2 мая
Все слова уже сказаны. Сказаны -
сожжены и сданы под отчёт.
Дали крови славянские скважины!
А в Одессе - воронка поёт...
Бандерлогами солнце украдено.
Тишина набухает внутри.
С фронтовой фотографии - матерно -
мой внимательный прадед, смотри.
Наши старые, добрые, дерзкие!
Кроме вас - нас никто не щадит!
Вот и вырвано сердце одесское
из украинской нежной груди!
Так погибнуть умеют лишь светлые -
те, кто дальше так жить не готов.
Колыхнулись и замерли свечками
в обрамлении майских цветов...
Колыхнулись и замерли - громкие,
как тревога донбасских сирен.
Значит, Родина, снова - по кромке нам
проходить над кострами измен.
И теперь все слова уже сказаны,
остаётся принять этот бой.
Ты прости, Украина. Мы связаны
неожиданно крепко с тобой!
И пусть сволочью память украдена -
есть упрямая вера внутри.
С фотографии старой внимательно -
мой загадочный предок, смотри:
А в саунд-треке истории сорванном -
как всегда, как всегда под огнём -
мы выходим, сурово и собранно,
чтоб вернуть себе имя своё.
М.Ершова
сожжены и сданы под отчёт.
Дали крови славянские скважины!
А в Одессе - воронка поёт...
Бандерлогами солнце украдено.
Тишина набухает внутри.
С фронтовой фотографии - матерно -
мой внимательный прадед, смотри.
Наши старые, добрые, дерзкие!
Кроме вас - нас никто не щадит!
Вот и вырвано сердце одесское
из украинской нежной груди!
Так погибнуть умеют лишь светлые -
те, кто дальше так жить не готов.
Колыхнулись и замерли свечками
в обрамлении майских цветов...
Колыхнулись и замерли - громкие,
как тревога донбасских сирен.
Значит, Родина, снова - по кромке нам
проходить над кострами измен.
И теперь все слова уже сказаны,
остаётся принять этот бой.
Ты прости, Украина. Мы связаны
неожиданно крепко с тобой!
И пусть сволочью память украдена -
есть упрямая вера внутри.
С фотографии старой внимательно -
мой загадочный предок, смотри:
А в саунд-треке истории сорванном -
как всегда, как всегда под огнём -
мы выходим, сурово и собранно,
чтоб вернуть себе имя своё.
М.Ершова