ШТАНДЕР 2
Дубленка
Действие последнее
Впервые после эмиграции я оказалась в Москве в 1992 году. Тогда уже все было можно, нельзя только было оживить мою сестру, неожиданно и нелепо ушедшую из жизни в тёплый июльский день. Я успела только на похороны. Через две недели я улетела и все это время ее детям казалось, что мама ещё рядом.
А та дубленка, успевшая согреть мою сестричку, бесследно исчезла.
Прошло семь лет и я снова в Москве. За это время произошло много перемен и в моей жизни, и в жизни оставшихся в Москве близких. Меня уже не томили пустые страсти несбыточных желаний, но мужу моему Меху, с которым мы тогда провели неделю в Москве, захотелось меня порадовать и с его школьным приятелем, ученым биологом, быстро освоившим частное предпринимательство, мы потащились на рынок «Динамо», где можно было купить все. Когда-то рынок был стадионом и я туда водила на фигурное катание маленькую Алиску. Недалеко от стадиона находился магазин «Речник», где продавались уложенные в высокую гору неслыханного размера сатиновые бюстгалтеры, по мнению Меха, для русалок. Еще был отдел наградных знаков и я любила рассматривать там матросские пуговицы с якорями и маленькие золотые звездочки.
Рынок Динамо в 2000-м году больше всего напоминал Вавилонское столпотворение, от которого я моментально одурела. Надо сказать, что для потери соображения мне любая торговля подходит, и, когда прямо у моего уха раздался визгливый призыв купить дубленку, я с сомнабулическим спокойствием последовала за теткой, на все лады расхваливающей свой товар. Как заядлый фокусник она вертела, мяла и подбрасывала что-то волшебно-пушистое моего излюбленного подосинового цвета, и я не сразу заметила, как это чудо оказалось на мне и мы вместе с ним отражаемся в высоком, до потолка, зеркале. Дальше все в тумане, помню только, что теткин визг не прекращался до конца представления, и, даже заворачивая купленную дубленку в пакет, она все продолжала демонстрировать особенное свойство замши менять цвет от темного к светлому, разглаживая ее в разные стороны.
Следующую неделю мы с Мехом провели в Италии. Тоже много разных чудес повидали,
но и о своем меховом сокровище, дремавшем в чемодане, я не забывала.
Вторая примерка произошла через полгода, в начале зимы и полностью меня удовлетворила.
В ту зиму морозных дней было до смешного мало, и мне удалось всего несколько раз в небрежно накинутой дубленке удивить друзей и знакомых. Но и этих нескольких раз хватило, чтобы обратить внимание на легкое несоответствие красоты и удобства.
Пошло несколько зим. За ними еще несколько лет. Дубленка, моя последняя робкая надежда в состоятельность выбора, с пугающим смирением висела в шкафу.
Ей было трудно из темного шкафа замечать перемены моей жизни, поэтому я иногда выносила ее на свет. Я погружала руки в пушистый мех, разглаживала в разные стороны ворсинчатую поверхность замши и в очередной раз примеряла ее перед зеркалом в надежде, что шея моя укоротилась, плечи приобрели невиданный размах и вес дубленки долгожданно распределился по всему туловищу.
Однажды, когда выросли уже все мои дети, я пошла в шкаф, сняла дубленку с вешалки, отпорола пушистый мех и расчетвертовала ее по швам, отделив с особенным сладострастием капюшон, на котором она свисала с моей бедной головы все эти редкие дни наших безутешных свиданий.