
Глаза землянки округлились, как его оффшорные счета на Лейде.
- Ч-что мне делать?
- Не шевелиться. Я скоро.
Стая игрисов, покружив над долиной, снова оккупировала деревья. Сотня шагов в сторону, прицел, выстрел. Снова закладывающий уши возмущенный писк и хлопанье крыльев.
Но в одного он попал.
Пришлось проделать путь к ближайшему дереву, чтобы забрать безвольно развалившегося на снегу игриса.
Схватив добычу, Майл’з припустил к особи.
- На счет три. - Он выпростал руку с зажатым в ней крылом. - Один, два...
На «три» он кинул тушку в проталину, одновременно прыгая на землянку и сбивая ее с ног. Сцепившись, они кубарем покатились по снегу.
Особь оказалась мягкая, маленькая и теплая. Она лежала сверху, вцепившись ему в плечи тонкими ручками в перчатках, от потрясения не соображая, что делать дальше. Бронзовые волосы выбились из пучка и теперь щекотали его лоб и щеки.
Майл’ усмехнулся. Он изучал ее, как хищник добычу. Вот она сузила карие глаза, нахмурила брови, провела рукой в перчатке по носу. Наконец, медленно слезла с него, уставилась на проталину.
Белые цветочные головки, выпростав острые зубы и помогая себе язычком-пестиком, рвали ибриса на части.
- Не знала, что растения хищные, - выдохнула особь. - У нас тоже водятся, но не такие. Человека не переварят, только насекомых.
- Вивьена белая, - прокомментировал Майл’з, развалившись на снегу, подперев голову рукой и наблюдая за ней. - Тебе повезло, эта маленькая. Взросла особь может сожрать рептилоидного мальчишку. Или, скажем, земную девочку.
- Чтоб ей подавиться, - нервно пролепетала землянка, поднимаясь и отряхиваясь. - Знаешь, турфирма расхваливала путешествие как безопасное. Так и знала, что врут. Кажется, я начинаю понимать, почему еще два человека из нашей группы отказались от похода.
После того, как Майл’з выписал им по внушительному чеку, это было не удивительно.
- Сколько еще нам идти?
- Завтра к закату должны добраться. А по пути заглянем в общину, - видя, как землянка обняла себя руками, пытаясь согреться, сообщил он. - У меня там родственники. Попробуем раздобыть пригодную для тебя пищу и найти подходящий термокостюм, а не это... недоразумение.
Резко поднявшись, Майл’з услышал характерный треск между лопаток. Панцирь начал расти. Что же, чем раньше особь увидит, что близка к цели, тем лучше.
***
К общине, представлявшей собой небольшое поселение, ощерившееся частоколом высоких деревьев, напоминавших земные сосны, они вышли к закату. Лиловые сполохи заглядывали в окна домов из стекла и спрессованной древесины, тенями ложились на сугроб, укрывший поленницу, плясали на слегка покачиваемых от ветра качелях - две веревочки и доска посередине.
Совсем как дома, улыбнулась Аля. В России, в родном Подмосковье. Не то, что шумный Райдж-либ - огромный мегаполис, в который она прилетела вчера, и где располагался один из крупнейших космопортов на Эльбе.
Рептилоид привел ее к строению в два этажа, нажал кнопку на двери. В глубине дома раздался мелодичный перезвон.
- Майли, раздери тебя вивьена! Три года не заглядывал и вот на тебе! Ох, а это кто с тобой?
Высокий, подтянутый, с морщинистой чешуйчатой кожей рептилоид, впустивший их на порог, отодвинул Майл’за в сторону.
- Дай-ка угадаю... ммм... Марсианка?
Аля улыбнулась.
- Землянка. Аля, - представилась она.
- Аи’р, - он протянул ей руку. - Глава общины и дядя этого... черепахообразного.
Майл’з фыркнул и, нагнувшись, принялся расшнуровывать берцы.
- С апострофом перед последней буквой? - уточнила Аля.
Аи’р расхохотался.
- Узнаю замашки племянника, - отсмеявшись, ответил он. - Мне все равно. Это Майли у нас щепетильный. Не удивлюсь, если у него до сих пор на рабочем кабинете висит табличка «Не беспокоить по пустякам». А, Майли, ведь висит?
- Висит, висит, - уверил он его, забирая у Али походный рюкзак и насквозь промокшие перчатки. - Кстати, о работе. Она, - он кивнул на Алю, - моя работа на ближайшее время. Без вопросов, да?
- Разумеется. Как обычно. - Аи’р враз поскучнел, сощурив желтые, как у племянника, глаза. - Но сегодня у нас праздник - День благодарения метеориту. Знаю, знаю, Майли, ты не пойдешь. Ну а ты, прекрасная Аля, почтишь нас своим присутствием?
- Мне бы очень хотелось. Давай останемся на праздник, Майл’з? Пожалуйста!
- Пожа-алуйста, - умильно сложил друг к дружке чешуйчатые ладони с черными ногтями Аи’р.
- Делайте, что хотите, - бросил рептилоид. - Но завтра на рассветы мы выдвигаемся дальше.
***
Лиловый закат, словно нарыв, грозящий прорваться наружу, угрожающе набух над лесом.
На закате Майл’за всегда охватывало чувство сосущей, разъедающей душу кислотой, тоски.
Вот уже три года он ненавидел шумные сборища и торжества. Его тошнило при мысли, что придется посетить праздник. Но за особью необходимо было следить, потому Майл’з, скрепя чешуей, решился.
Багряно-лиловая, в цвет одного из оттенков заката, рубашка надежно скрывала прорезавшийся панцирь. Отросшие, чисто вымытые волосы стягивал такого же цвета, как и рубашка, шнурок. Желтые глаза лихорадочно горели на гладко выбритом, усеянном чешуей лице.
У него все получится. Он просто обязан ее поймать.
В общинной зале для торжеств и собраний энергосберегающие лампы включили на полную мощность так, что хотелось зажмуриться; столы занимали всю площадь от края до края, и лишь возле стеклянной стены оставался небольшой островок для танцев.
Майл’з сидел в скрытой от любопытных глаз нише залы, потягивая белого карлика - слабоалкогольный напиток мутно-лунного цвета.
И ждал.
Особь появилась под руку с дядей Аи’ром, обтянутая нежно-лиловым платьем в пол, увенчанным пышным декольте. Бронзовые волосы мягкими волнами спускались до округлых ягодиц, туфли на шпильках отстукивали ритм его сердца. Красивая. Интересно, кто одолжил ей платье и туфли? Вероятно, одна из его многочисленных племянниц.
В зале было шумно. Гости, одежда которых, по традиции, непременно должна была быть выполнена в лиловой гамме, прибывали, рассаживались, наливали и закусывали.
Аи’р усадил особь рядом с собой, не переставая болтать и подкладывая ей на тарелку лучшие кусочки. Так же он вел себя и с Майл’зом в его редкие визиты в общину...
Землянка, вооружившись неизменной серебряной ложкой, пробовала все подряд. Откуда она ее выудила, осталось для Майл’за загадкой.
Со своего места за общей суматохой праздника он не мог расслышать, о чем особь говорила с Аи’ром, хотя очень хотелось.
Вздохнув, он покинул укрытие и, стараясь не привлекать к себе внимание, осторожно сел за соседний столик. Прислушался.
- ...небо расчертила лиловая вспышка. Мы с мамой выбежали из дома, удостовериться, что глаза нас не подводят. На пару мгновений все ослепли, а проморгавшись, поняли, какой опасности удалось избежать. Кричали, прыгали от восторга, обнимались. Обломок метеорита нашли в общине Валлиг, на юге Эльбы. Позже выяснилось, что радиация, исходящая от обломка, обладает целебной силой.
Дядя Аи’р решил поведать землянке историю праздника.
- Правда? - удивилась особь, закусив кончик ложки. - И что она лечит?
- Почти все известные нам болезни. Правда, дозу нужно правильно подбирать, над этим еще бьются наши ученые. А еще метеорит при падении повредил естественную оболочку планеты, и теперь пятьдесят оттенков лилового украшают наше небо каждый вечер.
- И это так красиво! - восхитилась особь. - На Земле озоновый слой истончился настолько, что пришлось поставить искусственный купол на солнечных батареях. Так что у нас не бывает ни закатов, ни рассветов, тем более среди зимы.
- Сочувствую. А чем ты занимаешься на Земле, прекрасная Аля? Кем работаешь?
Майл’зу тоже хотелось бы знать.
- Я агроном, работаю в оранжерее. Выращиваем фрукты, овощи, зерновые. Подбираем климат, полив, удобрения. Природа у нас скудная, вырастить что-то в открытом грунте невозможно.
Агроном, надо же. Что же, отличное прикрытие.
- А как вы познакомились с Майл’зом?
Дядя, дядя. Он же просил!
- Накопила денег, купила путевку. Решила на вашу природу полюбоваться, погулять по настоящему лесу, пусть и зимой, - ответила особь, заправив за ухо непослушную бронзовую прядку. - Майл’з мой проводник и мы идем осматривать жерло вулкана Дайконе. На большее у меня, к сожалению, не хватит времени - путевка рассчитана на три дня.
- Проводник, вот как, - задумчиво произнес Аи’р и вдруг хлопнул себя по коленям. - С этой работой, я уверен, он справляется гораздо лучше, чем со всем остальным.
- И я ему очень благодарна, - серьезно сообщила особь. - Он вытащил меня из вивьеновой ловушки, подстрелив и скормив хищным цветам какую-то местную птицу.
- Значит не зря я подарил ему на сто пятидесятый цикл лазик тридцать шестого калибра, - присвистнул Аи’р. - Не переживай, у него есть лицензия на ношение. - Он хитро ухмыльнулся. - И марочный карель двухсотцикловой выдержки.
- Наверное, чтобы я быстрее спился и застрелился, - не удержался Майл’з от шпильки, раскрывая свое инкогнито.
- У моего племянника своеобразное чувство юмора, не находишь? - Аи’р обернулся, похлопал рукой по пустому стулу справа от себя. - Иди сюда, спаситель юных дев.
Майл’з, нехотя, пересел.
- Сто пятидесятый цикл... - удивленно пролепетала особь. - Это шутка?
Аи’р вновь рассмеялся звонко и заразительно.
- Не меряй нас земными мерками, девочка. Сто пятьдесят - расцвет сил, самый подходящий возраст для брака, - ответил он, подмигнув Майл’зу.
Тот скривился, пробормотал, стиснув зубы:
- Дядя, не начинай.
Видя, что разговор расклеился, Аи’р наклонился к особи.
- Не расскажешь ли нам, земное дитя, что-нибудь любопытное из вашей жизни? Культура, политика, новости, наука? Чем ты интересуешься? Что ты любишь?
- Ну... - особь задумалась, отложив ложку. - Я люблю сказки.
Майл’з удивленно вскинул бровь, но дядя спокойно встал, постучав ложкой по фужеру.
- Внимание! Наша земная гостья любезно согласилась рассказать нам сказку народа своей планеты.
Особь прокашлялась.
- Аленький цветочек, - робко выговорила она в примолкнувшее веселье праздника. - Давным-давно, в одной очень далекой стране, жил купец и было у него три дочери...
***
Закат умирал торжественно и неторопливо.
Аля стояла возле стеклянной стены, наслаждаясь зрелищем. Свет в зале приглушили, создав интимную полутьму; гости расходились, удовлетворенные праздником, закусками и атмосферой.
- Нам пора, - тихо промолвили сзади.
Аля вздрогнула. Рептилоид подошел бесшумно, и неизвестно, сколько времени простоял, наблюдая за ней.
- Сейчас, еще пару минуточек, - попросила она. - Когда ночь поглощает последний лиловый всполох - особенно красиво. Словно художник, завершающий картину, которая вскоре станет шедевром. Словно поэт, пишущий о неразделенной любви. Словно мать, ласкающая любимого ребенка.
- У меня нет матери.
Обернувшись, Аля попала в плен желтых глаз, не мигая смотревших на нее.
- И отца тоже нет.
- Ох, Майл’з, я не знала. Извини, мне так жаль...
Чешуйчатые руки легли ей на плечи, пальцы с черными ногтями поправили сползшую бретельку платья.
- Правда? - ядовито осведомился он. - Их убили три года назад на празднике. Они были еще молоды и очень хотели жить. К тому же, - пальцы рептилоида, перебрав по ключицам, двинулись выше, лаская кожу, подбираясь к шее, - их кожа во время линьки обладала неповторимым оттенком...
Але показалось, что еще немного и пальцы сомкнуться на шее стальной хваткой. Родители, линька, кожа... При чем тут она? Зачем он ей это рассказывает?
Ее охватила паника. Желтые глаза напротив расплылись и снова сфокусировались, по щеке сползла горячая капля.
- Надеешься растрогать меня своим сочувствием? Очаровать наивностью, подкупить добротой? Поверь, я не мутант из твоей сказки, превратившийся в прекрасного императора от участливых слов и пары капель гипертонического раствора, - проведя шершавым пальцем по щеке, рептилоид стер влажную дорожку. - Даже алый представитель радиоактивной флоры не сможет...
Аля фыркнула. И звонко расхохоталась.
Рептилоид отпрянул.
- Что смешного?
Вытирая теперь уже набежавшие от смеха слезы, пояснила:
- Твоя интерпретация нашей сказки. Прости, просто это очень забавно.
Желтые глаза сузились.
- Иди спать. Завтра предстоит долгий переход.
Бросив прощальный взгляд на закат через стекло, Аля увидела, как последний лиловый всполох погас. На небесном своде алмазной россыпью расцветали незнакомые далекие созвездия.
***
Проснувшись, она быстро приняла душ, нашла в рюкзаке запасной костюм для занятий фитнесом. Лиловое платье, любезно одолженное Сиви’м - дочерью Аи’ра и одной из племянниц рептилоида, аккуратно повесила на спинку стула.
Спустившись по винтовой лестнице, Аля услышала знакомые голоса, стойкое крещендо которых отражалось от стен, дребезжало в окнах.
- Вивьену тебе в задницу, Майли! Ты что творишь?
- Тише, весь дом разбудишь!
- Значит, так ты выполняешь просьбу моей дорогой покойной сестры беречь себя? Значит, так ты слушаешься моих советов? Сколько раз повторять - не лезь в это дело! И что я вижу? У тебя линька, а ты гуляешь по достопримечательностям с туристом? Да ты совсем охренел!
Аля застыла, вжавшись в отполированные перила. Разговор явно не для ее ушей.
- Именно поэтому я три года держался от тебя подальше, дядя! Советы? Плевать! Я найду того, кто это сделал, чего бы мне это ни стоило!
Стоять на лестнице дальше нет смысла. Либо туда, либо обратно.
- Доброе утро, - как можно более спокойно произнесла Аля, заходя в кухню-столовую.
Майл’з повернулся, и она обомлела. Лицо рептилоида приобрело черепашье-змеиный оттенок: древесные чешуйки переплетались с охряными пятнами различной формы и размера.
- Почтение Хи, - процедил рептилоид, а Аля снова запоздало вспомнила, что вместо приветствия эльбяне славят свое светило.
- Почтение Хи, - запоздало пролепетала она.
- Мы уже уходим, дядя. Мне нужен термокостюм и запас не синтезированной еды.
- Это для меня, - вставила Аля. - Я заплачу.
Майл’з поморщился, но ничего не сказал. Аи’р махнул рукой и удалился, пообещав, что все сделает.
Ииии-и, как обычно, не влезло (а там еще столько же:))) так что за продолжением сюда ТЫЦ!