Оптина. Первые годы. Часть 1.
Оригинал в сообществе: http://christ-civ.livejournal.com/
Первые монахи появились в нём, руинах бывшего монастыря , когда в бывших кельях жили ещё местные жители. Встретили они бородатых мужиков, одетых в «чёрные юбки» и тут же понаехавших длинноволосых , очкастых и прочего сомнительного вида городских жителей - в штыки. Первый год местные несколько раз даже выходили побить этих субъектов в их палаточный лагерь, располагавшийся в яблоневом саду у монастыря. Но побоища у стен обители так и не произошло, нападавшие ни разу так и не смогли дойти до лагеря городских в состоянии , минимально- достаточном для нападения - слишком много было выпито «для смелости».
Постепенно полуразрушенные монастырские здания освобождались. Общежительные комнаты для послушников, работников и паломников перемешались с квартирами местных и кельями монахов. У местных был непримиримый лидер, бывший физрук местного ПТУ - Слава. Мужик здоровый и с характером, он порой выставлял музыкальную колонку с доносившимся оттуда хриплым голосом Владимира Семёновича на окно во время слабого, тогда ещё, колокольного звона. Самое смешное, что на импровизированной колокольне ( настоящую тогда ещё не восстановили) молодой худенький послушник отбивал….ритмы ливерпульской четвёрки. Один едкий на язык монастырский работник из столичных альтернативщиков сочинил про этого послушника стишок:
Сдвинулись хиппи, пошли далеко
Бойко ведёт их послушник Рыбко
Надо сказать, что оный, ныне известный и почтенный видом монах, имел имидж «доходяги». Помнится, когда он уже стал иеромонахом, сидел я вечером в кабинете монастырского эконома, обсуждая какие-то хозяйственные вопросы. Вдруг отворяется форточка, с тёмной улицы раздаётся жалобный голос наставника «неформальной молодёжи»:
- Отец! Возьми ключ от храаама…
- Ты , чё , зайти, не можешь? - Ответствует удивлённый эконом, т.к. до его двери буквально с десяток метров.
- Нет, прости, сииил нет….
Братия, паломники и трутники жили поначалу почти одинаково, общение было очень тесным и искренним, все чувствовали себя участниками одного хорошего и светлого дела.
Принципиальное размежевание началось, пожалуй, с трапезной: монахов постепенно стали кормить куда лучше обычных работников….
Мда, про физрука-то забыли. Несколько раз конфликты с монастырскими сторожами заканчивались мелкими потасовками с ним. Но….удивительно….со временем вид этого человека стал меняться, демонстративно курить на территории он перестал, несколько раз был замечен беседующим с особо вдумчивыми и добрыми монахами….И , наконец, увидели его в храме на исповеди…..
Время шло. Местных постепенно отселяли, Слава уехал одним из последних. Стены, отделявшие монастырь от мира, были уже полностью восстановлены….
Первые монахи появились в нём, руинах бывшего монастыря , когда в бывших кельях жили ещё местные жители. Встретили они бородатых мужиков, одетых в «чёрные юбки» и тут же понаехавших длинноволосых , очкастых и прочего сомнительного вида городских жителей - в штыки. Первый год местные несколько раз даже выходили побить этих субъектов в их палаточный лагерь, располагавшийся в яблоневом саду у монастыря. Но побоища у стен обители так и не произошло, нападавшие ни разу так и не смогли дойти до лагеря городских в состоянии , минимально- достаточном для нападения - слишком много было выпито «для смелости».
Постепенно полуразрушенные монастырские здания освобождались. Общежительные комнаты для послушников, работников и паломников перемешались с квартирами местных и кельями монахов. У местных был непримиримый лидер, бывший физрук местного ПТУ - Слава. Мужик здоровый и с характером, он порой выставлял музыкальную колонку с доносившимся оттуда хриплым голосом Владимира Семёновича на окно во время слабого, тогда ещё, колокольного звона. Самое смешное, что на импровизированной колокольне ( настоящую тогда ещё не восстановили) молодой худенький послушник отбивал….ритмы ливерпульской четвёрки. Один едкий на язык монастырский работник из столичных альтернативщиков сочинил про этого послушника стишок:
Сдвинулись хиппи, пошли далеко
Бойко ведёт их послушник Рыбко
Надо сказать, что оный, ныне известный и почтенный видом монах, имел имидж «доходяги». Помнится, когда он уже стал иеромонахом, сидел я вечером в кабинете монастырского эконома, обсуждая какие-то хозяйственные вопросы. Вдруг отворяется форточка, с тёмной улицы раздаётся жалобный голос наставника «неформальной молодёжи»:
- Отец! Возьми ключ от храаама…
- Ты , чё , зайти, не можешь? - Ответствует удивлённый эконом, т.к. до его двери буквально с десяток метров.
- Нет, прости, сииил нет….
Братия, паломники и трутники жили поначалу почти одинаково, общение было очень тесным и искренним, все чувствовали себя участниками одного хорошего и светлого дела.
Принципиальное размежевание началось, пожалуй, с трапезной: монахов постепенно стали кормить куда лучше обычных работников….
Мда, про физрука-то забыли. Несколько раз конфликты с монастырскими сторожами заканчивались мелкими потасовками с ним. Но….удивительно….со временем вид этого человека стал меняться, демонстративно курить на территории он перестал, несколько раз был замечен беседующим с особо вдумчивыми и добрыми монахами….И , наконец, увидели его в храме на исповеди…..
Время шло. Местных постепенно отселяли, Слава уехал одним из последних. Стены, отделявшие монастырь от мира, были уже полностью восстановлены….