Пруд
Мне восемь лет. Каждую субботу я прихожу к Пруду. Иногда с родителями, но чаще всего сам. Мой дом недалеко от Пруда, и они за меня не беспокоятся.
Я несколько раз звал своих друзей с собой. Один раз они пришли, но им быстро стало скучно, и они ушли обратно в деревню, гонять колесо. А мне никогда не бывает скучно около Пруда.
Вокруг еловый лес. Тишина. Кто-то когда-то давно поставил у пруда две грубо сколоченные лавки и стол между ними. Если нет дождя, я сажусь на лавку, ту, что ближе к пруду, и смотрю на воду. Я так могу сидеть часами. Слушаю птиц и смотрю на воду, на отражение леса в чёрной воде.
Папа сказал, что вода такая чёрная, что похожа на нефть. Если бросить монетку в солнечный день - через секунду, на глубине десяти сантиметров, она уже пропадает, и её яркий отблеск заглушается темнотой воды. А если бросить камень, по зеркальной поверхности медленно расходится круг. Медленно и долго. Точно как нефть, сказал Папа. Чёрная и вязкая.
Я пару раз пытался прикормить рыб, которые живут в пруду, но они никогда не приплывали. Я уже почти решил, что в пруду вообще нет рыб. Ни одной. А потом всё-таки увидел одну.
Как-то раз мы пришли с мамой и нашли на камнях недоеденную рыбину. Мама сказала, что это, наверное, выдра или бобёр поймали рыбу и вылезли пообедать, а мы спугнули. Я всё время смотрел на эту рыбину, на лежащие вокруг чешуйки размером с пятак и такие же блестящие, и мне было неприятно. Мне было неприятно и я постоянно смотрел на эту рыбу. Она внутри была красная от крови. В ту субботу я не захотел оставаться один у пруда, и мы быстро вернулись домой.
Но это было давно, месяца четыре назад, я с тех пор вырос и не боюсь всяких глупостей. Мне нравится приходить к Пруду и смотреть на воду и на отражение облаков. Нравится слушать, как шумит сухая трава на берегу, когда поднимается ветер.
Когда идёт дождь, я захожу на коротенький мостик и смотрю на круги, расползающиеся по чёрной воде. У меня есть собственный зонтик, дедушка подарил, я его всегда с собой беру на Пруд, чтобы из-за дождя не пришлось возвращаться раньше времени.
А если нет дождя, я сижу на лавке и ем бутерброды, которые мне даёт Мама.
Мама говорит, что моя привычка ходить к Пруду - нездоровая, и ей это не нравится, и она на следующее лето отправит меня к бабушке. Папа с ней спорит. Я молчу, потому что до следующего лета ещё далеко.
В тёплые дни я засиживаюсь допоздна, до сумерек, а потом возвращаюсь домой, пью горячий чай и смотрю телевизор.
Мне триста лет.
Я живу в Пруду. Я тёмный и гибкий, и большую часть своей жизни я сплю. Когда я хочу есть, я ловлю рыбу или мелкую живность, и съедаю их без остатка. Один раз я выбрался есть рыбу на прибрежные камни. Грело солнце, и я наслаждался свежим рыбьим мясом, запахом и осенним теплом. Рыбина была огромной, и её чешуя сверкала на солнце, как блестят монеты, которые люди иногда зачем-то кидают в Пруд.
В тот раз мне пришлось бросить рыбу на камнях. Кто-то шёл в мою сторону, и я беззвучно скользнул в глубину.
Я собираю монеты, которые люди бросают в воду. Выкладываю на дне мозаику. Её постепенно заносит глина, и я выкладываю новый слой.
Люди тут не купаются. Боятся чёрной воды и водорослей. Им нравятся другие пруды - с прозрачной водой. А мне нет. В прозрачной воде меня сразу увидят.
Кроме монет, в моей коллекции почти ничего нет. Пара ржавых цепочек. И часы. Часы необычные, у них стрелки нарисованы на стекле, а циферблат двигается. Они водонепроницаемые, но недавно в них кончился заряд и они остановились.
Они упали с руки девушки, когда она и её парень затеяли возню в лодке на середине Пруда. Я плавал под лодкой, касался её склизкого днища и слышал их смех.
Мне нравилось смотреть, как цифры на часах ходят по кругу. Медленно, но упрямо. Я пытался поймать каждое неуловимое движение циферблата и засыпал. Жаль, что они остановились. Но вряд ли кто-нибудь когда-нибудь бросит мне в пруд упаковку батареек. Вместо дурацких монеток.
Мне почти не скучно. Я много думаю и много сплю.
Раньше я был не один, нас было двое. Второй был тут раньше меня. Когда я появился тут, Второй уже был. Мы дружили. А потом Второй подавился рыбной костью и умер. Мне пришлось его съесть, чтобы никто не нашёл тело. Это было лет двести назад, что ли. Я всё съесть не смог, но мне помогли рыбы.
Сначала было грустно и тяжело, и скучно. Потом привык.
Один раз я пытался перебраться в соседний пруд. Взял пару монеток, взял часы и цепочки и поплыл по ручью. Но ручей между прудами слишком мелкий, а вдоль него лежит тропинка через лес. Я боюсь людей, когда я не под водой. Я вернулся.
Каждую субботу я не сплю целый день. Я подплываю поближе к поверхности и наблюдаю. Выбираюсь в прибрежные камыши и сквозь листья смотрю, как он ходит по берегу. Как садится на лавку и ест бутерброды. Как бросает камешки в воду и смотрит на медленно расходящиеся круги. Иногда он кидает в воду хлеб. Не знаю, зачем - наверное, пытается прикормить рыб. Но они никогда не приплывают. Они боятся - знают, что я где-то рядом. Прячутся на глубине, в зарослях, в прибрежной тине с другой стороны Пруда.
Когда идёт дождь, он стоит на мостике со своим жёлтым зонтиком. Я плаваю на глубине полутора метров, но он не видит меня - из-за непрозрачной, чёрной воды. Он смотрит на круги, расходящиеся по воде от капель дождя. А я сквозь эти круги смотрю на его лицо. На его румяные щёки, и светлые, прилипшие ко лбу, волосы, и яркие голубые глаза.
Триста лет назад я был таким же.